Моё офисное солнце

Антону всегда все вокруг твердили, что он плохо выбирает партнёров. Отношения складывались чаще хреново и болезненно, как правило, с его стороны. Признаться родителям в ориентации так и не смог, поэтому в восемнадцать лет свалил из родного Воронежа в Москву, чтобы получить образование и найти работу. Жить с родителями и врать им оказалось невыполнимой миссией. А так, за сотни километров, ложь растворялась в серых московских буднях и не так остро ощущалась для него и родных, которые об этом и не догадывались. С Серёжей и Димой познакомились в университете, случайно столкнулись в столовой. Антон облил чистюлю Диму компотом и ещё полчаса извинялся, пытаясь оттереть напиток от джинсовой рубашки парня, а Серёжа, наблюдая за всем этим, только ржал, не выражая ни капли сострадания. Ребята дружили с первого курса, Антон присоединился к их кругу общения на последнем. Позов учился на химическом факультете, Матвиенко — на педагогическом, а Шастун с головой ушёл в журналистику. Как удивительно и неожиданно они столкнулись в коридорах огромного университета, что включал в себя несколько масштабных корпусов и бесчисленное количество этажей и коридоров, в которых запросто было потеряться. К концу учёбы остро встал вопрос с жильём. Путёвка в общежитие обнулялась со сдачей последнего экзамена, а возвращаться домой никто из ребят не планировал. Сначала снимали что попроще, потом наконец-то смогли позволить себе нормальную квартиру. Димка работал в лаборатории, Серёжа занимался какой-то административной работой в частной школе, только один Антон шатался с места на место и никак не мог нигде удержаться хотя бы на какой-то срок. — Я гей, — как-то решился признаться он ребятам во время обеда. — Эм, — Серёжа оторвался от тарелки, которую опустошал с такой жадностью, словно не ел несколько лет. — Я рад за тебя, — Дима осторожно поправил очки и неловко улыбнулся, не зная точно, что именно ему нужно было сказать. — И всё? — Антон хлюпнул носом. — А что ты ожидал услышать от нас? — Серёжа вернулся к уничтожению супа. — Оваций? Порции говна? Приятного аппетита, кстати, — довольно фыркнул он, заметив, как поменялся в лице Дима. — Каждый дрочит, как он хочет, — Позов поднялся из-за стола. — Спасибо, Серёжа, я уже наелся, — сделал кислую мину и направился с посудой в руках к раковине. — Антон, твоя очередь мыть посуду. И это всё никак не связано, если что. Действительно твоя очередь, — гордо удалился прочь, целенаправленно по пути задев рукой плечо сидящего Матвиенко. — Придурок, — философски пробубнил тот и откусил внушительный кусок хлеба. Так и прошёл их первый и последний разговор на эту тему. Ребята, нужно отдать им должное, не касались больше этой темы и вели себя так, будто ничего и не было. Да, с друзьями Антону всегда везло, а вот с отношениями… С Эдуардом Выграновским познакомился всё там же, в университете, на первом курсе, их пары проходили в соседних кабинетах. Антон что-то выронил из рюкзака; Эд догнал, отдал вещь, что-то спросил и так завязался диалог. А буквально через несколько дней они трахались на его кровати в общежитии, очень надеясь, что никто из соседей не захочет вернуться домой именно в этот момент, ведь дверь даже не была заперта. Именно тогда Антон узнал, что такое горловой, и охуел. — Офигеть, — тяжело дышал парень, лёжа на простынях почти обнажённый со спущенными штанами. — Я рад, что тебе понравилось, — Эд ухмыльнулся и лёг рядом. — Давай встречаться? — Встречаться? Они были знакомы всего несколько дней, в этом и была, наверное, ошибка. Ошибка, воспоминания о которой хотелось бы стереть любыми способами. Антон открывает глаза. В комнате темно. Солнце уже зашло за горизонт, а свет он так и не включил. Протирает ладонями влажные глаза. Нет, он не плакал, он уже давно не плачет. «Как-то это всё не по-мужски», — часто говорит Серёжа. В этой темноте снова визуализируются его страхи. Его прошлое, усмехаясь и обнажая острые клыки, на которых уже высохла запёкшаяся кровь, снова восстаёт перед ним в своём обличии: устрашающем и невероятно мерзком.

