Here Kitty, Kitty

Сонхва действительно не мог вспомнить, как ему удалось стать неофициальным котом-терапевтом для ATEEZ. Он никогда не использовал свою способность изменять форму часто, обычно предпочитая выполнять изменения с низкой энергией, например, менять цвет глаз, чтобы не носить линзы. Иногда, если он чувствовал, что ему нужно немного «повысить» уверенность в себе, он делал себя немного выше, не очень заметно, чтобы это не привлекло внимания, ну, не больше, чем его старые подошвы обуви. Все его трансформации оставались относительно человеческими, лишь слегка изменяя его внешний вид для удобства. Он не так хорошо практиковался в более сложных изменениях. Однажды на спор он изменился в корги. Это заставило его чувствовать себя странно — видеть вещи с точки зрения собаки потрясло его «чувство реальности» немного больше, чем ему было комфортно. Он был убеждён, что больше никогда не изменит свой вид, у него не было никакого желания существовать в какой-либо другой форме, кроме себя, пока он не начал замечать, насколько напряжёнными становятся его мемберы. Жить как айдол всегда шло рука об руку с зашкаливающим уровнем стресса, и это было всегда ещё хуже во время камбэков. Особенно, когда было решено, что Минги придётся отсутствовать, чтобы его травма восстановилась. Сонхва действительно не всё обдумал, прежде чем действовать. Он увидел Хонджуна, сидящего за пределами общежития, слишком поздно, когда все остальные уже легли спать, его лидер нуждался в утешении, но он бы не стал делиться с Сонхва, он думает, что как лидеру ему нужно облегчить их заботы, а не добавить к ним, но ласка милого кота может помочь. И так оно и было. Хонджун сразу же оживился, увидев приближающегося милого чёрного кота и любезно предложил свои колени. Сонхва ожидал, что вести себя как кот будет намного сложнее, но когда Хонджун почесал его ухо, он невольно замурлыкал. Этот опыт оказался гораздо более полезным, чем он мог ожидать. Хонджун чувствовал себя намного спокойнее и гораздо менее одиноким, а Сонхва наслаждался тем, что ему чесали под подбородком. Это было своего рода беспроигрышная ситуация. Так, он стал делать это чаще. Он всегда был готов помочь своим друзьям, и он не мог отрицать, что это приятно, и это, казалось, действительно помогало всем расслабиться. Они не беспокоились о том, чтобы обременять друг друга, но и не сдерживали свои эмоции. Иногда он был слишком счастлив, чтобы помочь. Сонхва возвращался в общежитие во второй раз за вечер после того, как ему пришлось развернуться и принести из студии забытые наушники. Подойдя поближе, он заметил, что кто-то сидит на балконе. Юнхо. Сонхва недоумевал, что тот делает так поздно. Вряд ли какие-то хорошие мысли удерживали его. Любопытный и желающий помочь, Сонхва превратился в любимого чёрного кота и начал карабкаться вверх, пока не достиг их балкона. Юнхо упирался локтями в стену и смотрел на город, обхватив голову руками. Кто-то другой мог бы подумать, что он отдыхает, просто наслаждаясь тишиной и покоем ночи, но Сонхва знал лучше, и ему не нужны были его кошачьи чувства, чтобы сказать это. Под его глазами были тени и в тот день он был отстранён во время практики, что резко контрастировало с его обычным энергичным «я». Юнхо выглядел измученным. Сонхва подошёл ближе, неуверенный, стоит ли сократить расстояние и приблизиться, и окутать его любовью и смыть заботы. Тем не менее, как только Сонхва приземлился на балкон рядом с ним, Юнхо заметил его и повернул голову в сторону мягкого постукивания его лап, не сводя глаз с расширенных зрачков. Сонхва замер. Он утешал других участников, он десятки раз засыпал на коленях Хонджуна, но это казалось другим. Он так нервничал, что не удивился бы, если бы Юнхо услышал, как быстро бьётся его сердце. — Кот? — задумчиво посмотрел Юнхо. Сонхва попытался отступить, когда с губ того сорвалось тихое бормотание. Медленно протянув руку с раскрытой