Reign of stardust

Через лес идут, всё ближе и ближе к краю.

Феликс чувствовал, как кинжал прижали к горлу, как его остриё впивается в кожу. Он тихо захныкал, не в силах сделать что-либо еще. Не мог осознать, что сейчас происходит. Сынмин, милый и застенчивый Сынмин, который не излучал ничего, кроме доброты, сейчас прижимал Феликса к дереву, а кинжал, который он же и призвал, приставил к его горлу. — Но т-ты… ты помог мне, — прошептал он. — В башне. Ты помог мне с-сбежать! — Помог, — бесстрастно ответил Сынмин, пожав плечами и крепче сжав его за воротник. — Тогда почему ты мне помог? — Спросил Феликс. — Если Донгюль нанял тебя, чтобы убить меня? — Я не знал, что он работает с Ынкён, и, между нами говоря, мне не нравится эта женщина, — он начал ослаблять хватку. — У меня были все намерения убить тебя, мой принц, но я решил немного поиграться с ними, — он отпустил Феликса. Феликс тут же положил руку на шею, почувствовав несколько пятнышек крови, которые Сынмин нанёс кинжалом. Отдернув руку, он громко выдохнул при виде крови. — Донгюль не был в восторге, — Сынмин вытирал кровь с кинжала, пока тот не рассыпался на мелкие частички голубого света. — И Ынкён тоже, — фыркнул он, подняв левую руку, чтобы продемонстрировать металлические наручники, покрытые замысловатыми резными символами. — Надела на меня вот это. Наручники были похожи на те, что Феликс видел во сне. Слишком похожи для комфорта. Он глубоко вздохнул, изучая лицо Сынмина. Сынмин поднял бровь, ожидая, что скажет Феликс. — И что? — Осторожно спросил он, ощущая, как всё его тело дрожало. — Что? — Когда ты собираешься меня убить? — Он изо всех сил старался сохранить ровный голос. Но в нем чувствовалась легкая дрожь. Ему было страшно. Не хотел умирать. Не таким образом. Он тяжело сглотнул. — Ты ведь поэтому здесь? — Он выпрямил спину. Сынмин усмехнулся и на мгновение опустил взгляд. Когда он снова поднял голову, его глаза были серьезными, так что в Феликсе снова вспыхнул страх. Он хотел сделать шаг назад, но по-прежнему упирался спиной в дерево. — Думаю, у твоего жениха напрочь отсутствует чувство юмора, мне не слишком нравится, с кем он работает, а теперь он решил не держать своего слова. Он не хочет мне платить, и теперь за тобой охотится другой убийца. Феликс просто уставился вперед себя. Что еще он мог сделать? — Так что пока можешь считать меня своим союзником. — Что? Но… это бессмысленно, — Феликс провел рукой по волосам. — Что ты пытаешься сказать? Тебе платят, чтобы ты убил меня. — Платили. — Что? — Мне заплатили, чтобы я тебя убил, — уточнил Сынмин. — Больше мне за это не платят. Так что пока я не найду новую работу, я планирую путешествовать с тобой и максимально усложнять жизнь твоего жениха. — Это уже перебор, — сказал Феликс. Сынмин фыркнул. — Так ты не собираешься меня убивать? — Если бы я хотел тебя убить, то сделал бы это в ночь твоей помолвки, — сказал Сынмин. Его голос был ровным и безэмоциональным, и от этого у Феликса всё сжалось внутри. Ему это совсем не нравилось. — Или сейчас, — он поднял руку, проводя ею по волосам, и в этот момент Феликс заметил татуировки на его коже. — Я к тому, что если бы я все еще хотел убить тебя, ты бы сейчас