Цветение розовой сакуры

Январь Коноха       После продолжительного разговора с Ино накануне вечером, Сай проснулся бодрым, быстро позавтракал и совершил необходимые приготовления. Далее, вместо того, чтобы по обыкновению ждать приход Иоширо, он взял увесистый мешок и вышел из дома.       Идти в одиночестве пришлось недолго — на полпути ему вполне ожидаемо повстречался ученик. — Доброе утро, Иоширо.       Мальчишка почтительно поклонился и удивленно посмотрел на сенсея — он пытался вспомнить: не говорил ли ему наставник вчера о переносе занятия?       Сай понял немой вопрос генина и ответил: — Видишь ли …       Дальнейший рассказ учителя привел мальчугана в полнейшее замешательство, и он молча продолжал путь, следуя за сенсеем, пытаясь уместить в голове последние новости. ***       Ханаби шла в сопровождении Хидео от резиденции Хокаге по направлению к кварталу Хьюга. Настроение было ровным, судя по озвученным Хокаге на ежемесячном совещании глав семейств сведениям, в декабре шиноби Хьюга успешно выполнили свои задания, принесли казне неплохие средства. Повод радоваться сегодня был, но вот только состояние девушки сложно было определить веселым — на прошлой неделе отец предупредил, что к ней на службу поступают Хидео и Дэйчи. Ханаби уже слышала эти имена от брата и понимала, что это означает для нее. Формально они будут отвечать за ее безопасность, как того требует должность лидера клана, но на деле Хиаши просто ставил ее перед выбором — кого она предпочтет в итоге, тому «посчастливится» стать ее мужем, и куноичи добросовестно старалась заставить себя свыкнуться с этим фактом.       Сегодня была очередь непроницаемого Хидео. Она шла по обычному пути, однако, в середине пути, решила изменить маршрут. Свернув с главной улицы, Хьюга прошла мимо нового цветочного магазина, впрочем, даже не осознавая этого факта — настолько это было чуждо ее мыслям и интересам.       В этот момент из магазина на крыльцо вышла Ино, озабоченно нахмурившись, та высматривала кого-то на улице — видимо, не найдя нужного человека, она встретилась глазами с Ханаби и просияла: — Госпожа Ханаби! Здравствуйте, — блондинка поклонилась и поспешила навстречу главе Хьюга. — Здравствуйте, Ино-сан, — в присутствии Хидео, пока еще чужака для обеих, они говорили почтительно. — Я жду посыльного, у меня срочный заказ, а он как назло, словно пропал! — цветочница многозначительно глянула на парня, не решаясь продолжать.       Ханаби поняла этот взгляд: — Ино-сан, это господин Хидео Хьюга, сегодня он… сопровождает меня, — и добавила. — Вы говорили, что вам нужна помощь? Думаю Хидео-сан не откажется помочь супруге господина Ко?       С безразличным видом поклонившись ее, возможно, будущий супруг согласился.       Красавица блондинка забежала в магазинчик и вынесла оттуда букет, назвала адрес доставки и, дождавшись, когда он скроется за поворотом, заговорщицки прошептала девушке Хьюга: — Следуйте за мной.       Удивленная Ханаби, не ожидавшая продолжения разговора, все же зашла в магазин.       Цветочница скрылась в подсобке и вышла через минуту, держа в руку в кармане. — Ханаби, это — тебе, — наедине Ино, знавшая Хьюгу со времен, когда та была малышкой, не особо церемонилась.       Светлоглазая увидела небольшой свиток в руке блондинки. — Что это? —Письмо от одного человека.       Девушка приняла послание, но не зная, чего ожидать, спросила: — От кого? И почему через тебя? — Сначала посмотри, я потом все объясню, — интриговала менталистка.       Ей самой было интересно, что же ее подопечный в любовных делах запечатал в свиток.       Ханаби разломила печать и девушки увидели записку и маленькую золотистую фигурку снегиря*. — О, какая прелесть! — глаза бывшей Яманаки светились: ее наперсник не подвел.       Пока блондинка с умилением рассматривала подарок Коджи, деликатно не глядя на Ханаби, Хьюга прочла послание, не обращая внимания на амулет.       