* * *

Эти грёбанные звуки он никогда не забудет. Скрип кровати, приглушённые стоны и, еле заметные в темноте общажной комнаты, обнажённые тела, сплетённые в единое целое. Каждый хриплый выдох гулко отдавался в голове Антона, который замер с тортом в руках на пороге, так и не открыв до конца дверь. Он даже не закрыл дверь, как когда-то сделали они… Бросает торт и бежит куда-то по пустым и одиноким коридорам. Внизу, на лестнице, его ловит удивлённый Серёжа, которого привело в ужас перекошенное и залитое слезами лицо друга. — Хочешь… хочешь я пойду прямо сейчас туда и убью его? — хрипло шепчет ему на ухо парень. Они сидят на холодном полу, Антон лежит ничком, уткнувшись в колени приятеля, и плачет. Мотает головой, ещё сильнее заливаясь слезами. — Ребят? Ребят, вы чего? — к ним подлетает Димка. Они с Серёжей вместе возвращались после вечерней пары, только Позов решил зайти по пути в магазин, а Матвиенко не стал его ждать, слишком хотелось есть и спать. — Пойдём, — парень не обращает внимание на подбежавшего к ним товарища, а пытается поднять Шастуна на ноги. — Пойдём же! Они могут спуститься. Нам нельзя здесь находиться, пойдём же! Ты тяжёлый, Тох, я тебя не подниму! — и действительно, для Серёжи, который ростом сто семьдесят, почти двухметровый Антон казался неподъёмным, хотя тот, несмотря на свой рост, весил слишком мало. — Вы можете мне объяснить, что случилось? Серёга? Шаст? — всё-таки решается снова встрять Дима, когда дверь их комнаты запирается. Антон уже давно не плачет. Он сидит на кушетке, прижав худые коленки к груди и закрыв глаза. Серёжа что-то шепчет Диме на ухо, видимо, разъясняет ситуацию, как их прерывает стук в дверь. — Парни? Вы тут? — Шастун мгновенно вскакивает со своего места и ещё крепче сжимает дрожащие губы. — Вы не видели Антона? Говорили, что он к вам пошёл. Пацаны?! — снова стучит: громко и настойчиво, каждый удар разбивает сердце Антона вдребезги снова и снова. Он умоляюще смотрит на Серёжу и мотает головой. Когда угодно. Но не сейчас. Пожалуйста. Не сейчас. Матвиенко ловит наполненный отчаянием взгляд друга и коротко кивает. Подходит к двери, поворачивает ключ. — Привет, Серёг, — Выграновский уже полностью одет, короткие тёмные волосы взъерошены, из кармана штанов торчат сигареты. От него неприятно несёт табаком и перегаром. — Антон у вас? — Антон? — парень делает удивлённое лицо. — Нет. А что-то случилось? — Ничего, — Эд мнётся и вытягивает шею, пытаясь разглядеть помещение за спиной Серёжи. — Он давно должен был прийти, но его нет. Телефон выключен. — Наверняка задержался в универе или пошёл в магаз, пятница же, — поддерживает ложь друга Дима, который появляется рядом с ним. — Да, наверное… — парень чешет макушку и ещё раз пристально окидывает взглядом парней. — Если увидите его, скажите, чтобы мне позвонил, окей? — Не переживай, — Серёжа старается улыбаться как можно более дружелюбно, чувствуя, как внутри всё закипает. — Обязательно. Эдуард уходит. А Антон ещё долго сидит на одном месте, прислушиваясь к тому, как бьётся его сердце: быстро и лихорадочно.

* * *

Так и сейчас. Это словно снова и снова повторяется.

Входящее сообщение

Эд Привет Как ты?

5 пропущенных вызовов от «Эд»

Парень стирает смс, удаляет пропущенные звонки. — Шаст? — в комнату заглядывает Димка. — Пойдёшь с нами смотреть «Мстителей»? — Пойду, — он кивает, кладёт смартфон в карман домашних штанов, чувствуя, как дрожат его пальцы. Когда это закончится? Когда?

