Агония

Мальбонте устало опустился в кресло, хватаясь одной рукой за голову. До наступления на Цитадель оставалась неделя. Подготовка шла полным ходом, не оставив даже пару минут днем на отдых. В ушах звенело, а виски не переставали гудеть. Но он знал, что это того стоило. Того, как он будет смотреть на горящую Цитадель и на мёртвого, некогда всемогущего и непобедимого Шепфу. От предвкушения данного зрелища, на его лице растягивается победная ухмылка. В эту же секунду, глаза парня цепляются за одну из полок книжного шкафа. Рядом с пыльными, потрепанными книгами, сверкая изумрудом, лежала серёжка. Не обращая внимание на головную боль, он встаёт с кресла и аккуратным движением берет её в руки. Украшение продолжает красиво блестеть в его пальцах. «Её улыбка тоже была блестящей…» — проносится в его голове. Мальбонте хмурит брови и прикусывает губу. Он инстинктивно хочет выкинуть серёжку, стереть из своей головы все о ней и её обладательнице. Но понимает, что не сможет. Ведь уже не раз пытался это сделать, но какая-то невидимая сила останавливала его, заставляя снова класть украшение на полку и доставать его только в тяжёлые для себя дни. В голове парня вспыхивают, как фейерверк, воспоминания. Он встретил её очень, очень много лет назад. На тот момент ещё глупый, наивный, верящий Шепфамалуму и обиженный на весь свет Маль бродил по окрестностям тёмной, беспросветной бездны. Он не знал, зачем и куда он идёт, но ноги упрямо продолжали двигаться в неизвестном направлении. Вдруг, перед его глазами предстала танцующая девушка. Её кровавое платье с козлиным черепом на груди вкупе с длинными тёмными волосами, развивались под стать плавным движениям, образуя красный и чёрный ареол вокруг неё. Её глаза были закрыты, а на бледных губах сверкала счастливая улыбка. На её ушах покачивались изумрудные серёжки. Наверняка, любого бы, кто увидел эту картину, подвергла она в ужас. Но не Маля. В тот момент он думал лишь только о том, насколько прекрасна была эта леди в алом. Через несколько секунд безумный танец остановился, и на него, сияя потусторонним блеском, взирали голубые глаза. «Ну что, тебе понравился мой танец?» — спрашивала она его. «Да» — отвечал Маль. Улыбка девушки стала ещё шире. Она приподняла подол платья и, ступая босыми ступнями по чёрной, бестелесной поверхности, подошла к нему. Словно по волшебству, поверхность обрела форму жижи и обволакивала ноги девушки. «Не ожидала я увидеть в своём мире кого-то живого. Откуда же ты такой?» — говорила леди, подойдя к нему вплотную. Маль сглотнул. На его ум сразу же пришли книги, которые читала ему вслух мама. Конечно, это были сказки о доблестных ангелах, хитрых демонах, милостивом Шепфе и глупых людях. Но, помимо них там была ещё одна фигура. Слуа. Неупокоенные души людей, ставшие слугами повелителя смерти. В тех книгах они были безумными, тёмными духами, стремящимися поглотить любое живое существо. Естественно, этим тварям дороги в рай и ад были закрыты. Маль был почти уверен, что перед ним была именно слуа. Но, почему-то не испытывал никакого ужаса перед этим фактом. Только интерес и лёгкое смущение. Голубоглазая леди продолжала на него смотреть, в ожидании ответа. Но, в какой-то момент, она подпрыгнула и на её лице отразилось удивление, как от осознания неожиданной истины. «Конечно» — воскликнула она-«Тебе тяжело рассказывать мне стоя. Живые же так быстро устают.» После этих слов девушка щёлкнула пальцами, и чёрная жижа, до этого обволакивавшая её ноги, волной отплыла в сторону, образуя подобие дивана. «Теперь» — сказала она, элегантно садясь на «диван»-«Ты можешь мне все рассказать. Не утаивай ничего, я никому не выдам твои секреты. Да, и по правде, мне некому их здесь выдавать» Чуть нахмурясь, Маль сел рядом с ней. Он рассказал этой девушке все, начиная от родителей и заканчивая своим заточением здесь. Все это время слуа внимательно слушала его, иногда легонько покачивая головой. «И теперь»-заканчивает свой рассказ Маль- «Целью моей жизни является убийство моего врага. Чтобы больше не было несправедливости. Чтобы все всегда были равны друг перед друг