Уроки нежности

Подставив лицо выцветшей рассветной дымке, Сатору зажмурился. Прохладный воздух из открытого окна кухни потоком ворвался в комнату и слегка потрепал за края карту токийского метро, лежащую на столе. Нанами скрупулезно придержал ее рукой. За ночь они исполосовали этот клочок бумаги вдоль и поперек в надежде понять логику передвижений нового городского проклятия, но так ни к чему и не пришли. Слишком уж оно изъебистое, проклятие это. Но Годжо уверен, что он изъебистее. - Ты выглядишь слишком довольным для того, кто просидел всю ночь ради нулевого результата, - скептично подметил Нанами, потягивая кофе из кружки Юджи. На ней были изображены черепашки-ниндзя в гавайских юбках. Сатору старательно выбирал ее среди других в кухонном шкафчике, но Нанами, к сожалению, выбор не оценил и, лишь скептично хмыкнув, продолжил штудировать подземные коридоры. У самого же Сатору была кружка Мегуми: простая белая, еще из их квартиры с Цумики. - Да черт с ним, с этим проклятием. Разберемся на месте, - отмахнулся Годжо, вдыхая. Утренний воздух всегда напоминал ему запах волос Мегуми - холодный и свежий, взбудораживающий. А помятая ото сна выбеленная зоря его кожу. Бледную, но всегда теплую. - Ты уже так говорил, - с бетонно-каменным лицом сказал Нанами, звонко щелкая пальцем по одной из черепашек. - Чтобы его поймать надо быть на нескольких станциях одновременно. Оно слишком быстрое. - А еще тупорылое и нелогичное, - пожал плечами Сатору. - Ничего в нем нет особенного. - Рыбак рыбака, - съязвил Нанами, и, не получив ответной реплики, снял очки и устало потер лицо. Ему особенно не нравилось, когда его работа не приносила никаких результатов, и Сатору издалека чувствовал скопившееся в нем раздражение. Милашка. - Можно использовать технику Фушигуро с кроликами, чтобы выследить его в нескольких районах города сразу. А мы в это время спустимся с Итадори-куном к рельсам. И заниматься этим всем придется ночью. - Угу, - невнятно промычал Сатору, закусывая губу. На его лице против воли весенней вишней расцвела улыбка. Техника Фушигуро. Фушигуро. Мегуми Фушигуро. Мегуми. Гуми. - Влюбленный идиот, - закатил глаза Нанами, ослабляя галстук. - Взаимно влюбленный идиот, - поправил его Сатору, возвращаясь к столу. Досада от потраченной впустую ночи резко разбавилась звуком любимого имени, и Годжо даже почувствовал себя бодрее. Через пару часов Фушигуро проснется, до обеда будет молчать, а потом, может, посидит рядом или позволит украсть у него краткий поцелуй, хотя бы в щеку. Кажется, от этих мыслей у Сатору жадно загорелись глаза, потому что Нанами неожиданно громко цокнул языком. - Ну, не хочешь спросить, как у нас дела? - Нет. - А я все равно расскажу, - самодовольно улыбнулся Годжо, поворачивая от окна к Нанами. - У нас все о-т-л-и-ч-н-о. - Я рад, - голос Нанами по звуку напоминал рухнувшую оземь могильную плиту. Ему не прельщало торчать по ночам в колледже, и Годжо уже предвкушал, как тот будет выговаривать Яге за сверхурочные. Удивительно, что он не сбежал отсюда ровно в шесть часов. - Ты не выглядишь так, словно ты рад, - надулся Годжо. - Тебе что, станцевать? - ворчливо буркнул Кенто, смотря куда-то за дверь, словно надеясь сбежать. - Зануда. Не успел Годжо добавить еще что-то язвительное, как воздух в комнате замер. Краткая, как вспышка, тень, мелькнула оранжево-красным и тут же исчезла. Из глубины темного коридора вязко потянуло чем-то сырым, щекочущим ноздри. - Годжо-сан, - напряженно перебил его ворчливый товарищ, продолжая смотреть куда-то себе за спину. - Вы это чувствуете? Почувствовал. Прочувствовал. Расползающийся по дереву мох с