Я пытался сказать нет

— Бо-о-оже, Окс, как же мне херово… П-просто понимаешь, это я виноват. Тоша опять в больнице из-за моих действий и ему опять больно… У-у него даже паничка случилась, когда он только подумал о том, что у него б-будет операция. — на лице мужчины была какая-то непонятная смесь эмоций. Кажется, он одновременно был напряжен, испуган и встревожен. — Арс, ты ебнулся? Если я правильно поняла, он на лестнице подскользнулся и, в своем репертуаре, крайне неудачно упал. Ты то каким боком к этому причастен? Ты же ведь его не толкал. Арс… — настороженно протянула девушка. — Ты же ведь его не толкал?.. — Нет! — Девушка звучно выдохнула. Оксана всю жизнь была уверена, что люди не меняются и поэтому очень долго не могла поверить, что Арсений действительно решил работать над собой. Решил сам, без каких либо условий, не зная, простит ли его Антон, даже наоборот, будучи уверенным, что такое простить нельзя… Ещё сложней ей было в это поверить, потому что как только они с Антоном разошлись, Арс не выглядел убитым, да даже хоть чуть-чуть расстроенным, а на фоне с мальчиком, с которым она в то время начала сближаться и который выглядел, как ходячий труп, это воспринималось ещё странней. Арсений приходил к ней в салон весёлым, радостным, всегда с разными людьми, неважно, парнями или девушками. Ему легко было кого-либо снять, он всё-таки был очень красив, тем более ещё и популярный актёр. Брал вип-зал и уходил из заведения в глубокой ночи, абсолютно пьяный. А потом через пару месяцев такого образа жизни абсолютно пропал с радаров, не отвечал ни на звонки, ни на сообщения, а дома его никогда не было. Оксана с Арсением были очень близки, и поэтому девушка очень переживала и не могла понять, что случилось. Всё изменилось, когда Арс объявился и выглядел явно хуже Антона в самые ужасные моменты. Он попросил встретиться и всё рассказал: и про то, как резался и про то, как убивал себя сексом с незнакомыми людьми. Почему-то Оксана, тогда даже не задумывалась, насколько мужчина ненавидел знакомства на одну ночь, хотя часто он раньше часто говорил об этом, и про то, как травил себя алкоголем, и про психолога. И даже сейчас ей было очень тяжело принять, что Арсений поменялся и поэтому, каждый раз подобными словами, ранила его. — Тогда ты точно ебнулся. Как тебя угораздило сделать себя виноватым? — Окс… Просто понимаешь, если бы не я ,— мужчина глубоко вздохнул, успокаиваясь. Эти мысли давно сидели у него в голове и он был рад, что хоть с кем-то теперь сможет поделиться тем, что последние часов пять происходит у него голове. — Если бы я не притащил его сегодня в этот чёртов СПА салон, — девушка на секунду хотела шутливо возмутиться и заявить, что её СПА не чёртов и что ему там вполне нравилось, но во время поняла, что это сейчас явно не лучшая идея , — то…то Тоша бы сейчас не был на операции. Понимаешь… Я не достоин этого мальчишки, после всего того что я сделал… — его голос очень сильно дрожал, Арсений был близок к истерике. Ещё один глубокий вдох. — После всего того , что я сделал, он всё равно пришёл встретиться… При том что я, идиот ,опять написал ему это в угрожающей, требовательной манере… После всего того , что я сделал, он простил меня. Окс, он правда искренне простил меня, а теперь он в больнице. Оксан, это я виноват, я уговаривал его выпить, хотя он явно не хотел и отнекивался… Я точно не достоин его, и без меня Антону точно было бы лучше… — к концу это монолога, у мужчины почти перестал дрожать голос и он в целом немного успокоился. Ему на удивление стало лучше. — Арс, ты правда идиот, — через телефонну трубку, было слышно её улыбку — Да, вы оба идиоты. Я правда никогда этого не пойму, но Антон дико страдал весь этот год, а первые пол год вообще выглядел, как ходячий труп. Ему явно было плохо с тобой, я думаю ты убивал его этими отношениями. — Оксана уже хотела вдаваться в лирику, но поняла, что еще чуть-чуть и Арс там наверное вскроется. — Но убивал ты его только физически, а во всем остальном он был счастлив, он любил тебя, вернее любит тебя, причем безумно. Арс. Да он бы никогда и не расстался с тобой, даже если бы знал, что в итоге окажется в гробу. Там Серёжа вступился, боясь, что ты его убьешь, кстати думаю, правильно боялся, только вот этим разрывом, он чуть не убил вас обоих… Ты знал? Антон же тоже резал себя… — Она кажется забывала дышать, этот разговор девушка прокручивала у себя в голове тысячу разговоров, и вот наконец смогла высказать всё до единого слова. — Честно, я бы никогда не смогла просить подобное, — Арса больно резануло где-то в области груди. — Но у Антона… У Антона выбора не было… Два влюбленных