Она медленно сложила записку и, оставила ее рядом с нетронутой ею фигуркой-амулетом. — Ино-сан, — переходя на официальный тон, подчеркивая, что ее решение не обсуждается. — Отправьте это обратно.       Юная куноичи вынула серебряную монету и положила на прилавок. — Это на покрытие расходов для пересылки.       Цветочница, минуту назад пребывая в радостном настроении, ошеломленно взглянула на Ханаби — да, что с ней такое? И что, скажите на милость, означает сейчас мрачное и решительное лицо лидера их клана? Ино же сама видела их последнюю встречу в Чичибу, то как Коджи провел вечер с Ханаби в милой беседе, а потом еще и дерзнул поцеловать ей руку. И, заметьте, не понес тогда за то никакой отповеди от этой, как выяснилось, довольно непоследовательной, даже взбалмошной девицы!       Лишенная дара речи, пораженная блондинка простояла недолго — прекрасно работающий мозг менталистки выдал вопрос: — Но почему? — Я не могу принимать подарки от малознакомых людей. Пожалуйста, напишите, чтобы этот человек впредь ничего не передавал мне.       Тут знаменитый характер бывшей Яманака стал выливаться наружу, полностью оправдывая ее имя**: — Малознакомый, говорите? — начав тихо и вкрадчиво, Ино с каждой фразой усиливала интонацию, наращивая эмоции. — А много ли у вас таких малознакомых людей, готовых ехать неделю под снегом и дождём ради пары часов, проведенных с вами? Скольких мужчин вы знаете, не считая подданных Хьюга, готовых искать вас весь день на морозе в чужом городе, лишь бы только поздравить лично и увидеться хотя бы мимоходом? Выйдите на улицу и найдите парня, который будет по одному цветку подбирать букет для «малознакомой» девушки на день рождения?       Она остановилась, переводя дыхание, сверля возмущенным взглядом девушку, растерявшуюся под знаменитым напором Яманака. — Госпожа Ханаби, — намеренно обращаясь к ней официально. — Я уже многое успела повидать за жизнь и могу сказать, что неблагодарность и высокомерие — не украшают никого, даже самое высокопоставленное лицо.       Выказав свое неприятие, блондинка уже спокойнее закончила, пожав плечами: — Если он вам так безразличен и вы хотите, чтобы я отправила это обратно, напишите ему записку и объяснитесь сами. Я не могу просто вернуть подарок, беспочвенно обижая его, у меня свои принципы…       Ханаби, онемев еще после первой тирады Ино, постепенно пришла в себя: — Откуда ты все это знаешь, Ино?       Голубоглазая цветочница, уже давно махнувшая рукой на субординацию, ответила просто: — Второго декабря он заходил сюда, и мы выбрали прекрасный букет из красных хризантем, а потом…, — тут урожденная Яманака подумала, что дает Ханаби возможность наказать ее за излишнюю болтливость.       Но сильный дух и непреклонный характер Яманака не дали свернуть с правильного, по ее мнению, пути. Чего-чего, а трусости среди недостатков Ино точно не было! — Когда я поняла для кого предназначен букет, то предупредила его, что тебя нет в Конохе.       Она с вызовом взглянула на лидера семейства, понимая, что сейчас ей прилетит за недавнюю дерзость.       Прошла минута, Ханаби молчала, потом она тихо спросила: — И ты рассказала ему про Чичибу?       Ино кивнула, немного удивленная реакцией своей родственницы по мужу.       Ханаби опустила темные ресницы, протянула руку к свитку, взяв золочённого снегиря и записку от Коджи, спрятала их в карман.       Затем кивнула блондинке и развернувшись, направилась к выходу, у самой двери ее догнал вопрос менталистки: — Надеюсь, тебе понравились те цветы, Ханаби? — вопрос был задан вежливо и дружелюбно так, как умела говорить Яманака, полностью убрав из голоса агрессию и вызов.       Девушка, не оборачиваясь — чтобы не показать покрасневшее лицо, ответила, стараясь звучать ровно: — Да, Ино, спасибо.       Хьюга поспешила удалиться, в то время как довольная Яманака улыбалась, стоя за прилавком.

