Надежда в ошибке

Тор в то утро был неугомонным. Он начал скакать на своей кровати, как только взошло солнце. Он был счастлив, предвкушал обещанный живой подарок. Никогда он так не радовался новым лошадям или гончим, тут было нечто другое. Локи спрятался под одеялом от вопящего Тора, желая урвать еще кусочек сна. Он тоже волновался, но не был прям в восторге от этой идеи. Им было комфортно с Тором вдвоем - никто не чувствовал себя лишним и делить на два легче, чем на три. Вместе с новым человеком начиналось еще и обучение бытия принцем, хоть это обещало быть интересным. Иностранные языки, история, география, основы военного дела, верховая езда, фехтование, стрельба из лук, этикет, танцы и много чего еще, что должно привести к трону уже идеальными правителями. А третий ребенок, как объяснила мама, будет помогать им совершенствоваться, чтобы они не расслаблялись. Он будет посторонним и не будет вестись на их шалости. К принцам вскоре зашли слуги, которые помогли им одеться, как подобает царственным особам. Молодая служанка присела, причесывая каждого мальчика, тихонечко приговаривая, что она уже видела этого ребенка и что им нужно быть снисходительнее и поласковее. Обоих мальчиков это сильно удивило, они переглянулись между собой и неуверенно кивнули. Локи это озадачило. Он предполагал, что им выберут ребенка их возраста, скорее всего кого-то уже знакомого, из семей приближенных к королевской семье. А теперь оказывается, что с этим ребенком что-то не так. Принцев привели в небольшую залу, где весело трещал камин. В Асгард научало холодать и замок уже приходилось отапливать. Не смотря на это Помещение казалось ужасно холодным и одиноким из-за напряженных взрослых, молча смотрящих на друг друга. Тор попытался ринуться в объятия матери и отца, желая найти там тепло и покой, тем самым разрядив обстановку, но Локи не дал ему это сделать, потянув за край красной рубашки. Он жестами показал, что лучше подождать, пока их позовут. Локи с пристрастием начал разглядывать высоких мужчин, столпившихся черной стеной. Их лица, их язык, их знаки на одеждах отличались от асгардских. Мальчик, рассматривая один из таких узоров, старательно вспоминал все известные ему королевства. Один, заметив топчущихся мальчиков на пороге помещения, не сменил сурового выражения лица, подозвал их подойти ближе. Пока они спешно, но чинно пересекали залу, Один, указав на них, произнес: - Это мои сыновья, именно к ним будет приставлена Норсдоттир. Локи, быстро переглянулся с Тором, и тот будто подтверждая его мысль, кивнул: это были послы из Ванахейма! И все они носили траур по одной из жен короля Норса. В Ванахейме обычным делом было многоженство, особенно в привилегированных семьях. И братья знали, что одно из его жен была асиньей - одной из дам из свиты, их матери, Фригг. Братья были так хорошо о ней осведомлены, потому что Фригг поддерживала с ней переписку и тихо радовалась этим странным письменам, и долго горевала, когда эта переписка оборвалась, так внезапно. Отношения Асгарда и Ванахейма можно было назвать напряженными и эта переписка воспринималась ее мужем, как предательство. Но из этой переписки он узнал о любимейшей, скрытой дочери короля Норса и при удачном стечении обстоятельств потребовал ее в качестве политического заложника. Наполовину асинья, наполовину ванка - это маленькая девочка была интересным шагом в разыгрывающейся игре. Локи и Тор послушно встали подле отца, слегка склонив головы, приветствуя господ. - Пожалуйста, Норсдоттир, выйдите к нам. Из толпы к принцам вышла маленькая девочка, в черном платье, закрывающим ее туфельки, а лицо и волосы скрывала темно-серая вуаль. Мальчиков поразило, что они не могли увидеть ни единого участка свободной кожи: она вся была скрыта - перчатками, высоким воротником и этой странной вуалью. Она встала на колени, послушно сложив руки перед собой. Девочки Ванахейма не имели «общественных» имен, до официального выхода в свет. У них были только детские или домашние имена, которые знали только ближайшие родственники и редко кто из слуг. Один обвел всех присутствующих взглядом, ехидно прищурив свой единственный глаз. - Я нарекаю тебя Сигюн. Сигюн, как «трофей» - Сигюн с благодарностью принимает это имя. Один, довольно улыбнувшись, пригласил всех мужчин удалиться, закрепить сделку вином. Вскоре, зала опустела и наконец-то стало спокойнее и уютнее. Маленькая фигурка на коленях не решалась двигаться и даже дышать. Фригг присела рядом, ласково снимая с девочки вуаль, явив миру смугловатую с оливковым оттенком кожу, черные глаза и русые со светлыми прядями волосы. В конце концов, Сигюн оказалась обычным заплаканным ребенком, у которого только что умерла мать и которого только что лишили родного дома, оставив совсем одного. Фригг обняла ни в чем неповинного ребенка. Сигюн, не переставала плакать, только она делала это беззвучно, боясь наказания за свои слезы, которые не могла остановить. Локи не знал, что за боль она испытывает, но рассматривая спину своей матери, пообещал себе, что будет как можно чаще и как можно крепче ее обнимать. И цветы дарить. Тор отошел от шока быстрее и улыбался во все зубы, стараясь исправить ситуацию. - Я - Тор! И мы с братом будем с тобой дружить, - он любезно протянул девочке открытую ладонь, помогая подняться с коленей. Фригг гордо посмотрела на сына и погладила его по голове. Затем она поднялась, оправила свое голубое платье и строго посмотрела на сыновей - одного задумавшегося, а другой тоже затих, восхищенно рассматривая нового товарища по играм. - Я думаю, что мисс Норсдоттир стоит познакомится с замком, потом отведите ее поесть, а оттуда ее заберут слуги, отправив в ее отдельные покои и дадут инструкции к дальнейшим обязанностям. Локи лишь кивал, не очень внимательно слушая мать, искоса смотря на девочку, которая опять тихонько заплакала и утирала рукой слезы. Его маленькое сердце сжалось от теплоты и заботы, это чувство опалило его - оно было новым. Он обеспокоена потер ладонью грудь, ему не понравилось. Но оставить ее одну на ночь было странно страшно. Мальчик неуверенно задал вопрос: - Мама, а Сигюн будет далеко от нас спать? - Да, как можно дальше, чтобы вы не докучали бедной девочке. Тор неудовлетворенно надулся, переживая, что его лишили ночных пакостей и шалостей, которые уже он успел придумать. Втроем они-то точно быстрее построили бы форт из подушек и одеял, чтобы сражаться с ночными чудищами. Локи же просто поставил себе целью выяснить, где будет жить Сигюн. Это будет лучшее место, где можно будет спрятаться, провернув очередную шалость. А не потому что ему страшно за нее. Локи гордо кивнул своим мыслям. Вот так.