щенок

Джей считает, что он родился с золотой ложкой во рту. Семья Пак одна из наиболее влиятельных в сфере промышленного строительства Сеула, численность их проектов не сосчитать, а их близкая связь с государственным аппаратом страны удивляет и пугает одновременно. Но более удивительным остается тот факт, что каждый в их семье – доминирующий альфа со стойким характером и манией величества. И Джей не стал исключением. Его отец типичный для их семьи альфа-карьерист, который пойдет по головам, если того будет требовать развитие бизнеса, а мать – темпераментная женщина-альфа, которая до ненормального азартна и острая на язык, попасть ей в немилость равно самоубийству. Джей же что-то среднее между ними. Несмотря на свой достаточно юный возраст, он уже работает на своего отца, под его руководством всего лишь четыре человека, но и они ходят по струнке; в рейтинге школы он всегда с легкостью лидирует, гордо занимает первую строчку с наивысшим процентом успеваемости, за что многие за спиной шепчутся о купленных оценках; каждое воскресенье они вместе с отцом посещают местный элитный гольф-клуб, где собираются высшие слои общества и можно услышать много интересной информации, которая «не для сторонних ушей». Джей не был так щедр на слова, как и его мать, предпочитал, подобно отцу, одним взглядом указывать человеку на его место и ценность в этой жизни, но жгучая азартность матери сияла в его почти черных глазах, как только кто-то рядом упоминал его любимый покер. И по счастливой случайности почти все в его частной школе решалось именно карточными играми. Начиная от твоего статуса в школе, продолжая наличием хотя бы каких-то денег на твоем банковском счету и заканчивая – жизнью. Нет, не подумайте, никаких убийств. Только полное подчинение и послушание. Но, поверьте, лучше уже смерть, чем быть марионеткой в искусных руках. Джей никогда не смел жаловаться на свою жизнь, ведь у него было все и даже больше. Отдельное крыло в огромном особняке, где он мог устраивать вечеринки в любое время и без разрешения родителей, те жили в восточном крыле, слишком далеко, чтобы услышать даже отголоски музыки; личный автомобиль с лучшим водителем, который после тусовки в клубе затащит в машину, водички подаст, откроет окошко и даже прихватит парочку бутербродов, ведь знает, что после грандиозной попойки юный господин голоден; у него всегда под боком милейший омега, который пахнет сладкой ватой и ласковый настолько, что в штанах становится тесно от еле слышного мурлыканья во время поцелуя; ну и куда же без платиновой кредитки, на которой денег столько, что нолики не сосчитать на балансе. Единственное, что отличало его от родителей – любовь к животным, которая передалась от суррогатной матери. Парень всегда на глубине своей кожаной сумки носит парочку небольших пакетиков с влажным кормом для бродячих кошек. Ему нравится ощущать под пальцами мягкую шерстку, как котенок тычется влажным носом ему в ладонь в поиске лакомства и каждый раз, почесывая кота где-то за ушком, он грустил, что не может приютить хотя бы одного из них. Родители были ярыми противниками какой-либо живности в доме, даже если в крыло сына они приходили крайне редко. Да и чего правду таить, Чонвон – омега, с которым он встречается, – в какой-то степени своими глубокими глазами тоже похож на котенка. Но все мы взрослые люди, которые прекрасно понимают, что не может быть все так сладко, всегда есть какие-то нюансы или же недочеты. Джей бы с твердой уверенностью скорее бы назвал это «ошибкой природы» или же простым «урод», но родители назвали его Пак Сонхун – человек, который только своим существованием мозолит Паку глаза и своей слишком самодовольной улыбкой может в секунду взбесить его. Они знакомы с детства. Их родители никогда не дружили и даже не были партнерами по работе. Семья Сонхуна не менее влиятельная, чем Джея. Отец занимает пост генерального директора автомобилестроительной компании известной по всему миру, а мать – внучка одиннадцатого президента Республики. В общем, такой же избалованный сынок богатеньких родителей. Они одного поля ягоды. Только вот семья Сонхуна отличалась тем, что его мать – омега. И это, пожалуй, одна из главных причин ненависти. Джею удавалось увидеть ее около двух раз. Впервые это было как раз в день их знакомства. Так случилось, что Джей и Сонхун поступили в одну младшую школу, где набор осуществлялся не по каким-то вступительным экзаменам, как полагалось бы в частных элитных