Бейсболка

Последние две недели у иракца выдались очень тяжелыми и загруженными. Зейн, достаточно освоившийся в лондонском ритме жизни, вдруг решил, что ему в срочном порядке необходимо съехать от отца в общежитие при университете. Ведь «там же мой друг и другие ребята, а мне нужно вливаться в коллектив» и «это такой большой шаг для социализации, ты же понимаешь, пап», а еще «мне уже девятнадцать, давно пора начать жить самостоятельно». Салим же, мысленно готовый привести минимум по два контраргумента на каждый довод сына, вспомнил о том, как в свои девятнадцать лет уже женился, а еще через три года держал маленького Зейна на руках. С тяжелым вздохом он капитулировал. Вся следующая неделя была занята переездом Османа-младшего. Салим помогал сыну собирать вещи, перевозить их в общежитие, создавать уют в обживаемой комнате и наводить порядок в ныне опустевшей. И чем свободнее становилось в квартире Салима, тем сильнее он осознавал, что остается в одиночестве. В день, когда Зейн впервые ночевал в общажной комнате, Салим был в одном шаге от того, чтобы позвонить сыну и проговорить с ним весь вечер. Пришлось напоминать себе, что его мальчик уже слишком взрослый и наверняка занят своими делами. Он ограничился сообщением с пожеланием спокойной ночи. Но, к великому счастью самого Салима, долго скучать ему не пришлось. Уже через день на пороге дома иракца оказался второй его самый любимый человек в мире. Улыбаясь так, словно он не летел в Лондон около пяти часов и не ехал еще час из аэропорта до квартиры Салима, за дверью стоял Джейсон Колчек. Улыбаясь так, словно само солнце было ответственно за его улыбку. Знал бы Салим, что для Джейсона все именно так и было – он на всех парах мчался к своему личному Солнцу. Они не виделись два месяца, но, по ощущениям, времени прошло больше, чем за все те годы, что они вообще друг друга не знали. Два долгих месяца, полные тоски и тишины, потому что Джейсон не мог даже писать из новой зоны военных действий, а Салим в принципе не мог сам связываться с Колчеком, ввиду общей опасности такого общения. - Сюрприз! Неожи... – начал было американец, но в ту же секунду едва устоял на ногах от объятий, с которыми налетел на него Салим. Колчек бросил багаж на пол и обеими руками схватился за своего любимого. Даже сантиметры ткани их одежды сейчас казались слишком большим расстоянием между ними. Все выходные они не отрывались друг от друга. Поцелуи, объятия, сон в одной кровати, совместные приемы пищи и даже ванной – всего было катастрофически мало. Разговоров почти не было, но в один из таких редких моментов Салим решил узнать причину неожиданного визита. - Почему ты вдруг приехал? – перебирая влажные после душа волосы Джейсона, спросил иракец. Колчек, лежа с закрытыми глазами на коленях Салима, фирменно улыбнулся на одну сторону рта: - А ты мне уже не рад, что ли? - Я всегда рад тебе, Джейсон, - с улыбкой продолжает Салим, - и все же? Джейсон открывает глаза и несколько секунд просто смотрит на Салима. Это заставляет последнего насторожиться, отчего он останавливается, но руки не убирает. Джейсон сам берет одну из его рук и подносит к своим губам. Смотреть он все так же не прекращает. - Джейсон? – слегка взволнованно зовет Салим. - Мои четыре года службы в регулярных частях закончены. По контракту я должен отслужить еще столько же в резерве, и я решил взять месячный отпуск до перевода.