Ночь, изменившая мою жизнь

Эмиль и Дима начали встречаться и казалось бы, что они могли видеться только в ночные смены Эмиля, но не тут то было. Настал июнь, а это означало, что Иманов окончил школу. Всё, конечная станция. Одиннадцать лет остались позади. Эмилю не верилось. Как будто только вчера родители под руку вели его, семилетнего, на первую линейку в его жизни, а сегодня он уже стоит и слушает прощальную речь директора, посвященную ему и другими одиннадцатым классам... Сегодня было двадцать четвёртое июня, выпускной... Эмиль одновременно был рад и нервничал. Хоть и в не верилось, что одиннадцать лет пролетели будто по щелчку пальцев, но он был рад окончанию школы. Теперь он спокойно может работать как в ночную, так и в дневную смену. Может узнать, что такое нормальный восьмичасовой сон, может забыть о волнении за экзамены...ну, почти. Двадцать восьмого мая Эмиль написал русский язык на девяносто два балла, тридцать первого — базовую математику на восемьдесят шесть, четвёртого июня — обществознание, получив девяносто баллов. И вот одиннадцать дней назад он написал письменную часть по английскому языку и семь дней назад — устную часть, но результатов ещё не было. Это нервировало. Эмиль больше всего готовился к английскому языку и больше всего переживал за него. Алиса прошла в комнату в розовом платье, и на её лице сияла солнечная улыбка. — Готов попрощаться со школой? — Спросила она, подходя к нему и обнимая за талию, подняв голову, чтобы посмотреть в глаза. — Давно. Надо было уходить после четвертого класса. — Рассмеялся Эмиль, погладив Алису по волосам, собранным в причёску. Он бы потрепал их, но не хотелось портить укладку. Впервые за пять лет родители не кричали, а даже улыбались. Возможно, выпускной их сына всё же что-то сказал им. Они были на удивление мягкими и уделяли повышение внимание, но Эмилю это было не нужно. Несколько лет назад он был бы этому рад, но не сейчас. Теперь ему было всё рано. Всё, что он мог — это натянуто улыбаться на вполне искренние улыбки отца и матери. В двенадцать ровно они выехали из дома, тридцать минут, чтобы подготовиться и пофотографироваться, а потом начнется уже сама церемония. Начался выпускной. Эмиль вышел под руку со своей одноклассницей Алей Еникеевой, желая увидеть лишь одно лицо в зале. И он его увидел. Дима сидел на задних рядах, улыбаясь ему и хлопая. Эмиль тогда тоже улыбнулся, вызывая недоумение у родителей. Они станцевали маленький танец, спели три песни, потанцевали под "выпускной", после снова была длинная речь директора, и им раздали аттестаты. "— Аттестат о среднем общем образовании вручается Эмильену Иманову!" После этого до шести вечера выпускники могли чем-то заняться. Как только Эмиль вышел на улицу, где его ждала семья, из-за них показался Дима, быстро подошёл к нему и обнял крепко-крепко, приподнимая над землёй. Эмиль смутился немного, но обнял Диму за плечи. Лица родителей Эмиля надо было видеть. Естественно, они не знали, что у их сына появился партнёр. Алиса стояла рядом с Татьяной и лишь улыбалась, глядя на счастливого, как никогда брата. Как же приятно было видеть его счастливым. Уже какой год на Новый год она загадывала, чтобы они с Эмилем были счастливы. — Кхм, мам, пап. — Прокашлялся Эмиль, отодвигаясь от Димы. — Это Дима, мой парень. Дима, это мои папа и мама. Вюсалий и Татьяна. — Представил Эмиль. — Вюсалий, Татьяна, приятного познакомиться. — Дима обошёлся лишь одним кивком, и, естественно, последняя фраза была ложью. Ему не было приятно общаться с людьми, которые вынудили его мальчика работать. С началом отношений Дима, кстати, предлагал Эмилю перестать работать, говоря, что сможет ему помочь с деньгами. Но Эмиль был упёртым бараном и отказывался брать от Димы и рубля. Говорил, что не собирается