Двойная игра с подвохом

      Семерка друзей-ученых сидела у вечернего костра, попивая разогретый на этом же костре клубничный морс.              — М-м, Крис, — Моки отпил немного от напитка, — слушай, а у тебя обалденные морсы получаются. Рецепт дашь?       — Обязательно, о чем речь, друг мой! — улыбнулась Грант и отпила своего морса, чувствуя лёгкий приторный привкус, а потом немного поморщилась от небольшой кислинки послевкусия.       — Не-а, морсик топчик! — похвалила Медичи. — Но… а что, если добавить в него чуть-чуть красного винца?       — То это уже не морс будет, — засмеялась Грант, — а дешёвый алкогольный коктейльчик!              Все дружно усмехнулись; даже немой Бернар продемонстрировал беззвучный смешок.              — В точку, Крис! — поддержал ее Томоэ, который от смеха умудрился пролить на землю немного морса.              Когда внутри передвижной базы неожиданно послышался шорох, все притихли.              — Это герой дня проснулся, что ли? — Томоэ окинул свой взгляд на всех товарищей.       — Давайте я посмотрю, — Грант поставила на землю прозрачный пластмассовый стаканчик с почти допитым морсом, затем взяла другой и железным черпаком налила в него теплый морс. — На всякий…              Грант зашла внутрь и остановилась у спальной зоны. Приоткрыв дверь, она увидела, что Гнус лежал на своей койке, с головой завернувшись в одеяло, но женщина всё равно зашла и закрыла за собой дверь.              — Я знаю, что ты не спишь, — сказала она, — для спящего человека ты часто дышишь. Тем более, ты не можешь спать в очках.              С койки послышался тяжелый вздох, и Гнус присел, оставаясь с головой завернутым в одеяло.              — А ты так и осталась старой душнилой, Гранта! — Ютубер немного вяло посмотрел на своего собеседника.       — А чего ты завернулся, как гусеница во время окукливания? — усмехнулась она.       — Да чё-то меня немного морозит и трясет…       — Морозит? Я, конечно, знаю, что летняя ночь прохладная, но не настолько же.       — Не знаю; наверное, я всё ещё не отдохнул.              Грант подошла к нему и присела на край койки и протянула ему стаканчик с морсом:       — Клубничный морс будешь? Тёплый.       — Давай, не откажусь.              Гнус взял стакан и отпил немного теплого морса. Приятный, слегка приторный вкус заставил его улыбнуться.              — Моки готовил?       — Я варила.       — А, ну вкусно.       — Спасибо.              Гнус снял с головы одеяло, и Грант в следующую секунду поменялась в лице. Она почему-то удивилась, когда увидела его волосы.              — Ты чего, Гранта? — ее собеседник вопросительно взглянув на Гранта.       — Эм, — Кристель перевела свой взгляд на его глаза, — думаю тебе лучше посмотреться в зеркало.       — А… что со мной не так? — Гнус поставил стаканчик на рядом стоящую тумбочку и взял у Гранта зеркальце.       Через пару секунд Гнус сидел с немного испуганным лицом:       — Что это с моими волосами?! — ученый увидел в зеркале, что кончики его волос приобрели огненно-рыжий оттенок.              Теперь получалось так: кончики его волос, где-то около трех или четырех сантиметров были огненно-рыжими, далее они резко переходили в темно-каштановый оттенок, а потом шел его естественный черный цвет волос.              — Хм, — Грант взглянула на преображенные волосы Гнуса взглядом критика, — знаешь, а неплохое омбре этакое получилось.       — Какое на*** омбре?! — Гнус резко положил зеркало на койку. — Меня больше волнует, чтобы мои волосы полностью не стали рыжими.       — Не переживай, — Грант попыталась успокоить своего собеседника, — если это сильная магия, то твои волосы давным-давно должны были быть рыжими. Думаю, так оно и останется.       — Ну все равно, это выглядит ужасно, — Гнус не почувствовал какого-либо облегчения от слов Гранта. — Мало того, что у меня волосы стали такими, — посмотрел он на свою правую ладонь с силуэтом феникса, — так еще у меня ладонь из-за этого знака постоянно зудит. Не сильно, конечно, но, блин, это неприятно.       — Может тебе ее помазать, чтобы избавится от зуда? — Грант подошла к тумбочке у койки Медичи и взяла от туда крем от зуда.              Женщина передала Гнусу тубик с кремом, и тот немного намазал на руку. Пока не наблюдалось какого-либо эффекта. Вдруг под койкой Гнуса послышался какой-то лязг, Кристель посмотрела под нее и увидела меч, который Гнус нашел в заброшенном бункере.       Она взяла его за рукоять и мгновенно отпустила, потому что почувствовала, как резко нагрелась рукоять:       — Ай! Жжется!       — Да? — Гнус потянул руку вниз, взялся за рукоять меча и поднял его. — А меня не жжет.              Двоица посмотрела клинок, на котором сразу же на глазах двух ученых начали появляться золотистые узоры.              — Хм, красиво, — сказала Грант, — но вот, мне кажется, что они что-то значат.              Вдруг она заметила немного смущённый взгляд Гнуса:       — Что с тобой, Гнус?       — А! — он вышел из раздумий и посмотрел на Гранта, а потом снова блестящие лезвие. — Просто… Дежавю…       — Что, прости?       — Знаешь, это звучит немного безумно, но… я как будто видел эти символы когда…       — Хочешь сказать, что ты видел эти символы когда-то, но не помнишь при каких обстоятельствах?       — Я не знаю, но я точно могу сказать, что где-то видел их; причём очень давно, но почему-то никак не могу вспомнить, где и когда.              Грант немного напряглась, но не показала это на своём наполовину черном лице. То, что она сейчас услышала от Гнуса, заставило ее погрузиться в пучину мыслей.

