Бесконечная осень

Ранее во 2 главе: Джонатан и Джеффри приходят в Пембрукскую больницу. В кабинете доктора Рида они общаются и Джон латает раны охотника. Маккаллум отдает свою окровавленную рубашку Риду, чтобы провести иследования. Далее они расстаются.

***

С осторожной медлительностью Джонатан ступал по зыбкой болотистой почве, остерегаясь каждого шага. Медленно и степенно. Сухая трава тихо хрустела под его ботинками. Он знал, что посреди этих полей его может ждать смерть. Сгущающийся у самого носа молочный туман предательски мешал обзору. К горлу медленно подкатывал тошнотворный ком страха. Сердце отбивало тревожный ритм, будто отрабатывало последние часы своей жизни. «Не останавливайся. Иди. Иди... Шаг... Два... Три...» — повторял он себе снова и снова. Так продолжалось некоторое время. Ходьба в тумане с постоянным ощущением тревожного присутствия. Неверное движение равносильно смерти. Джонатан шёл с медицинской сумкой наперевес. Она была жутко неудобной, но в критической ситуации помогала спасти не одну жизнь. Фуражка то и дело сползала на мокрый от пота лоб... — Джонатан! Джонатан! Наконец-то я тебя нашёл! — раздался отчаянный крик повсюду и нигде. Он не видел мужчину, но хорошо его слышал. Тревожно осматриваясь по сторонам, в тумане, он тщетно пытался найти источк. Это был его друг. Раздались звуки быстрого бега. — Стой! — громко закричал Джонатан. — Стой! Здесь мины! Замри! - голос словно растворялся в плотности воздуха. Но звуки быстрых шагов звучали всё ближе и ближе, мужчина не останавливался. Раздался громкий хлопок. Джонатана оглушило и откинуло волной. Холодная и мокрая земля посыпалась на него, окрапляя его тело. Он истшно закашлял, пытаясь прийти в себя. Звон. Сильный звон в ушах. Боль. — Майк! Ма-а-айк! — закричал Джонатан, всё ещё плохо слыша даже собственный голос. Он попытался встать, но беспомощно повалился на руки, голова кружилась. Ползя на четвереньках, Рид бегал глазами, искал тело или то, что от него осталось. Отчаянный, истошный крик боли раздался недалеко. Он побежал на зов. Молодой мужчина лежал спиной на земле, частично заваленный землёй, и кричал от боли. Одна нога Майка была по колено разорвана снарядом, на который он наступил. Вместо неё было кровавое мессиво, напоминающее разодранные лохмотья. В окровавленных остатках ноги можно было различить раздробленную кость. Правая ладонь была разорвана, от нее оторвалось два пальца, а остальные еле висели на кусках плоти. На грудной клетке, сквозь военную одежду были видны массивные осколочные ранения. Контузия. Из окровавленного рта мужчины раздались жадные, хлюпающе-свистящие звуки дыхания, он пытался захватить грудью последний воздух. Осколоки, как по маслу, пошли через легкие. Из носа, рта и ушей шла кровь, перемешиваясь с землей на лице. Белки глаз окрасились в кроваво красный цвет. — Майк! Боже мой... Майк... — Джонатан с ужасом смотрел на умирающее тело друга, упал на колени и взял его целую левую руку в свою трясущуюся ладонь, подвинулся поближе, пытаясь отдышаться сам. В место криков изо рта военного вырывался только скудный булькающий скулеж. Джонатан приложил его голову к своей груди. Доктор уже много раз видел такие травмы. Рид ничего не мог сделать. В ближайшие минуты Майк умрёт от потери крови и болевого шока. — Убей меня... Пожалуйста... — задыхаясь и дрожа, шептал Майк, смотря стекленеющими глазами на своего друга. Кровь во рту мешала ему говорить, а тело билось в крупной дрожи. — Боль... Больно... Пожалуйста! Д... Джон... — из глаз Майка лились слёзы, в перемешку с кровью и землей. Джонатан понимал, что это будет самым гуманным решением, но он не мог ... - Не могу... -Кусая губы шептал Джон, - Не могу... Боже... Глаза застелила пелена. По щекам покатились слёзы, размывая грязную пыль на коже. Он достал из кобуры револьвер. Раздался щелчок. Выстрел... Джонатан проснулся в холодном поту и тяжело дыша. Он быстро встал и крупными шагами пошел к раковине, умываясь холодной водой... - Это только кошмар... - прошептал он, поднимая свое лицо и смотря на себя в зеркало перед умывальником. Какое-то время, он рассматривал свое бледное лицо и темные почти черные волосы. Длинные пальцы нарочито медленно провели по волосам, укладывая растрепанные после сна пряди. Воспоминания о прошлом причиняли боль. Ему хотелось абстрагироваться от