Самое ценное достояние.

Всё начиналось безобидно. Мрачный свет окутал спальню. Холод, пробежавшийся по спине Риты, заставил её проснуться. Она посмотрела на часы, которые как обычно висели на стене, их стрелки показывали, что скоро прозвенит будильник и придётся просыпаться на работу. Посмотрев на вторую половину кровати и убедившись, что Валечка лежит рядом, спокойно сопя, брюнетка вновь прикоснулась головой к подушке и заснула. Крик. Рита моментально повернулась к блондинке, которую трясло. Она сидела, поджав колени к груди. Волосы беспорядочно раскидались по плечам. Власова не сразу поняла суть происходящего, поэтому безмолвно смотрела, как Валя шатается из стороны в сторону, рвано дыша. Сказать, что блондинку трясло – ничего не сказать. Риту зажмурила глаза, понимая, что ей не чудится, и подсела ближе к Антоновой. -Девочка моя, что случилось? – Маргарита прижала голову Вали к своей груди, поглаживая её по белокурым волосам. -Что-то случится сегодня, Рит, - всё ещё трясущимися руками блондинка взяла Риту за плечи, - давай не пойдём никуда? -Рогозиной что скажем? «Простите, уважаемое начальство, мы не придём, потому что так захотели?», - Власова усмехнулась от своих же слов, - не придумывай, всё будет хорошо, вот увидишь, - Рита поцеловала Валю в лоб. Трель будильника застала врасплох. Обе обернулись на звук. Брюнетка шумно выдохнула, отодвигая одеяло в сторону, блондинка сделала то же самое. Хотелось ли куда-то идти? Нет, но работа – есть работа. На ватных ногах Антонова ушла в душ, а Рита на кухню готовить какой-никакой завтрак. Спустя всего пару минут на кухне приятно запахло горячим кофе и омлетом, вскоре и Валечка вышла из душа. Странное явление, чтобы Антонова провела в душе всего пару минут, а не вечность, но Маргарита не стала зацикливаться на этом. Бледная и всё ещё напуганная Валя села за стол, уткнувшись взглядом куда-то в пустоту. Власова обняла Валю со спины, осторожно целуя в макушку. -Ну что случилось? – Рита перебирала мокрые волосы девушки, пока та молчала, - не хочешь – не говори, пытать не буду, но мы не можем не пойти. -Да знаю я всё, - Валя сбросила руки брюнетки и ушла в другую комнату, крича оттуда, - на твоей поедем. Рита кивнула самой себе, продолжая готовить завтрак. Валя не завтракает, поэтому каждое утро Рита проводит в одиночестве. Антонова предпочитает проводить утро в объятьях со своим лицом и волосами. Но, удивительно, что Валя сегодня собиралась быстрее обычного, Власова же наоборот, очень медленно, и обе девушки чувствовали напряжение, а вот от кого оно исходило непонятно. То ли от злой Валечки, то ли от слишком медленной и сонной Риты. Маргарита уже ждала Валю около входной двери. Антонова надевала белое мягкое пальто, смотрясь в большое зеркало, которое висело на шкафу. Как только блондинка коснулась красной помадой своих губ, свет заморгал, отключился на секунду и включился вновь. Валечка испуганно посмотрела на Риту, а та сохраняла лицо, как это говорят. Хотя в груди бушевала война эмоций. От страха до влюблённости. Валечка помотала головой, будто отказывалась от своих же мыслей, нанесла красную помаду и присмотрелась к углу зеркала. Неясно, что дёрнуло её сделать это, но дотронувшись до золотистой рамки, блондинка отпрянула, и красивый узор упал на пол, распавшись на мелкие кусочки. Маргарита подняла осколки с пола и положила на тумбочку, а Антонова прикоснулась к зеркалу, которое треснуло. Плохие приметы, в которые верит только Валя. Посмотрев друг на друга, девушки о чем-то поговорили в своих мыслях и наконец-то вышли из квартиры, плотно захлопнув двери. В машине царила тишина. Рита изредка сильнее, чем обычно сжимала руль, а Валя смотрела на неё, внимательно изучая каждый миллиметр её лица. Ярко очерченные кем-то скулы придавали ей некую строгость и галантность. Длинные пушистые реснички слегка содрогались, но при этом выглядели изящными и лёгкими. Ловкие тонкие пальцы, которые Валечка безумно сильно любит. Бледная кожа слегка