***

Кумо       Лучник провел на стрельбище несколько часов — пока не опустел колчан.       Это было его любимым делом — кюдо — искусство точного выстрела, наряду с верховой ездой.       После того как дело отца полностью перешло в его управление, Накагава не особенно нуждался в заработке на миссиях, и мог бы позволить себе проводить жизнь в праздности, поглощая все, что могут принести деньги, но это его не прельщало. Вероятно, этому поспособствовало строгое родительское воспитание. Так, достигнув возраста семи лет, Коджи отправили на учебу в академию шиноби, далее в пятнадцать он получил звание чунина и начал ходить на серьезные миссии с командой.       Жизнь обычного молодого шиноби продолжалась до двадцати трех лет — тогда серьезно заболел отец, возложив на младшего сына заботу о своих драгоценных скакунах.       С тех пор, приученный с детства к дисциплине Коджи, одну половину дня решал дела поместья, а вторую проводил на стрельбище, в ясные дни совершенствуя технику стрельбы из лука, двигаясь на полной скорости верхом на лошади.       К двадцати шести годам лучник находился в хорошей форме — его зоркие глаза не подводили, равно как крепкие мышцы рук и груди. Потому его мишени располагались значительно дальше, чем у других мастеров кюдо: первый ряд — самые ближние цели на расстоянии двадцати дзё***, второй ряд открывался взору Накагавы только если были сбиты предыдущие цели, располагаясь на расстоянии уже сорока дзё, а самые последние, до которых он стремился достать располагались на грани дальности полета легкой бамбуковой стрелы в полторы тё****, выпущенной его уверенной рукой.       Стоя в непромокаемом плаще, он иногда стирал холодные капли с лица и продолжал стрелять. Времени до сентября оставалось вполне достаточно, но Коджи ежедневно старался совершенствовать навыки, планомерно выходя на более высокий уровень мастерства.       Как обычно первый ряд мишеней был взят с легкостью, во втором ряду лучник допустил два промаха — воздушные вихри иногда сбивали стрелы с курса. А вот с третьим рядом возникли проблемы — лишь три раза эта дальность покорилась ему — мешали ветер и тяжелые капли дождя.       После тренировки он прошёл к мишеням и собрал стрелы — поврежденные можно легко починить и использовать завтра, а у сломанных Коджи забирал металлические наконечники и оперение для новых стрел — у опытного лучника всегда были заготовлены бамбуковые древки.

***

Коноха       Молодая глава Хьюга шла домой одна, чему была безмерно рада, подставляя лицо снежинкам, в попытке охладить пылающие щеки.       Она обдумывала сведения, полученные в «Тайнах сердца».       Ее недоверие к Коджи, возникшее когда она поняла, что их встреча была им подстроена, усилилось его ложью про задание в Чичибу.       Она чуть не споткнулась, вспоминая — да ведь это же она первая предположила, что он там на миссии! И тот почему-то с готовностью согласился с ее версией… Она додумалась — возможно, так ему было проще скрыть свои… чувства? Значит, это не было намеренной игрой с его стороны …       Медленно выдохнув, Ханаби решила выбросить на время все эти мысли из головы — она стояла перед входом в свой дом и включенный бьякуган проинформировал ее, что бабушка дома — это значило, что если не взять себя в руки, то ее взбудораженное состояние вызовет расспросы чуткой Хару. — Привет, бабуля! — Привет, все хорошо, детка? — Я была на собрании у Хокаге, все хорошо. — Что-то выглядишь неспокойной.       Девушка постаралась сказать убедительнее. — Еще не привыкла к своему… охраннику. Пришлось отделаться от него.       Старая куноичи фыркнула — безусловно, она была в курсе идеи сына свести внучку с одним из двух женихов.

