Коготь

      Нефритовая заколка слабо блеснула в солнечных лучах. В мужских пальцах она казалась ещё более хрупкой, едва ли доходя по толщине до мизинца. Изящное навершие в виде нераскрывшегося бутона оросило бликами покрытое мелкими морщинками лицо.       — Пути судьбы всегда были запутаны, господин.       Ласковый женский голос эхом прошёлся по пустому залу, множась и звеня в гнетущей тишине. Мужчина поморщился.       — То, о чём вы говорите, переступает через черту закона и логики. Я не могу на такое пойти.       — Вам ничего и не нужно будет делать, — чёрные волосы с шелестом скользнули по шёлковому наряду. — Лишь позволить мне совершить то, чего так сильно желает ваше сердце.       Сладкие речи манили, погружая в тягучий сон. Взмахнув широким рукавом, мужчина попытался отогнать наваждение, но тонкая бледная рука уже потянулась к его щеке.       — Одно лишь слово — и ваше желание будет исполнено. Прошу, не противьтесь судьбе. Никто не желает вам зла.       Скользнувшая по полу тень игриво махнула хвостом, будто призывая сделать шаг, отдать себя воле всепоглощающего искушения. Прохладные пальцы дотронулись до влажной кожи, почти любовно снимая с неё аккуратную каплю.       — Такова воля Небес, господин. И мы — щит и меч этой воли.       Слезинка, коснувшись пухлых губ, растаяла, растекаясь и солоня кончик розового языка. В глазах девушки свежими углями тлела жажда.       — Да будет так, — тихо прошептал мужчина, опустив голову.       И едва солнце приблизилось к горизонту, шпилька, выскользнув из ослабевших рук, с силой ударилась об пол, покрываясь тонкой паутинкой трещин. Новый день никогда не наступит. Теперь над их миром воссияет навеки полная Луна.

***

      — Да, мам, всё нормально.       И хоть тон голоса на том конце трубки выражал явное недоверие, Лера не могла ответить по-другому. Муки совести нещадно кусали пальцы, но так ли необходимо было признаваться в очередном поражении? «Ой, прости, меня снова уволили!» — одна лишь эта фраза в очередной раз повесила бы на Афанасьеву ярлык непутёвой дочери, доказав матери её правоту. Не для того столько лет велась борьба за самостоятельность, чтобы так легко говорить о своих ошибках. Поэтому Лера упорно молчала. Молчала и нервно стучала пальцами по столу.       — Конечно, я хорошо питаюсь. Ты же знаешь, я профи по части готовки!       Где-то рядом насмешливо фыркнул кот. Давно ли в её холодильнике оказывалась хоть сколько-нибудь нормальная еда? В этом доме только у Бони, её пушистого напарника по несчастью, всегда стояла полная миска.       — Нет, мам, мне пока не до отношений. Я ведь уже говорила, помнишь? Мне нужно закончить один важный проект.       «Проект» игриво усмехался со стены, прищуривая хитрые глаза с почти лисьим разрезом. Лера обречённо посмотрела на плакат. Сможет ли она когда-нибудь рассказать маме о своём комиксе? О том, как все полученные в универе знания оказались вложены в её единственную настоящую любовь — историю о наследном принце, с горем пополам оказавшемся на троне?       Джиху, главный герой веб-комикса «Коготь», смотрел на создательницу с присущей ему дерзостью, будто бросая вызов. «Что, стыдно признаться в своих деяниях?» — читалось в его улыбке. «Стыдно», — сокрушённо вздыхала Лера, стараясь как можно скорее закончить разговор с матерью. Она и без того прекрасно осознавала всю сложность ситуации. Но от извечных нравоучений в стиле «на что ты тратишь свою жизнь» точно ничего не изменится.       — Созвонимся завтра, окей? — сказала с притворной радостью и быстро повесила трубку.       