Очень открытый тестовый комбинезон

— Сегодня мы используем особенные тестовые комбинезоны, — так обратилась Мисато к своим подопечным. Рей, Аска, Синдзи, Тодзи, Каору и недавно пополнивший их ряды Кенске сидели перед ней. — Я должна предупредить, — с долей развратности улыбнулась Мисато, — эти костюмы слегка… открытые. — Да до хуя открытый! — воскликнул Тодзи, когда костюм таки оказался на нём. Ещё бы: тëмно-синий материал, покрывавший ноги от щиколоток до верхов бёдер почему-то закрывал всё непрозрачным покровом, ещё сверху закрывались плечи, участок спины, немного вверху груди между сосками и шеей, немного руки сверху от локтей — но в остальном очень тонкий и полностью прозрачный покров, слегка розоватого оттенка позволял видеть абсолютно всё на коже. — Да какой извращенец делал этот костюм? — Зато ты только прикинь, как в таких будут выглядеть девочки! Аянами, Ленгли! — Кенске подпрыгнул на месте. — Эх, жаль, тут нет этих Макинами Мари и Венсен Марии — я слышал, они красивые! — Тебе бы всё об этом, — Тодзи немного подумал, стоя в таком откровенном наряде. Кисти и ступни остались полностью голыми, потому чтобы не бегать босиком, Тодзи обул тапки. — Но ты прав, Кенске, я рад, что девочки покажутся перед нами так! Экспериментальный костюм полностью позволял созерцать такие прелести пилотов обоего пола, как пах, ягодицы и соски, казалось бы — специально для футфетешистов вообще голыми остались стопы. — Да, я буду рад увидеть Аянами и Ленгли в таком наряде! Только не говори Хикари, а? Она же моя девушка со школы, нельзя, чтобы она знала о таком. — Тодзи, я твой друг навеки. И я молчал бы, хоть измени ты Хикари с самой Мисато-сан! Хе-хе! — пообещал лохматый гик. Покрытый веснушками юноша казался самым озабоченным из всех. — Ох, пусть у меня нет камеры, но я взглядом запечатлею у себя в голове Аянами и Ленгли в таком облике! Чтобы по памяти дрочить! Дрочить! Дрочи-и-и-ить! — Фу-ф, мы оба с тобой неисправимы, — хлопнул по плечу заведённого друга Тодзи. Потом наш чëткий пацан обернулся к Каору и Синдзи, которые облачались в противоположной части раздевалки. — Эй, а вы что думаете по этому поводу? Тодзи повернулся к коллегам с несколько подозрительной позы — слухи о гомосексуальности бравого офицера Нагисы распространялись медленней лишь вестей о его суперсилах. — А? Тодзи? — Синдзи не без доли смущения осмотрел ребят, потом себя, сколько было видно — его собственный мужской инструмент был столь же хорошо заметен сквозь прозрачный покров, сколь и причиндалы других парней. — Признаться, мне чертовски неуютно в этом… — едва ли наш щуплый и смуглый голубоглазый японец стал бы скрывать это. — Ага, комбинезон до хуя открыт, но это же классно потому, что мы увидим девочек! — у будущего пилота Евы-04 горел взор — Кенске совершенно был готов изойтись на нагих девок. — Ум, — тут повернулся к ним Каору, до того стоявший спиной и занятый вознëй с мелкими деталями плотно севшей на него откровенной одежды. Взгляд Пятого Дитя отдавал какой-то возвышенностью, он не показал ни тени дурачества и почему-то выглядел уж очень серьëзным. Обычно Каору ходил с куда более расслабленным выражением. — Я никогда не стеснялся наготы, — взирал наш чёткий пацан в лицо Каору, — и не боюсь показывать себя ни бабам, ни педикам. Главное — чтобы последние меня не трогали [1]. — Я слышал, — заговорил Каору, — из потенциальных пилотов остался только некто Северов Виктор — снова из России — я хотел бы взглянуть на него, одетого в этом. — Кхм! — Тодзи и Синдзи показалось это настолько вызывающим, что первый хмыкнул, а второй только смутился. Он упомянул единственного потенциального пилота Евы мужского пола, кто ещё не присоединился к ним. И хотел видеть его в этом. Похоже Каору не только не скрывал свою ориентацию, но и гордился этим. — Ладно, пойдемте! Я хочу видеть девок! — Кенске быстро исчез из виду и только звук быстро бьющих по полу шлёпанцев разносился вдалеке. — Ну-ну, кхе-кхе! — Тодзи отвёл взгляд от нынешнего пилота Евы-04 и демонстративно кашлянул. Он направился к выходу, куда за ним неспешно двинулись и Каору с Синдзи. Последний внезапно почувствовал чужую руку на своих ягодицах. — Каору… Альбинос резко впился в него поцелуем, особенно сильно давя рукой на ягодицу. — Послушай, давай тут не будем, а?! — после этого попросил Синдзи, попутно замечая, что член у Каору пытается вырваться из-за пределов тонкого покрова. — Хм! — Каору теперь, совершенно в своей манере, блистательно улыбнулся. — Синдзи-кун, мой дорогой Синдзи-кун, именно тут я это и намерен сделать, но