К тому всё шло.

      Когда начиналась реклама, издавая все эти громкие бессмысленные звуки, пропитанные коммерциализацией ,женщина всегда смотрела в окно, наслаждаясь пустым шумом, который отзывался эхом во всём доме. Она прислушивалась к шумам за окном-лаю собак, апрельской вьюге и утренним петухам.       Лида даже не заметила как телевизор утих на микромомент. Резкий звон колоколов заставил её обратить внимание на почерневший экран. Из темноты проявилась чёрно-белая симпатичная женщина лет пятидесяти, она улыбалась и косила глаза на своё имя и дату смерти. Лида села на стул, выпрямилась. Она старалась поддерживать мёртвых как родных.       "3 апреля 1994 года нас покинула прекрасная жена, мама и самая позитивная женщина София Балогораская. У нас не было и не будет человека, роднее её. Мамочка, покойся с миром!"       Лида оторопела, возмутилась таким сухим некрологом. Это написали дети женщины, настолько неблагодарные, что довели бы свою почившую мать до слез. Но в рыданиях задыхалась только какая-то неважная для них женщина, которая была схожа с их матерью только возрастом, совпадающим вплоть до года.       Лида плакала по этой женщине, как по своему самому близкому человеку. Сама даже не знала почему её пробили жалость и страх то ли к себе, то ли к незнакомцу.       Стирая с лица слёзы, женщина направилась к парадной двери с единственным крючком около неё, на которой висела шуба и большая подставка для обуви где стояла единственная пара обуви. Только успокоившись, Лида зарыдала навзрыд стоило увидеть эти одинокие валенки.       Позже она смогла понять, что Софью Балогарскую ей не жаль нисколько.

***

      Лида стояла, укутанная со всех сторон густым белым воздухом, и пыталась понять что же такое есть особенное на улице, что её сюда потянуло. Дома и вещей и красок внешних больше, даже разговоры есть-телевизионные, но и те лучше тишины. Она всерьез вдумывалась во все минусы этой холодной действительности, отметала их, чтобы найти хоть один значимый положительный момент. И потом поняла, что здесь ей не так одиноко, даже при том, что здесь нет вообще никого. Никто не посмеется над старой девой от одного только взгляда на неё, сейчас все эти потенциальные сплетники и сплетницы сидят друг с другом в тепле, думая о чём угодно кроме Лиды. Почему в четырех стенах её не покидало ощущение этих зорких глаз соседей и знакомых?       -Наверное, им всё Мася рассказывает.       Лида не из тех кто любит говорить сама с собой, только этот момент странной свободы был исключением. С улыбкой она посмотрела направо, налево. Машин даже издали не было. Лида раскинула руки в стороны, посмотрела на небо и безмолвно поблагодарила Бога за этот недолгий момент внутреннего покоя.       Лида направилась вверх по дороге.       Так мирно Лиде не было никогда, даже размышления о том, что продлится этот покой недолго не мешали, не мешали и метель с холодом.

***

      Пройдя приличное расстояние Лида услышала "Трель Дьявола" из пролетевшей в сантиметрах от неё жигули. Она закричала, по инерции отшатнулась от дороги. Тяжело дыша, Лида наблюдала как машина, почти опрокинувшись во время резкого поворота, заехала за угол.       -Сейчас обратно поедет...       Лида энергичными шагами отправилась домой. Лёд вокруг сильно мешал ей в этом.       Остановится Лиду заставило что-то мягкое под её ногами. Испугавшись, что наступила на тело какого-то животного одернула ногу, но увидела лишь огромный валенок, заспанный снегом.       Лида с силой пнула валенок и пошла осторожным шагом домой. Музыка звучала где-то вдали.       Все события Лида воспринимала как шутку Бог над бедной одинокой женщиной. Будто этот Бог не знает насколько сильно она сочувствует мертвым, чьи души никогда не успокоятся, а имена их никто и не вспомнит, только если не взглянут на могилы. Она давала мёртвым свои любовь и сострадание, потому что понимала их. А Бог так над ней подшучивает!       Лида наступила на что-то мягкое и уже пожалела, что бранила его. Ей не хотелось смотреть, но она должна была, иначе осталась бы даже без своих принципов.       Лежала там передавленная, ещё не до конца замерзшая крыса без головы. Лида никогда не видела в этих местах крыс и не могла не подумать о том, насколько внезапной для животного была смерть. Ничего не могло предупредить её о скорой кончине.       И поэтому в свете фар, в звуках музыки Лида чувствовала себя спокойно, спокойнее всего и всех. Она этого ожидала.