сидеть у него на шее. Татьяна и Вюсалий добродушно отпустили Диму и Эмиля погулять одних, предусмотрено, забрав с собой Алису. А Дима и Эмиль отправились в парк "Ходынское поле", который находился рядом с ТЦ "Авиапарк". Они бегали по детскими площадками, будто им по шесть лет. Чаще всего убегал Эмиль, а Дима догонял его. Дети, игравшие на площадке, смотрели на них, будто они оба умственно отсталые. Ну а что? Два взрослых парня в костюмах носятся по детской площадке, играя в догонялки. После догонялок они в буквальном смысле упали на шезлонги, подставляя лицо яркому июньскому солнцу, пытаясь выровнять дыхание. Они катались на панорамных качелях, постоянно то цепляясь, то отцепляясь руками. Не так просто держаться за руки, когда вы качаетесь в разные стороны. Они кривлялись в зеркальном лабиринте, снимая видео и делая смешные фотографии. Ну и под конец, когда солнце уже начинало заходить, и в скором времени им нужно было идти обратно, чтобы станцевать вальс, они просто остановились у пруда. Эмиль опёрся руками на ограду, а Дима положил одну руку ему на плечи, поцеловав в висок. Они просто смотрели на воду, на которой плавали утки и лебеди. Снова в полном и комфортном молчании. В пять пятьдесят они снова были в школе, и выпускников стали готовить к вальсу, обучение которому было ещё в четвёртом классе. Эмиля снова поставили в пару с Алей. Они танцевали на улице, в месте, где проводятся торжественные линейки. Постепенно солнце уходило всё дальше и дальше. Окна домов, находившихся за территорией школы, принимали на себя заходящие лучи солнца и отсвечивали оранжевые, ближе к красному, блики. Иногда полоски уходящего солнца падали на лица одиннадцатиклассников, подсвечивая их глаза или волосы. Но вальс кончился, и основная часть была закончена. Прощение со школой подошло к концу. Сейчас они сразу двумя классами поедут в клуб и только под утро возвратятся домой. Сегодня можно, сегодня праздник. Перед тем как сесть в автобус, Эмиль обнял отца с матерью, поцеловал Диму и протянул мизинец Алисе, который она с радостью обхватила. У Эмиля не было друзей в классе. У него просто не было времени гулять или общаться с ними после школы, но в школе он общался со всем классом, поэтому в клубе они оторвались знатно. Естественно, был алкоголь и немало. Но до таких крепких, как водка и ром они не дошли, но по одной рюмочки виски пропустил каждый. В основном они обошлись вином и шампанским. В частности, девушки вином, а парни шампанским. Выбрались из клуба они, когда на часах было пять утра. Эмиля никто в пять утра встречать не пошел. Вернее, Дима бы пошёл, но Эмиль не стал его дёргать и с горем пополам добрался до дома целым и невредимым. Годами выученная система "тихого закрытия двери" не подвела, и даже ему, нетрезвому, удалось закрыть дверь тихо. На следующие утро Эмиль проснулся с диким похмельем и сообщениям в чате группы, что пришли результаты по английскому. Выпив таблетку аспирина, у Эмиля более-менее прояснилась голова, и он с колотящемся сердцем открыл сайт, чтобы узнать свои результаты. Девяносто пять. Не зря три года потратил на изучение несчастного языка. Эмиль собирался учиться на юриста, о чём вчера разговаривал с Димой, пока они лежали на шезлонгах. Кстати о Диме. Когда Эмиль, посмотрев свои результаты по английскому, вышел рассказать о них родителям, родители накинулись на него расспросами о Диме. Спрашивали час. Гребанный час. Эмиля это немного бесило. Почему их только сейчас стала интересовать его жизнь, когда последние пять лет им было глубоко на это наплевать? Эмиль подал документы в Российский государственный университет правосудия на факультет Юриспруденции. Теперь остальные два месяца лета были его. И Эмиль ещё не представлял, сколько событий произойдет за эти два месяца.