не дышал. Феликс кивнул, а во рту пересохло. Он знал, кем именно был Сынмин, и это пугало. Он сделал глубокий вдох. — Так ты просто… сымитировал? — Что сымитировал? — Всё! — Это была моя работа. — Почему ты был в замке? Почему пытался подружиться со мной? Почему не убил меня сразу? — Мне нужно было собрать информацию о тебе, — сказал Сынмин. — Нужно было познакомиться с тобой, узнать, кто тебе ближе всех, какая у тебя стража и как работает охрана замка, — он сделал паузу. — Видишь ли, я не очень люблю торопиться. Я предпочитаю знать о враге и месте. Мне не нравится, когда я в неведении. — Это уже слишком, — пробормотал Феликс, чувствуя, как медленно накатывает головная боль. — Может, нам стоит вернуться в ваш лагерь, — Сынмин повернулся в ту сторону, откуда пришел Феликс. — Уверен, что у твоих попутчиков будут свои мнения на этот счет. — Пожалуйста, просто… — Феликс потер виски, головная боль уже оседала в нем. — Давай просто вернемся и поговорим там. Может быть, даже поговорим позже. — Я больше нравлюсь тебе таким? — Спросил Сынмин, усмехнувшись при виде того, как Феликс нахмурился. Он достал из-под доспехов небольшое ожерелье. Когда он обхватил кулон пальцами, из ожерелья вырвался слабый желтый свет. — Или таким? — Спросил он, и свет померк. Перед Феликсом стоял тот Сынмин, которого он знал, в тех же доспехах, что и раньше, но с каштановыми волосами, без следов на лице и руках и в больших очках на носу. — Какая из них твоя истинная форма? — Спросил Феликс дрожащим голосом. Он не знал, почему задал этот вопрос. Не тогда, когда уже знал на него ответ. Образ тут же потускнел, и перед Феликсом предстал тот Сынмин, который был весь в шрамах и отметинах. — Ну что, пойдем? — Спросил Сынмин, жестом указывая в сторону лагеря. Феликс только кивнул и, повернувшись, направился обратно.

***

— Феликс? — Спросил Хёнджин, когда тот вернулся в лагерь. Он несколько раз моргнул, потирая глаза, чтобы избавиться от последних остатков сна. — Куда ты ушел? Я, наверное, задремал. Прости. Я… ох, — он замолчал, когда его взгляд остановился на Сынмине. — Кто это? — Он наклонил голову, вставая и подходя ближе. — Кто это такой? — Я Сынмин, — ответил он. Его лицо было пустым и безэмоциональным. Он оставался невозмутимым, когда Хёнджин подошел к нему, рассматривая со всех сторон. — Ты неестественный, — заявил Хёнджин. Затем он расширил глаза, осознав, что только что сказал. — Извини, пожалуйста! Я, наверное, не должен был этого говорить. Это было очень подло с моей стороны, и я… — Всё нормально, — Сынмин перебил Хёнджина пренебрежительным взмахом руки. Феликс наблюдал за происходящим. Он уже собирался что-то сказать, когда к разговору присоединился кто-то еще. — Кто ты? — Потребовал Чан. Феликс оглянулся на него. Он выглядел неожиданно бодрым для того, кто минуту назад, казалось, спал. — Я почти оскорблен, драконий страж, — насмешливым тоном сказал Сынмин, поворачиваясь к Чану. — Похоже, моя маскировка сработала очень хорошо. — Сынмин, — поприветствовал Чан жестким голосом и не терял бдительности даже при виде знакомого лица. Изучая его, он сжал челюсти. Видимо, осознал, кем был Сынмин. — Что ты здесь делаешь? — Донгюль и его маленькая