потом, — он шлёпнул задницу своего тайного любовника. Ну как тайного? Проницательному человеку требовалось хотя бы раз понаблюдать за Каору и Синдзи, чтобы понять, что они любовники. Только зацикленная на себе самой и своём превосходстве Аска ещё не уловила этого. Рей было плевать, даже если она что-то и поняла. Кенске понимал или нет, но был слишком озабочен гетеросексуальным развратом. А вот Тодзи был на самом деле очень чутким человеком и понимал, у этого «Ангела» не только спектр АТ-поля был голубым! Да какой!.. Ведь Каору даже не голубой — он фиолетовый: по манерам, жестам, тону и взгляду, даже по походке и сложению было понято совершенно точно, что этот парень — гей. И Тодзи никогда не был идейным гомофобом — его просто несколько нервировало нахождение рядом со столь явно открытым гомосексуалом. Пусть даже Каору никогда прямо не говорил, что он гей, тут как раз такой случай, когда на лице написано. Тодзи даже полагал, что Синдзи тоже не уютно с одним из этих — Синдзи по вине своей тихости и неумению сказать «нет» мог легко стать жертвой соблазнения. Тодзи, опять же, исходил из того, что Синдзи бы такое не понравилось. Потому был готов дать Каору в морду — будь тот хоть трижды сверхчеловеком, если Синдзи хотя бы раз показал, что ему неприятны поползновения Каору. Тодзи хотел защитить друга. Но Синдзи не подавал виду, что ему неприятно общение с Каору, который всегда, сколь Тодзи их видел, крутился подле пилота Евы-01. Это настораживало, но пока Тодзи не вмешивался. В конце концов Синдзи тоже может быть геем и тогда у парней всё нормально. Так думал Тодзи, идя по коридору, а Каору и Синдзи шагали за ним. Он чувствовал что между ними уже есть роман, но по согласию ли, или самоуверенный Каору просто подавил тихого Синдзи своей развратной личностью? — Какого хуя ты бегаешь с открытым хуем? — не без доли высокомерного презрения спросила Аска, стоящая в комбинезоне, в белых тапочках и скрытая таким же белым халатом. Ничего не было видно сквозь него. — А-а!.. — Кенске аж поник от такого облома. — Что?.. Почему ты не?.. — Дурак, почему ты не попросил чем прикрыться? Что ж вы все такие тупые, а я одна умная?! — обратилась так Аска и к Тодзи, Каору и Синдзи, когда те появились, ничем не прикрывшие свой срам. — Шо за хуйня? — у Тодзи аж дрогнула бровь. — Каору-кун, почему ты не сказал, что можно прикрыться? — содрогнулся тогда от стыда Синдзи. — Мне и так нравится, — прозвучал ожидаемый ответ от этого гея, самого голубого среди всех геев, кого знали пилоты Ев. Хотя по большей части никто из них не водился ни с одним геем лично. Теперь по очень страстному взгляду Каору совершенно ясно читалось, что тот не дал бы Синдзи чем-то себя скрыть в любом случае. — А ты сам не додумался, дурак, Синдзи? — сказала Аска. — Да ну нафиг, нас всё равно будут видеть люди на тесте! Мисато-сан сказала, что нельзя больше брать никакой одежды в капсулу, так что какая разница?! — напомнил Тодзи, эмоционально махнув руками. — Не хочешь показывать нам свои сиськи, ну и не надо! А я вот не боюсь наготы — смотри сколько хочешь! Тодзи махнул рукой к своему члену прямо перед Аской. Та, не особенно меняя взгляда, резко сорвала с себя халат и полностью безразличным остался только Каору — Кенске и Тодзи не могли не всмотреться в эту девичью грудь и в этот прекрасный лобок, покрытый прозрачной тканью — сиськи чуть вдавливались комбинезоном, лобок был волосат. Синдзи уже имел опыт с Аской — это с ней он лишился девственности спереди, а с Каору — сзади. Аска уже давно не была девственницей, потому гордо являла себя мужскому взору. Синдзи уже видел её и, что самое главное, не только видел, потому проявил мало внимания. Сама же Аска величественно посмотрела на Каору, всё-таки не скрывая своего интереса — и там было на что посмотреть: Каору был обладателем худой, но очень интересной, поджарой, рельефной мускулатуры. Это выделяло его на фоне просто красивого и изящного — как девочка — дрыща Синдзи. Тодзи и Кенске, надо сказать, тоже не зря занимались спортом — первый атлетически сложился, а второй регулярно развивал себя зарядками, бегом и т.