* – Джейсон переплел их пальцы и устроил у себя на груди. – Подумал провести его с тобой, если ты не против. У Салима из мыслей пропадают все хоть сколько-нибудь связанные слова, принося вместо себя массив чувств и желаний. Он тут же наклоняется и нежно припадает к губам Джейсона, пытаясь передать ему хотя бы часть всех своих эмоций. Этого ожидаемо недостаточно, поэтому он освобождает руку от пальцев Колчека и тянется к полотенцу на его бедрах. - Мы же только из душа, – ухмыляется Джейсон, совершенно не сопротивляясь. – Я так понимаю, это положительный ответ? - Можем сразу пойти туда, чтобы не терять время, – воркует Салим, потираясь носом о нос американца. – И да, конечно, да, я счастлив провести твой отпуск вместе. Так счастлив... Выходные прошли волшебно. Но как неожиданно они начались, так же и закончились. Салиму пришлось выйти на работу, а Джейсон с головой ушел в бумажную волокиту, связанную с его переводом, которая сопровождалась постоянными звонками «сверху». Помимо этого, звонил и Никки. - Брат, я знаю, после такой херни вообще из армии валить бы по-хорошему. Но если уйдем в «актив»*, то будем в том же сборе. Кинги что-то там порешали, им дали добро. Конечно, до командования их пока не пустят, но через год-другой, может. Жалование нормальное, ну и доплата, естественно, сам знаешь, – продолжал уговоры Кей. - Ник, да все я знаю, но, бля... – Колчек осекся, когда на него зашикали другие посетители государственной библиотеки. Не голубиной почтой же писать на другой континент, а у Салима дома компьютера не было. Хвала госучреждениям! - Что-то на личном? – вернул американца к диалогу Ник. - Ну, типа... собираюсь просить руки и сердца, – неуверенно признался Джейсон, потирая шею. Он знал, что сейчас придется выкладывать карты на стол, они же все-таки друзья. Однако напрягали мысли о том, какова будет реакция сержанта на выбор его партнера. - Да ну нахер, братан! Поздравляю! Красавчик! – зашелся от неожиданности Кей. – Когда ты успел вообще? Мы ж из Ирака не вылезали почти. - Там и успел, Никки. - В каком смысле? Это кто-то из этих докторишек-ученых? - Нет, мы встретились раньше. - Так раньше мы... подожди. Подожди, че, реально?! Это он? - Он самый, братан, – Джейсон весь замер, не рискуя даже моргать. По голосу Кея ничего не было понятно, а в трубке повисла тишина. Через минуту, показавшуюся Колчеку часом, телефон снова ожил: - Ну так это, на свадьбу-то пригласишь? - Бля, Никки, о чем речь? Конечно! Я щас так пересрал, ты бы знал, – выдохнул Джейсон. - Уж кому судить за отношения, так точно не мне, – скомканно отметил Ник. Он сам три недели находил утешение в постели замужней женщины, а после еще и пытался отстоять ее перед ее же мужем. Однополый брак на этом фоне казался эталоном праведности. - Честно говоря, идей у меня по нулям. Дашь какой-нибудь совет? - Ну...