группка солдат приближаются к вам, и он послал за вами нового убийцу. Неумелый подонок, если хочешь знать мое мнение, но я решил предупредить вас. Напряжение между Сынмином и Чаном было сильным. Феликс переводил взгляд с одного на другого, и когда Чан посмотрел на него, его глаза тут же опустились Феликсу на шею. Промелькнуло осознание, и взгляд помрачнел. Прежде чем Феликс успел как-то отреагировать, Чан схватил Сынмина за воротник. — Чан… — Что ты с ним сделал? — Прошипел он, притягивая Сынмина ближе. — Зачем ты здесь на самом деле? — В силу обстоятельств и отсутствия чувства юмора у моего бывшего нанимателя, я потерял работу, и мне хочется поиздеваться над ним, — ответил Сынмин, не обращая внимания на Чана. — На данный момент я ваш союзник и сделаю всё возможное, чтобы защитить принца, — в его глазах что-то блеснуло, после чего он усмехнулся. — Когда по вашему следу идут солдаты и опытный убийца, можно подумать, что ты, как драконий страж, начнешь обучать принца самообороне. Или ты намерен стать его рыцарем в сияющих доспехах? Чан крепче сжал его воротник, и в груди раздался нечеловеческий рык. — Ты думаешь, это игра? — Спросил он опасно низким голосом, а чешуйки на его руках медленно стали расползаться по коже. — Может, тебе это не приходило в голову, но на кону жизнь настоящих людей. Людей, о которых я забочусь, — усмехнулся Чан. — Но я даже не надеюсь, что кто-то вроде тебя это поймет. — Так говоришь, как будто меня это заденет, — ухмыльнулся Сынмин. — Почему бы тебе не превратиться и не показать своему маленькому принцу, что ты на самом деле такое, дракон? — Эй, — сказал Феликс, положив ладонь Чану на руку. — Давайте немного успокоимся и поговорим об этом, — он переводил взгляд между ними. — Не нужно так злить друг друга. Это нам ничем не поможет. Мы же союзники, верно? — Ладно, — огрызнулся Чан, отпустив Сынмина. — Что происходит? — Спросил Джисон, приподнимаясь со своего места. Он оглядел лагерь блестящими глазами, а волосы были взъерошены. Он несколько раз моргнул, затем сузил глаза и посмотрел на Сынмина. — Сынмин? — Приятно видеть, что кто-то узнал меня, — Сынмин приподнял бровь и глянул на Чана. Чан издал низкое шипение, но прикусил язык и подошел к Феликсу. — Ты в порядке? — Спросил он, взяв его за руку. Ему показалось, что у Феликса подкосились ноги, и он оперся своим весом на Чана. — Я в порядке, — ответил он, также ухватившись и за руку Чана. — Я просто очень потрясен, — свободной рукой потянулся к шее. — Он не собирался меня убивать, — Феликс посмотрел в сторону Сынмина. Сынмин присел рядом с Джисоном и, по всей видимости, объяснял ситуацию. Джисон снова моргнул, нахмурился и потянулся, чтобы разбудить Чанбина. — Что происходит? — Спросил Минхо, которому, похоже, также не требовалось много времени, чтобы проснуться. Острым взглядом он окинул всех и затем остановился на Сынмине. Сощурив глаза, он сделал шаг ближе к нему. — Кто ты? — Он оглядел Сынмина с ног до головы. — Каковы твои намерения? — Я Сынмин, — медленно ответил тот, настороженно глядя на лесного духа, а затем на Феликса. — Клянусь, мои намерения хорошие. Настолько хорошие, насколько могут быть хорошими намерения наемника. — Что