***

      Доктор Короленко сидел в модном кожаном кресле напротив панорамного окна, покуривая одни из дорогих сигарет в мире. Со своими нервами и характером он мог и целую пачку за день выкурить, но все-таки придерживался мере.       После часа покуривания и выпущенного изо рта клубов дыма он становился более-менее спокойным, но это не факт. Своими злыми и стеклянным глазами он сверлил одинокую луну в небе, лишь изредка глубоко вздыхая. Потеря одного из лучших и свирепых зверей из его коллекции стало для него страшной вестью: так сильно он не переживал, даже тогда, когда пятнадцать лет назад Кристель Армор, или же D-113, сбежала их камеры содержания, разнеся его главную лабораторию, больше половины солдат, лишив его правой руки и унесся собой, как он считал, его величайшее творение.       Вирус, который мог за каких-то несколько месяцев вместо миллионов лет превратить человека в сверхчеловека — существо, которое превосходило нынешнюю стадию эволюции человека во много раз.       Армор… Короленко буквально стрясло и распирало от злости, когда он вспоминал эту фамилию и лицо этой женщины, которая смогла очень сильно подорвать его авторитет. Он хотел уничтожить её… Нет, расщепить её мерзкое тело на атомы, и не только её, а еще её «дружков». А на Гнуса у него будут совершенно другие планы…       — Доктор, позволите зайти? — голос вошедшего в комнату человека заставил Короленко немного оживится.       — А! Элитов, мой верный друг, я бы даже сказал, дружище! — На его лице появилась блестящая, но жуткая улыбка с ярко выращенными клыками, как у вампира в фильмах ужасов.       — Сэр, мы смогли найти зацепку, — эти слова заставили Короленко слегка обнадёжиться, что этот день не останется в его памяти, как один из мрачных деньков.       — Продолжай… — протянул злорадостно злой ученый.              Не успел Элитов что-либо сказать, как в кабинет доктора влетел прыщавый ассистент; и не успел он открыть рот, как Короленко с реакции мангуста вытащил из внутреннего кармана своего халата пистолет и метким выстрелом попал парню в правую стопу, от чего тот с громким вскриком съёжился, схватившись за ногу.       Затем старый учёный заорал на раненого:       — Сколько раз я говорил не перебивать меня, когда я разговариваю?!       — Господи, — с прищуренными от боли глазами ассистент кое-как встал на здоровую ногу, а больной встал на пятку, — доктор, за сколько можно?! Вот сюда, — указал он на правую ключицу, — вы мне выстрелили два месяца назад, а сюда, — указал парень на левое бедро, — за то, что вашу дешёвую тачку поцарапал.       — Дешёвую тачку?! — взбешенно гневный Филипп посмотрел на своего ассистента, от чего парень мгновенно растерял весь свой пыл и был готов обмочиться в штаны. У старого учёного даже седые пряди дыбом встали от гнева. — Ах ты, б****, неграмотная обезьяна! Этот замечательный раритет, что мне отец отдал, ты, кретин, смеешь называешь «дешевой тачкой»?! Ещё раз такое услышу, я тебя на тряпки пущу для этого раритета, ты меня понял?! — затем он подошел к нему и поставил пистолет к его виску. — Ты меня понял?!       — Да п-понял, понял я, — испуганный шансом быть застреленным ассистент пропищал так громко, как только мог.              Короленко схватил нерадивого ассистента за шкирку и повел к выходу:       — А теперь дуй в медпункт, пусть пулю вытащат. Можешь взять выходной до конца дня и бутылку виски с склада, разрешаю.              Он вежливо выдворил парня за дверь и захлопнул её.              — Тьфу, засранец, — подостывший старик посмотрел на пол, — новый паркет своей кровью засрал.              Элитов с удивленным лицом от всей этой сцены кашлянул в кулак и спокойно произнес:       — Могу я пойти по свежему следу и найти этих беглецов?       — А? О, да, конечно! Можешь идти, — ученый плюхнулся обратно в кресло, массируя свои виски.              Элитов только отдал честь своему боссу и спокойно вышел из его кабинета, хотя всё ещё пребывал в шоке.