привкусом раскаленного железа. Сатору знал этот запах, и, на долю секунды прикрыв глаза прямо под повязкой, резко распахнул их обратно. Молниеносно пробежал перед глазами образ кривого рта. - Вот же сука. Годжо рванул вперед, но Нанами опередил его, решительно двинувшись с места, прихватывая свой забавный топорик, скорее на автомате. Проклятия не могут пробраться в колледж. Все, кроме одного. - Проверь детей, - шепнул Нанами, но Годжо его не слушал. Ноги сами несли его вперед по коридорам к одной единственной двери. Даже не нужно было использовать территорию, чтобы понять к какой именно. Сукуне не нужны все дети. Это было бы слишком просто. Юджи был силен и постоянные тренировки с Нанами давали свои плоды. Каждый день разум мальчика креп, и Двукликий тратил все больше собственных ресурсов, чтобы захватить контроль над его телом. Многочасовые практики встроили в сознание парня механизм, в разрезе напоминающий часы - бесконечные гайки и шестеренки, крутящиеся друг за дружкой. Однако даже самая отлаженная в мире система дает сбои. А когда это происходит с проклятой энергией из пальцев Сукуны, то все сразу же разваливается и летит к чертям. После нахождения последнего пальца Годжо ждал, что что-то изменится. Ждал, когда все начнет рушится. Засыпая каждую ночь, он невольно думал о том, что может произойти, если демон обнаружит дыры в сознании парнишки. И больше всего он боялся не гипотетических ситуаций, а вполне логичного исхода: он убьет Юджи с Сукуной внутри, если будет нужно. Он без раздумий прикончит их обоих, если что-то случится. Сатору обожал Юджи, но Демону плевать на всех. Ему плевать на остальных учеников, плевать на весь этот пресловутый колледж. Ему нужно самое сладкое блюдо. И это не оставляло Сатору выбора. Он думал об этом раньше, а сейчас эта мысль сразу же прострелила его сознание. Она оказалась быстрее, чем молния и мелькнувшая вспышка красных глаз в углу коридора. Эта самая мысль прошла пулей навылет и залила кровью глаза Годжо, когда, повернув за угол, он на секунду увидел когтистую лапу, царапающую дверь. Ублюдок. - Подожди! Стой! - крепкая рука Нанами сильно сдавила его плечо, и этой секунды хватило, чтобы красноватая пыль рассеялась в углах глаз Итадори. Хлоп, и все исчезло. Замерло. Запах пропал. Нанами щелкнул по переключателю, и в коридоре загорелся теплый желтый свет. Мальчик, стоящий посреди него, глупо уставился на свою руку, пластом лежащую на двери, а потом на двух прибежавших к нему взрослых. Его взгляд был страшно расфокусирован, словно он где-то обдолбался. - Годжо-сенсей? Нанами-семпай?... Что?... Сбежал, скотина. Вернулся обратно, внутрь, лишь услышав чужое приближение. Сукуна еще слишком слаб, чтобы бороться с ними, но Сатору все равно хотел передать ему вдогонку пару ласковых. - Почему шатаемся по коридорам в такой поздний час, Итадори-кун? - его реплики опередил грубый голос Нанами, неожиданно приобретшей наставнические нотки. Сам Нанами как-то неестественно выпрямился, и Итадори растерянно уставился на него. Чего? Чего это он... а. Мгновенное замешательство Годжо сменилось полным осознанием. Нанами делает это специально. - И почему вы без футболки? Ух уж этот хитрый метатель топорика. - Нанами-семпай, я... ну... наверное, вышел в туалет и чот... залип? - неуверенно протянул Итадори. Его лицо приобрело уже более осмысленное выражение, и теперь он выглядел не сколько растерянным, сколько очень смущенным. Его щеки моментально заалели. - Залип на комнате Фушигуро-куна? - Спросонья двери перепутал, наверное, - промямлил Юджи. От Годжо не укрылось, как глазами мальчишка скользнул по открытому лицу Нанами