д., потому Аску не удивило наличие мускулатуры даже у этого лохматого гика. — Вы тоже недурны, — похвалила она таки их с высоты своего королевского величия. — Но я всё же хотела бы поглядеть в глаза того извращенца, который придумал такие костюмы. — Это была я, — появилась тут Рицуко с совершенно по-рабочему серьёзным видом. — Вам напомнить, что NERV — это организация, которая спасает мир, а не клуб извращенцев. Тут посмеялась возникшая на пару с ней Мисато. — Ой, да спокойно, Риц! Это же здорово, если наши мальчики и девочки узнают друг друга с этой стороны! Я уверена, Аска, — приветливо говорила Мисато, — ты хотела бы видеть Каору в такой одежде, а остальные!.. — Вы правы, Мисато-сан, — заговорил Каору, — я действительно кое-кого очень доволен видеть в такой одежде. Тодзи и Кенске взглянули на Каору, потом на Синдзи, Аска посмотрела на него, за ними Рицуко и Мисато — и Каору смотрел прямо на него. Как это смутило нашего Синдзи! Но он не стал терять духа — в конце концов он Евы пилот или кто? — Хватит вам обсуждать эти бредовые слухи, — прямо заявил Икари-младший. — Идёмте уже… Подошла Рей — также не носившая ничего сверх откровенного комбинезона. Тодзи и Кенске, да и сам Синдзи уставились на грудь Рей, которая была больше груди Аски. Про неё как забыли все. Только Каору пробежал ещё раз по её женским прелестям — но совершенно равнодушно к ним. — Рей, а ты почему не прикрылась? — Аске совершенно не пришлось по душе, что Рей вот так легко увела внимание от неё. — Какое это имеет значение? — совершенно рационально поинтересовалась пилот Евы-00. — О, Аянами, ты божественно прекрасна! — Кенске аж поклонился. — Самая прекрасная девушка из тех, что я видел в своей жизни! Айда украдкой взглянул на Ленгли — юноша был не так глуп и остался уверен, что задел нужные струнки в душе пилота Евы-02. Кенске коварно поправил очки. Сорью слегка насупилась, но более не подала виду, желая выглядеть гордой и независимой. Она посмотрела на Синдзи не без надежды, что он глядит на неё, но даже её любовник сейчас вообще постарался отстраниться взором от всего левого и взирал просто на путь вперёд. Каору шёл бок о бок с ним и не брал за руку только после того, как Синдзи попросил своего любовника никак не выдавать их тайный роман. Пилоты оказались в экспериментальных контактных капсулах и там они просто сидели с сосредоточенным видом в LCL, ничего более не делали. Снова очень мерзко было отрыгивать из лёгких эту дрянь — благо, опять же, у NERV имелись специальные устройства, которые после прикладывания к лицу позволяли быстро и относительно без проблем избавиться от всей этой пакости. Пилоты потом спокойно вернулись обратно — Аска радовалась своей высокой синхронизации — высокой, конечно, после Каору, который оставлял всех позади с большим отрывом. — Да я вообще менять её могу как хочу — я же Ангел, — жал тот плечами. — Потому я как человек — самая крутая из всех! Й-е-ху! — Аска аж поплясала на месте. Тодзи и Кенске неприятно переглянулись. Рей и Синдзи не демонстрировали ничего по этому поводу, кроме равнодушия, как и Каору. — Главное не у кого синхронизация высокая — а кто в бою лучше! — напомнил Тодзи. — Дурак, синхронизация и позволяет тебе быть лучшим в бою! Именно синхронизация отвечает за навыки управления Евой и АТ-полем, а именно АТ-поле, проявление старших измерений в нашей трёхмерной реальности, позволяет нам избегать урона и давить вражин с такими же способностями! — высказала Аска, потом не без доли наглости как бы вспомнила: — Ах, да, дурак Тодзи, тебя же вообще тут с улицы взяли! Не, ну бля, — активно жестикулировала она, — как вообще до Ев допустили людей с улицы! Я вообще не понимаю, как такое возможно! Почему меня, Рей, ну и наверное — Каору, а так же, как я слышала ещё кого-то там за бугром, небось тренировали и отбирали — а вас тут вообще хрен знает откуда взяли?! Тодзи, чтобы не потакать скандальной натуре рыжей бестии, просто сделал флегматично-хмурый вид. — Отдаю честь твоим навыкам, снял бы шляпу, да нет её у меня! Он аж поклонился. — Вот ты и понял, — сникла Аска. И они разошлись. — Синдзи-кун, — Каору позволил Кенске и Тодзи, заведённым от разговора с Аской и идущим быстро, вырваться вперёд и шагать на некотором расстоянии от них на пару с неспешным и более равнодушным к такому Синдзи, — пожалуйста, не снимай с себя комбинезон, ладно? — А, чего? — не понял тот. — Не снимай его, ладно? И я тоже не буду, хорошо? Пусть они уйдут, ладно? — А? Ты чего задумал, Каору-кун? — Синдзи догадывался, но он не очень понимал, как именно Каору планирует заниматься сексом в этом «презервативе на всё тело». Синдзи решил, что любовник в силу фетиша просто будет как-то растирать руками гениталии. И это не отнимет много времени, потому Синдзи согласился, видя, что Каору уж очень настойчив. Тодзи и Кенске сняли с себя комбинезоны и ушли в душ, а Каору и Синдзи, мокрые от LCL, сели ожидать, когда они закончат. Синдзи попытался выведать у Каору, чем он конкретно намерен заняться, на что