***

       Рано утром команда двигалась по передвижной базе сквозь мелкую заросшую тропу. Удивительно, что огромная, как вагон, машина на двенадцати мощных колесах могла проехать по таком узкому пути. Грейсон и Грант ехали на передних сидениях, корректируя у друг друга путь по старенькой бумажной карте. Гнус сидел на сидении рядом с Грантом и Грейсоном, разбирая вместе с ними карту. Сразу же за водительскими сидениями были два небольших столика напротив друг друга с двумя жесткими креслами. Справа сидел Моки, обдумывая меню на всю неделю, а слева сидели Медичи, Томоэ и Бернар, играя в морской бой.              — Так-с, — Грант посмотрела на карту и сказала: — Судя по карте, нам сейчас налево.       — Так точно! — уверенно воскликнул Грейсон и осторожно повернул руль влево, но вдруг через пару метров пути громко сказал: — Стоп машина!              База с небольшим рывков остановилась, так как дальше оказался густой лес.       — В чем дело, андроид? — спросил Гнус.       — Дальше слишком много деревьев, мы попросту не сможем проехать, — объяснил Грейсон.       — Чёрт, а объезд займет много времени, — недовольно высказалась Грант. — Так, я на разведку.       — Погодь, я с тобой, — Гнус нацепил на себя свой камуфляжный свитшот и отправился за Кристель.              Оба учёных начали осматриваться; так продолжалось не долго.              — Гнус? — Женщина осмотрелась, но напарника не нашла. — Господи, ну куда он ускакал?       — Гранта, сюда! — Кристель повернулась вправо и увидела махающего рукой Гнуса.              Учёный умудрился незаметно удрать на несколько метров и найти небольшой спуск, на котором он стоял.              — Слушай, ты предупреждай, когда так делаешь, — немного построже женщина.       — Гранта, глянь, — Гнус указал в сторону спуска.              Снизу текла широкая река.              — Это… Это же Енисей, — сказала Кристель, видя, как течение реки уходит на север от них местоположения.       — Как ты это поняла?       — По карте мы уже давно обогнули Байкал, а Енисей находится на западе от него, тем более что устье реки очень широкое, а это точно он, — вдруг Грант сильно взбодрилась.       — За мной, надо назад!       — Стой, — Гнус побежал за ней, — ты куда так быстро побежала?       