без очков, а потом ниже, к расслабленно висящему галстуку, прямо над двумя расстегнутыми пуговицами. От взгляда на Нанами у Юджи покраснела даже шея. У-ля-ля, что это тут у нас. - Ну, это, спокойной ночи, Годжо-сенсей, Н-нанами-семпай, - быстро протараторил Юджи и скрылся в своей комнате, так и не дождавшись ответного пожелания. Ощущение присутствия рядом Сукуны моментально испарилось вместе с ним. - Бьюсь об заклад, Сукуна прекрасно понял, что мы его вычислили, - прошептал Сатору, когда услышал, как кровать в комнате Юджи скрипнула. Сукуна понял все равно настолько, насколько и Юджи. Кому нужно было это маленькое представление непонятно. - Естественно, - скептично отозвался Нанами. - Я просто не хотел пугать мальчишку. Это очень серьезно, Годжо-сан. Его ждет долгий разговор и усиленные тренировки. Я теперь глаз с Юджи не спущу. - Он будет счастлив, - хихикнул Годжо, играя бровями под повязкой. Нанами моментально нахмурился: - Прошу прощения? - Забей, - ветренно сказал Годжо, хлопнув друга по плечу, хотя внутри его было очень неспокойно. - Через два часа подъем, так что езжай домой. У Сукуны не хватит сил выйти снова ближайшие сутки. Я прослежу тут за всем. - Я приеду к полудню, - сказал Нанами, разворачиваясь, чтобы уйти. - Вы останетесь здесь, Годжо-сан? - Я проверю Мегуми, - ответил Сатору, и что-то в его тоне выдало его тревогу, потому что Нанами вдруг серьезно кивнул и просто пошел дальше. Было в этом жесте что-то немного сочувствующее. Подождав, пока шаги Нанами растворялся в тишине коридоре, Сатору подошел поближе, но заходить не спешил. В воздухе чувствовалось едва уловимое электричество, вибрирующее на поверхности двери. Что-то явно изменилось. Все, что делал Сукуна, было непросто так и несло за собой последствия. Даже они у него были оточенные, наперед продуманные. Чуваку все-таки тысяча лет, чтобы тратить время на всякие глупости. Сатору положил руку туда, где лежала рука Юджи, на борозды от ногтей, и дверь тихонько скрипнула. Было открыто. Мегуми всегда запирал все двери и окна на ночь: небольшой выхлоп после жизни с Тоджи. Его мальчик всегда осторожен и чуток. Но дверь открыта, а замок не выломан. Блядский старый утырок. Приоткрыв дверь, Сатору быстро заглянул внутрь. Он ожидал, что Мегуми проснется в это же мгновение, но, к его удивлению, Фушигуро, обычно вскакивающий на каждый шорох, продолжал спать. Он лежал на спине, повернув голову лицом к двери, и его грудь медленно вздымалась. Ноль реакции. Сильнейший тихо подошел поближе, встав вплотную к кровати, но кукольные ресницы Мегуми все также трепетно подрагивали во сне. Его лицо выглядело расслабленным, таким родным и юным, что Годжо невольно вспомнил, что парню всего семнадцать лет. Когда Мегуми был маленьким, то наоборот во сне сильно хмурился и часто просыпался от кошмаров: после ухода отца это продолжалось еще года три. А сейчас его мальчик лежал, мирно посапывая, и это было выше даже сил самого Сильнейшего. Повинуясь какому-то невидимому соблазну, Сатору аккуратно дотронулся до его лба, и Фушигуро сладко выходнул: - Са... тору... В... в... - Тшш, - улыбнулся Годжо, садясь на корточки перед кроватью. Мегуми похоже просто вымотался. Аккуратно, словно совершая кражу драгоценностей, Сатору провел рукой по черным, как смоль, волосам и почувствовал, как усталость наваливается на него самого. А вместе с ней и убаюкивающее разум спокойствие. Пора идти спать. Нанами будет к полудню. Годжо поднялся на ноги и тихо выскользнул за дверь. С Мегуми все в порядке. Он просто выдохнул имя Сатору во сне и оставил его разрывающееся от нежности сердце один на один с этим знанием.