этого, уйти в себя, не вспоминать. Бежать как можно дальше от прошлого. И этим местом была работа, привычный и надёжный островок, который держал его на относительном плаву до сих пор. Он встал, надел привычно аккуратную и строгую одежду. На улице только закатилось солнце. Раздался стук в дверь. — Доктор Рид! Нам нужно поговорить, — заявил бегло доктор Суонси. — Войдите, Эдгар. Что вы хотели? - завязывая галстук, сказал он. — До меня дошел слух, что вчера здесь был охотник на вампиров... Вы что-нибудь можете про это рассказать? - Доктор Суонси быстро и манерно поморгал глазами, приглаживая свои усы. — Да, я встретил его ночью во время охоты, он был ранен и я предложил ему медицинскую помощь. — О, вы чрезвычайно добры, мой друг! Но... не боитесь ли вы, что... Маккаллум натравит на нас своих псов? - с привычной ветиеватостью и некоторой вычорнустью проговорил доктор. — Я думал на счет этого, Эдгар... Но, что-то мне подсказывает, что Маккаллум более разумен и адекватен, чем прошлый предводитель Привена. Возможно, он в будущем будет более благосклонен к нам, когда поймет, что мы не представляем угрозы для людей. — Я надеюсь, что вы правы, Джонатан. — Эдгар, я бы хотел поделиться с вами своими наработками касательно исследований нашей крови. - стремясь перевести тему, сказал он. — Вы нашли что-то интересное, мой друг? — Да. Реактивы, которые я смешал, позволили мне найти... Новые клетки крови, которые абсолютно точно отличаются от клеток крови человека. Джонатан подошёл к своему рабочему столу и взял несколько зафиксированных в специальном растворе и покрашенных в реактивах покровных стёкол с кровью. Он положил их и настроил микроскоп. — Смотрите, Эдгар. По строению они напоминают миелобласты, но они другие. Доктор Суонси внимательно изучил образец, а затем удивлённо поднял брови. — Ох, это удивительно, Джонатан! Возможно, эти клетки как-то способны участвовать в тех... Метаморфозах, которые происходят с нашим организмом во время обращения в вампиров. Вы уже дали им название? — Я подумал назвать их клетки «V», от слова «Вампир». — Звучит логично. — Вчера Маккаллум дал мне свою рубашку. Я заметил на ней странный запах. Он не похож на запах обычного вулкода. Джонатан протянул Эдгару рубашку. Тот настороженно принюхался. — Действительно, — задумчиво сказал он изображая некоторое отвращение, учуяв следы запаха Маккаллума. — Хоть запах и этого... Вулкода слабый, он другой... - Суонси нехотя принюхался еще раз,- Вы уже провели анализы? — Пока что нет. Сегодня этим займусь. — Хорошо, расскажите мне про ваши результаты, надеюсь, они будут информативными. Эдгар направился к выходу и в самый последний момент обернулся. — Ах да, мой друг, чуть не забыл сказать. Сегодня днём были три смерти от испанки. Медсёстры заботливо забрали кровь умирающих людей для исследований. - Эдгар улыбнубнулся. — Ты уверен, что они поверили в то, что эту кровь мы используем в лабораторных целях? — Абсолютно! Никаких подозрений. Я знаю, что вам это не нравится, Джон, но это лучше, чем убивать людей, — Суонси притворно помрачнел. — При мыслях о том, что в этой эпидемии скалей, отчасти, виноват я, меня охватывает чувство... Вины. Я бы хотел сделать всё возможное, чтобы помочь людям. Кровь умирающих не вкусная и малопитательна, но я не могу позволить себе большее, как и вы. Так мы, хотя бы, можем питаться и продолжать помогать. На первом этаже, в холодильнике, лежит один пакет для вас, мой друг.- Он сделал еще один шаг- О! И еще... Приготовленный консервант для крови находится в лаборатории. Я все еще работаю над более качественным рецептом. — Спасибо, Эдгар. Суонси кивнул и поспешно вышел из кабинета. После своего обращения в экона ,Суонси, все также оставался "болтливым и хитрым сукином сыном», — думал Джонатан, но, к его удивлению, он видел искреннее желание Эдгара помочь людям. Они очень сблизились за последнее время. Доктор Эдгар был талантливым оратором, хоть и несколько шутливым и эгоистичным. Благодаря его стараниям, больница получала хороших спонсоров и дотации от правительства Великобритании, закупала очень хорошее оборудование и могла позволить себе дорогостоящую анестезию для хирургических операций. Джонатан взял в руки рубашку Джеффри и снова принюхался к ней. «Как же вкусно пахнет... Боже, как чудесно», — мимолётные мысли промелькнули в его голове. «Я