альбинос только хитро улыбался и говорил, что он потом всё сам увидит. Тодзи и Кенске активно болтали в душевых рядом друг с другом и закончили одновременно, вытираясь полотенцами, зашлёпали по плиткам к товарищам, которые с себя ещё ничего и не сняли. Последний при их появлении сразу освободил свою руку от руки пилота Евы-04. — Мисато-сан задержала нас и попросила нас ещё немного остаться, нас — двоих, с Каору, — лгал пилот Евы-01, чтобы хоть как-то объяснить перед ребятами, почему он и Каору не спешат снимать комбинезоны, — а вы можете идти. — А ну да — у Синдзи же Ева впала в Берсерк на поле боя, а Каору — Ангел, они особенные! — рационально объяснил это Кенске. — Угу, Синдзи, но ты там береги себя. — Тодзи, предчувствуя, что дело нечисто, провёл недоверчивым взглядом по лицам Каору и Синдзи. Он не обнаружил ничего неприятного в выражении последнего, только, кажется, лёгкое волнение, потому и не стал ничего более выяснять. Они ещё поболтали немного и, судачащие о своём, Тодзи и Кенске оставили наших голубков. — Ты превосходный лжец, Синдзи-кун, — с очень коварным одобрением взглянул Каору на предмет своего обожания и глубокой страсти — и начал удушать Синдзи поцелуем, давил языком на язык, губами — в губы, сосал, лизал и даже покусывал; Каору не успокоился, покуда не обработал языком весь рот Синдзи. Попутно страстный гей-альбинос всячески жался телом, хватал руками и… Тут двери открылись — появился Кенске. — Как я мог забыть свои очки, ребята! — может быть у него были без них проблемы со зрением, но Кенске точно увидел пикантное. — Вот твои очки, Кенске-кун, — пока Синдзи сгорал со стыда, Каору встал и подошёл к Кенске и дал ему искомое. Похоже, он раньше не обратил внимание на очки только потому, что был очень увлечён своим возлюбленным. — Хорошо, спасибо, а то без них я ничего не вижу. Совсем ничего. — Кенске отправил их на место. Вообще Синдзи видел, что иногда он ходил и без них. — Мне ещё показалось, что вы тут… Член Каору, буквально поднятый до предела, и никак не влезающий в комбинезон, красноречиво говорил обо всём и Кенске не мог и этого не увидеть. — Кенске, ты ничего не видел! — вскочил на ноги Синдзи. — Совсем ничего! — О, конечно я не буду выдавать ваш маленький секрет и совершенно забуду обо всём, что видел, я больше не разу не подниму эту тему, если вы сами не захотите со мной об этом поговорить, — клятвенно заверил Кенске. — Хотя по вам, если честно, — протирал он очки, — всё само видно. Но да я не буду ничего говорить, как и обещал. — Спасибо, Кенске-кун, ты настоящий друг! — Синдзи взволнованно подошёл к другу. У Кенске за стёклами блестели глаза и сам лохматый обладатель юношеских веснушек выглядел очень оживлённым. — Если так надо твоему спокойствию, Синдзи-кун, я ничего не будут говорить — особенно я не скажу Аске, она ведь твоя девушка, да? — Э-э, да… — Синдзи стало неудобно ещё и из-за этого. — «И правда, почему в нашем обществе считается правильным спать только с одним человеком? Что если мне нравятся и парни и девушки? И мне, чтобы насытиться, надо сразу на два фронта стрелять?» — только так в своих потаённых мыслях оставалось сетовать нашему бравому пилоту Евы-01. — Это ваша личная жизнь и я не намерен в неё влезать, в отличие от некоторых, — Кенске, однако, не спешил уходить. И Каору, что характерно, не намеревался его выпроваживать, а только стоял в своей привычной манере и улыбался. — Тем более я видел, Каору, ты очень бешено на него навалился. Прямо как Тодзи на Хикари!.. А страстная любовь — это очень хорошо! — Согласен, — от этого ещё пуще улыбался Каору, также мерцая рубинами в очках. — Тодзи и Хикари — вот пример прекрасной пары! Они настолько сладкие голубки, что будь у меня шанс встать на место одного из них, я встал бы на любое! — как-то с нотками би-любопытства промолвил Кенске. — Не хочу тебя прерывать, это всё очень интересно, но сейчас сюда идёт Тодзи-кун, потому, чтобы Синдзи-кун не волновался, иди к нему, — предупредил Каору, почувствовав экстрасенсорным образом то, о чём говорил. — Хорошо. — Кенске-кун, — наконец решил высказаться напоследок сам Синдзи, — я вообще по девушкам, а Каору — моё исключение. Синдзи лгал, потому что знал — ему нравятся и другие парни, не только Каору, пусть он даже не сразу это понял — и он даже дрочил на Тодзи! Но надо было в гетеронормативном обществе оправдать свой интерес к мужчинам? — Я понимаю, Каору если честно такой красивый парень, что я бы… Но ладно, я иду, пока Тодзи не набил нам тут всем морды! — и Кенске исчез за дверью. — Пока, ещё увидимся. — Конечно