*

- Годжо-сенсей... Годжо-сенсей, проснитесь! Учитель Го... - А? Первое, что увидел перед собой Сатору, когда проснулся - был встревоженный Итадори, нависающий над креслом, в котором спал шаман. На Юджи уже была форма колледжа, а лицо выражало крайнюю озадаченность. Он бодро тряс его за плечи, но, как только добился своего, сразу же отшатнулся и покраснел. - Простите, что разбудил, Годжо-сенсей! Это был приказ Нанами-семпая! - отрапортовал Южди. Комнату вокруг парня заливал густой солнечный свет. - Нанами уже тут? Что?... А сколько сейчас времени? - Час дня. Годжо-сенсей, - заговорщески начинает Юджи, неловко присаживаясь на диван. Какое-то время он молчал, неловко озираясь вокруг, словно видел эту гостиную впервые. Была у Юджи такая привычка: долго подходить к разговору, который он триста раз продумал наперед. - То, что произошло ночью это... - Утро начинается не с кофе, - пробубнил Сатору, вытягиваясь в кресле. Он почувствовал, как же сильно у него затекли мышцы. Давно он так не вырубался, все-таки было бы полезно взять отпуск. Он так давно не видел моря. - Дай мне пару минут привести себя в порядок, и мы все тебе расскажем. - Я и так все понял, - торопливо вставил Юджи, теребя рукава форменной кофты. - Я знаю, что это Сукуна. Я практически перестал чувствовать его в последнее время, это пугает. Я... - Не бойся, Юджи, - вопреки своим мыслям, сказал Сатору и одобряюще похлопал парня по плечу. Вчера он не испугался, но какое-то глупое предчувствие проснулось вместе с собственными словами. Предчувствие неизбежного. - Мы все уладим, верно? Какие могут быть проблемы, когда в нашей команде есть я и Нанамин? - Тебе нельзя меня так называть, - послышалось ворчание из-за спины. В комнату вошел Нанами, держа в руках многострадальную карту токийского метро. Он сел рядом с Юджи, и его голос неожиданно смягчился. - Но в одном Годжо-семпай прав. Мы действительно все уладим, чтобы больше не было никаких инцидентов. Лицо Юджи помрачнело. - Хорошо, что вы оказались рядом. Я же мог навредить кому-то и... - Итадори-кун, - перебил его Нанами. Рядом с этим жизнерадостным мальчишкой он даже напоминал доброго человека. - Это был не ты. Не вини себя в том, что гипотетически мог сделать Сукуна. Да и все наши ребята не дали бы себя в обиду. - Да, это уж точно, - слабо улыбнулся Юджи. - Особенно Фушигуро. - Да, кстати, - прерывая идиллию, вклинился Годжо. Потом поворкуют. - Он наверняка уже устроил тебе взбучку за его дверь. - Да, он убьет меня, когда проснется, - легкомысленно пожал плечами Итадори. Воздух вокруг моментально замер. Нанами вскинул голову: - Что?! Но Годжо уже не слушал. Годжо знал Фушигуро с раннего возраста. Еще тогда парень зарекомендовал себя, как исключительно раннюю пташку. Утро он начинал с пробежек, потом шел в душ и после пил горячий, крепкий чай. Это было ритуалом каждого его дння на протяжении всего его взросления. А тут он... Годжо не сразу понял, что крик, который донесся до него, был криком Нанами. Не сразу понял, что он телепортировался в комнату Фушигуро так, что сотряс воздух вокруг и часть книг с полок упала на пол. Но он сразу увидел Фушигуро, спящего в такой же позе, как и ночью. - Мегуми! - схватив парня за плечи, Сатору начал трясти его точно также, как с утра Итадори тряс его самого. Ну же, проснись! Ну же! - Мегуми, вставай, прошу тебя! Господи, Сукуна, сраный ты ублюдок! Безвольное тело мальчика действительно выглядело спящим. Он дышал, его сердце билось, но глаза не открывались, только слегка дрожали длинные ресницы. В комнате не было ни малейшейго намека на присутствие проклятия, ровно также, как и ночью. Что за черт?! Дверь в комнату распахнулась так, что чуть не вылетела с петель. Буквально нескольких секунд хватило, чтобы Нанами, появившийся на пороге, понял, что Фушигуро так и не просыпался. - Юджи, беги за Иери-сан, - он обернулся, смотря на до ужаса перепуганного Итадори. - Живо, я сказал! Годжо слышал это, как из-под толщи воды. Он прижимал теплое, родное тело Фушигуро к себе, аккуратно гладя его по спине. Чувствовал, как его мальчик дышал, как вздымалась его грудь, также, как и чувствовал, что тот не двигается больше никак. Собственный срывающийся шепот