Опустившись на кровать рядом с мирно посапывающим Бонифацием, Лера снова взглянула на плакат. Востоковед по образованию, она скиталась по самым разным работам, пытаясь наскрести денег на пропитание и оплату комнаты в общаге. Но даже так — Афанасьева никогда ни о чём не жалела. Ведь её мечта, её лучшее творение сейчас сияло со стены гордой ухмылкой в тридцать два зуба.       — Хорошо тебе, засранец. Сидишь в своём дворце и в ус не дуешь.       Беззлобно показав нарисованному принцу средний палец, она упала лицом в подушку и закрыла глаза. Вообще, Лера всегда старалась относиться к жизни как можно более философски. То ли гуманитарный склад ума давал о себе знать, то ли так меньше бросались в глаза насущные проблемы. Но в такие дни, как этот, ей безумно хотелось просто забыться и ни о чём не думать, словно мир вокруг замер и ждёт, пока его незадачливая обитательница придёт в себя.       Когда установившуюся было тишину разорвал мерный стук в дверь, Лера уже проваливалась в долгожданный сон. Чертыхнувшись под нос, она шаркающим шагом побрела на звук, готовясь прогнать незваного гостя. Кем бы ни был этот наглец, путь в комнату ему явно не светил.       — Кто там? — недовольно поинтересовалась Афанасьева, останавливаясь у порога. — Миш, ты?       Вопросы так и остались неотвеченными. Решив, что звук ей просто померещился в полудрёме, Лера направилась к кровати. Но в дверь снова постучали.       — Да что за фигня!       Старая ручка жалобно скрипнула под натиском справедливого гнева. Афанасьева вылетела в коридор, готовясь наподдать нахалу, явно испытывающему её терпение, однако за дверью, как ни странно, никого не оказалось.       — Это что, прикол какой-то?       Шутников на их этаже водилось немало. Правда, до Лериной комнаты они никогда не добирались, довольствуясь пранками друг над другом. Так какого лешего именно сегодня объектом их проказ была выбрана её скромная персона?       Афанасьева уже собиралась вернуться внутрь, когда нога коснулась валявшегося у порога предмета. Прислонённая к стене коробка, выделявшаяся в полумраке коридора ярко-красной лентой, явно предназначалась ей. Легко тряхнув странную посылку, Лера с удивлением расслышала среди шелеста крафтовой упаковки слабый звон. Уже в комнате, плюхнувшись за небольшой обеденный стол, она осторожно потянула за концы ленты и попыталась открыть коробку. А когда крышка, наконец, поддалась неровно остриженным ногтям, затаила дыхание. Содержимое её совсем не порадовало.       На дне коробки покоилась тряпичная кукла, подозрительно напоминавшая саму Афанасьеву, с обвязанным вокруг шеи красным шерстяным шнурком. Висевшие на шнурке маленькие колокольчики легко звякали при прикосновении, разбавляя наполнившее комнату напряжённое молчание. От столь необычного подарка по спине Леры пробежала толпа мурашек.       Рядом с куклой лежала маленькая записка, на которой значилось всего два слова: «Хорошенько повеселись!» Преисполнившись суеверным страхом, Лера отшвырнула от себя коробку и испуганно сжалась. Какой сумасшедший мог подкинуть такое под дверь её комнаты? Кукла, при падении вывалившаяся из своего картонного хранилища, теперь смотрела на неё пустыми глазами-пуговками.       Если быть откровенной, Афанасьева вела слишком скучную жизнь, чтобы обзавестись врагами. И едва ли ближайшим соседям — иногородним студентам и семейной паре — пришла бы в голову идея подкинуть ей своеобразную куклу вуду. Так кто же это сделал? И зачем?       Решив как можно скорее избавиться от странного подарка, Лера потянулась к коробке. Но едва её рука коснулась картона, как Боня, с грацией хищника выхватив куклу из-под пальцев хозяйки, в два прыжка оказался возле открытого окна.       — Стоять!       Но хвостатого уже и след простыл. Бодро шагая по соседнему карнизу, Бонифаций едва ли задумывался над подстерегающей его опасной высотой. А вот Лере перспектива пушистой тушки на свежевскопанной земле совсем не понравилась. В ход пошли самые разнообразные уловки.       — Боня, Бонечка! Вернись, любимый, я тебе вкусняшку куплю! Завтра же куплю, дорогой! Только вернись, пожалуйста!       Кот же, лениво махнув хвостом, элегантно уселся на прогретый на весеннем солнышке металл и положил куклу рядом с собой. Лера взвыла от отчаяния.       — Кошкин ты сын, вернись сейчас же! Или предлагаешь самой за тобой лезть?       Дурная мысль озарила голову не менее дурной идеей. Взобравшись с ногами на заскрипевший под новым весом подоконник, Афанасьева осторожно высунулась из окна. Боязнь высоты, преследовавшая её ещё с детства, тут же ударила в голову, ускоряя пульс. На улице, как назло, не было ни души. Даже редкие прохожие, в будние дни болтавшиеся по округе с шелестящими пакетами из «Пятёрки», сегодня словно спрятались по домам. А ведь день так хорошо начинался!       — Ну же, милый! Мамочка хочет, чтобы её котик вернулся домой. Давай, Бонечка, идём на ручки!       Смерив хозяйку равнодушным взглядом, Бонифаций блаженно зажмурился на солнце. Лера раздражённо вздохнула. И, перекрестившись, наверное, впервые за все свои скромные двадцать с копейками лет, окончательно вытащила тело на улицу. Прохладный ветерок скользнул по оголившейся пояснице, возвращая рассудок. Какого чёрта она вообще делает? Боня и раньше грешил подобными вылазками, но всегда возвращался обратно. Почему же сейчас на душе так неспокойно?       Бросив взволнованный взгляд на любимца, Лера болезненно зажмурилась. Нет, ей не стоит столь глупо рисковать своей жизнью. В отличие от Бони, она не кошка с хорошо развитой реакцией и выживаемостью при падениях. Нужно возвращаться обратно.       Но когда рука, крепко державшаяся за раму, вдруг нервно скользнула по пустоте, Лера поняла, что падает. Пальцы тщетно хватались за воздух в попытке удержать тело в равновесии. Чувство полёта сжало горло, лишая возможности вдохнуть. И когда настал момент соприкосновения с поверхностью… ничего не произошло. Не было ни боли, ни звука удара. Только ощущение, словно чья-то тёплая рука заботливо прикрыла глаза.       А потом послышался знакомый перезвон колокольчиков.

***

      — Суа, сколько можно спать? Нас ждёт отец!       Чей-то недовольный голос решительно пробился сквозь густой туман сонливости. Лера поморщилась. Стоило ей только прилечь после работы, как кто-то уже нагло прерывает её отдых! Пробормотав что-то невнятное в ответ, она снова попыталась уснуть.       — Суа, я не шучу! Если сейчас же не поднимешься, я велю окатить тебя водой!       Тонкие пальцы больно впились в плечо. От такой нахальной угрозы внутри Афанасьевой закипел котёл праведного гнева. Она ведь честный труженик, достойная гражданка своей страны! Разве пара часов сна — это так много для работающего человека?       Решив взглянуть в глаза обидчицы, Лера попыталась поднять веки, но с удивлением обнаружила, что собственное тело почти не слушается приказов. Будто придавленное тяжёлой плитой, оно никак не реагировало на желания хозяйки. Чувствуя себя набитой ватой куклой, Афанасьева даже немного испугалась. Но сонный паралич (как мысленно окрестила своё состояние девушка) исчез, словно по щелчку пальцев.       — Доброе утро, сестрёнка, — язвительно улыбнулась незнакомка, стоило Лере открыть глаза. — Поскорее одевайся и выходи во двор. У нас на сегодня запланировано ещё очень много дел!       Неугомонная девица быстро удалилась, будто призрак ещё не ушедшего сна. Лера замерла, боясь пошевелиться, и ошарашенно оглядела потолок. Резные балки, раскрашенные в природные оттенки зелёного и коричневого, явно не принадлежали её скромной комнатке в общаге. Да и едва ли там когда-либо было так светло даже в самые солнечные дни.       