увидимся — у меня ещё есть время до отлёта, — смотрел вслед Каору со своей фирменной гейской улыбкой. — Всего доброго, — Синдзи перевёл дух. — Жаль, Кенске-кун спешил, а мог бы присоединиться к нам и получить удовольствие, — вдруг сказал Каору. — Что? Что ты такое говоришь?! — Да, Синдзи-кун, почему нет? Кенске-кун очень даже ничего как парнишка. Ты так не считаешь? — О, Каору-кун, какой ты извращенец! Впрочем, — Синдзи посмеялся, — я тоже!.. Я на такие вещи подчас дрочу, что как потом подумаю, а какой я развратник!.. Но, Каору-кун, Кенске-кун у нас же натурал! Ему не интересны парни! Тогда Каору чуть повëл бровями: — Синдзи-кун, у меня до этой [3] нашей встречи было достаточно мужчин, и если я с тобой лишился девственности, то только передом, а тылом я потерял её далеко не с тобой — так вот, все эти мужчины обычно отдавали предпочтение женскому полу. И что с того? — по-доброму, но серьёзно посмотрел на него Каору. — Мой последний любовник — командующий американского филиала в Неваде — постоянно сетовал мне на сварливость своей жены. Они почти все говорили мне то, что сказал ты, Синдзи-кун: «это только с тобой», «я по девочкам, Каору, ты — исключение, Каору». Я слышал это больше десяти раз: думаешь, после этого, я могу воспринимать серьёзно слова о том, что «он по девочкам»? — О, Каору-кун, ты просто настолько красив, что тебя хотят даже натуралы! — понял Синдзи. — Гум… Тем более Кенске-кун сказал… Он готов встать на место одного из них, Тодзи или Хикари, на место любого — значит ли это, что Кенске-кун был бы любовником Тодзи, если бы тот любил его, как он любит Хикари?.. — Именно это, Синдзи-кун, Кенске-кун и сказал, — был того же мнения Каору. — Выходит… гум… Кенске тоже пансексуал? Хорошо если так — так он не будет меня осуждать [4]. Тут дверь перед ними как-то плотно сама придавилась. — Всё, Синдзи-кун, — Каору отвёл от неё свой всемогущий взгляд на Синдзи, — теперь нам никто не помешает. — Као?.. — Что «Као»? — А, э-а… знаешь, Каору-кун, я слишком нервничаю, чтобы делать что-то здесь, ладно, а? — О, Синдзи-кун, а мне так нравится соблазнять тебя, когда ты нерешителен, — Каору, не потеряв ни капли сладострастия, полез целоваться со своим любимым. Синдзи понял, что на Каору напала какая-то особая страсть — очевидно, причина в этом очень открытом тестовом комбинезоне — и все отнекивания только взбудоражат Каору, а портить с ним отношения Синдзи не собирался: он мог бы сказать решительное «нет!» — Тодзи не прав — но Синдзи и сам хотел продолжения! — Ладно, давай всё по-быстрому! — попросил Синдзи, как только его рот освободился от горячего языка Каору. — Я нервничаю. — Хорошо, — Каору согнул колени, — тогда только мой ротик сделает тебе приятно. — К-каору-кун, но как ты через этот!.. — тут Синдзи увидел, как любовник провёл пальцами по члену и там разошлась ткань, Синдзи членом почувствовал теплоту пальца Каору и свободу, кожа покинула комбинезон и рот Каору следом заключил половой орган. — Ты порвал его, Каору… кун? — Я его потом залатаю, ты не бойся, — с такими словами гей-любовник взялся за работу. И Синдзи стоял и наслаждался тем, как классно сосёт у него такой красивый парень. Ему было очень приятно членом в тёплом рту, где работал умелый язык, подогревая похоть через стимуляции головки. Вместе с тем Каору сделал дырку в своём комбинезоне и его собственный член теперь прямо торчал, и Ангел бледной кистью надрачивал его себе. — Вижу, у тебя встал, Синдзи-кун, — Каору оставил член после того, как тот очень прямо вспрянул. — Давай кончим друг другу в рот и всё! — Синдзи надеялся сейчас обойтись минетом. — Нет, я не стал бы затевать это дело, если бы не мог как следует взять тебя в этой штуке, Синдзи-кун! — Каору поднял ладонь и туда, очевидно благодаря АТ-полю, сама по себе прилетела смазка — из кармана брюк ненасытного возлюбленного. — Ты хочешь взять меня в зад в этом? — понял Синдзи. — Да, но прежде я намерен тебе и себе как следует подрочить, — Каору выдавил смазку пока только на руки и продолжил теперь мастурбацию так. Синдзи решил уж не возражать и дать любовнику выполнить всё до конца — ибо сам хотел этого. Только это волнение от того, чем они занимаются не в своём месте! Но и это волнение предавало изюминку их занятию! — «Каору-кун такой невозмутимый — он не побоялся отразить тот ядерный взрыв [2] — он такой храбрый. И спокойный. Не как Аска. И эмоционально тёплый — не как Рей. Он такой классный. И он меня любит. Он идеал — можно сказать, жизнь с таким возлюбленным — это рай, который я всё это время искал в своих