напоминал сумасшедший бред: - Ну же, родной, маленький, проснись, ну же! - Годжо качал его в руках, смотря, как сонно хмурится его лицо. Вдруг Фушигуро издал слабый звук, больше похожий на скулеж, и Нанами подошел поближе: - Стой! Перестань его трясти! - Нанами аккуратно отнял руки Годжо от Мегуми, помогая уложить парня обратно на подушку. Несколько мгновений тот лежал, пока его голова снова не склонилась к груди. Годжо почувствовал, что его начинает колотить от ярости. Он убьет его. Он убьет их всех. - Нанами, я... - Тише! Послушай! Он не может. Он ничего не слышит. Он смотрит на неподвижное лицо Фушигуро и тонкую фигурку, укрытую одеялом. Сатору натурально начинает сходить с ума, как вдруг мальчик неожиданно начинает ерзать и издает тихий звук. Этот звук был ничем иным, как умоляющим: - Са... тору... - Я здесь, я здесь, мальчик мой, - схватив его за запястье, пробормотал Сатору. Он оставлял лихорадочные поцелуи на его тонких кистях. Он не потеряет его. Ни за что. Больше никогда. - Что такое? Что? - Са... - слабый скулеж начал превращаться в сухой хрип. - В... во... во... - Может, воды?? Он просит воды? - спохватился Годжо, истерично поглядывая на друга, в шоке стоящего рядом. И перед тем, как Нанами успел ему что-либо, Сатору схватил вазу со стола Фушигуро и, не доставая цветов, просто полил задыхающегося на подушках Мегуми. Его глаза моментально распахнулись, и мальчик зашелся в диком приступе кашля. - Слава богу! - откинув вазу на пол, воскликнул Сатору. Огромный груз на его сердце постепенно начал обваливаться. Он гладил своего мальчика по голове, пока тот откашливался, свесив голову с кровати. Полевые цветы, с усердием собранные ранее, рассыпались в мокрых волосах Фушигуро. Сатору даже нашел бы это красивым, если бы так сильно не испугался. - Все хорошо, малыш, все хорошо. Годжо услышал, как облегченно выдохнул Нанами рядом, и в двери появились Нобара с Юджи. - Все в порядке? - громко спросила Кугисаки. - Фушигуро, боже, что с тобой! - В... в порядке, - хрипло отозвался Мегуми, устало кладя голову обратно на подушку. Его лицо было еще более уставшим, чем вчера вечером. Он рассеянно хлопал ресницами и не выпускал руку Годжо из своей. - Ч-что произошло? Почему тут вода? - Господи, как же ты меня напугал, - тихо сказал Сатору, зачем-то снимая повязку с глаз. Ему всегда хотелось сделать это, когда он был рядом с Мегуми, потому что тогда мальчик смотрел прямо ему в глаза. - Как ты себя чувствуешь? - Я... нормально? Пока не понимаю, - спокойно ответил Фушигуро. Он взволнованно смотрел на собравшихся вокруг, но его голос больше не хрипел. - Что за... - Подожди пока, полежи, не напрягайся. Всем привет, кого не видела, - прощебетала Иери, специально кивнув Нанами. - Так, что тут у нас. Годжо! Отлепись ненадолго от мальчика, дай мне его осмотреть. - Я никуда не уйду, грымза. - Годжо, встал живо! Сатору ничего не оставалось делать, как уступить ей место. Ему казалось, что его собственные ноги не гнутся. Вид растерянного и уязвимого Мегуми полосовал ему по самому сердцу, но Фушигуро тихонько ему кивнул. В тех ситуациях, в которых Годжо переставал вести себя, как взрослый, Мегуми знал, как поддержать его. От этого становилось немного стыдно. Иери аккуратно надавила большим пальцем на лоб Мегуми, и тот прикрыл глаза: - Никакого проклятия не чувствую, - вынесла она вердикт. - Конечности шевелятся? - Да, - в доказательство своих слов Фушигуро подергал ногами под одеялом. - Голова немного болит, словно я много спал. - Так и есть, - спокойно ответила Иери, одергивая одеяло. Все моментально уставились на бледные ноги Мегуми, и Сатору почувствовал укол капризной ревности, когда Иери слегка потрогала его лодыжки. - Все действительно целое. - Мы это и так видим, - проворчал Годжо. - Необязательно было... - Заткнись, Годжо, я врач, - отмахнулась от него Иери, привыкшая к подобным бесполезным выпадам за многие годы совместной учебы и работы. - Фушигуро-кун, подними-ка футболку. Иери сама потянула ткань вверх. Это уже ни в какие ворота. - А ничего, что...! - возмущенно начал Годжо, но тут же замолк. Его глаза застелила ярость. На бледном животе Мегуми виднелись ярко-красные полосы. Свежие царапины от ногтей.