ты имеешь в виду? — Потребовал Минхо, делая еще один шаг к Сынмину. — Я не собираюсь причинять вам вреда, — сказал Сынмин, положив одну руку на грудь и подняв вторую. — Я здесь, потому что хочу поиздеваться над тем, кто отказался мне заплатить, — он посмотрел на Феликса, затем на Чана и остальных. — К тому же, вы хорошо обращались со мной в замке, так что сейчас я чувствую себя достаточно щедрым, — он глубоко вздохнул, снова повернувшись лицом к Минхо. — Я хочу помочь вам. — Он помог Феликсу выбраться из башни, — заметил Джисон все еще хриплым от сна голосом. Он оглядел всех, но в основном его внимание было приковано к Чану и Чанбину. — Мы не знаем, был бы Феликс жив, если бы не он. — В его словах есть смысл, — проворчал Чанбин после минутного раздумья. Чан зашипел, стиснув челюсти, и сделал глубокий вдох. — Согласен, — он повернулся к Феликсу, опустив плечи. — Это твой выбор. Если ты хочешь, чтобы он присоединился к нам, то так тому и быть. — Я… Он спас мне жизнь, — прошептал Феликс, глядя на Сынмина. — Ты знаешь, в какую сторону движутся солдаты Донгюля? — Я не знаю подробностей, но знаю, каким путем они планируют идти, — глазами Сынмин блуждал по группе. — Может, нам стоит обсудить это утром, — продолжил он. — Вы все выглядите так, будто вот-вот упадете от усталости. — Мы не собираемся просто так засыпать, когда ты здесь, — усмехнулся Чан, на что Сынмин пожал плечами. — Я просто говорю, что впереди тяжелое путешествие, и вы не облегчаете себе задачу, не высыпаясь. — Он прав, — пробормотал Феликс. — Я буду на страже вместе с ним, — сказал Минхо. Хёнджин моргнул, наклонив голову, но прежде чем он смог спросить, он закрыл глаза вместе с Минхо, — и наступила минута молчания, когда эти двое, казалось, общались по-своему. — Давай ложиться спать, — Феликс взял Чана за руку. Чан кивнул, позволяя оттащить себя от костра и вернуться к их спальным мешкам. — Прости меня, — прошептал он, когда они оказались вне пределов слышимости остальных. Он стыдливо повесил голову. — Я не должен был так заводиться. Мне жаль, что ты… — Нет, не извиняйся, — Феликс крепче сжал его руку. — Я всё понимаю, правда. Это… — Мне жаль, — Чан сделал глубокий вдох и выпрямился. — Я должен был оставаться спокойным, и мы могли бы поговорить об этом. Феликс вздохнул. — Уже поздно, — пробормотал он, все еще держась за его руку и глядя в сторону Минхо и Сынмина. Они расположились у костра, между ними было заметное расстояние. Сынмин выглядел несколько расслабленным, но его плечи были напряжены, а глаза не отрывались от Минхо. Минхо тоже не отводил взгляда. — Думаешь, он честен? — Спросил Чан, не сводя глаз с Сынмина. — Он ведь вытащил меня из башни, — сказал Феликс, глядя на Минхо и Сынмина, которые продолжали смотреть друг на друга. — Я не знаю, что случилось бы, если бы он этого не сделал. — Это правда… — пробормотал Чан. — Наверное, это правда. — Давай просто… — Феликс глубоко вздохнул. — Давай просто ляжем спать, — пробормотал он, и, выдохнув, почувствовал, что сдувается. — Я устал, — продолжил он, потирая глаза. — Давай спать, — согласился Чан, на мгновение задержав взгляд на Сынмине, а затем потянул Феликса обратно к своему спальному месту.