блестела, словно какой-то бриллиант или что-то типа этого. Антонова сама не заметила, как начала улыбаться от мыслей, приходящих в голову. Власова накрыла тёплую руку блондинки своей. Валя смутилась, словно это не повседневное действие Риты, а самое первое прикосновение. -Приехали, - Рита чмокнула Валю в губы и вышла из машины. Блондинка вышла за ней следом. Валя не знала о том, что Рита чувствовала в данный момент, но почему-то была уверена, что брюнетка нервничает, чего раньше Антонова никогда не замечала. Это было так. Маргариту впервые посетило непонятное чувство страха за себя, за Валю. Никогда прежде не было такого сильного и осознанного понимания, что сегодня, правда, что-то произойдёт. -Рита? – Валечка взяла Риту за руку, - пошли уже, а то Рогозина огнём начнёт пылать. В отделении всё как обычно: люди носятся, сбивая друг друга с ног, начальство опять недовольно, а Амелина мило беседует с Тукаевым под строгим взглядом Тихонова. Смешные такие. Непонятно кто кого больше любит. Тихонов Амелину, Амелина Тихонова, а может, Тихонов Тукаева? Вечный треугольник. Рита усмехнулась, наблюдая за ними. Валя расписалась, что присутствует, после Рита. -Много сегодня? – Спросила Валечка, пока Рита снимала с неё пальто. -В Малиновку съездить надо, бабку эту допросить, потом… не знаю, - Рита прикрыла глаза, чувствуя, как губы Вали приникли к её губам, - удачи, ангел. Валечка хлопнула ресничками и убежала к себе. Скрывали ли они отношения? Нет. А зачем, Валя не стыдилась своей влюблённости, как и Маргарита, да и было бы глупо скрывать. Знаете, особые чувства выдаёт взгляд, которым ты смотришь на объект обожания. Тот интерес, восхищение и радость нельзя спутать и смешать с другими чувствами. Также и у них. Они смотрели друг на друга горящими от страсти и любви глазами. Странно, что обе они утверждали, что чувства их невзаимные и будут отвергнуты, поэтому ничего говорить они не будут. Так как Рогозина устала наблюдать их переглядки и просьбы поставить их на дежурство вместе, и такое было! То Рита, то Валя просит поставить их вместе под предлогом, что легче работается. Но Галина Николаевна знала и видела всё. Как она их свела? Никому неизвестно, но после очередного совместного дежурства девушки пришли, держась за руки, и совершенно не смущаясь друг друга. Можно сказать, что их крепкие отношения заслуга Рогозиной. Так бы до сих пор ходили и прожигали взглядом… Всё началось в 16:30. Антонова усердно работала над новым делом, как случилось то, чего не избежать. Ослепительный взрыв, оглушительный крик Вали, и страх всего ФЭС. Рогозина в панике, что было редко, бегала по всему отделению. Холодов, зная, насколько Валя важна Рите, сразу же набрал ей. Было ли это хорошим решением? Да, Власова бы не простила, если бы ей ничего не сказали. Андрей кратко описал, что произошло, хотя его самого трясло от страха, голос дрожал, а взгляд метался из стороны в сторону. Маргарита грязно ругалась всю дорогу пока ехала в ФЭС и ненавидела себя за то, что не смогла уберечь свою девочку. Амелина привела Антонову в состояние. Чумазая, в порванной одежде она выглядела жалко, зато жива. Это было главным. Удивительно, Рита, скорее всего, нарушила все возможные дорожные правила, но примчалась меньше, чем за полчаса. Увидев Валю на руках у Оксаны, Рита сгорала от всех чувств. Сердце разрывалось от боли, а ноги подкосило. Буквально подлетев к своей девушке, Власова перехватила её у Амелиной и прижала к себе. Сердце Валечки отчаянно начало отбивать быстрые удары, больно стуча по рёбрам, а дыхание полностью сбилось. Стало больно дышать, но Валя прижималась к брюнетке. Маргарита смаргивает первые слёзы, её впервые так накрывает. Она ни разу не позволяла себе проронить слезу, но страх за свою любимую сделал своё дело. Почему-то Власова считала, что слёзы – удел слабых. Нет. Слёзы не ваша слабость, а ваши эмоции, которые нельзя держать в себе. -Рита… Как хорошо, что ты приехала, - Валечка с красными глазами, утыкается в