***

             Через несколько минут к спуску реки подъехал «Тревел».              — Что скажешь? — спросила Грант Грейсона.       — Хм, а что, это вполне подойдет, — довольным тоном сказал андроид.       — Подойдет для чего? — только Гнус не понимал, о чем они говорят.       — Ребята, — радостно крикнула Крис, — готовы стать пиратами?       — Да! — закричали все шесть учёных.       — Не понял… — не успел Гнус что-либо спросить, как Грейсон ударил по газам, от этого он попятился назад.       — Задраить шлюзы! — с улыбкой до ушей сказала Кристель, нажав на зеленую кнопку, которая плотно закрывала замки на всех окнах и дверях.              Команда расселась за кресла, а Томоэ посадил непонимающего Гнуса рядом, а он, видя, что база на небольшой скорости едет прямо в реку, испуганно спросил:       — Что вы все делаете?!       — Всё нормально, — сказал ему Томоэ. — Сейчас увидишь!              Как только база подъехала очень близко к реке, Грант и Грейсон дёрнули каждый за длинный рычаг, который был рядом с рычаг коробки передач; потом Крис сразу же нажала на мигающую красную кнопку. Сириус «Тревел» немного затрясся, а снаружи он начал трансформацию: четыре передних и четыре средних косела втянулись в корпус, тем самым плотно закрыв отверстия, а в это время на дне базы начала надуваться большая подушка. Задние четыре колеса быстро скрылись в корпус, а вместо них появились четыре мощных гребных винта, скрытых жёсткой цилиндрической клеткой. Так, большая передвижная база превратилась в катамаран на воздушной подушке.              Оказавшись полностью в воде, Грейсон повернул руль так, чтобы они переместились чуть ближе к центру реки, чтобы не цепляться за дно реки, а дальше андроид направил нос чудовищной машины в сторону течения.              — Браво, капитан Грейсон! — закричали его друзья, немного поаплодировав ему.       — Ну, теперь можно и открыть окна и двери, — Грант нажала на зелёную кнопку ещё раз и сразу же приоткрыла немного окно.              Гнус приоткрыл ранее зажмуренные глаза и посмотрел к окно.              — Офигеть! Да это настоящий монстр, а не машина! — учёный увидел снизу подушку, на которой держалась вся база.       — Полный вперед… — Грант сделала веселую паузу и добавила: — С Песней!       — Ура! — закричали dct, кроме Гнуса, который решил послушать этот концерт, а не участвовать в нем.              Грейсон включил знаменитый опенинг «Пираты Карибского моря».       Грант: Пусть пугает грозный ветер, начинается гроза.       Несмотря на все запреты, поднимаем паруса.              Грейсон: Что нам шепчет это море, и куда оно зовет нас?       Положишься на компас и убит в тот же час.              Медичи: Всем известны, ведь мы грозы океанов и морей.       Проведет нас сквозь преграды Капитан Джек Воробей.              Томоэ: И пускай наш путь опасен,       Мы достигнем своей цели.              Моки: У судьбы на прицеле.       Так вперед экипаж.       Пробивает мандраж! (все семеро: до костей).       На абордаж! (все семеро: и быстрей).              Все шестеро: Нас не догонишь,       Не остановишь.       Ты либо с нами,       Либо за борт.              Томоэ: Всех наверх, поднять якорь и полный вперед.       Каждый день мы готовы бить новый рекорд.              Медичи: Пусть подводит удача, жесток мир вокруг,       Для пирата страшней Дейви Джонса рундук.              Все шестеро: Вверх, вверх,       Поднять все флаги!       Вверх, вверх,       Чтобы все знали!       Вверх, вверх,       На сундук мертвеца!       Вверх, вверх,       И до конца!       Но вдруг их дружный пиратский хор прервал сильный толчком в правый бок водной базы. Через внешние камеры Грант увидела старых знакомых: солдат Короленко.              — Вот черт! — Кристель вышла в дырку между сидениями и побежала к железной лестнице, ведущей к люку на полотке базы. — Я на оборону! Моки, за штурвал!       — Так точно! — Моки подбежал к водительскому сидению.       — Грейсон, садись рядом и просчитывай их атаки! — сказала Грант.       — Десять-четыре, — андроид пересел на другое сидение, а на его место сел Моки.       — Томоэ, за мной, сыграем с ними в «горячую картошку», — Крис открыла люк на пололке и полезла наружу.       — Хех, — усмехнулся Томоэ, пролетев сквозь потолок «Тревела», — это я могу.              Каждый вышел наружу, где все увидели несколько несущихся внедорожников с вооруженными солдатами, а также несколько катеров сзади них.              — Ребята, — обратилась Грант к врагам, — вы сами напросились. Берегитесь…              Она побежала назад и спрыгнула в воду, к катерам. Несколько солдат начали полить в место, куда она упала, из мощных пулеметов. Но вдруг из воды вынырнула Грант с своем обличии мощного чёрного сверхзверя, от чего у солдат внутри все сжалось.              — Ребята, — сказала она, барахтаясь в воде, — вы очень круто вляпались.              Грант в стиле баттерфляй снова нырнула в реку, только теперь глубже и по-быстрее. Не прошло более пяти секунд, как один из пяти катеров, самый задний, перевернулся, выкинув солдат за борт в реку. Кристель своими мощными лапами пробила дно этому катеру, а затем бросила его, и тот пошел ко дну Енисея. Как только орудия были повернуты на Гранта, она занырнула под воду, быстро проплыв вперед, к остальным катерам.       Томоэ в это время, левитируя над крышей плавающей базы, следил за внедорожников, где солдаты достали новый ящик с гранатами. Самый умный, или не совсем, схватил первую гранату, резко выдернул из нее чеку и бросил.              — Ой зря… — пропел Томоэ, и неожиданно его ладони стали белыми.              Он подпрыгнул и схватил гранату, сразу же закружился на лету и очень сильно бросил гранату отправителям. Она летела еще быстрее, чем до этого, но она не успела долететь до внедорожников и взорвалась в воздухе.       Внутри базы Гнус наблюдал за боем, думая, что можно в такой ситуации сделать, пока остальные давно заняли позиции. Гранаты летели и взрывали то вблизи, то у берега, а сзади Грант выбивала один катер за другим.              — Ай! — Гнус почувствовал, как его правая ладонь резко стала очень теплой. — Что за…?       Метка феникса на ладони начала слабо мигать, и вдруг из-под его койки послышался лязг. Гнус осторожно подошел и вытащил от туда «Огненного жнеца». На клинке меча, прямо на глазах ученого, начали появляться блестящие золотистые узоры, петляющие в рисунок огненной птицы.              — И что это значит? — учёный прекрасно понимал, что меч ему ничего не ответит, но все равно спросил.              Ютубер до последних моментов не понимал, что начал потихоньку клевать носом. Сонливость, словно яд, пробивала его тело, заставляя медленно закрывать глаза. Голова не соображала, в глазах темнело, а тело отказывалось слушаться его…