***

Феликс шел по центру, его взгляд был прикован к спинам Хёнджина, Сынмина и Чана, которые шли впереди. Хёнджин шел между Сынмином и Чаном, что, вероятно, было очень мудрым решением, так как Феликс не знал, что они сделают друг с другом, если останутся наедине. Феликс также видел, что Хёнджин просто болтал без умолку. Он то и дело жестикулировал, а Сынмин и Чан, казалось, слушали. Он довольствовался тем, что шел посередине и шел один. Это давало ему время подумать и поразмышлять о том, что произошло предыдущей ночью. Вдруг впереди него произошло какое-то движение, заставив Феликса вынырнуть из своих мыслей. Он моргнул, заметив, что к нему присоединился Минхо. Лесной дух ничего не сказал. Он даже не осознавал существования Феликса, только лишь уставился на него своим пустым взглядом. — Ты знаешь, кто Сынмин такой? — Наконец спросил он. — Кто он? — Спросил Феликс, нахмурившись, переводя взгляд с него на Сынмина. — Я дежурил с ним после того, как вы пошли спать. Я не люблю много говорить, и он тоже со мной не разговаривал, но… — Он запнулся, нахмурившись. — Он неестественный. — Хёнджин сказал то же самое, — размышлял Феликс. — Лесные духи имеют такую связь с природой, какой нет ни у одного другого существа. Я могу понять, что ты полунебесное существо. Могу понять, что драконы рождаются таковыми. Чонин — человек. Хёнджон — человек, но её магия — изнутри, и она родилась с ней. Но Сынмин… его магия не природная. То, кем он является, не является тем, кем он родился, — он опустил голову, бормоча что-то про себя. — Я никогда не встречал такого человека. Я не знаю, кто он. Феликс не сводил взгляда со спины Сынмина. — Он маг клинка, — наконец сказал он, повернувшись к Минхо. — Что это такое? — Я мало что знаю о них, но знаю, что их магия — это не то, с чем они родились. Их магия ограничивается только призывом оружия, и… — Он запнулся. — Они очень опасны… Обычно они работают в преступном мире общества, выполняя грязную работу для тех, у кого есть деньги. Это всё, что я знаю. Минхо хмыкнул и нахмурился, когда, видимо, задумался над тем, что только что ему сказали. — Он мне не нравится, — сказал он наконец. — О чем ты? — Спросил Феликс, нахмурив брови. — То есть, я не виню тебя, он действительно повел себя холодно по отношению к тебе, но… — Я не знаю, какие у него намерения, — продолжил Минхо, переведя взгляд на Сынмина. — Не могу понять, хорошие они или плохие. — Ты можешь определять намерения людей? — В какой-то степени, — ответил он, даже не взглянув на Феликса. — Не идеально, но обычно я могу понять, хорошие у них намерения или плохие. — Вот как, — Феликс облизал губы и посмотрел на Сынмина. — Но с Сынмином ты не можешь? Думаешь, у него плохие намерения? — Не знаю, — размышлял Минхо. — Я получаю от него и хорошие, и плохие. — Он сказал, что делает это только для того, чтобы разозлить своего прошлого нанимателя, может, поэтому его намерения неясны? — Предположил Феликс. — Может быть, — сказал Минхо, нахмурив брови и не сводя глаз с Сынмина. — Может быть.

***

Феликс чувствовал, что Чан прожигает его взглядом, и не решался оглянуться. Солнце начинало садиться; он стоял перед Сынмином, и они оба были в одних штанах и нижней рубашке. Когда Сынмин был одет только в рубашку с короткими рукавами, Феликс мог видеть все признаки того, что он маг клинка. Он никогда раньше не видел таких магов, но его предупреждали о них, и по магии, вытатуированной на их коже, было проще всего распознать одного из них. Толстые линии обвивали руки и пальцы Сынмина, казалось, без какого-либо определенного рисунка. — Я хочу, чтобы ты попытался ударить меня, — сказал Сынмин, привлекая внимание Феликса к себе. — Что? — Я хочу, чтобы ты ударил меня, — повторил Сынмин на этот раз медленнее. Он сделал шаг ближе, оглядывая Феликса с ног до головы. — Попробуй ударить меня. — Я… Хорошо? — Феликс бегал взглядом в попытках понять, о чем думает Сынмин. — Просто попробуй ударить меня, — сказал Сынмин через мгновение. Феликс тяжело сглотнул. Затем замахнулся кулаком. Сынмин поймал его