школах, а по сумме пожертвований этой самой школе. Мальчики столкнулись тогда возле автомата с напитками и спорили о том, кому же все-таки попадется последняя пачка апельсинового сока. Оба упертые и схожие по характеру, не собирались уступать друг другу, поэтому пропустив вступительный урок, они продолжали воевать за пачку сока. Тогда и появилась госпожа Пак. Джей в тот момент подумал, что к ним спустился ангел. Светлые волосы женщины локонами красиво ложились на ее худые плечи, карамельные глаза блестели добротой и необъятной любовью, а на губах играла очаровательная улыбка – абсолютная противоположность его матери. Женщина с легкостью смогла убедить сына все-таки уступить напиток Джею, взамен пообещав, что купит ему целую коробку, а следом она так трепетно заключила его в объятия, что внутри второго мальчика что-то треснуло. Он впервые видел подобное отношение матери к своему сыну. Для него это было чем-то далеким и недоступным. Он соврет, если скажет, что в тот момент чуть не подавился внезапной волной зависти. А во второй раз он ее увидел на выпускном в младшей школе. И даже тогда госпожа Пак сияла, притягивала к себе посторонние взгляды. Сонхун сторонился матери и ее поцелуев, просил не позорить его и с недовольным вздохом передал платок, чтобы та вытерла слезы гордости. А мама Джея, как и всегда, была занята работой, разговаривая с кем-то по телефону и прямым текстом объясняя человеку по ту сторону, что ждет его, если они не успеют разработать проект вовремя. Джей снова завидовал. Завидовал так сильно, что кулаки чесались от желания вмазать по чужому красивому лицу. В средней школе они вели негласную войну. Повезло, что, хотя бы в этот раз учились в разных классах, иначе бы дело до драки доходило бы чаще. Они соревновались во всем, иногда даже выходя за рамки адекватного. Оценки и обожание со стороны учителей это само собой, главнее было кто первым войдет в помещение школы (каким-то чудесным образом они приезжали всегда в одно время), кто отвоюет себе последний рисовый пирожок в буфете, чью песню первой включат на школьной дискотеке и у кого все-таки длиннее. После очередной перепалки, причина которой была высосана из пальца, они вдвоем в компании линейки пошли в уборную. Это было слишком смущающее и неловко. Все-таки не каждый день запираешься в тесной кабинке со своим врагом номер одним. Тем более по такой идиотской причине. Думаю, не стоит рассказывать о том, как торжествовал после Джей. У него ведь на целый один сантиметр длиннее. Об этом тогда узнала вся школа. Буквально вся. Даже до самого отстраненного и глухого дошла эта новость. В старшей школе, когда им открылись все тайные двери, их негласная война перешла на новый уровень. На тот уровень, где не сосчитать деньги, не отыскать какое-то приличие и навсегда потерять совесть. Каждый раз встречаясь за круглым столом, они буквально убивали друг друга взглядом с такими гаденькими ехидными улыбками, что окружающим становилось не по себе. Аура, витающая вокруг двух альф, была не просто убийственной, она была смертельной, пробирающей до костей. По непонятным им причинам буквально каждая их игра заканчивалась ничьей. Только единожды Джею удалось победить, но игра была на деньги, а не на желание, поэтому какой-либо радости она ему не принесла. Единственное, что приносило ему чистое наслаждение – словесная перепалка, которая иногда перерастала в скомканную в кулаке рубашку и поток грязной брани, выплюнутой прямо в лицо. Джей обожал видеть, как плотно сжимается чужая челюсть и желваки играют на скулах, как шоколадные глаза пылают нескрываемой ненавистью и раздражением. Если бы Джей был омегой, он бы с радостью раздвинул бы свои ножки перед таким Сонхуном. Однажды одноклассник спросил у Джея, почему между ним и Сонхуном такая вражда. Тогда Пак не смог найти ответа, отмахнулся выдуманной ситуацией в младшей школе и одним своим видом дал понять, что эта тема больше никогда не должна подниматься. На самом-то деле, он и сам не знал. Точнее, в детстве он ему завидовал, завидовал так сильно, что задирать его хотелось каждую минуту. В средней школе они просто соревновались как лучшие ученики школы, пытались доказать что-то друг другу, а уже в старшей школе Джей вошел во вкус. Он кайфовал каждый раз, когда удавалось вывести вечно спокойного младшего и потом сам весь светился от счастья. Но в третьем классе старшей школы произошло что-то непонятное. Сонхун одним днем просто отказался играть. Сказал, что