ладонью, Юнхо жестом позвал его, и Сонхва осторожно подчинился. — Не бойся. Сонхва нравилось верить, что он действительно улучшил контроль над своими животными инстинктами, но в тот момент, когда он почувствовал нежное прикосновение пальцев к своему подбородку, его решимость рухнула, вместо того, чтобы убежать, он замурлыкал и прильнул к прикосновениям Юнхо. Когда его рука переместилась с подбородка вверх, чтобы медленно поглаживать лоб и потирать между ушами, он не смог не издать небольшое довольное мяукание. Подняв взгляд на Юнхо, Сонхва увидел, как на его губах появляется лёгкая улыбка. Его работа кота-терапевта ни разу не подвела, и он был рад, что Юнхо не стал исключением. Сонхва таял от его прикосновений, а когда Юнхо почесал подбородок и слегка поцеловал его в лоб, он почти забыл, что был здесь, чтобы утешить Юнхо, а не наоборот. — У меня раньше никогда не было питомца, — сказал Юнхо, продолжая свою «атаку» на чувства Сонхва. — У моей мамы аллергия, по крайней мере, так она сказала. Она выросла с большим количеством собак. Думаю, они просто не хотели, чтобы я привязывался или отвлекался. Звук негодования вырывается прежде, чем Сонхва успевает одуматься. Юнхо усмехается, успокаивающе поглаживая его по лбу, пока он не расслабляет уши. — Они были немного властными. То, что я хотел, по-настоящему не обсуждалось, только то, как я мог бы улучшить свои оценки. Широко раскрытыми глазами, Сонхва посмотрел на него. У Юнхо было ожесточенное выражение лица, когда он уставился вдаль. Медленно Юнхо придвинул Сонхва ближе к своей груди, баюкая его одной рукой, а другой поглаживая его хвост. Сонхва не мог не прижаться ближе к теплу, исходящему от его объятий. Юнхо подавил зевок, напоминая Сонхва о его первоначальном намерении помочь Юнхо, а не уютно устроиться в его объятиях, какими бы тёплыми и манящими они ни были. Отдыхай! Сонхва хотел закричать это, укутывая его одеялами. Он вырвался из рук Юнхо и сел у раздвижной двери, мяукая и надеясь, что до него дойдёт. — Хочешь войти внутрь? — спросил Юнхо, поднимая его и открывая дверь. — Ты напористый котенок, знаешь? Кот… Не котенок, немного раздражённо подумал Сонхва. Ему стоило большого труда вырасти из котенка в кота, требовалось больше концентрации. Он пытался не обижаться. Юнхо подошёл к запасному футону в углу гостиной и быстро постелил, он не хотел беспокоить Сана. Он устроился в своей постели на ночь и прислонился к стене, все время почесывая макушку Сонхва лёгкими движениями пальцев. Его прежнее раздражение рассеялось, когда Юнхо взял его на руки, прижал к груди и погладил уши. Для человека, у которого никогда не было домашних животных, он неплохо обращался с ними. — Я никогда не представлял себе, насколько расслабляющим это может быть, — сказал он, играя кончиками приподнятых ушей Сонхва. — Сан всегда говорил мне, что лаская его кошку, он снимает стресс, но я не ожидал, что это будет настолько эффективно. Сонхва не мог не чувствовать себя немного польщённым, уловка терапевта-кота снова сработала. Он удовлетворённо вздохнул. Успокаивающего голоса Юнхо и постоянных поглаживаний было достаточно, чтобы усыпить его. Несколько минут прошли в тишине, и он почувствовал, как дыхание Юнхо замедлилось и стало более ровным. Сонхва подумал, что он задремал, когда тот заметил: — Мой отец сказал, что пытается стать лучше. Я думаю. Уши Сонхва приплюснулись. Юнхо никогда раньше не говорил с ним, ну, с человеком, о своей семье. Он начал беспокоиться о последствиях ситуации: что, если он узнает, что кот, которого он прижимал к себе и доверился, на самом деле был его одногруппником, и разозлится на него за это? — С тех пор, как я уехал, он пытался быть настоящим отцом для моего брата, и я думаю, он старается изо всех сил, и я вижу, что он действительно делает всё возможное, — он прислонился головой к стене с медленным выдохом. — Но иногда я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь по-настоящему простить его. Спрятав лицо на его груди, Сонхва мяукнул. Ты не должен прощать его, пытался сказать он. Но он знал, что со временем он сделает это. У Юнхо большое сердце. Он был преданным и глубоко заботился о тех, кому доверял. Это то, что всегда восхищало его в нём. Если бы только у Сонхва хватило смелости сказать ему это лично. А не как кот. — Я знаю, что должен простить его. Нет, ты ему ничего не должен! — Но часть меня не хочет. Мой младший брат с оптимизмом смотрит на перемены, но я не могу не задаваться вопросом, действительно ли он думает, что папа изменится, или он держится за надежду, что наконец-то будет чувство семьи. Юнхо убрал чёлку с лица, из-за чего его волосы стали выглядеть слегка взлохмаченными, но всё равно неземными для Сонхва. — Я тоже хочу быть семьёй, — признался он. — Без него может быть одиноко. Сердце Сонхва сжалось от его слов. Он хотел, чтобы тот знал, что ATEEZ тоже его семья! Он всегда находил эту мысль утешительной, но он также знал, что не может представить жизнь без своей семьи, как бы они ни действовали ему на нервы, он знал, что они всегда будут любить его. Он хотел, чтобы Юнхо знал, что его очень любят, особенно он сам, он также хотел, чтобы Юнхо знал, что он заслуживает того, чтобы чувствовать себя достойным любви. Тот посмотрел на Сонхва, будто почувствовал ход его мыслей. — Извини, котенок. Надеюсь, я не поранил твои уши, слишком много болтая. Юнхо чуть потянул за левое ухо Сонхва, когда тот прислонился к нему. Из своего сидячего положения Юнхо сгорбился на подушках, когда лёг. Сонхва прижался к его груди. — Обычно я не жалуюсь так много, ты выглядишь надёжным, — сказал он сонным голосом, почесывая подбородок Сонхва. — Спасибо, что выслушал. И когда Юнхо задремал, чувство вины Сонхва росло, он не мог не чувствовать себя плохо из-за того, что случайно узнал все эти вещи о нем. Он ожидал, что его по-быстрому обнимут и погладят, и Юнхо почувствует себя лучше и вскоре отпустит. Это было обычной рутиной, когда другие участники видели его — не подозревая, что это он — как кот. Он никак не ожидал, что с ним заведут содержательный разговор, не говоря уже о том, что признаются в своих сокровенных чувствах. Обеспокоенный, с чувством вины, грызущей его живот, он выскользнул из объятий Юнхо и спрыгнул с футона. Ему придётся сказать ему правду. Даже если это означало, что его работа под прикрытием закончится. Завтра. Прямо сейчас Юнхо выглядел умиротворенным… И Сонхва знал, что ему нужно отдохнуть. Быстро вернувшись в свою нормальную человеческую форму, он натянул одеяло на спящего Юнхо, легонько поцеловал его в лоб и прошептал «спокойной ночи», прежде чем проскользнуть в свою комнату. Сонхва скажет ему, что кот, которому он открыл свои секреты, на самом деле был он. Завтра.

***

— Ты уверен, что этого подарка в качестве извинения будет достаточно? — спросил Сонхва, заламывая руки, пока Ёсан рассматривал свежеиспеченные печенье в украшенной подарочной упаковке. Смахнув крошки со своего лица, тот с энтузиазмом кивнул. — Лучше, чем достаточно! У них потрясающий вкус. Сонхва благодарно улыбнулся, пытаясь позволить словам Ёсана успокоить его нервы. После бессонной ночи мучительных мыслей о том, как подойти к Юнхо, он решил, что лучше всего будет извинение с подарком. Кроме того, он вспомнил, что Юнхо особенно нравилось печенье, которое его мама прислала раньше, чтобы поделиться с мемберами. — Тебе действительно следует чаще печь угощения с извинениями, — сказал Ёсан, и его глаза загорелись, когда Сонхва предложил ему ещё одно, которое не помещалось в подарочный пакет. — Я рад, что они тебе нравятся, — сказал Сонхва с лёгким смешком. — Я просто надеюсь, что Юнхо подумает, что они нормальные. Ёсан ответил восторженным утверждением, что он не мог толком расшифровать из-за еды во рту. Когда тот закончил, попробовал ещё раз. — Он полюбит их! За что бы ты