идиота, пиздец. Арс… Если ты ещё раз сделаешь больно этому мальчику… Ты же понимаешь, что тебе будет? Ни я, ни ни кто либо еще уже больше не будет тебя жалеть, доверие просто кончится. Понимаешь? Антону это давалось очень тяжело, но мне удалось его разговорить. Когда он рассказывал о том, что ты с ним делал, у меня просто сердце разрывалось. Я столько порывов Серёжи останавливала подать на тебя заявление. — Оксана разошлась, она уже просто не могла остановиться, хоть и понимала, как сейчас плохо Арсению. — Я тебе верю, я знаю, что ты прошёл и знаю, что это не ты сломал Антону ногу. Но за все года дружбы и работы с тобой я научилась различать, когда ты действительно переживаешь и говоришь правду, а когда просто играешь роль… Я знаю, что ты изменился и поэтому и предупреждаю, хоть мне всё ещё трудно в это верить… — В голове было абсолютно пусто, добавить было нечего. Все эти мысли так долго сидевшие в голове вышли наружу и стало как-то очень легко. Арсений очень долго запрещал себе эмоции, был сильным, а потом просто перестал чувствовать вообще и поэтому даже не замечал, сколько боли он причинял самому дорогому для него человеку. А теперь все эти переживание, чувства, эмоции свалились на него разом, до него начало доходить кем он был, он переживал всё это и в тот год, но теперь всё было совсем иначе. Раньше он работал только над своей версией происходящего и приблизительно понимал в чём была проблема лишь из своих ощущений и осознания себя. А теперь он слышал вроде такую же, но при этом совсем другую версию и он не знал, что с этим делать. Боль за весь тот год усилилась в тысячу раз меньше чем за сутки. Слезы полились из глаз и за это мужчина начал ненавидеть себя ещё больше. Вся уверенность за проделанную работу рухнула, а самое страшное, что он так и не понял, что эмоции проявлять нужно, просто необходимо их прорабатывать, а не пытаться скрыть и ненавидеть себя, за любое их проявление… — П-почему ты раньше мне все это не говорила… Это же… — Арс, то есть, когда ты говоришь мне: «не говори Антону обо всем, что мы обсуждали», я должна блин молчать, — девушка чувствовала, какое настроение у Арсения и поняла, что нужно спасать положение, уже жалея, что высказала всё так резко и откровенно. Она говорила шутливо, стараясь, как можно более искренне улыбаться, чтобы было слышно даже через телефон. — А когда Антон умоляет не рассказывать это все тебе, я должна сразу же докладывать, так? — Прости… — Арсений стыдливо опустил голову, уже остановив слезы, он даже не думал об этом. Он был в смятении, столько информации сразу, столько неудобной, но очень нужной правды… — Бля, Арс , забей. Извини, я кажется немного сорвалась… Ты как? — Херово, но мне это было нужно. Спасибо. — Так, я вообще всё это очень не вовремя устроила, давай соберись, ты очень нужен Антону и если предстанешь перед ним с таким настроением… Поверь ему лучше от этого не станет. — Оксана говорила очень уверенно, хотя на самом деле, была очень растерянна и абсолютно не знала, что делать дальше. — Хорошо… Ты сейчас в больницу? — Нет, мне нужно домой заглянуть. Я очень задержался у Кати, надеялся, что там просто подпись надо поставить и всё, а там чуть-ли не целый документ, от руки заполнять пришлось. — Арс старался максимально отвлечься от навязчивых мыслей, он был полностью согласен с Оксаной: в таком состоянии Тоше он точно помочь не сможет. — Чёрт, мне порой тебя так не хватает, в качестве менеджера… Короче, у меня в целом ещё где-то час есть, надеюсь успеть. Девушка уже хотела похвалить Арсения за такую оперативную смену настроя, но почему-то передумала. — Окей, первое: нахрена тебе домой? А второе: смотри, я уже минут двадцать в пробке стою, мне до твоего дома метров триста. Ненавижу попадать в эти «рабочие» пробки, блин, ебаные восемь утра, пол часа назад я бы свободно проехала и через пол часа тоже, но надо же было попасть в этот промежуток. В общем, я не об этом, может я найду ближайшую парковку, кину машину и мы пойдем в больницу уже вместе? — Да, отлично. Мне ехать до дома ещё минут десять, думаю, как раз у подъезда встретимся. А по поводу «нахрена?», мне нужно забрать ночник для Тоши… — У мужчины кольнуло в сердце, как только он вспомнил слова мальчика о том, что он теперь не может оставаться в темноте. — И… Это сложно объяснить, короче у меня дома есть плюшевый маленький китёнок, — Арс искренне заулыбался, вспомнив мальчика, обнимающего игрушку , — я его Антону когда-то подарил и он постоянно таскал его с собой, а в одну из последних наших встреч, он оставил его у меня. Вот, хочу вернуть… — Конченый романтик, блять. Окей, давай, скоро увидимся.

