Дракон без замка, Принцесса без короны

По традиции на макушку елки нужно надеть звезду или фигурку ангела, а само праздничное дерево нарядить «в строгости», чтобы не было ничего лишнего, только то, что принесло бы счастье в дом. Поэтому на веточках висели монетки, таблички с пожеланиями, и Томо умудрился повесить на елку нечто, похожее на пиксель. Если все остальные традиции были свято соблюдены, то в украшении вечнозеленого дерева Судзу сделала исключение. Дом сверкал от чистоты. Кодзи сам намыл потолки, Кей взял на себя мытье полов и под шкафами, и под кроватями, Томо и Судзу перемыли, кажется, все вещи в доме. Все, что казалось лишним в Новом Году было безжалостно выброшено, и даже Иоши был намыт. И приготовлено столько моти, сколько каждому из них было лет. На макушке елки действительно красовалась блестящая фигурка ангела, а под ним, совсем рядом, бумажный дракон, кукольная принцесса с розовыми волосами и енот, сваленный из шерсти. Когда это впервые увидел Кей, он озадаченно посмотрел на Судзу и девушка с улыбкой пояснила: — Это все мы. Хочу, чтоб и в этом году, мы были рядом друг с другом. Никто не возразил. Фигурка енота была забавной и ужасно милой, у Судзу она каждый раз вызывала улыбку. Почему U сделало ас Кодзи именно енотом было не ясно, но так очаровательно, что девушка в качестве подарка приготовила отцу еще и свитер с этим зверьком. Но все время, что елка была украшена, Кей хмурился и поглядывал на нее из-под длинной челки как-то недовольно, и на все вопросы Судзу отмалчивался. Ближе к празднику на елке появилась маленькая фотография Иоши. Первым ее заметил Томо и расплылся в довольной улыбке, будто эта деталь поменяла многое. Кодзи лишь понимающе жмурился, а Судзу извинилась за то, что даже не подумала о том, что изображение Иоши тоже должно быть на ветках. Кей продолжал поглядывать на верхушку и все еще что-то мучительно раздумывал. Судзу терпеливо ждала его решений. В канун праздника девушка вошла в гостиную с чашкой горячего шоколада. Дом все еще спал, но Судзу уже мысленно накрывала на стол и дарила подарки, поэтому предпочла сну окно в сад, где пушистыми хлопьями падал снег. Девушка стояла до тех пор, пока напиток не остыл, а когда повернулась к елке, ее внимание привлекла новая блестящая игрушка. Судзу осторожно подошла к дереву, разглядывая причудливую верхушку. Она видела что-то блестящее среди ветвей, но что именно туда довесили было не понятно, только неясные очертания очередной фигурки. Девушке пришлось сходить за стулом и лишь взобравшись на него, она смогла увидеть новые украшения. Их хорошенько запрятали среди ветвей и на самом деле не ясно, как долго они там уже провисели. Судзу осторожно тронула ногтем маленькую стеклянную черепашку и та закачалась на тонкой веревочке. Рядом, такая же стеклянная и покрытая блестками, висела серебристая голубка. Судзу наблюдала, как обе игрушки тихо покачиваются, едва постукивая друг о друга, и сердце ее наполнила почти болезненная нежность. На глазах выступили слезы. Она еще раз осмотрела верхушку. То, что изначально было ее забавой, стало символом семьи и крепкой связи. Ангел сидел на вершине, как тот, кто сделал первый шаг к Белль и подбодрил ее петь дальше, как чудо, что свело эту семью вместе. Ниже бумажный дракон, рядом с ним принцесса, а чуть поодаль забавный енот и фотография самого лучшего на свете мальчика. А в тени ветвей прячутся две фигурки, что хоть и покинули эту семью, но все так же часть ее. — Можем снять. Судзу обернулась на голос Кея. Парень стоял у дверного проема, спрятав руки в карманы и слегка ссутулившись. Сколько он там стоял девушка даже размышлять не стала, навык ходить тише мыши у Кея никто не мог отнять. — И как тебе только в голову пришло, — произнесла Судзу, вновь смотря на черепаху и голобку. Кей пожал плечами, ничего не ответив. Он напряженно следил за Судзу, все еще стоящую на стуле, и в свете лампы его глаза казались совсем черными. Поняв, что от нее ждут еще какой-то реакции, девушка произнесла: — С вашим появлением все ожило. И вот, даже мама уже не кажется такой далекой. Теперь она, точно также как и твоя, всегда где-то рядом с нами. Охраняют и берегут. Судзу еще раз задумчиво толкнула черепашку и тихо добавила: — Ты так много всего замечаешь. А я вот и не подумала даже. — Это просто игрушки, — Кей подошел к Судзу, но остановился в полушаге, заметно колеблясь. — Нет, — возразила девушка, — это символ нашей семьи. Мы все всегда будем вместе. Она посмотрела на Кея, такого строгого и одновременно с тем неуверенногоо в себе. В груди у Судзу теплело от мысли, что этот юноша стал ее семьей. И этот год они будут встречать вместе. — Не поможешь? — она протянула руку. Кей тут же подал свою, сухую и шершавую из-за холодов — он каждый раз забывал про перчатки. Костяшки его пальцев были кое-где сбиты и уже покрылись корочкой, а вокруг ногтей виднелись ранки от содранных заусенец. Это все Судзу подметила за ту секунду, что потребовалась, чтобы ее кисть легла в ладонь Кея. Девушка легко спрыгнула со стула, по привычке продолжая примечать любые детали в облике юноши: круги под глазами, значит, опять снились кошмары, и губы обветренные, получается, снова проигнорировал гигиеническую помаду, которую пару недель назад ему подарила Рука. Судзу беспокоилась за него, но старательно не позволяла тревоге отразиться на лице. — Я очень рада, что мы встретим Новый Год вместе, — искренне произнесла она. — Я тоже, — кивнул Кей. Судзу вновь посмотрела на их праздничное дерево, счастливая улыбка вернулась на лицо. — Знаешь, о чем думаю? — спросила она. — Представить страшно. — Я думаю, — с нажимом сказала Судзу, — что ты слишком быстро растешь. В следующем году будем уже тебя наряжать. — От тебя это звучит, как угроза, — только сейчас Кей понял, что все еще держит Судзу за руку и поспешно убрал ладонь в карман. Девушка этот жест проигноривала и со смешинкой в голосе произнесла: — Мы можем завить тебе волосы и вместо звезды бантик нацепить. — Ага, и напялить зелёное платье. — Тоже с бантиками. И монетками. — Клянусь, я из дома сбегу, — возмутился Кей. — А я догоню, — Судзу широко улыбнулась, заложила руки за спину и пританцовывая пошла на кухню. — Давай пока что-нибудь приготовим. Кей послушно пошел следом, смотря ей в спину. Бежевый свитер Судзу был до того большим, что почти доставал до колен, а рукава девушка закатывала. Короткие волосы она собрала в пучок, и весь ее вид был до того домашний, что Кей поймал себя на странной мысли. Он бы с радостью сейчас ее обнял, чтобы почувствовать то, что по-настоящему могла ему дать только Судзу — ощущение того, что он действительно в семье. — Чего задумался? — спросила девушка, уже успевшая поставить перед Кеем тарелку и выложить яблоки. — Ты похожа на домохозяйку. — Эй!.. — Уютно. Судзу вздохнула и скривила губы. Затем дала парню нож: — Я научу тебя вырезать зайчат. — Пусть живут, зачем их резать? Шутил Кей редко. А когда шутил Судзу хотелось его стукнуть. Поймав ее сердитый взгляд, Кей криво улыбнулся и взял в руки яблоко: — Ладно, ладно, давай делать зайчат. Только вопрос. — Какой еще? — напряженно уточнила Судзу. — За новогодним столом положено есть только моти и яблоки?.. — Ты хочешь греметь посудой, когда папа и Томо спят? Кей покачал головой. — Воооот, — протянула Судзу и легонько щелкнула парня по лбу. Она принялась показывать, как правильно вырезать зайчат, но Кей плохо слушал. Домашний и родной вид Судзу отвлекал его и большую часть времени он смотрел лишь на то, как по-доброму она улыбается и как красиво блестят ее глаза, если она счастлива. Белль в U всегда была прекрасной, но Судзу в реальности затмила ее. Настоящая Судзу была не только прекрасной, но уютной, родной и пахла домом. И для того, чтобы ее глаза продолжали блестеть, Кей был согласен найти еще кучу стеклянных черепашек.