руку, и прежде чем Феликс успел среагировать, он вывернул её и зажал в замок. Но как только он его поймал, то отпустил, и Феликс моргнул, не в силах осознать, что только что произошло. — Тебе нужно быть быстрее и менее предсказуемым, — сказал Сынмин. — Урок первый: знай, когда нужно нанести удар, который меньше всего ожидает твой противник, и не делай замах широким, это будет слишком очевидно. — Хорошо, — Феликс кивнул. — Еще раз. Феликс попробовал еще раз. На этот раз он попытался сразу же нанести удар и меньше размахивать кулаком, но Сынмин среагировал со скоростью молнии, снова схватив его за руку. — Лучше, — сказал Сынмин, отпуская его. — Попробуй ударить меня своей недоминантной рукой. Они продолжали бог знает сколько. Феликс потерял счет времени, пока они продолжали тренировку. Единственное, что указывало на его течение, — это смена членов группы, когда Чонин принялся готовить ужин, и свет солнца, который менялся от яркого к приглушенному золотистому, пока в конце концов не скрылся за линией деревьев. — Еще, — сказал Сынмин. — Еще? — Спросил Феликс. Его запястья покраснели от бесчисленного количества захватов Сынмина. Он посмотрел в сторону костра. — Разве мы не можем… — Еще раз, — сказал Сынмин, его голос стал жестче. — У тебя не будет шансов против Донгюля и Ынкён, если не будешь тренироваться. Ты не подготовлен. — Если он говорит, что хочет отдохнуть, дай ему перерыв, — сказал Чан, подойдя к Сынмину. — Ты не можешь принимать здесь все решения. Ему нужно тренироваться, да, но ему также нужен и отдых. То, как понизился голос Чана, и низкий рык, раздавшийся в его груди, было достаточным признаком, что Феликсу нужно вмешаться. Чан начинал злиться, и он был бы недоволен собой, если бы сделал что-то в гневе. — Прекратите, — сказал Феликс, встав между ними. Его дыхание все еще было тяжелым после многочисленных попыток ударить Сынмина. — Всё в порядке, Чан, — сказал он, встретившись с ним взглядом. Выражение лица Чана ожесточилось, и он сделал глубокий вдох, после чего отступил назад. — Вперед, — сказал он жестким голосом. Феликсу это не понравилось. Он звучал обиженным. — Я помогу Чонину. — Чан… — Начал он, но тот уже отвернулся и пошел к костру. Феликс тяжело сглотнул, его грудь сжалась, а желудок свело. Он вздохнул, опустив плечи, и повернулся к Сынмину. Тот скрестил руки на груди и, казалось, ждал Феликса. — Еще раз, — сказал он, опустив руки на бока. Феликс кивнул и встал напротив Сынмина. Краем глаза он заметил, как подошел Чанбин и, прислонившись к ближайшему дереву, внимательно наблюдал за ними. Они продолжали до тех пор, пока Феликс едва уже мог поднять руки. Он упал на колени на мшистую землю, тяжело дыша. Сынмин даже не выглядел вспотевшим. Почему это было так трудно? — Ты молодец, — сказал Сынмин, проходя мимо. — Продолжим завтра, — он взял свои вещи и, не удостоив Феликса и взглядом, пошел к окраине лагеря. — Феликс, — позвал Чанбин, протягивая руку, чтобы помочь ему встать, но прежде чем Феликс смог остановить себя, он отмахнулся от него. Чанбин замолчал и немного распахнул глаза, сделав шаг назад. — Извини! — Воскликнул Феликс, когда понял, что только что сделал. — Я не знаю, что… Пожалуйста, извини меня, Чанбин! — Он покачал головой, на этот раз принимая протянутую руку. — Я не знаю, что случилось. Я… — Всё в порядке, — улыбнулся Чанбин. — Не нужно извиняться. Тренировки иногда немного запудривают мозги. Феликс потер виски. — Как вы делаете это целыми днями? — Спросил он, на что Чанбин усмехнулся. — Мы занимаемся этим годами, — он пожал плечами. — Через некоторое время к этому привыкаешь. — Наверное. — Может, поговоришь с Чаном перед сном? — Чанбин понизил голос, когда они стали подходить к костру. — Он выглядел сердитым. Может, не на тебя, но выглядел он не очень хорошо. — Я поговорю с ним, — Феликс прикусил нижнюю губу. — Я поговорю с ним прямо сей… — Сначала хотя бы поужинай, — сказал Чанбин. Феликс посмотрел в сторону Чана, которому уже дали миску с едой. Он сидел в стороне и ковырялся в ней. — Дай ему немного побыть одному.