***

За прозрачными стенами показался невысокий, улыбчивый мужчина. — Да , Паш, что от меня так срочно требовалось? — улыбка сразу исчезла с лица, когда он увидел серьезного главврача. Вообще, такое его настроение — это большая редкость. Мужчина всегда был спокоен, постоянно шутил и уж точно не был начальником с большой буквы. Павел поставил кружку на стол и очень настороженно начал. — Дим, ты сегодня Шастуна в скорой принимал? — ребята последовали примеру врача и сосредоточились на разговоре, боясь пропустить любое слово. — Ну да… Что-то не так? — он немного приподнял брови, так что на лбу проявились, легкие горизонтальные морщины, а глаза расширились. — С ним вроде как приехал мужчина — Арсений Попов… Что ты о нем думаешь? — главврач говорил медленно и разборчиво. Диме было очень странно видеть начальника в таком состоянии и он совсем не знал, как на это реагировать. Его дыхание стало замедленным и слабым и он с такой же скоростью, как и Паша начал: — Ну, не плохой парень, очень приятно с ним поговорили… — он проговаривал каждое слово, обволакивая так, как будто он находился на минном поле и боялся сделать неверный шаг и главврач заметил это. — Да успокойся, ты не на допросе, просто пытаюсь тут решить проблему ребят, — он кивнул в сторону Иры и Серёжи. — Собираю информацию, чем больше, тем лучше. — он привычно улыбнулся, успокаивая молодого сотрудника, хотя сам был в небольшой панике. — Ну, так что? Дима действительно немного успокоился и стал вести себя намного более расслабленно. — Он очень сильно за мальчика переживал, у Антона, когда паническая атака началась, сам распереживался так, что она у него самого чуть появилась, но при этом выполнял все мои указания, практически задыхаясь. Он… — мужчина хотел продолжить, но его перебила Ира. — Он актёр.. — девушка говорила абсолютно уверено и не на секунду не усомнилась в своем мнении из-за слов Димы. Конечно, это не было похоже на Попова, но мало ли на что он готов был пойти, чтобы вернуть свою любимую игрушку. Он человек абсолютно не предсказуемый. — Я знаю. Уверен такое сыграть нельзя, он действительно выглядел очень обеспокоенным. — Хороший актёр... — легко парировала девушка, всё ещё непоколебимо уверенная в своем мнении. Врач на секунду задумался. — Он оплатил Антону титановую пластину, хотя это совсем недёшево. — Он очень популярный, хороший актёр. Ему это ничего не стоило, всего лишь фарс перед Тошей, чтобы доказать ему свою мнимую преданность и заполучить давно поверенное доверие. — Ира выдавала все это даже не задумываясь. Она настолько была разочарована в Попове, что даже не допускала мыслей, что его действия, могут быть бескорыстны или хотя бы с добрым посылом. Серёжа и Паша с упоением наблюдали за этой дискуссией, боясь вставить хоть слово. Дима победно улыбнулся, у него был главный аргумент. — Арсений специально попросил выйти с ним из палаты, чтобы Антон не слышал , как мы обсуждаем операцию и пластину, и сказал, чтобы я не рассказывал ему ни о стоимости пластины, ни о другом, бесплатном варианте. Повисла тишина… Никто не осмеливался сказать хоть слово. — Я…я удивлена, я действительно не могу объяснить, зачем Попов это сделал, но уверяю вас, за этим не стояло ничего хорошее… — Девушка нахмурилась, задумавшись всего на пару секунд. — Просто, поймите… Монстры выглядят так же, как окружающие их нормальные люди, именно это позволяет им совершать злодеяния. Мы смотрим на них каждый день, но не видим. Монстрами их делает не то, как они выглядят или не то, как и что говорят, а то, что они по-прежнему хорошо спят после того, что творят…И Попов он..