***

Томо впервые видел настолько чудесный праздничный стол. Он вообще не помнил, чтобы они когда-либо по-настоящему что-то праздновали. Мальчик сидел в кресле и наблюдал, как от еды поднимается аппетитный пар. Все это готовили Судзу и Кодзи, и неосознанно Томо сравнивал их с отцом. Если тот и готовил, то всегда нахмурив брови и мог вспылить, когда кто-то из детей его потревожит. Судзу же ворчала шуточно, не обидно и не страшно, Кодзи и вовсе хранил на лице благодушное выражение. И на стол они накрывали дружно, не ругались и не толкались, спокойно расставляли тарелки и обсуждали, как сделать все красивее. Томо млел от этой атмсферы. Его будто наконец посвятили в какое-то таинство, место, которое зовется настоящей семьей. Здесь никто не осуждал его за страх, не пинал, если он попадался под ноги и не кричал, если руки задрожали и уронили тарелку. И у Кея заметно расслабились плечи. Старший брат стал спокойнее. Он не дергался от резкого шума и не бежал к Томо при звуке чужих шагов. Кей расставлял тарелки под руководством Судзу и предлагал свои идеи, и даже не смотрел волком на Кодзи. Томо устроился в кресле, после пары разбитых тарелок он сам решил отойти. Никто не прогонял его, но мальчику было жалко посуды и поэтому он предпочел наблюдать. U он отложил и уже давно не заходил в него с желанием спрятаться от мира, потому что прятаться было не нужно. Томо больше не угрожала опасность. Он запоминал каждую деталь: от запаха праздничной еды до скачущего около стола Иоши. На душе у Томо было спокойно — он дома, он теперь часть настоящей семьи. И чтобы не ожидало их в будущем, они встретят это все вместе. Ничто теперь не сможет разрушить мир Томо.