──────── • ✤ • ────────

— Всем доброе утро! — с лучезарной улыбкой появляется Ира Кузнецова, держащая в руках свой поднос. — Привет, Антон, — она задерживает взгляд на парне, который сидит, уткнувшись в свою тарелку с мюслями. — Привет, — слабо улыбается в ответ. — Это что за вип-приветствия, я не понял? — встревает в их общение обиженный Илья. — И тебе привет, Илюшенька, — хихикает девушка. — И тебе, Стасик, — поворачивается она к Шеминову, который усиленно пытается откусить бутерброд, не глядя на него, и уткнувшись в свой ноутбук. — Да, здорова, — отмахивается от девушки и наконец-то достигает своей цели. — А с тобой мы уже виделись, — она чмокает Алёну в щёку и садится рядом с ребятами. — Антон, ты чего такой загруженный? — Алёна переключается на молчащего Шастуна. — Думаю, Попов ещё не успел его достать, — фыркает Илья, допивая свой кофе. Он, как всегда, всё съел раньше всех. Вытирает бороду и потягивается. — Кого достать? Меня? — Антон наконец-то поднимает голову. — Спроси у Стаса, — подмигивает ему Ира и кивает на веб-дизайнера, который ожесточённо что-то печатает на клавиатуре. — Да, Арсений сегодня ёбнулся, — кивает Шеминов, не отвлекаясь от дел. — У нас небольшой завал, так что выебет он тебя… — мужчина замолкает после мощного толчка в бок от Макара. — Антон, — над ребятами вырастает откуда ни возьмись Арсений Сергеевич. Сегодня он без пиджака. Чёрная рубашка с коротким воротом, без галстука, заправленная в обтягивающие брюки, на поясе как-то даже угрожающе поблёскивает кожаный ремень. — У нас дела. «У нас? Может быть, у вас дела, Арсений Сергеевич, а у меня завтрак», — недовольно думает парень. Эд продолжает заёбывать его звонками и смс-ками, так что с утра настроение отвратительное. — Но я ещё не позавтракал… — Стас нервно щурится и мотает головой, пытаясь отговорить коллегу от необдуманных слов. — Хорошо. — Я уберу, — машет ему рукой Илья. — А у вас, — переключает свой ястребиный пронзительный взгляд на ребят, — есть десять минут. И за работу! За работу! — он быстрым шагом уходит прочь, не оставляя Антону выбора, кроме как поспешить за ним, чтобы не отстать.

* * *

— Проблемы? — интересуется Арсений, смотря на своего помощника поверх очков. Антон уже час пытается закончить одну дурацкую статью, попутно отбиваясь от входящих сообщений и звонков, которые постоянно отвлекают и сбивают с мысли. — Нет, — упрямо мотает головой, от чего его кудряшки смешно трясутся в такт. — Мне не нравится, как ты работаешь. «А мне тоже много чего не нравится!» — возмущённо думает парень, но вслух не произносит ничего. — К моему возвращению, а я ухожу на собрание, очень надеюсь, что ты закончишь статью и отправишь её мне на электронную почту, — он встаёт из-за стола, подходит к зеркалу, поправляет растрепавшуюся причёску и, взяв планшет, выходит из кабинета. — Замечательно! Просто замечательно! — Антон отодвигает ноутбук в сторону и утыкается носом в стол. — Меня преследует мой бывший парень, я живу на съёмной квартире с двумя друзьями и не могу найти себе нормальную работу, — бурчит он. — А если и нахожу, то не могу выполнять свои обязанности. Кажется, Эд был прав. Я, действительно, — ничтожество. Просто ничтожество. Эти слова были последним, что услышал Шастун перед окончательным расставанием с Выграновским. — Ты ещё пожалеешь, что бросаешь меня, — парень смотрит на него злобно, сверкая потемневшими от ярости голубыми глазами. — Ты — ничтожество, понятно тебе? Ты — ничтожество, Антон Шастун, — громко хлопает входной дверью. Комната была за Антоном, поэтому он решил оставить её себе, выселив Эдуарда, чем вывел того окончательно. Уникальный тип людей! Они обольют тебя дерьмом, даже если не правы сами. Обольстительный, улыбчивый и весёлый Эд оказался именно таким человеком.

Входящие сообщения

Эд Ты не можешь игнорить меня вечно Давай я вечером заеду за тобой, и мы поговорим? На двадцатилетие родители подарили ему машину. Шестую бмв-кабриолет прямо из салона. Парень очень гордился подарком и проводил со своей любимицей невероятное количество времени.

Удалить сообщения? Удалить

Включает на телефоне авиарежим и просто надеется, что Эд опять каким-то образом не узнает, где он работает. А сейчас… Статья, статья, дурацкая статья. Он обязан её закончить. У него и так было для этого слишком много времени. Пододвигает ближе ноутбук и погружается в работу.