больше в жизни не сядет с ним за один стол и вразвалочку ушел. Джей тогда порядком охуел. Жизнь будто потеряла краски. Только Чонвон и спасал его. Кстати, о Чонвоне. Только благодаря Джею он смог выбраться из долговой ямы и отвоевать себе приличное место в школе. Родители были против омеги, а парень и не настаивал, любви как таковой не было, тем более жертвовать всем ради одного омеги он не готов. Чонвон для него как отдушина и развлечение. С ним приятно проводить время, он идеально подходит Джею во всех смыслах и сам по себе он безумно заботливый и милый. Милый настолько, что старшего иногда тянет блевать. Но в целом его все устраивает. Сегодняшняя пятница должна быть интересной. Какой-то старшеклассник позвал Джея сыграть в блэкджек объясняя свой выбор тем, что у него слишком великий долг и с каждым днем проценты капают, ему любой ценой нужно выиграть партию. Пака это одновременно веселило, ведь насколько отчаянное состояние должно быть у этого парня, что он решил сыграть с Джеем, и раздражало, ведь тот слишком много на себя берет, он ему не уровень. Но ради веселья, тем более что последняя игра была больше месяца назад, ведь Сонхун больше не соглашался садиться с ним за один стол, почему бы и нет. Джей соскучился по азарту, который срывает крышу и по ощущению глянцевых, изготовленных на заказ, карт. Чонвон договорился со старшеклассником встретиться после третьего урока на большой перемене. Игровая, обставленная массивной мебелью и с двойной звукоизоляцией, в это время обычно пустовала, да и вряд ли игра с этим салагой займет много времени. Джей был несколько в приподнятом настроении. По пути к месту назначения он успел расслабить туго затянутый галстук, дважды зажать в объятиях на поворотах Чонвона, который сладко хихикая, послушно отвечал на горячие поцелуи. И казалось, что ничего не способно испортить его настроение. Но так парень думал ровно до момента, пока не вцепился пальцами в дверную ручку. В ноздри сразу же ударил знакомый табачный аромат, который отдавал чем-то сладким. За столько лет дружбы Джею так и не удалось полноценно распознать эту тонкую нотку чего-то сладкого и теплого. Дурное желание вдохнуть пленительный аромат полными легкими, сразу же было вытиснуто другими вопросами. - Давно не виделись, Чонсон-а, - слащаво тянет Сонхун, как только открывается дверь. Джей только пришел, а уже начинает кипятиться внутри себя. Младший же знает, как он ненавидит свое настоящее имя. – Скучал? Пак-младший сидит сразу напротив двери, показываясь сразу во всей красе. Облокотившись локтями о стол, Хун выглядел слишком довольным, с тенью усмешки на лице и с танцующими чертями в глазах. Чонсонов взгляд незаметно скользнул от лица ниже, замечая острый кадык и пару расстегнутых верхних пуговиц школьной рубашки. - Не помню, чтобы разрешал тебе обращаться ко мне неформально, - цедит сквозь зубы, но усмехается идентично. Ножки кресла скрипят, когда Джей садится, утягивая Чонвона к себе на колени. Ян не сопротивляется и только улыбается ярко, совершенно не заботясь о том, что происходит и полностью игнорируя сверлящий взгляд второго альфы. - С чего вдруг изменил свое решение? – они смотрят прямо друг другу в глаза. Искрящее напряжение между двумя альфами настолько явное, что Чонвон ерзает на чужих коленях, склоняется к чонсоновому уху и шепчет «у меня плохое предчувствие, хен». Джей улыбается краешком рта и похлопывает омегу по бедру, безмолвно говоря подняться. Ян ненавидит, когда Пак улыбается так, но сказать что-либо не имеет права. Поджав губы, младший спрятался за широкой спинкой кресла, только в этот раз уже обращая все свое внимание на Сонхуна и на стоящего позади него бету. - Хочу сыграть с тобой в последний раз, - вальяжно развалившись в большом вельветовом кресле, Сонхун легким движением указательного пальца приказал бете занять место дилера. – Играем одну партию. Победитель загадывает желание. Чонсон зачем-то отзеркаливает позу второго альфы, ноги разводит шире, одной рукой окончательно развязывая галстук и ловит взглядом чужой, скользящий вслед за движением его рук. Атмосфера ощутимо игриво-агрессивная, но не доходит еще до точки кипения, кулаки еще не чешутся, а на кончике языка не кружат ругательства. - И каким же будет твое желание в случае выигрыша? – Ян протягивает бете новую пачку игровых карт. – Играем моими. Пак-младший гаденько улыбается прежде, чем наклониться ближе к центру стола. - Желаю иметь твою задницу целую ночь. - Сучоныш.