снах и мечтах», — думал Синдзи, ощущая себя на пике счастья и удовольствия, покуда Каору мастурбировал своими руками его член. — О, Каору-кун, — решил прямо высказать Синдзи, — ты так прекрасно мне мастурбируешь, у тебя такие отличные музыкальные пальцы, — услаждаемый возлюбленный аж засмеялся. Он ведь тоже музыкант, но такие ли у него пальцы? — Так, Синдзи-кун, — быстро посмеялся в ответ и сам Каору. — А у меня не только руки хороши. Каору тут быстро вдруг оторвался от пола и оказался в воздухе перед Синдзи, быстрее, чем наш герой успел и слово молвить. — Я могу и ногами, — Каору согнул колени так, чтобы ноги были перед ним — и начал наносить смазку на свои подошвы и пальцы. Они, надо сказать, оказались у него очень мягкими, без грубости. — Любишь ты эксперименты… Ну ладно, — Синдзи не стал возражать и сел на скамейку. — Каору, а не боишься, что твоё АТ-поле засекут оборудованием и нас будут расспрашивать, чем мы тут занимались? — Если надо, я могу скрывать своё АТ-поле от оборудования, главное — его не разворачивать до предела, — Каору на таких словах закончил натирать себе подошвы и пальцы смазкой, после чего очень умело протянул ногу к стоящему члену Синдзи, заключил подушечками ствол и начал водить от головки до корня. Синдзи это очень понравилось, не говоря о том, что сама смазка была без вкуса, но с разогревом, потому юноше и так стало тоже приятно. Он даже взял руками ступни Каору и плотнее их сжимал. Потом он встал, чтобы получить возможность двигать тазом, совершать броски членом в пространство между ног и как бы трахать их. Конечно это не спровоцировало оргазм Синдзи, но вышло всё равно очень приятным занятием. За ним Синдзи даже забыл всё остальное. Сам Каору в это время свободно находился в воздухе и дрочил рукой член. Похоже, будучи Ангелом, он обладал многозадачностью — и мог одновременно одинаково хорошо делать сразу несколько вещей. — Так, — сам Каору остановил это, — мне очень приятно, Синдзи-кун, но чтобы кончить, мне нужна твоя попа. — А, ладно, — Синдзи без проблем и даже с предвкушением удовольствия решил предоставить любовнику это место. — Только ты… Каору просто коснулся попы Синдзи и тот голой кожей почувствовал, как отслаился материал. — Давай, Синдзи-кун, — дальше Каору повторно смазал палец и сунул его в разогретого Синдзи — о, как же это было приятно! Нет ничего лучше, чем эти ощущения! Как же хорошо сейчас почувствовал себя Синдзи внутри, между фаллосом и анусом, в глубине мужского нутра. Каору смотрел на него в таком комбинезоне — он только ещё убрал материал, чтобы попа вышла полностью голой. Ангел опустился позади на колени, чтобы облизать задний проход любовника — только после поцелуев и иных почестей, гей наконец взялся давить членом на эти ворота. — Синдзи-кун, приготовься… — Да, не бойся, — Синдзи спокойно принял в себя эту штуку. С Каору он вообще — кто бы что о нём не говорил, он чувствовал себя спокойно, потому смог нормально расслабиться и принять своего возлюбленного. Каору доставил ему огромное удовольствие и Синдзи был уверен, что кончит, но перед тем, как в его кулак брызнула бы сперма, Каору извергся — послышался с тыла его облегчённый стон и вот горячая сперма заполнила юноше нутро. — Ты не кончил, Синдзи-кун? — Нет, Каору-кун… ты очень быстро. — Я очень хотел. Тогда… Каору просто встал перед ним, согнулся и провёл себя руками по ягодицам, с которых спала ткань, и очам предстал полностью голый белый зад. Самый соблазнительный зад в мире! Гладкий, чистый, без тени волоска и сводящий с ума! Синдзи уже не раз владел этой жопой, подобно тому, как Каору имел его зад, и Синдзи обильно кончал туда, садил там своё семя, которое никогда не взойдëт, ибо Каору был мужчиной — но, дьявол побери, секс всегда всех интересует ради тех чудесных ощущений, которые он дарит, ради близости с другим человеком, ради наслаждения, а не только для размножения! Сейчас Синдзи очень проникся видом этого костюмчика, весьма дополняющего сей живописный вид. И Синдзи надавил быстро смазанным членом и проник сквозь тесноту анального кольца Каору — и заходил там, уверено и приятно, сам подогреваемый теплотой семени, чтобы извергнуться таким же в эти потроха, дарившие ему теперь такое наслаждение. Синдзи с огромной отдачей и очень быстро работая тазом, совершал содомию с Каору, взяв того руками за таз. Оргазм не заставил себя ждать — активный любовник не испытал ничего более приятного за сегодня, прекрасное удовольствие охватило сознание в момент череды кратких извержений спермы в самую тесноту заднего прохода Каору. — Ух! Уф! После