другом.» После этих слов, он услышал громкий заливистый смех девушки рядом. «Ты не подумай» — спустя пару минут, сказала, все ещё хихикающая слуа, увидев его нахмуренное лицо-«Просто ты так напомнил меня при жизни. Я ведь тоже когда-то поборола фактически божество.» Далее последовал уже рассказ жизни этой необычной леди. Её звали Аделаида. Аделаида. А-де-лаи-да. Это имя было похоже на шёпот моря, оседающий на языке солью. Когда-то давно, она была грозной, бесстрашной пираткой, рассекающей океанские воды на своём бойком корабле «Жемчужина.» Морская легенда, девушка, сумевшая в свое время спасти весь человеческий мир. Чем дольше Маль её слушал, тем больше он восхищался ею. Между тем дух продолжала рассказывать о своих замечательных друзьях, с которыми, к сожалению, больше никогда не увидится, о своих старых приключения, о родном и любимом Санто-Доминго и о свободной Тортуге. Он слушал её очень внимательно и в какой-то момент у него в голове возник вопрос: «Если она так любила свою жизнь, то зачем стала слуа? Почему не ушла вслед за друзьями на небеса?» Не выдержав Маль задал его вслух. На что, с широкой улыбкой, получил ответ: «Потому что я люблю свободу. Я всю прежнюю жизнь была связана сначала обязательствами, а потом и отношениями. А быть духом- это значит быть свободной. Свободной от всего. Да, конечно, условно я связана договором с Мантой, но вызывает он меня крайне редко, последний раз был несколько десятилетий назад. Поэтому, я все равно чувствую себя свободной.» Он не совсем понимал её в этом, но тогда просто легонько кивнул головой. С того дня они часто встречались. Аделаида неизменно спрашивала его о продвижении плана, давала дельные советы, а Маль в ответ продолжал слушать её рассказы о прошлом. Именно эта девушка научила его разрабатывать стратегию, искать слабые стороны врага и искусству фехтования. «Я училась у лучшего учителя по фехтованию за всю историю. Его звали Панцо. Как жаль, что вы не можете с ним встретиться…» — когда-то сказала Адель на одном из занятий. Она часто говорила такие фразы. Маль думает, что даже несмотря на свою свободу, дух всё-таки тоскует по прежней жизни. Из-за чего он только сильнее сжимал челюсти, раз за разом оттачивая свои навыки. Чтобы исполнить свой план. Чтобы слуа могли также посещать небеса и подземелье. Чтобы Аделаида снова встретилась со своими близкими. В какой-то момент, Маль начал замечать за собой странные вещи. Что он может часами слушать её рассказы, наблюдать за её безумными танцами и лёгкими движениями рук, когда ей нужно сделать что-то из жижи. Но каждый раз парень отгонял от себя эти мысли. Потому что понимал, что это заранее гиблое дело. Потому что она любит свободу. А с ним этой свободы не будет. Он знает, что многие, если уже не все, бессмертные считают его не способным на любовь. Неправильный с самого начала, полностью порочное и безжалостное чудовище. Но, вопреки всеобщему мнению, Мальбонте вполне знал, что это такое. Потому что, видел её в своих родителях. Он видел любовь в тёплых, нежных прикосновениях матери к лицу отца в особо тяжёлые дни или в тонкой, едва заметной отцовской улыбке, когда он в ответ клал своих крупные ладони поверх её маленьких ладошек. Но в детстве, Маль даже никогда не задумывался о том, что любовь способна причинить адские муки. Пока его родителей не изгнали с небес. В защитных объятьях отца, слезах матери и опадавших перьях из их окровавленных крыльях не было ни грамма того прежнего счастья. Только боль и горечь. И, как иронично, от его первой любви тоже веяло всем вышеперечисленным. Один раз Аделаида упоминала, что в прошлом была замужем. Так, случайно в разговоре, констатировала это как факт. Он был богатым, красивым адмиралом со скверным, но с таким веселящим её характером. Забавно, он так старался её завоевать, посадить в золотую клетку, сделать своей. А в итоге она бросила его заранее и навсегда. Просто заключив сделку с Мантой до их свадьбы. Просто умерев раньше него. Все это Адель говорила с абсолютным отсутствием каких-либо чувств, кроме возможно лёгкой ностальгии. В тот момент, Маль только сильнее