***

      В доме было очень тихо — Иоширо ушел на занятия к своему сенсею и Рика, закрыв дверь на оба замка: тяжелую щеколду и дополнительный крючок, занялась домашними делами.       Помыла посуду после их скромного завтрака, быстро протерла полы в комнатах и вновь отправилась на кухню — ей предстояло готовить обед. Девушка грустно вздохнула — продуктов оставалось не так много, а ждать новые оставалось еще прилично.       С тех пор, как в их семье произошла трагедия, они остались одни, и Совет Конохи решил поддержать Иоширо — ребенка, оставшегося сиротой. Каждый месяц из резиденции Хокаге приходил человек и приносил им мешок с рисом, бобами и другими продуктами — этого хватало, чтобы не испытывать голода, ведь пока отец был в заключении Рика иногда находила работу — также как мама, она помогала соседям по хозяйству и те платили ей.       Но вот уже два месяца она не могла никуда выйти — было страшно самой, но главное, в ее отсутствии у брата начинались приступы паники. После одной такой подработки она застала брата в ужасном состоянии и перестала оставлять его одного.       Рика отсыпала две горсти риса и достала два небольших кусочка рыбы — вот и все, что они с братом могут позволить себе на весь сегодняшний день.       Она разожгла очаг, промыла рис, выглянув в окно, удовлетворенно заметила, что день обещал быть светлым — русоволосая улыбнулась — она не любила пасмурную погоду, тихонько напевая песенку из детства, девушка поставила чугунок с рисом на печь.       Когда юная хозяйка уже почти закончила заниматься рыбой — нарезая ее тоненькими пластинками, во дворе послышались шаги, странно — брат еще должен учиться, Рика беспокойно выглянула в окно, но успела заметить лишь мелькнувшую тень…       Сердце тревожно забилось, девушка постаралась бесшумно прокрасться к двери, уже готовая к неприятностям.       Вздрогнула, услышав стук в дверь, и чуть не заплакала от облегчения, когда вслед за ним раздался голос Иоширо: — Сестра, это я, открой дверь!       Рика, удивляясь его раннему возвращению, открыла дверь и изумленно отступила назад — на крыльце с братом стоял его черноглазый сенсей… — Здравствуйте госпожа Рика, простите, но сегодня мне придется провести занятие с Иоширо у вас.       Девушка посторонилась, пропуская брата и его наставника. Сай прошел внутрь дома и вынул из своего походного мешка довольно большой сверток, обратился к хозяйке. — Прошу вас, госпожа Рика, не откажитесь приготовить нам горячее на обед, Иоширо сказал, что вам особенно хорошо удается суп с лапшой. — Сенсей вежливо поклонился и оставив сверток на столе, проследовал за мальчишкой в его комнату.       Не найдя слов в ответ на неожиданную просьбу, девушка смогла лишь кивнуть.       Только спустя пару минут Рика, наконец, пришла в себя и развернула бумагу - внутри оказался мешочек с гречневой мукой, обернутый еще одним слоем бумаги кусок мяса, несколько яиц и зелень.       Стараясь откинуть прочь вопросы, на которые у нее, все равно, не было ответов, блондинка принялась готовить суп.

***

      Вечером, освободившись от дел и войдя в спальню, Ханаби открыла шкаф и достала большую шкатулку, хранившую украшения матери. Хьюга некоторое время разглядывала их: здесь были серебряные и золотые браслеты разных форм, заколки для волос с резным жемчугом, декоративные булавки для оби, украшенные дорогими самоцветами, по всей видимости — подарки отца.       Перед тем как закрыть ларец, девушка, немного помявшись, вынула из кармана маленькую фигурку позолоченного снегирька и положила его внутрь. После чего села на заправленную кровать и перечитала коротенькую записку:       «Дорогая госпожа Ханаби,       Сейчас я нахожусь по делам семьи в южных землях и узнал здесь об интересной традиции в седьмой день нового года дарить амулет на удачу. Скорее всего, он немного припоздает в дороге, но надеюсь, это не помешает поверью сбыться и вам повезет в наступившем году. Коджи».