***

      — Да вашу ж налево! — выругался Томоэ, отбросив новую порцию гранат. — Да когда они у вас закончатся-то?!              Вдруг к внедорожникам из-за огромных кустов, увесистых ягодами, начал пробираться тяжелая артиллерия в виде танка, превратив лесной урожай в варенье, вмешанное с грязью и травой.       — Вот же с***! — Грант обернулась на крик призрака и увидела танк.       — Томоэ! — Грант в мгновении ока почуяла опасность и не зря: один из отставших катеров стрелил последним снарядом из мощного пулемета прямо в воздушную подушку, и в подушке появилась дыра. — Нет, нет, нет!!!              Грант руками закрыла дырку, но она медленно увеличивалась. Ситуация резко накалилась, и её точкой стал выстрел из чёрного танка в крышу «Тревела». Томоэ застыл на месте понимая, что он не сможет отразить такой снаряд. Но вдруг, словно молния, тёмный силуэт стал перед ним и взмахнул правой рукой, в результате такого взмаха появился огненный серп, который разрубил танковый снаряд на половинки. Они разлетелись мимо силуэта и Томоэ и упали в реку.       Посмотрев на упавшие в реку половинки снаряда, Томэ повернул голову обратно и увидел Гнуса с «Огненным жнецом».              — Я не знаю, как ты это сделал, но ты просто… — Томоэ поднял улыбку от произошедшего, но она тут же исчезла через пару секунд, когда Гнус повернулся к нему с светящимися белыми глазами, и его взгляд был не очень добрым и немного пугающим. — Гнус…?              Белоглазый повернулся обратно к внедорожникам и поднял меч над собой, от чего клинок вспыхнул огнем. Через пару мгновений учёный кинул его чуть в сторону, и вращающийся меч, как бумеранг, пролетел так, что буквально разрезал внедорожники и танк, оставив их без колес и гусениц. Вся наземная техника превратилась в кучу бесполезного металлолома. Меч вернулся к Гнусу в левую руку. Затем он двинулся к задней части «Тревела», где и Грант, и солдаты обратили она него внимания.              — Гнус, что ты делаешь? — выкрикнула Грант ему, однако Гнус не спешил ответь ей, он даже не посмотрел на нее. — Ты меня слышишь?              Вдруг она клинке появился пепел; Гнус взял его и высыпал вниз. Пепел немного попал на Кристель, от чего она покашляла, но большая часть попала в то место, где она держала дырку лапами. Пепел просочился через ее пальцы, Грант отдернула руку и удивилась: от этого пепла дырка исчезла.       Вдруг клинок снова вспыхнул, но на этот раз пляма начало переползать за кончик лезвия, превращаясь в шар. Как только шар стал размером с арбуз, Гнус взял его и кинул перед катерами. Можно подумать, что это был глупый ход, если только это не магический огонь феникса: как только шар достиг водной глади, то это самое пламя превратилось в большую огненную стену, к которой плыли катера.       Солдаты, увидев его, быстро бросились в воду и поплыли к берегу, чтобы не стать охваченными этим пламенем. Пустые катера врезались в огненную стену и сгорели, все до последней. Стена исчезла.              Как только база оказалась достаточно далеко, Гнус, постояв на крыше несколько секунд и посмотрев в никуда, резко пришел в себя: его глаза перестали гореть белым светом. Сказать, что он удивился — ничего не сказать: он явно был в шоке, как и Грант и Томоэ.              — Ч-что… — полушёпотом сказал Гнус, отойдя на шаг назад. — Что это…?       — Гнус? — Томоэ положил руку на его плечо и он резко повернулся к нему. — Ты как?       — Нихуха! — Грант залезла на крышу в прежней, человеческой форме. — Что это сейчас было, Гнус?              Гнус повернулся к Кристель, не зная, какой ответ дать на ее вопрос.