***

Чан сидел на окраине лагеря, вглядываясь в темноту леса. Он предложил принять первую смену вместе с Хёнджином, и пока остальные готовились ко сну, он отошел в сторону. Феликс осторожно подошел к нему. Сердце нервно билось в груди. Он присел рядом, сначала ничего не говоря. Чан даже не взглянул на него, и от этого у Феликса защемило в груди. — Ты в порядке? — Наконец спросил он, нарушив молчание. Он глубоко вздохнул. — Я знаю, что тебе не нравится Сынмин, и я не… я не… — Я в порядке, — наконец сказал Чан, перебив его. — Мне не нравится Сынмин, но я… — Он вздохнул и повернулся к нему. Он выглядел грустным, чем разбил Феликсу сердце. — Я не должен был злиться, — он провел рукой по волосам. — Я просто… не могу это контролировать. — Всё нормально. — Не нормально, — огрызнулся Чан, резкостью своего тона заставив Феликса вздрогнуть от неожиданности. Осознав, что только что произошло, Чан опустил лицо на руки и потер глаза. — Извини. Я не хотел. — Не извиняйся, — прошептал Феликс, положив руку на Чана. — Это нормально — сердиться и быть сытым по горло. Нормально иногда срываться. Я знаю, что сейчас очень тяжело, и… и я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда рядом, как и ты со мной. Его тело немного расслабилось, и он поднял голову, снова встречаясь взглядом с Феликсом. — Я просто… мне не нравится злиться. Мне не нравится, когда другие видят, что я злюсь, — пробормотал Чан, опустив плечи. — Я знаю, — ответил Феликс, проводя пальцами по его руке, пока не добрался до ладони. Он осторожно переплел их пальцы и немного подвинулся, положив голову Чану на плечо, и посмотрел в сторону их попутчиков. — Ты поэтому держался в стороне, когда прибыл Донгюль? Чан резко вдохнул, а Феликс сжал губы. — Да, — сказал он после минутного размышления над вопросом. У Феликса ёкнуло сердце. Он не знал, что делать с собственными эмоциями. Хотел ли он, чтобы Чан ревновал его к Донгюлю? — С ним с самого начала что-то было не так, и мне не нравилось, как он обращался с Джисоном или задавал тебе личные вопросы, — продолжил Чан, пока Феликс не успел что-либо сказать. — Я твоя стража и твой лучший друг. Я должен защищать тебя, и я… я знаю, что должен был остаться рядом, когда он был там, но он меня злил, и я не хотел, чтобы ты видел меня таким. — Ты же знаешь, я не… Я совсем не против. Ты ведь знаешь это? — Феликс провел большим пальцем по руке Чана в перчатке. — Даже если ты сердит, я бы не хотел, чтобы ты держался от меня подальше. Чан вздохнул, но ничего не ответил. Феликс знал, что лучше не развивать эту тему дальше. У него было чувство, что за гневом Чана стоит нечто большее, но он не хотел расстраивать его. Вместо этого он зевнул и потянулся свободной рукой к лицу, потирая глаз. — Тебе нужно ложиться спать, — сказал Чан, заставив Феликса поднять на него глаза. — Но я хочу сидеть здесь с тобой, — он надулся. — Очень жаль, малыш, — Чан отпустил его руку, чтобы ткнуть по носу, а улыбка так ярко засияла на его губах. Может, это он был звездой, а не Феликс? — Тебе нужно немного поспать перед дежурством. — Ты прав, — проворчал Феликс и отвёл глаза, когда его щеки разгорелись. Поднявшись, он сделал глубокий вдох, взъерошив собственные волосы, как будто это могло помочь ему сосредоточиться. — Спокойной ночи, Чан. — Доброй ночи, маленькая звездочка.