***

— Привет! — Улыбнулся Дима, подходя к кассе и начиная выкладывать на них продукты. — Привет. — Устало улыбнулся в ответ Эмиль, начиная пробивать продукты. Где-то на середине он стал пробивать продукты одной рукой, а вторую положил себе на живот, еле заметно поглаживая большим пальцем. И это, конечно, не укрылось от внимательного взгляда Димы. — Эмиль. — Позвал Дима. — Посмотри на меня. — Эмиль, ничего не предвещая, поднял глаза к Масленникову. Блять. Глаза горят возбуждением и даже чувствуется лёгкий запах. Когда партнёр Омеги находится в зоне доступа, подавители начинают ослабевать. Подавители. — Чёрт, у тебя течка! — Выругался Дима. Дима оставил свою рюкзак на кассе, где лежали несложные продукты, и прошёл к Эмилю, кладя руки на плечи. Эмиль вздрогнул, и Дима наклонился к его уху, шепча прямо в него: — Эмиль... Лишь одно слово и я... — Да... — Выдохнул Эмиль, сдаваясь процессу. — Больше не могу терпеть... — И не надо. — Рыкнул Дима, поднимая Эмиля со стула под подмышки. — Бегом переодеваться, только дай мне свой телефон. Я пока позвоню Данияру. Пока Эмиль очень медленно переодевался, сгорая от возбуждения, Дима позвонил Данику, предупреждая его об отсутствии Эмиля на несколько дней. В машине Дима снова держал Эмиля за руку, как в прошлую течку, чтобы не болел живот. Только в прошлую течку они были друзьями и не могли... Но в эту... У Димы всё в животе поджималось от мысли, что он сможет увидеть такого Эмиля... Отчаянного, возбужденного, с горящими глазами, желающего. Ощутить его разгорячённую кожу, почувствовать мурашки под своей рукой. Услышать его стоны. Но Эмиль, видимо, привык сдерживать своё возбуждение, в дополнение применяя подавители. Поэтому в машине он явно не был похож на течного омегу, и лишь постоянные ёрзания и светящиеся возбуждением глаза выдавали его. Когда ты уже два года вынужден работать в каждую течку, которая происходит каждый месяц, невольно привыкаешь сдерживать себя по всем параметрам. Через пять минут они уже были в лифте, и Эмиль отчаянно прижимался к Масленникову, вдыхая его лесной запах. Дима пах горьким еловым лесом. — Всё хорошо. — Шептал Дима, тяня Эмиля в свою спальню, в которой тот ни разу не был. — Ты в безопасности. Позволь мне помочь тебе. И Эмиль действительно позволил, расслабляясь в руках Димы. Масленников быстро стянул с парня толстовку с футболкой, а после тоже самое проделал с собой. Он сел на кровать, потянув Эмиля к себе на колени. Дима обхватил Эмиля одной рукой за талию, а вторую положил на шею, притягивая к себе для поцелуя. Они целовались так отчаянно и страстно, будто эта их последняя встреча и после им не удастся встретиться. Кожа Иманова горела от течки, но он чувствовал живой огонь под касаниями Димы. Подавители почти перестали действовать, и его сознание постепенно замутнялось. Эмиль чувствовал Диму везде. Его руки на своем теле, его губы на своих губах, его член, упирающийся ему между ягодиц. Эмиль пьянел от этих касаний, постепенно отдаваясь в руки Димы полностью. Дима чувствовал, что постепенно сознание уплывает от парня, и Эмиль будет вынужден отдать весь контроль в руки Димы. И Дима постарается не подвести. Оторвавшись от распухших губ, Масленников спустился на бледную кожу, оставляя на ней свои метки и иногда царапая нежную, слишком чувствительную кожу самыми кончиками клыков. Пока он вылизывал и царапал кожу парня, его проворные пальцы, которые оглаживали всё тело, нашли соски, начиная их пощипывать. Эмиль, который просто уткнулся Диме в шею, беспрерывно вдыхая его запах, громко застонал и укусил Диму в шею. Дима, прикусывая подбородок парня, продолжая пощипывать соски Иманова. Эмиль стонал, просто не выдерживая всей ласки, которою ему оказывал Дима. Он целовал, кусал, щипал, гладил, вылизывал. Совсем скоро он начал ёрзать на бедрах Димы, ощущая, что он близок к концу. Дима, ощутив участившиеся движения Эмиля, оторвался от его истерзанной шеи, принимаясь за джинсы парня, начиная быстро их расстегивать. С трудом, но Масленникову удалось стянуть джинсы вместе с насквозь мокрым нижним бельем. Дима провел рукой между ягодицами, собирая выступившую смазку, и, немного помассировав анус, проник сразу двумя пальцами. Эмиль застонал ему куда-то в ключицу, насаживаясь на пальцы сильнее и кончая, ощущая себя в невесомости. Член же и не думал опадать. — Тиши-тише. — Шептал Масленников, поглаживая одной рукой по влажной и горячей спине, а второй продолжил двигать пальцами. Смазки было настолько много, что она издавала неприличные хлопающие звуки при каждом быстром движении пальцев