не смогу нормально думать, пока не поем». Быстро накинув на плечи белый халат, он спустился на первый этаж. Новый холодильник, который купила больница, очень кстати помогал хранить медикаменты и кровь, в том числе здоровую, для переливаний при крупных кровопотерях у людей. Джонатан взял помеченный пакет и направился к себе в кабинет, надеясь не встретиться в коридоре с медсёстрами. Только он прошёл на второй этаж, из-за угла он столкнулся с сестрой Гвинет. — Ох, Доктор Рид! Наконец-то я вас нашла! - старая медсестра сердито-серьезно начала говорить- У нас срочный случай, все хирурги заняты, поступил экстренный пациент. У него сломана нога, ужасная рана и кровотечение! — Мисс Бранаган, готовьте операционную, созовите ассистентов, я скоро подойду. Вы можете начинать операцию без меня. Сестра Гвинет молча кивнула и быстрым шагом пошла выполнять поручения доктора. Джонатан пошёл в кабинет, закрылся на замок и открыл пачку с кровью, так быстро, насколько он только мог, и начал её пить. Она была почти безвкусная и холодная. Не пахла так же маняще, как кровь Джеффри, но давала хотя бы какие-то силы. Эта жидкость была подобна воде, в то время как кровь здорового человека была сравнима с опиумом. Но Джонатан никогда не ощущал этого чувства возбуждения, кроме того дня, когда убил свою сестру в первый раз. Эти воспоминания всё ещё вызывали у него боль, но чувство того насыщения забыть он не мог. Рид выпил последние капли, надел халат и направился в операционную. Сначала прошёлся в помывочную и провёл должную антисептику своим рукам, там его уже ждала медсестра Хокинс с готовым хирургическим одеянием и стерильными резиновыми перчатками. Джонатан надел хирургический халат и перчатки, не касаясь предметов. Из соседней комнаты с прозрачным стеклом он слышал и видел, как кричал от боли молодой мужчина. Тот уже был раздет и должным образом подготовлен, а рана была первично продезинфицирована. Джонатан чувствовал сладкий запах, буквально слышал, как кровь стекает по ноге. Его желание было сильным, но вполне сносным, отчасти потому, что он совсем недавно ел. — Подать наркоз. — ровно скомандовал доктор Рид и окончательно ушёл мыслями в работу. На лицо мужчины опустилась маска, он погрузился в сон. Джон начал оценивать масштабы повреждений ноги. На негатоскоп были прикреплены рентгеновские снимки. Это был косой перелом малоберцовой кости со смещением. Сама рана была рвано-укушенной. След явно оставил кто-то с очень большими зубами. Это была точно не собака. — Доктор Рид, я пережала порванную артерию зажимом, — сказала сестра Гвинет. — Благодарю, — ответил Рид и начал кропотливо работать над ногой парня. Сначала он сшивал сосуды, чтобы восстановить кровоток, затем начал соединять конец к концу кости, чтобы перелом сросся хорошо, а для фиксации установил металлические штифты собственной разработки в малоберцовую кость. В заключении он наложил швы на раневую поверхность. — Сестра Хокинс, наложите ему гипсовую повязку с окном для обработки раны. Потом влейте 300 миллилитров совместимой крови и дайте обезболивающее. — Хорошо, доктор. Операция прошла относительно быстро для данной патологии и вполне успешно. Рид вышел из операционной, доверив завершение операции опытным сёстрам. В коридоре его ждали трое стражей Привена. — Здравствуйте, доктор Рид, — сказал самый старший из них, на вид ему было почти 50, он был невысок, но очень крепок. Все трое смотрели на вампира с настороженностью. — Николас Купер, — самый старший уверенно, но осторожно протянул правую руку Риду. — Доктор Джонатан Эммет Рид, как вы наверняка догадались, — в ответном рукопожатии сказал он. — Чем обязан вашему визиту? — Как поживает мальчик? — Он один из вас? — спросил Джон. — Мы сегодня были на охоте. Он недавно с нами. На него напал большой... Кхм, вулкод, — последнюю фразу он сказал значительно тише. — Что же, это объяснит его столь крупный укус на ноге. С ним всё хорошо, но у него был перелом малоберцовой кости. Некоторое время ему придётся носить гипс. — Что ж, хорошо, что он хотя бы ногу не потерял, — сказал Николас. — Маккаллум рассказал нам о том, что вы помогли ему прошлой ночью. Спасибо вам. — Пожалуйста, — сказал Рид. — Из-за эпидемии гриппа посещение больных разрешено только ограниченному кругу лиц, не больше одного человека за раз. И, будьте добры, наденьте пожалуйста