***

Тело Феликса болело после первой тренировки с Сынмином. Усугубляло и то, что путешествие продолжало изматывать его. Но к концу дня он почувствовал себя лучше, несмотря на дальнюю дорогу. Когда они сели обедать, он уже не чувствовал, что вот-вот умрет от боли в ногах. Мышцы просто болели после тренировки. Он сел рядом с Джисоном в стороне от группы и просто наблюдал за остальными, не сводя глаз с Чана. Он видел, как тот пристально смотрит на Сынмина, нахмурив брови и сузив глаза. Весь день они не сводили друг с друга холодных взглядов, но, по крайней мере, не ссорились. — Думаешь, Чанбин меня недолюбливает? — Спросил Джисон, прервав ход мыслей Феликса. — Что, прости? Джисон повернулся к нему лицом. — Ладно, перефразирую. Как ты думаешь, Чанбин все еще считает меня раздражающим? — Всё может быть, — пожал плечами Феликс и усмехнулся. — Замолчи, — Джисон ударил его по плечу. — Ответь честно. Как думаешь, он считает меня своим надоедливым младшим братом или…? — Или что? — Он поднял бровь. Джисон что-то проворчал себе под нос, глядя на свою еду. — Кажется, я влюбился в Чанбина. — О, — это всё, что смог сказать Феликс. — О. — Да, — пробормотал Джисон, на долю секунды взглянув на Феликса. — Знаю… я просто не понимаю, что с этим делать, — он глубоко вздохнул. — Я должен сказать ему, но не знаю, подходящее ли сейчас время, и, кроме того, возможно, я ему не нравлюсь в этом смысле. — Ты не узнаешь этого, пока не расскажешь ему, — мягко сказал Феликс, прекрасно понимая, что ему не следует говорить на эту тему. Он прикусил губу. — Мы провели слишком много времени, ненавидя друг друга, а потом я просто… надоедал ему, — он засмеялся про себя, повернувшись к Феликсу с ухмылкой на губах. — Ты бы влюбился в парня, который выбросил тебя в первый день из должности? — Ну… может быть, не сразу, но это было много лет назад, — Феликс нахмурился. — Уверен, он это уже пережил. Вы оба прошли через мелкое соперничество, которое было между вами. — Оно не было мелким, — возразил Джисон, надувшись, на что Феликс приподнял бровь. — Ладно, может быть, временами это и было мелочью, но у меня была веская причина ненавидеть его! — Сказал он, понизив голос, чтобы остальные не услышали. — Он даже не успел ничего сказать, как ты решил его возненавидеть, — заметил Феликс. — Ладно, может и так, — он надул губы и посмотрел на Чанбина. — Но теперь я изменил свое мнение. Он мне нравится. Он нравился мне с тех пор, как произошел… инцидент, и теперь я думаю, что хочу быть больше, чем просто другом. — Тогда подойди и поговори с ним, — сказал Феликс и улыбнулся, когда Джисон повернулся к нему с распахнутыми глазами. — Думаю, он тоже изменил свое мнение о тебе. Джисон на мгновение замолчал, внимательно изучая лицо Феликса. — Правда? — Спросил он. — Ты сейчас серьезно? — Серьезно. Джисон глубоко вздохнул и отставил свою миску в сторону. — Пойду поговорю с ним, — сказал он и поднялся на ноги. Прежде чем Феликс успел что-то сказать, Джисон пошел к Чанбину, который в это время разговаривал с Хёнджином и Чонином. Минхо сидел рядом с Хёнджином и, казалось, не участвовал в разговоре, а только слушал. Все они замерли, когда Джисон подошел к Чанбину. Феликс ожидал, что он отведет его в сторону, чтобы поговорить. Он не ожидал, что Джисон быстро подойдет к Чанбину, схватит его за воротник и поцелует. В их лагере повисла странная тишина, и когда Феликс взглядом блуждал по своим попутчикам, он встретился глазами с Чаном. Чан, полностью игнорируя Сынмина, переводил взгляд между Феликсом и Джисоном, безмолвно требуя ответа. Феликс лишь пожал плечами.