убедился в своей правоте. Он и этот адмирал были во многом похожи. Но, если у первого, чтобы он не делал, не получилось заполучить пиратку навсегда, то почему должно было получится у него? Поэтому единственный выход из этой ситуации был только закопать своих чувства как можно глубже в себя. Забыть про них, не думать о том, как сильно бьётся его сердце рядом с этой единственной в своём роде девушкой, как ему нравится наблюдать за этими необычными танцами, как его пробирает дрожь от её мелодичного голоса и звонкого смеха. И у него это получалось. До одного момента… Эта была последняя их встреча. Манта призвал её на задание. В тот день она была необычайно тиха, лишь под конец их встречи сообщила ему об этом, после чего пожелала удачи и протянула одну из сережек на память о себе. Вот так вот. Без лишних слов. Боль сковала тогда его тело, заставляя сжимать украшение в кулаке до белых костяшек. И Маль не выдержал. Это не было громким, романтичным признанием или отчаянной мольбой остаться. Нет. Только тихий шёпот: «Я люблю тебя…» обращенный в её уходящую спину. Но пиратка услышала. Услышала и обернулась. На её лице была смесь удивления, небывалого неверия и ужаса. «Ты… Я… Прости. Морской черт, мне так жаль.» — произнесла Адель. Она быстро вернулась, фактически долетела, и прижалась к нему всем телом. Маль не обнял её в ответ, потому что знал, что это не было ответом на его чувства. «Если бы я только догадалась пораньше… Прости меня, я не могу ответить тебе взаимностью. Ты знаешь, как я люблю свободу. Но только не отчаивайся. Я уверена, ты найдёшь того, кто будет любить тебя всем своим существом. И не только одну твою часть, а всего тебя. Поэтому, иди к своей цели и не оборачивайся назад. Только так ты её добьёшься.» С этими словами, слуа чмокнула его в щеку и ушла. Ушла не оборачиваясь. Исчезла из бездны. Исчезла из его мира. Навсегда. У Маля не было ни истерики, ни слез, ни криков. Он просто так и стоял, сжимая в руке сережку и глядя на её удаляющуюся фигуру. Но, несмотря на внешнее спокойствие, внутри все разрушалось и пылало в агонии. Вселенная любила издеваться над ним. Или, если быть точнее, кто её создал. И для него остаётся загадкой, как он тогда не сдался и не сдох прямо на том месте, как верный дракон, наблюдающий за своей уходящей хозяйкой. Из воспоминаний Мальбонте вывели крики за окном. В лагере снова велись споры о какой-то ерунде. «Идиоты» — мысленно прорычал он-«Не могу решит свои проблемы тихо.» Он осторожно положил серёжку на место. Тут же взгляд парня зацепился за разбитое, в порыве необъяснимой горечи, зеркало. Одна из причин, почему он так любил Аделаиду была в том, что она видела в нем его. Не чудовище, не Бонта, не Маля, а именно его. Мальбонте. Даже когда перед ней была только одна его половина, слуа все равно умудрялась видеть его целым. До неё это делали только его родители. И никто больше. Правда… На ум парню почему-то пришла Вики Уокер. Молодая непризнанная с черными волосами и светлыми, голубыми глазами. Иронично, очередное доказательство, что вселенная его не любит. «Я уверена, ты найдёшь того, кто будет любить тебя всем своим существом. И не только одну твою часть, а всего тебя.» Ему хотелось рассмеяться. Уокер не видит его целым. Она видит в нем только Бонта. Однако, несколько недель назад в её глазах было что-то похожее на осознание. Как-будто на пару секунд она увидела его таким, какой он есть. Но всё же, Мальбонте не верил этому до конца. Уж слишком часто Вики разрушала его доверие. Крики за окном только усилились. Он тяжело вздохнул явно осознавая, что без него в этот раз не обойтись. Мальбонте развернулся и пошёл к выходу. Перед уходом он в последний раз посмотрел на серёжку, а после выдохнул и, предварительно послав всех, вышел из комнаты. Сейчас нету времени на чувства. Не тогда, когда он так близок к своей цели. Не тогда, когда на кону стоит слишком многое. Потому что Аделаида верит в него. В Мальбонте. А он, несмотря на всю боль, не может подвести её. Такова его любовь к ней. Мрачная кровавая агония в её вечном спокойном море. И по другому для них быть уже не может.