Осторожно присев в кровати, Афанасьева затаила дыхание. Из узорчатого деревянного окна, вместо стекла, покрытого тончайшей бумагой, в комнату мягко струился тёплый утренний свет. В этом освещении и без того непривычная глазу обстановка казалась ещё более загадочной и волшебной. Светлые стены с природными узорами, деревянная мебель, резные перегородки и полупрозрачные шёлковые шторы — Лера впивалась глазами в каждый новый предмет, не в силах остановиться.       — Это что, очередная шутка? — спросила она куда-то в воздух и тут же замерла, не узнав собственный голос.       Куда более высокий и нежный, он непривычно резал слух, продолжая звенеть в наступившей тишине лёгкой птичьей трелью. Выцепив взглядом небольшое зеркало около столика, Лера поспешила подняться с кровати, но едва не упала, запутавшись в длинной юбке. Плотная ткань приятно зашуршала, качнувшись от залетевшего с улицы небольшого ветерка. Задохнувшись от ужаса, Афанасьева инстинктивно прикрыла рот руками и подбежала к зеркалу. Из отражения на неё смотрела совершенно незнакомая девушка.       — Суа, ты идёшь? Отец гневается!       Уже знакомый голос ударил по затылку дубинкой здравомыслия. Чужое имя всплыло на задворках сознания желанным утешением. Точно! Суа — новый персонаж комикса, которого она ввела буквально пару глав назад! От облегчения у Леры подкосились колени. Значит, это сумасшествие — не более чем слишком реалистичный сон. Пройдёт время — и она снова проснётся в своей кровати рядом с любимым котом. Какое счастье!       В дверь осторожно постучали. С разрешения госпожи в комнату робко заглянула служанка, держа в руках стопку разноцветной одежды. Вымученно вздохнув, Лера покорно кивнула и позволила привести себя в порядок. С одной стороны, ей было интересно почувствовать себя молодой аристократкой эпохи Корё. А с другой… Чужие руки, прикасавшиеся к коже и волосам, заставляли Леру нервно вздрагивать, проклиная собственные слабоволие и безотказность. Это ведь всего лишь сон! Ничто не мешало отказаться от помощи и просто одеться самой. Хотя вряд ли рождённая в современной России Афанасьева смогла бы разобраться со всем этим ворохом одежды.       Когда служанка, выполнив свою работу, удалилась, новоявленная Суа позволила себе немного расслабиться и исследовать помещение. Теперь-то она припоминала это место. Дом семьи Ан, одних из представителей существующей аристократии, она начала рисовать уже после окончания университета, насмотревшись исторических фильмов и дорам. Лера уже не помнила, какой из вариантов брала в качестве референса, но сейчас, находясь внутри, отметила, что планировка оказалась довольно удачной: небольшие, но достаточно просторные коридоры, много окон и необременённое лишней мебелью пространство придавали дому более уютный вид. Быстро заглянув в ближайшие комнаты, она всё же поспешила выйти во двор. Сон сном, а получать взбучку от собственных персонажей никому бы не захотелось.       — А вот и мой маленький цветочек, — вздохнул, вероятно, Ан Хэвон, глава семейства и отец Суа.       На лице мужчины отражалась, скорее, усталость, чем недовольство. В голове Леры промелькнула мысль о том, что юная героиня, в теле которой она сейчас находилась, нередко становилась источником всеобщих проблем. Где-то в груди приятно защекотала смешинка.       — Прости, отец, — подбежавшая к Хэвону девушка низко поклонилась и бросила на Леру сердитый взгляд. — Я пыталась её разбудить, но Суа…       — Всё в порядке, Юна. Сейчас мы все в сборе и можем приступить к делу. Будь добра, принеси своему старому отцу немного воды.       