этого Каору и Синдзи, с испачканными членами, сели голыми задницами на скамейку, вместе очень довольно передохнуть перед тем, как встать под душ… — Синдзи-кун, занимайся со мной сексом каждый день, да? — мыл волосы Каору подле возлюбленного. — Совсем скоро я покину Токио-3. — Чтобы помочь доделать Еву, которая исполнит наши мечты, — это был не вопрос, некоторое время назад Каору ему всё рассказал про план SEELE создать идеальный мир. — Именно, Синдзи-кун. Тогда ты заменишь эту реальность, которая ранит тебя, где твоё счастье невозможно, заменишь на реальность, где исполнится всё то, что ты захочешь, Синдзи-кун, — Каору очень часто повторял его имя, как, впрочем, и Синдзи — очень много нежности и любви звучало в том, как они оба изрекали эти имена. — Во имя моей любви к тебе, Синдзи-кун, я подарю тебе идеальный мир — твой мир. Синдзи и не знал что ответить. Только волнительное: — Спасибо, Каору-кун, я никогда этого не забуду… У Синдзи теплилось чувство, что Каору его уже знал когда-то. Откуда такая любовь? В любом случае Синдзи чувствовал, что любовь Каору реальна — он был достаточно проницателен, чтобы ощущать эту любовь в жестах, во взглядах, в тоне, в разговоре, и, что самое главное, во внимании. — Мне искренне жаль, что я испортил комбинезоны, — Каору выложил перед хмурой Рицуко эту одежду. — Что ты с ней делал? — глава научного отдела NERV взглянула на ткань, которая выглядела как-то очень странно соединённой. — У меня плохо получается восстанавливать столь сложные предметы — сближать молекулы на достаточное расстояние, чтобы предмет снова стал целым, — говорил Каору. — Ты АТ-полем пытался… Угу, а почему ты их повредил? — Можно я не будут отвечать на этот вопрос? Это не ваша вина и не случайность. Я готов перевести хоть все деньги со своего банковского счёта для возмещения, мне всё равно не нужны эти… материальные ценности Лилим, — предложил Ангел. — Ум, — Рицуко это не понравилось. — Это очень дорогая… Впрочем, ладно, мне самой не понравилось, как оно выглядит, потому тестовые комбинезоны второго поколения будут менее открытыми… Хм, а ты ведь на днях отбываешь на базу Табха? — Да, потому мне не терпелось… В общем, простите, — Каору вежливо поклонился. — Я пойду? У меня не так много времени, надо закончить в Токио-3 личные дела… — Ну, раз ты всё равно не смог это починить, то, конечно, можешь идти. Я думаю, раз ты любимчик Комитета, у нас не будет проблем с оплатой, — тактично решила Рицуко. — Благодарю вас, доктор Акаги, всего хорошего. — И тебе, — призадумалась та над костюмами. — Надеюсь они не стали радиоактивными, после того, как их молекулярную структуру перестроили АТ-полем, — обратилась она к стоящей рядом Майе. — Сэмпай, они ужасно выглядели, наверное они лопнули от стыда пилотов! Рей Аянами — его сестра — была единственной, кого он навестил перед тем, как отправиться снова на Небо. Через некоторое время Каору стоял возле своего автомобиля и смотрел на Луну, которая ещё не скрылась сегодня ранним утром. Очень далёкая. Токио-3 остался тоже позади — туман свободно стелился на природе. Откуда за ним через приборы ночного видения следили враждебные глаза. Очевидно они как-то выследили его через навигатор машины. А он просто выехал сюда, чтобы попрощаться с планетой и немного подумать в одиночестве. Оно оказалось нарушено не только теми людьми, кто не желал идеального мира SEELE: в Токио-3 слетались ещё Ангелы. — 384 400 километров пешком, — прозвучал тут голос того, кто дал ему второй шанс. Высокий, худой и стройный человек в чёрном появился за плечами. — Ради любви это будет не сложно пройти и пешком, — Каору до того задирал свою длинную шею, а теперь резко опустил её и повернул к собеседнику, внезапно соткавшемуся из прохладного осеннего воздуха. — Ты любуешься пейзажем перед тем как отправиться в путь? — молвил красивый высокий смуглый юноша, похожий в чертах лица на древних античных фараонов — божественный легат. — Да, — Каору начал расстёгивать пуговицы белой рубашки. — Мне кажется, Табрис, или тебя гложут сомнения? — интересовался небесный вестник — тот, кого можно было назвать настоящим Ангелом. — Отчасти, Валтиэль… [5] — Почему? — Мне показалось — Синдзи-кун… Он счастлив со мной и так…  — Каору быстро добил все пуговицы и снял таки рубашку, бросил на сидение автомобиля, куда ранее швырнул телефон, по которому отзвонился SEELE. — Мир, который причиняет Синдзи боль — не может быть миром его счастья, ты сам это прекрасно знаешь, — говорил божественный легат. — Мир, где люди обречены причинять друг другу