ни извинился перед ним, ему придётся простить, как только он попробует это печенье. Я знаю это. Сонхва не был так оптимистичен, он беспокоился, что действительно перешёл черту и вторгся в чужую личную жизнь. Хотя уверенность Ёсана принесла больше утешения, нервы все ещё кипели в его желудке. Убрав последний беспорядок от своих кулинарных подвигов, Сонхва ещё раз поблагодарил Ёсана за то, что тот попробовал его печенье, и попытался набраться смелости, чтобы постучать в дверь Юнхо. — Перестань волноваться, Сонхва! — приказал Ёсан, ведя его к двери. — Юнхо слишком ценит вашу дружбу, чтобы позволить чему-либо встать между ней. Не нужно так сильно переживать. — Надеюсь, ты прав, — Сонхва прикусил щеку изнутри, осторожно разглаживая и без того аккуратный подарочный пакет. — Спасибо, Ёсан. Тот помахал рукой, прежде чем развернуться на пятках и отправиться в свою комнату. — Пожалуйста… Всё, что я сделал, это попробовал то, что ты сделал. А теперь иди уже мириться с Юнхо! Глубоко вздохнув, Сонхва прошёл по коридору и постучал в дверь Юнхо. Сонхва очень надеялся, что ему понравятся печенья. Он услышал приближающиеся шаги и попытался не обращать внимания на то, как у него сжалось в животе, когда дверь приоткрылась. — Сонхва? — Привет, Юнхо, — сказал он с лёгкой улыбкой, пытаясь облегчить свою неловкость. — У тебя есть минутка поговорить? Юнхо в замешательстве склонил голову набок, но открыл дверь шире, пропуская его внутрь. — Конечно. Тебя что-то беспокоит? Войдя внутрь, он аккуратно задвинул свою кровать в угол комнаты и сел. Когда Сонхва остался возле дверного проёма, Юнхо оглянулся, слегка нахмурив брови. — Сонхва? Покачав головой, Сонхва вырвался из своих мыслей и последовал за ним. — Извини! Я просто… — он возился с подарочным пакетом в руках, прежде чем предложить его Юнхо, слегка склонив голову. — Я приготовил для тебя кое-что. — Ты… приготовил для меня что-то? — тихо спросил Юнхо. Сонхва сглотнул и кивнул. Медленно Юнхо взял пакет с подарком из его рук, кончик его мизинца коснулся центра ладони Сонхва. Они оба вздрогнули от внезапного прикосновения. Всё ещё окрашенным в розовый цвет лицом Юнхо пришёл в себя первым. Взглянув украдкой на его лицо, выражение лица Сонхва мгновенно смягчилось. Взгляд Юнхо был прикован к выпечке, он почти не знал, что делать. — Это печенье. Помню, что тебе понравились те, что я принёс из дома, поэтому я попросил у мамы рецепт, — сказал Сонхва, борясь с румянцем, поползшим по щекам, когда заметил пронзающий взгляд Юнхо. — Они могут быть не такими вкусными, и они могут быть немного… — Спасибо. Сонхва моргнул, пораженный его твёрдым тоном. — Это… многое значит для меня. — О! — на этот раз попытки не краснеть оказались тщетными. — Я рад. — Ты сказал, что хочешь поговорить? — спросил он, повысив голос на октаву. — Верно! На самом деле я хотел извиниться. Юнхо осторожно положил печенье на кровать и снова повернулся к Сонхва. — Извиниться? — повторил Юнхо. — За что? Сонхва шаркал ногами, играя с ниткой в свитере. — Я кое-что скрывал от тебя. Рот Юнхо слегка приоткрылся, а затем закрылся, позволяя ему продолжить. Почесав затылок, Сонхва продолжил: — Ну, я полагаю, я кое-что скрывал от всех вас, ребята. — Его глаза метались по периметру комнаты, ненадолго задержавшись на кровати Сана. — Я не думал, что это плохо… Я просто пытался помочь, но потом я услышал некоторые вещи, которые не должен был, и я понял, что возможно, переступаю границы людей и… Он прервался, глядя на растерянного Юнхо, и глубоко вздохнул, чтобы собраться с мыслями. — Помнишь того кота прошлой ночью? — Сонхва попытался ещё раз, надеясь, что в этот раз получится связно. — Да, — сказал тот, медленно кивнув. — Ну, этим котом был я. Юнхо моргнул, выглядя слегка ошеломленным. — Я не хотел тебя обмануть или что-то в этом роде! Я просто шёл домой и увидел тебя на балконе, и ты выглядел таким грустным, — признался