маски. — Хорошо, доктор, я понимаю. Когда он очнётся? — Вы сможете поговорить с ним в течении часа. Он будет в палате номер 18. Двое других мужчин выглядели намного менее дружелюбно, чем Ник. Как только Рид отвернулся и пошёл к себе в кабинет, он услышал, как мужчина помладше говорил Нику: — Ты что, совсем охренел с вампирами разговаривать? — Да, а еще благодаря этому кровососу у Фореста теперь будет здоровая нога! — агрессивно заткнул его Ник. — Ты помнишь, что говорил Маккаллум? — Помню... — Так вот и молчи в тряпочку, - мягко, но достаточно резко процедил он. «Маккаллум? Что им сказал Маккаллум?» — думал Рид. Каждый день приносит всё больше и больше загадок. Он пошёл в кабинет, чтобы как можно скорее провести анализ крови с рубашки Джеффри. Джонатан приготовил реактивы и уложил необходимые инструменты на стол. С сухой кровью работать было гораздо сложнее. Приготовив кровяной образец, доктор нанёс его на предметное стекло и зафиксировал растворами. Первая странность, которую он заметил — это то, что раствор нетипично и частично сворачивался с реагентами, выпадая в небольшие хлопья, что было несвойственно для крови обычных вулкодов, которую он исследовал ранее. Затем он положил стёклышко на столик микроскопа и стал искать. Найденное заставило его очень удивиться. Форменные элементы крови были... Деформированы. Такого Рид не видел ни разу. Он поспешил сделать заметки в свой журнал и законсервировал мазок, чтобы сохранить его. В голове Джона крутилось очень много вопросов, на которые он не мог найти ответ. Например, что же могло вызвать такое изменение и было ли оно случайным. Он должен был обсудить полученные данные с доктором Суонси, но решил отложить этот вопрос на более подходящее время, потому что знал, что доктор сейчас, скорее всего, работает в карантинном отделении с испанкой. Его глаза переместились на рубашку Джеффри, которая всё ещё лежала на столе. Он взял её, принюхался и от чего-то тоскливо выдохнул. «Надо бы отмыть ее от крови», — подумал Рид. Он взял небольшой таз и залил в ней рубашку с порошком и перекисью водорода. Вода начала приобретать розовый оттенок. На войне ему часто приходилось отстирывать окровавленные вещи. Немного пополоскав её, он нашёл это занятие очень медитативным. Ему хотелось отвлечься от негативных мыслей, что кружили в его голове. Джонатан слил остатки мутной воды в раковину и прополоскал вещь. — Как новая, — сказал он, а затем повесил вещь сушиться. Остаток ночи доктор провёл в отделении больных испанкой. Его способности к гипнозу помогали в успокоении буйных пациентов и иногда ослаблять очень сильную боль. Он не избегал «грязной» работы, которую обычно выполняли санитары или медсёстры, за что получал благодарность и уважение всего младшего медицинского персонала. Теперь доктор официально был заместителем главного врача и главой хирургического отделения больницы Пембрука. Поначалу, некоторым врачам не нравилось, что доктор Джонатан Рид работает только в ночные смены, они считали, что он отлынивает от своих прямых обязанностей. Но с течением времени они также поняли, что Рид выкладывался, возможно, больше, чем кто-либо из врачей. К тому же, вампирское тело не было подвержено инфекции и не уставало так же сильно, как человеческое. Постепенно, мнение о докторе в Пембруке сложилось однозначно положительное. Его считали неконфликтным, талантливым и достаточно отзывчивым человеком. Некоторые молодые медсёстры даже имели смелость флиртовать с ним, но безуспешно. Со временем пошёл слух о том, что у него близкие отношения с Элизабет Эшбери, одним из спонсоров их больницы. Тем не менее, сам публично он никогда эти слухи не подтверждал и никак не комментировал. Почти каждое утро Джонатан не хотел возвращаться в постель — слишком часто ему снились сны о войне. Они были очень нечёткими, гиперболизированными, отличались от реальности, но неизменно в них оставалась лишь одна боль. Рид мог не спать в дневное время, хоть и чувствовал себя несколько странно, но к этому ощущению можно было привыкнуть. Он зашторивал окна и читал, много, а с заходом солнца снова возвращался к пациентам. Депривация сна давалась ему удивительно легко. Возможно, Джонатан был в целом более вынослив всё из-за той же древней крови, что текла по его венам. Утром он лёг на кровать и, размышляя о разном, уснул глубоким сном.