***

      Поздний вечер, а «Тревел» все плывет и плывет. Грант и Томоэ рассказали остальным, что они видели, и команда неплохо офигела от услышанного; сам же Гнус сидел в жилой зоне, пытаясь понять, что с ним произошло. Он практически ничего не помнил, всё было как в тумане.       Команда сидела поближе к гранту и Грейсону, который по карте определил, что им ещё минут двадцать плыть по реке, а потом нужно будет выплывать с левого берега и уже катиться дальше.              Все сидели молча. Гнус, видя их немного поникшими, решил вернуть им тот настрой, который был до нападения. И он придумал, как это сделать.              — Надеюсь, что я помню ту морскую песню, которую расходники любили, — найдя в вещах команды матроску, Гнус надел её и взял ведро.              Команда сидела и немного скучала; выглядывающий Гнус сильно надеялся, что он не будет выглядеть дебилом но видеть их такими ему почему-то не хотелось. Но он всё же вышел к ним. Команда посмотрела на него и немного удивилась.              «Ладно, эту песню я точно помню», — глядя на них, Гнус молча присел, поставив ведро на свои колени дном вверх.              Глубоко вздохнув, он начал ритмично стучать по пластмассовому верду и он скромно пропел:       — Корабль по морю плывет,       Зовётся «Чайный котелок».       Ревут ветра, в воде корма,       Но нам буря не страшна.       Скоро Валерман придёт,       Он сахар, чай, ром принесёт.       Лишь прозвучит отбой,       Мы все пойдём домой.              Нельзя сказать, что он спел плохо, но и великолепно это тоже не было; он просто пел от души. Это был один из немногих моментов, когда Гнус что-то делал с глубокой искренностью. Тем не менее, это удивило команду, но они все одарили его трогательными улыбками и прослезившимися взглядами.              — Гнус, — Крис обратились к нему, — давай вместе.              Гнус с такой же улыбкой на лице подсел к ним поближе и снова начал отбивать ритм по ведру. А немой Вернар, чтобы не «быть в стороночке» взял другое вердо и тоже принялся отбивать ритм. Гнус начал заново, но теперь более уверенно и весело:       — Корабль по морю плывет,       Зовётся «Чайный котелок».       Ревут ветра, в воде корма,       Но нам буря не страшна.       Остальные подхватили и семеро ученых запели:       — Скоро Валерман придёт,       Он сахар, чай, ром принесёт.       Лишь прозвучит отбой,       Мы все пойдём домой.       Две недели не прошло,       Один кит вышел на него.       Собрал всех вместе командир       Кита взять на буксир.       Скоро Валерман придёт,       Он сахар, чай, ром принесёт.       Лишь прозвучит отбой,       Мы все пойдём домой.       Та, Ра, Ра-Ра, Ра, Та!       Ра-Ра, Ра, Та, Ра-Ра-Ра, Та!       Та, Ра, Ра-Ра, Ра, Та!       Ра-Ра, Та, Да, Та, Да!                     Так негативное настроение испарилось в веселом пении морской песни. Вскоре они причалили к левому каменистому берегу Енисея и уже на колесах уехали по широкой лесной тропе.