Сонхва, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Я просто хотел помочь тебе почувствовать себя лучше, и что может быть лучше, чем позволить себе погладить кота? Каждый чувствует себя лучше после того, как погладит кота. По крайней мере, так всегда говорит мне Сан. И остальная часть группы, кажется, была согласна, хотя никто из них не знал, что это был я в образе кота. Но теперь ты знаешь! И мне жаль, что я не сказал тебе раньше, надеюсь, ты сможешь простить меня. Вздохнув после многословного монолога, Сонхва напряжённо ждал его ответа. — Я уже знаю. — Я знаю, что должен был сказать тебе раньше, и я… — Сонхва сделал паузу, его мозг уловил то, что только что было сказано. — Ты знаешь? Юнхо кивнул. — Что именно ты знаешь? — То, что ты действуешь, как наш кот-терапевт, — сказал он. — По крайней мере, у меня были подозрения, но ты их только что подтвердил. — Но… — Сонхва не находил слов. Он знал. — Ты знал? Он следил глазами за Юнхо. — Ты знал, что кот — это я, — пробормотал он, глядя на него сквозь ресницы, — и все же решил довериться? — Конечно, — Юнхо пожал плечами. — Никогда не было необходимости извиняться. Как я уже говорил раньше, я думаю, что ты надёжный. Неважно, в кошачьей форме ты или нет, — он сделал паузу. — Я доверяю тебе, Сонхва. Застенчивая улыбка появилась на лице Сонхва, когда он встретил взгляд Юнхо. — Я тоже тебя доверяю, Юнхо. Юнхо улыбнулся в ответ. — Спасибо. Они вдвоём погрузились в удобную тишину, пока Сонхва кратко вспоминал ту ночь. Юнхо рассказывал ему о своей семье и заботах — ему, а не коту — потому что доверял ему. Эта мысль вызвала странное трепетание в животе Сонхва. — Подожди. Когда мы… обнимались, — сказал он с пылающими щеками, — ты знал, что это был я? Румянец Юнхо усилился, бросая вызов взволнованному Сонхва. — Я полагаю, что да, — он колебался. — Это… хорошо? Сонхва не мог сдержаться, широко улыбаясь. — Более чем хорошо. Юнхо подошёл к окну и прислонился к нему. Наступило короткое молчание. Затем: — Ты бы не был против составить мне компанию с печеньями? Удивившись, Сонхва взглянул на свой подарок в качестве извинения на кровати Юнхо. — Спасибо, но всё в порядке, — сказал он, отмахнувшись. — Я съел много теста и печенья, пока готовил их для тебя. Я не смогу съесть хоть одно печенье в течение нескольких недель. Лицо Юнхо вытянулось, прежде чем тот пожал плечами. — О, это плохо. Может быть, вместо этого нам стоит взять немного еды? Он не хотел печенья? Сонхва забеспокоился. Он решительно кивнул, отгоняя эту мысль. Важно было то, что Юнхо принял его извинения. И что тот никогда не злился. — Конечно! Ёсан, Минги и я собирались пойти поесть около семи, ну, если ты хочешь присоединиться. Юнхо моргнул. Затем снова, качая головой. Его волосы упали на глаза, пряча лицо. — Нет, я имел ввиду… поесть где-нибудь, — объяснил он. — Может, не сегодня, но, возможно, в эти выходные? Только ты и я, если ты не против. Сонхва склонил голову набок. Неужели тот пытался?.. — Юнхо, — сказал он, пытаясь скрыть смесь веселья и счастья, появившиеся в его груди. — Ты приглашаешь меня на свидание? Юнхо выдохнул, его слова звучали почти с облегчением: — Я пытаюсь, да. — Через секунду он пересёк комнату и оказался перед Сонхва, наклонившись так, чтобы их взгляды были на одном уровне. — Ты пойдёшь со мной на свидание, Сонхва? — Да! — Сонхва просиял, пытаясь подавить желание закричать. — Конечно. Мне бы очень хотелось. Юнхо отчаянно пытался подавить растущую улыбку. — Мы даже можем пойти в кошачье кафе, — подразнил Сонхва, превращаясь в кота и бегая между ног Юнхо, избегая попыток поймать его. Он быстро вернулся в человеческую форму, немного посмеиваясь над выражением лица Юнхо. — Но только до тех пор, пока ты не отдашь предпочтение другим кошкам. Юнхо покачал головой, тень улыбки осветила его лицо, когда его рука наконец нашла руку Сонхва. — Не волнуйся, котенок. Единственный, кем я могу соблазниться, это ты.