Димы. Почти сразу он, добавив третий палец, раздвигал их внутри. Очень скоро Дима, загнав пальцы особенно глубоко, попал по простате. Эмиль тотчас громко вскрикнул, сжал пальцы внутри себя и снова кончил. Масленников, ещё немного подвигав пальцами внутри всё ещё сжимающего кольца мышц, вынул пальцы с непристойным чпоком и за секунды сбросил с себя оставшуюся одежду. Член стоял ещё с их входа в квартиру. Уложив Эмиля на спину, он ещё раз глубоко его поцеловал и стал проникать. Анус уже был разработанный, поэтому член входил как по маслу. В их случае — по смазке, которой натекло неприлично много. Дима подождал секунду-две, давая привыкнуть и Иманову, и себе, и стал двигаться, почти сразу же ускоряясь. Эмиль зажмурил глаза и вцепился в несчастное покрывало одной рукой, а второй обхватил Масленникова за предплечье. Наслаждение било ручьём. Сердце настолько быстро стучало в горле, а не в грудной клетке, что Эмиль опасался, что оно остановится к чертям. В животе тянуло, но приятно. Секс или даже простое прикосновение альфы пресекало боль в животе. Дима бегло двигался внутри податливого тела, иногда снижая скорость и пытаясь отдышаться. Он опёрся руками по две стороны от головы Эмиля и, наклонившись, примкнул к желанным губам. Дима цеплял их зубами, грозясь поранить, но Эмилю было наплевать. Его полностью охватило удовольствие, и ничего другого он не ощущал. — Не могу больше. — Еле слышно прошептал Эмиль, кончая в третий раз и поджимая пальцы на ногах. Он откинул голову назад, зажмурив глаза до цветных пятен. Дима последний раз толкнулся и с рыком кончил глубоко внутрь расслабившегося тела. Он пару секунд глубоко дышал, приходя в себя после умопомрачительного оргазма, а потом собирался выйти, пока не успел образоваться узел, но Эмиль остановил его, притронувшись к бедру. — Останься. — Тихо попросил он, покраснев. Это было немного неловко. А у Димы на лице расползалась совершенно дурацкая и счастливая улыбка. Сцепка между альфой и омегой было чем-то в роде закрепления отношений. Если партнёры вступали в связку, то они подтверждали свои серьезные намерения на отношения и серьезные чувства к партнёру. И то, что Эмиль готов на сцепку, вызывало у Димы такой поток счастья, что хотелось прыгать по комнате. Дима вышел из парня, перевернул его на бок, сам принимая такое положение, и одним движением вогнал член по основание, вырывая у Эмиля жалобный стон. Постепенно член увеличивался, образуя узел, и уже через несколько минут вытащить его было невозможно. Дима поцеловал Эмиля в обнаженное плечо и положил одну руку на живот, чувствуя сквозь кожу головку собственного члена. Сцепка длится несколько часов, поэтому они уснули, обессилив от такого жаркого и страстного секса. Но через несколько часов Дима очнулся от пересохшего горла. Он убрал руку и вытащил член из Эмиля, узел уже спал. Из ануса сразу потекла сперма. Дима встал с кровати и прошёл на кухню, выпивая целую кружку воды объемом пол-литра. Он вышел из кухни, и его взгляд упал на тумбочку. На ней стояли духи и лежали ключи от квартиры с двумя телефонами. Его и Эмиля. Масленников взяв телефон Иманова и ввёл пароль. Они знали пароли от телефонов друг друга, но никогда этим не пользовались. Знание паролей было как раз для таких ситуаций. Дима набрал контакт и прижал телефон к уху, опираясь рукой о тумбочку. — Ало. — Тихо ответила Алиса. — Эми, где ты? Я волнуюсь! — Алиса, привет. — Ответил Дима, улыбаясь волнению сестры за брата. — Это Дима. — Привет. — Немного погодя настороженно ответила Алиса. — У Эмиля снова течка, поэтому я хочу, чтобы он остался у меня на это время. У тебя всё хорошо? Ты побудешь одна? — О. — Поняла Алиса, почему ответил Дима, а не её брат. — У меня всё хорошо. Да, конечно. Я побуду одна. — Алиса ненадолго замолчала, но всё же продолжила. — Дима, можно вас попросить? — Спросила Алиса. — О, малышка, обращайся ко мне на "ты", пожалуйста. — Попросил Дима. Как-то неловко, когда сестра твоего парня обращается к тебе на "вы". — И, конечно, можешь. — Позаботься об Эми. — Попросила Алиса, вкладывая всю нежность к брату через голос. — Он заслужил этого. — Конечно. Я постараюсь сделать всё в лучшем виде. — Пообещал Дима, оборачиваясь и смотря на проём своей комнаты. — Будь осторожна, Алиса. До связи. — Пока. — Попрощалась Алиса, отключаясь. Дима положил телефон обратно на тумбочку и зашёл в комнату, ложась на кровати позади Эмиля. Он обнял спящее тело за талию, притягивая ближе к себе, и накрыл их одеялом. Прежде чем заснуть, Дима подумал о том, что их смешанные запахи хорошо сочетаются вместе.