боль… и не только люди — этот мир надо улучшить. Ты Мессия, ты должен принести Рай всему человечеству. — Да-да, — Каору следом полностью обнажился выше пояса и кинул футболку в машину. Потом стал расшнуровывать кроссовки. — Я позабочусь, чтобы в твоё отсутствие с Синдзи ничего не случилось, — обещал Валтиэль, — это моя прямая обязанность, как я тебе уже говорил. А твоя… Каору кинул обувь в автомобиль. — Я понимаю, а моя — подарить ему идеальный мир. Ангел Свободной Воли расстегнул ремень. Множество ног бежало по траве. — Они преследуют меня, — молвил Табрис, — люди, которые хотят остановить Комитет… Каору бросил волевой взгляд куда-то в сторону, откуда к нему приближались недоброжелатели. — Нечего тебе обращать внимание на них. Синдзи в твоё отсутствие буду оберегать я. — Хорошо, большое вам спасибо, — Каору спустил брюки. Швырнул трусы с носками на штанины. И полностью голый, в последний раз пощупал кожей землю перед тем, как его подошвы оторвались от земли — он взлетел столь быстро, что исчез во мгновение ока. Выпущенные лучи боевых лазеров лишь зря потревожили небо. — Вы опоздали, — обратился Валтиэль к целой ораве народу, которая прибежала сюда буквально из ближайших кустов. Люди смешанных наций — кроме здоровых мужиков тут мелькнула пара женщин в строгой одежде — а возглавляя их немолодой европеец профессорского вида, в свои годы он бегал весьма резво. — Бля, Табрис что, сейчас направился на базу Табха? — вопросил кто-то из громил, у кого лицо выглядело так, словно то широкой грудью встал ветеран всевозможных мелких конфликтов. — Сука! Он сам смог набрать первую космическую! — вылупился в небо немолодой профессор. — Не нужно расстраиваться, у вас бы в любом случае ничего не вышло. Если вы на полном серьёзе думали, что лазеры и прочая ерунда может убить Табриса, вы меня разочаровали: у вас мозгов не больше, чем у обезьян, от которых вы произошли, — надменно и совершенно не ставя в уважение собеседников, говорил им Валтиэль. Хотя те взяли его в кольцо, от него исходила аура, не позволявшая никому коснуться человека в чёрном, потому бойцы против SEELE лишь в великом напряжении наставили на говорившего свои стволы. — Этот безумный план SEELE, создать в условиях лунной гравитации Истинный Евангелион, чтобы перестроить мир согласно своей воле… Это безумие! — несмотря на то, что уже куча всего была направлена на Валтиэля, говорящий это от зла и отчаяния профессор выхватил свой какой-то маленький револьвер и направил в усмехающееся лицо этого Ангела: шоколадно-смуглого, тоже андрогинного, но не азиата — семита; золотистые глаза его переливались совсем недобрыми искорками. — Безумие? — Валтиэль развёл руками в духе сумасшедшего дирижёра. — Вы так говорите, как будто это что-то плохое. — Тогда мы должны убить всех пилотов Ев… — сокрушающимся тоном сказал негр в чёрном пиджаке и с какой-то компактной футуристической пушкой. — Очередной чокнутый холуй Комитета? — спросил заговорщик европейской внешности и военного вида. — Очевидно, — хладнокровно молвила женщина в чёрных очках. — Кончу я тогда хоть мелкую сошку!.. — с досады от того, что они упустили Табриса, которого они по крайней мере могли попытаться убить лазерами [6], глава заговора против SEELE надавил на спусковой крючок. Но пуля не взяла надменно ухмыляющегося Валтиэля — только покинув дуло револьвера, она прямо в воздухе обернулась острым клинком и лезвие вонзилось прямо морщинистый лоб профессора. Все остальные успели лишь широко раскрыть глаза перед тем, как их тела потеряли форму — и не только тела: стволы оружия исказились, электроника причудливо вытянулась пластилином — их рации и очки ночного видения — одежда поплыла, они сами стали как пластилин. При этом жертвы сей ужасной силы не устремились к земле, а исказились, кто в кого врос, кто чем выделился — внутренностями, выпученными глазами, которые теперь стали как у улитки, у кого оттянулась челюсть так, что влилась в ноги следующему деятелю; зубы вырвались и потянули за собой всё остальное, чëрные очки женщины в униформе вдавились в глаза, широкого ветерана скрутило спиралью — и так этот целый ансамбль из искажений, соединëнный друг с другом, окружил Валтиэля как своего рода терновник. — Вам не на нас, Ангелов, охотится, — вся эта масса была ещё жива и слышала Валтиэля, — на снарка бы для начала попробовали… Синдзи остался без Каору. Он опасался сперва, что Кенске кому-то разболтает о том, что видел. Но Кенске словно и правду забыл и ни намёка не подал на эксперименты Синдзи. Потому тот перестал волноваться по этому поводу...