он именно такой... Опять тишина, только теперь она затянулась надолго. Каждый думал о своем, вспоминал своих людей, свои ситуации. А ведь Ира была чертовски права… Каждый день мы видим сотни, даже тысячи людей и вы с уверенностью сможете сказать, что все они добрые, милые и пушистые? Я нет. Первым все-таки пришел в себя Дима. — Извините, а можно я все-таки поинтересуюсь, что за проблема? И что такого натворил Арсений? Я убежден, что он не подходит под ваше описание. Всё-таки одно дело на пару мгновений увидеть человека, а совсем другое разговаривать с ним несколько часов и видеть его в стрессе… Обычно Серёжа был очень разговорчив, но сегодня у него просто не хватало сил на какие-либо диалоги, но Дима его слишком сильно взбесил, он просто не мог не высказаться. — Арсений ебаный манипулятор. До встречи с ним я думал, что нельзя доверять словам, верить можно только действиям, но есть такие люди, как он, у них зачастую нет какой-то адекватной, понятной простым смертным , мотивации, им просто всегда нужно заполучать то, чего они хотят и они сделают для этого всё, что угодно. И вот таким нельзя доверять вообще, у таких, как он и слова и поступки — ложь. Вы хотите знать, что он натворил? Он… Из-за него Антон сейчас здесь… — Стой… — к Диме потихоньку накатывал гнев, он не понимал, почему так быстро привязался к Арсению, но был на сто процентов уверен, что к этой ситуации он точно не причастен. — Я правильно понимаю? Подожди... Расскажите, что случилось с Антоном? — Я… Я не знаю. — То есть вы обвиняете человека, не зная, что вообще произошло, да вы издеваетесь… — Дима был просто взбешён, кредит доверия абсолютно исчерпан. Он просто не понимал, как можно винить человека в чём-то не зная даже в чем… — Господи , — Серёжа тоже закипел. — Кто бы говорил. У нас есть основания… Он… Это происходило раньше… Он бил его… В последний раз сломал два ребра. Так что не смей нам что-то предъявлять… Задам встречный вопрос. Как ты можешь обвинять людей, не зная обстоятельств? — он был настолько зол, что забыл о банальной этике, перейдя на ты и почти срываясь на крик. Паша не выдержал, это нужно было прекращать. — Так друзья, всё это, конечно, весело и интересно, но всё же к сути. Дим, там были какие-то факторы насилия? — Ира хотела возразить, заявив о некомпетентности врача, но мужчина её прервал. — Не нужно, возможно Дима у нас не самый этичный сотрудник, впору своей молодости и неопытности, но как врачу, я ему абсолютно доверяю. — Паш, я по твоему совсем идиот? Я первым делом все это проверил, а потом еще и опросил Арсения о случившимся. Я не на пустом месте тут возбухаю, я действительно верю ему. — Я же говорю не самый этичный… — шутливо сказал Воля, а Дима стыдливо опустил голову. — Ой, да ладно тебе, научишься или я научу... — он улыбнулся и продолжил, чуть серьезней. — Ох, детишки, что же мне с вами делать. Ладно… Вы напишите заявление, чтобы Попов не смог посещать его, пока Антон в интенсиве, — Дима уже хотел начать возмущаться, но главврач остановил его жестом , — а мы пока обратимся к нашему штатному психологу и разберемся во всём этом… Все свободны, дайте мне отдохнуть. Вот вы утро понедельника мне устроили конечно… — Все начали потихоньку покидать кабинет, погруженные в свои мысли. — Хотя… — все разом обернулись , — Ир, можешь на пять минут задержаться… (как будто в школу вернулись, ей богу) Серёж , подождёшь в коридоре ладно? (ну точно школа). — А это прям нужно? — угрюмо поинтересовался Серёжа , ему совсем не хотелось сейчас оставаться одному, даже на пять минут. Воля дружелюбно улыбнулся. — Прям очень… Она вернется, честно , — он рассмеялся. Он тоже заулыбался и выходя из кабинета в догонку бросил. — Надеюсь, она меня не забудет и не забросит!