Лунное озеро

      В ночной тьме Крэбб и Гойл поднялись на Астрономическую башню. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, молодые люди трижды прочли заклинание, дотронулись до хвоста змеи и посмотрели ей в глаза. Статуэтка засветилась зеленым светом, раздалось змеиное шипение и в черноте ночи в башне появился бородатый мужчина с пустыми глазницами и в ярко-зеленом камзоле. - Кто освободил меня? – грозно проговорил он. - Мы. Крэбб и Гойл… - заикаясь от страха прошептали мальчики. - Подойдите ближе и склонитесь передо мной… - сказал дух из статуэтки. Крэбб и Гойл склонились перед незнакомцем. - Так, так, - усмехнулся в усы призрак. – два неудачника, всеми презираемые, получающие тычки и затрещины от лучшего друга… - Он нам не друг. Его отец – шишка в Министерстве Магии, любой наш проступок будет жестоко наказан… - «Храбрецы» - издевательски засмеялся мужчина. – При первой же возможности предадите родную мать! Крэбб и Гойл испуганно переглянулись. Они начинали сожалеть о содеянном. Мужчина продолжал: - Я не сказал самого главного! Я – часть души Салазара Слизерина. Я надеюсь, что вы знаете, кем я был? – он грозно сдвинул косматые брови. -д..д..да… - прошептали парни. - Вы освободили меня, и я с вашей помощью доделаю то, что не успел завершить когда-то. А вы поможете мне в этом. - Но как, милорд? – не поднимая головы проговорил Крэбб? Салазар хищно улыбнулся: - Я вселюсь в одного из вас, и вашими руками будут вершиться великие дела. Второй же будет в забвении. Заклинание Обливиэйт я могу выполнить и без палочки. - Простите, Милорд… - прошептал Крэбб. – А кто из нас будет вершить и кто будет в забвении? - Все очень просто. Кто нашел статуэтку? – Салазар в нетерпении приблизился к однокурсникам. От него веяло холодом и пахло чем-то сырым и гадким. - Я… - прошептал Крэбб. - Запомни, мальчишка. Если потеряешь статуэтку, я не смогу творить то, что должен. Тогда я буду являться к тебе в страшных кошмарах, пока ты не сойдешь с ума. - Я буду хранить ее при себе, Милорд. – испуганно пятясь промямлил Крэбб. - Очень хорошо. – Салазар поднялся в воздух и стремительно влетел в тело Крэбба. Гойл стоял, открыв рот, но сверкнула белая вспышка и Гойл упал. А в голове Крэбба зазвучал голос Салазара Слизерина: - Мы будем творить великие дела ночью. Ночь – время самых таинственных и главных дел! Я всегда беспокоился о чистоте крови волшебников, а также о чести и достоинстве чистокровных волшебников. Запомни, малыш, следующей ночью мы начнем наше благородное дело. Мы будем работать по ночам, а днем ты будешь обычным учеником со всеми комплексами и недостатками. Это будет наша тайна! Ты же умеешь хранить тайны?       Крэбб молча кивнул и голос в его голове затих.       Парень привёл в чувство Гойла, который абсолютно ничего не помнил, взял его за руку и отвел в спальню. Гойл мгновенно вырубился, а Крэбб никак не мог заснуть, гадая, что же за миссию ему предстоит выполнить. Голос в его голове прошипел, отвечая на его вопрос: - Тебе понравится, мальчик. И с каждым разом, ты будешь хотеть еще и еще. Ты будешь упиваться властью. Твоими объектами будут девушки полукровки, а также чистокровные, которые позорят звание волшебника. Почему девушки? Потому, что именно они производят на свет полукровок. Парни полукровки и чистокровные нас не интересуют. Мы же с тобой оба нормальные, ведь так? Представь себе: зовущую на помощь полукровку, восхитительное девичье тело! Ведь ты же не был с девушкой, Крэбби? – голос елейно прошипел имя парня. Крэбб вздрогнул. – Они будут ублажать тебя, будут твоими рабынями. Ты можешь делать с ними все, что захочешь. Место полукровок – рабство. Сексуальное и бытовое. Они – игрушки, зверушки, что угодно. Поиграешься с одной, выбросишь и найдешь другую. На твой век полукровок и чистокровных позорящих магический мир хватит. А потом, когда не останется полукровок и порочащих честь волшебника чистокровок в Хогвартсе, мы с тобой будем властвовать в магическом мире . Все, и даже твой никчемный друг, и твой обидчик, и Мальчик-который выжил… Они все будут преклоняться перед тобой… Крэбб успокоился. Он начал привыкать к голосу, звучавшему у него в голове. Он уснул, убежденный в том, что с завтрашнего дня все будет по-другому.