***

Джейсон даже в самых потаенных фантазиях не представлял, что готовить может быть так весело. У него в семье не было заведено правило совместных завтраков или ужинов, а сам он ел, когда придется. Пока был совсем щеглом, питался в школе, а после – на отжатые у младшеклассников деньги. Карманные ему даже не снились, а потому приходилось самостоятельно решать денежные вопросы. Вот он и решал, правда, по мере физических и умственных способностей. Ближе к совершеннолетию пришло понимание, что нужен какой-никакой стабильный и официальный заработок. Стабильный, потому что из школы он уже выпустился и отжимать больше было не у кого. Официальный, потому что у него не было богатеньких друзей, которые в случае чего могли бы вытащить его из тюрьмы. Начались подработки то здесь, то там. У него было на что жить, на что есть и пить, остальное его мало интересовало. А после – армия, довольствие и гособеспечение, из-за которых он вообще перестал воспринимать еду иначе, чем источником энергии. И вот, впервые за свои тридцать лет жизни, он от души веселился на кухне с Салимом, пока они вместе готовили ужин. Точнее, они пытались готовить. Но любой этап приготовления прерывался на поцелуи, объятия, а еще щекотку от Салима и покусывания от Джейсона. Они носились, словно дети, толкались бедрами и локтями, и снова ластились друг к другу. Небольшая квартирная кухня звучала постукиванием ножа, шипением масла и радостным смехом. - Джейсон, - посмеивался Салим, пытаясь отдышаться после их беготни. - я себе так палец отрежу, дай мне разобраться с этой морковью. Сходи пока что в магазин за сливками. - Ммм... – Колчек мычал куда-то в смуглую шею, крепче обнимая со спины. – Не могу оставить тебя один на один с этим опасным овощем. Тем более только один из вас вооружен. А если он отберет нож? Джейсон отпустил талию Салима и плавно потянулся своими руками вдоль по сильным рукам Османа, заставляя того покрыться мурашками. Колчек обхватил кисти рук Салима, принимаясь вместе с ним нарезать морковь. Медленные движения сопровождались горячим мурлыкающим дыханием Джейсона за ухом Салима, от чего иракец начинал терять понимание ситуации и едва держался от того, чтобы полностью откинуться назад. - Джейсон, мы целый день провели в постели, – слабым протестом отозвался на ласки Салим. – Нам надо осилить хотя бы один прием пищи. Тем более, ты неправильно режешь. - Ладно-ладно, мамочка, не ворчи, – звонко поцеловал его в шею Джейсон и отстранился с ухмылкой. - Считай, уже на полпути к магазину. Не видел мою бейсболку? - Кажется, на твоей тумбочке? - Не принесешь? Салим был опытным солдатом, отличным военным, способным, как оказалось, бороться даже с внеземными угрозами. Однако отказать Джейсону Колчеку было выше его сил. Искомый предмет нашелся быстро, и действительно был на тумбочке. Салим даже мысленно посмеялся: «Как вообще эта бейсболка тут оказалась? Она за ним как будто телепортируется!» Но когда он уже взял ее в руки, все мысли вмиг разбежались. Или его ударили по голове чем-то тупым и тяжелым, по крайней мере, ощущения были примерно похожими. А сам Салим окаменел, точно как те коконы в Доме Пепла. - Салим. Джейсон был за его спиной. Самый настоящий солдат – подошел бесшумно, напал неожиданно, открыл огонь без предупреждения. - Я знаю, мы ничего такого не обсуждали, хотя, типо, надо. Конечно, надо. Но я подумал, что ты уже этот этап проходил, в смысле, ходил свататься к семье твоей жены. То есть бывшей жены, да. Короче, ты предложение делал, но тебе – нет. Хотя у вас вообще так не принято, культура другая, порядки, я понимаю. Но мы с тобой, вроде как, вообще мимо всех этих порядков пошли, вот я и подумал. Господи, че я несу... Прости, Салим, я не это все хотел сказать. Но и это тоже. Бля. Салим, ты... - Ты предлагаешь мне выйти за тебя? – Салим по-прежнему не оборачивался. И хотя Джейсону так было гораздо проще собраться с мыслями, в то же время, это его до ужаса пугало. - Да. Когда Салим развернулся к Джейсону, прижимая несчастную бейсболку к груди, в его глазах Колчек увидел больше, чем было во всем мире, во всей вселенной. - Салим, ты станешь моим мужем? - О, Аллах... – произнес Осман так, будто слова сейчас были самым неподъемным грузом. – Да, Джейсон. Всегда только да. Отказать Джейсону Колчеку было и будет выше его сил.

***

Последние две недели у иракца выдались очень тяжелыми и загруженными. Салим прикрыл глаза, удобно устроив голову на плече Джейсона. Объятия американца успокаивали и расслабляли настолько, что Салим очень скоро задремал. Здесь, в безопасности и тепле, в родных руках и любви, он был в лучшем месте мира. Джейсон мягко поцеловал черную макушку, ненадолго задерживаясь носом в волосах. Он бы хотел провести так вечность. А потом еще пару десятков лет, целуясь с иракцем, когда тот проснется. На телефон Колчека, сразу после «Просто будь собой, не придумывай ничего фантастического. Не знаю, под бейсболку кольцо спрячь», пришло смс «Ну как все прошло?»