In a Certain Light

— Знаешь, ты очень на него похож. В ту же секунду, что слова срываются с его языка, Леви понимает, что не должен был этого говорить. Но все же он сказал. Он не смог остановить себя. Взгляд Армина практически разбивает его сердце. Леви не мог понять, когда это началось. После операции по возвращению Шиганшины Леви еще долго не мог даже взглянуть на него, воспоминания все еще мучали его. Он помнил Эрвина. Помнил свое обещание. И помнил выбор, который ему нужно было сделать. Армин или Эрвин. И он выбрал. И все же решился взглянуть на свой выбор. И после этого не смог уже отвести глаз. Светлые волосы. Голубые глаза. Невероятно умный. Мудрый не по годам. Борющийся за будущее, на которое никто другой даже не осмелился бы надеяться. Они были так похожи во многих вещах, что Леви не мог не замечать этого. Он вернул Эрвина назад. Он получил второй шанс. Теперь он сможет все исправить. В комнате мерцал свет от свечи, отбрасывая тени на простые деревянные стены и аккуратно заправленную кровать. Армин, стоящий с другой стороны постели, посмотрел прямо на него. — При определенном свете, — добавил Леви, пожимая плечами. Конечно же, Армин не был Эрвином. Армин был добрее. Мягче. Щеки полнее, а волосы пушистее. Ему все еще снились сны. У него все еще были друзья. По правде говоря, Леви не понимал, почему Армин вообще уделяет ему внимание. Армин отвел глаза и наклонился, чтобы откинуть простынь на кровати. — Я не хочу быть как он, — тихо пробормотал он, а на лице появилось печальное выражение. У Леви сжалось сердце. В некотором смысле Армин был даже хуже Эрвина. Он совершил первое убийство, когда был моложе. Он встретил смерть лицом к лицу и… выжил, помня всю боль, в то время как Эрвин смог отпустить ее. Армин искал свою мечту, нашел и понял ее… а затем убил. Каким же разочарованием все это было. Спасти именно его Леви толкнул взгляд этих ярко-голубых глаз, эта надежда в них, которая заставляла всех их оставаться в живых. Он чувствовал этот огонь на протяжении многих лет, но не помнил точно в какой момент он погас. Возможно, в первую очередь именно это в конце концов и привело Армина в его объятия. — Ты и не будешь, — сказал Леви, откидывая одеяло со своей стороны. По правде говоря, он знал, что уже слишком поздно. Армин уже отдал свою жизнь ради спасения человечества, точно также как и его бывший Командир. И самое ужасное, что он сделал это намного охотнее, чем Эрвин. В нем уже были собраны самые худшие и самые лучшие качества Эрвина. Он идеально подходил для того, чтобы однажды снова разбить сердце Леви. Он был слишком дорог, чтобы суметь это сделать. Уже переодетые в пижамы, они молча забрались на кровать. На одно мгновение Леви стало страшно даже прикоснуться к нему, он испугался, что испортил настроение, что заставил Армина задуматься над своими словами точно также, как это всегда происходило с Эрвином. Он был слишком прямолинеен и в тоже время слишком неопределенным. Он всегда что-то упускал. И конечно же, Армин всегда понимал что. — Ты так и не допил чай, — сказал Армин, наконец нарушая тишину. Его руки были сжаты в кулаки. Только сейчас Леви вспомнил о чашке, которую Армин принес ему еще в середине дня. Она, вероятно, все еще стоит на столе, уже остывшая, ведь он даже не притронулся к ней. «Нет», — мысленно ответил Леви, тяжело сглатывая, — «ведь ты делаешь его не так как он.» — Прости, — произнес он вслух, — должно быть, забыл. Оба знали, что это ложь, причем одна из жалких. Тем не менее, Леви был благодарен, что Армин не произнес это вслух, ведь ему нечего было ответить. Он не понимал, почему Армин остается с ним. Да он даже не знал, нравится ли он Армину или же тот просто терпит его компанию. Терпит, возможно, потому что точно также нервничает из-за непонятного взгляда Эрена, возможно, потому что они оба были убийцами, а может быть и потому что они оба смогли принять его смерть, они оба не нуждались в том, чтобы выражать боль словами. Армин был молод. В другой жизни он, возможно, уже бы женился и завел семью. Ему бы не пришлось быть с таким сломленным человеком, как Леви. Но он все равно раскрыл свои объятия, и Леви, ни секунды не сомневаясь, нырнул в них. Тепло разлилось по его плечам, ухо прижалось к теплой груди, в которой слышалось ровное сердцебиение. Леви, не подозревавший, что все это время не дышал, наконец выдохнул, закрыл глаза, а его рука обвилась вокруг торса Армина. И его накрыло чувство облегчения. Конечно, это было не совсем одно и тоже. Армин был ниже и стройнее Эрвина. Тело под ним было подтянутым, но все же не таким накаченным, как у Эрвина. Руки были тоньше и меньше. Леви не мог не замечать этого. Особенно когда он протягивал руку, быстро находя руку Армина, чтобы переплести пальцы, в то время как рука Эрвина всегда… — Зачем ты это делаешь? — вздохнул Армин, сжимая плечи Леви. Леви крепче зажмурил глаза, словно это могло отгородить его от реальности. Он должен был знать, что настанет тот день, когда Армин наконец спросит. Он чувствует, как к горлу подкатывает ком, чувствует предательское жжение в уголках глаз, которое позволял видеть только Армину. Теперь он чувствует, как обжигающие полосы стыда пробегают по его щекам, но он не осмеливается оторваться от Армина, чтобы вытереть их. — Потому что больше никого не осталось, — он задыхался, — потому что больше никто не поймет. Никакого ответа не последовало. Руки только крепче сжали его плечи, и Леви уткнулся лицом в теплую кожу, глубоко дыша и позволяя своему рассудку обманывать себя. Чтобы сохранить рассудок, он может представлять лицо Эрвина вместо Армина. Он был благодарен, когда Армин молчал, давая Леви возможность утонуть в своих мечтах о другом мужчине. Армин был слишком сообразителен, чтобы не понимать, кого он в нем разглядел. Но он никогда ничего не говорил. Он позволял Леви обманывать себя.