Юна, старшая дочь семьи Ан, готовившаяся к помолвке с сыном другого аристократа, появлялась в комиксе довольно редко. Лера слабо помнила черты её лица и была приятно удивлена тому, насколько очаровательной по итогу оказалась эта девушка. Но внешняя красота ещё не означала, что к ней обязательно прилагается покладистый характер.       — Суа, нам нужно серьёзно поговорить. — Хэвон жестом подозвал дочь ближе. — Ты сейчас находишься в особенном возрасте, и я понимаю, насколько ярким и прекрасным тебе кажется этот мир. Но всё не так-то просто, ты ведь и сама об этом догадываешься. Жизнь полна подводных камней и опасностей, к которым не всегда получается подготовиться заранее. И мне кажется, что сейчас… — Он вдруг откашлялся и отвёл взгляд. — Сейчас лучшее время для того, чтобы задуматься о твоём замужестве.       Ни для кого не было секретом, что брак всегда являлся хорошим способом создать для семьи новые возможности и связи. И в эпоху, когда вопрос удачного союза мог стоить жизни, заключение помолвки с влиятельным представителем аристократии становилось единственным возможным выходом из ситуации. Лера кивнула, стараясь придать лицу как можно более участливое выражение. Образ жениха, которого она готовила для Суа, всплыл в мыслях нечётким пятном, вызвав в душе Афанасьевой колючую тревогу. Уж она-то точно знала, чем обернётся для бедняжки эта скорая свадьба.       — Я пригласил сына одного из своих знакомых погостить у нас несколько дней, — ободряюще улыбнулся отец и погладил её по голове. — Он будет для тебя хорошей партией. Уверен, вы сможете поладить и найти много интересных тем для общения. Наш гость уже скоро будет здесь, поэтому…       Хэвон остановился на полуслове, обернувшись на ржание вороного коня. Во двор беззаботно въехал молодой человек и, спешившись, бодрым шагом направился к дому. Тёмно-зелёный шёлк мягко блеснул на солнце, вторя движениям подтянутого тела. И когда парень приблизился, Лера с удивлением обнаружила, что он был выше отца Суа почти на голову.       — Господин Ан, — незнакомец вежливо поклонился, бросив на девушку быстрый взгляд из-под ресниц. — Не выразить словами всю благодарность, с которой моя семья приняла приглашение. Отец просил передать вам свои сожаления о том, что не смог присоединиться к визиту. В связи с новостями от моих старших братьев у него сейчас очень много работы.       — Ничего страшного, — махнул рукой Хэвон и похлопал парня по плечу. — Мы ещё встретимся с господином Ли на ближайшем собрании и обговорим все необходимые формальности. Надеюсь, дорога была лёгкой? Между нашими домами довольно долгий путь, так что Юна уже подготовила для вас место для отдыха. Можем пройти туда и продолжить разговор в более приятной обстановке. Я прикажу слугам позаботиться о вашей лошади.       — Благодарю, — кивнул молодой человек и, снова осторожно посмотрев на Леру, с улыбкой спросил: — А это, полагаю, ваша младшая дочь?       Афанасьевой стало не по себе. Где-то внутри она чувствовала, как в испуге сжимается, инстинктивно стараясь оказаться как можно дальше от незнакомца. Будто кролик, избегающий хищника.       — Да, это моя драгоценная Суа.       Хэвон с гордостью выпрямился и незаметно подтолкнул Леру навстречу гостю. Афанасьева неуверенно подняла взгляд и застыла, встретившись с почти чёрными глазами напротив.       Глазами её убийцы.       — Приятно познакомиться, госпожа Ан Суа, — улыбнулся парень и с интересом вгляделся в её лицо. — Меня зовут Ли Сонгём. Буду рад пообщаться с вами чуть позднее, если вы не против. Наши отцы возлагают на нас большие надежды.       В груди, словно пытающаяся вырваться из клетки птица, тревожно забилось сердце. Лере остро захотелось, чтобы этот сон закончился раньше, чем превратится в бесконечный кошмар. Но не всем желаниям суждено сбываться.