плечо брюнетки, - я так тебя люблю… -Всё будет… - ещё один взрыв, - хорошо… Вновь оглушительные крики, слёзы, истерики. Вернулся Круглов, на возращение которого никто не надеялся. -Здание заминировали, нам некуда бежать, нужно прятаться! Все в панике разбежались по разным углам. Как позже выяснилось, заминировали все выходы из здания, выйти живым не получится. Окна? А есть ли толк, если их не открыть. Спасибо некоторым личностям, тыкать не будем, но благодаря им окна в ФЭС нельзя ни открыть, ни выбить. Такого в ФЭС не было никогда. Никто не осмеливался напасть на ФЭС. Валечка потянула Риту за собой, но Круглов взял брюнетку за руку, попутно зовя Майского. Маргарита отпустила руку блондинки. -Валя, иди, я найду тебя. -Рита, нет! – Антонова кинулась к Власовой, тряся её за плечи, - не бросай меня! Рита, не смей! Брюнетка порывисто обняла Валю. Та сразу же прижалась к ней всем телом, прицепилась, словно клещ и не отпускала. Рита чувствовала тепло исходящее от Антоновой, но страх перебарывал все тёплые чувства. В блондинке сейчас только отчаяние, а в Маргарите надежда на хорошее. -Мой ангел, - Маргарита заглянула Вале в глаза, - тебе нужно спрятаться, я сразу же тебя найду, слышишь? Нехотя Валя всё-таки ушла. Круглов незамедлительно отвёл Майского с Власовой в сторону, лишь бы лишиться лишних глаз и ушей, которые не только носились по всему зданию, но и могли прятаться. И так паника в здании, а тут он со своими ужаснейшими новостями. Рита боялась. Первый раз за всю свою жизнь она действительно боялась, что не сможет спасти Валю и себя. Это было видно, а как спрятать такое? Николай начал монолог, который привёл в абсолютный шок обоих оперативников. -Вы, как одни из самых лучших оперативников… Я не хочу подвергать вас опасности, но в здании орудуют стрелки. Количество неизвестно, они уже убили одного охранника. Все кто должен знать – знают, вас попрошу, убедительно, у нас в кладовке оружие и бронежилеты, - намёки поняли оба, - аккуратнее! Первый выстрел. Власова дёрнулась, осматриваясь по сторонам. Никто не знал, куда занесло Антонову, в какой угол отделения она ушла. Грудь Риты больно сдавило от переживаний и тоске по Вале. Серёга то и дело метался, не зная, как помочь подруге. А Маргарита просто стояла, в панике думая, где был выстрел и каковы шансы, что подстрелили именно Валю. Паника и Власова не совместимы, но сейчас, когда дело касается человека, которого она безумно любит… Всё поменялось. -Рит, ищи её, я сам тут, - Маргарита сначала обрадовалась, а потом отрицательно качнула головой, понимая, что может подставить не только Майского, но и большую часть ФЭС, - ты слышишь!? Ищи её! А вы бы смогли на такой поступок? Рите дался выбор нелегко, но между работой и любовью, она выберет любовь. Слишком долго Власова выбирала работу. Примерно прикинув, в какую сторону могла побежать блондинка, Власова ринулась туда. Не ошиблась. Иногда удивляло, насколько хорошо они знали друг друга. Валечка сидела в углу комнату, поджав ноги и трясясь от боли и страха. Рита упала рядом с Антоновой. Обнявшись, они сидели не очень долго, но те минуты… Валечка судорожно сжимала плечи возлюбленной, носом утыкаясь в её шею. Сейчас стало легче. Обеим. Рита знала, что Валя в порядке, а Валя знала, что Рита рядом. Всё могло бы закончиться благополучно, если бы не… Второй выстрел. Антонова вздрогнула, вжимаясь в Маргариту. Истерично рыдая, Валя держалась за Риту. Брюнетка молча держала её на руках, пытаясь хотя бы немного успокоить. Но выстрел был слишком близко, буквально в нескольких кабинетах от этого. Маргарита сама не заметила, как её начало трясти. Слёзы потекли сами по себе. Она боялась, жутко боялась за жизнь Вали, за свою. -Рит, всё же будет хорошо? – словно ребёнок, Антонова подняла голову, наивно смотря на Риту. -Конечно, моя девочка, всё будет хорошо… - Маргарита не верила себе. Валя сидела спиной к двери, поэтому Рите было прекрасно и видно, и даже слышно, что происходило за пределами комнаты. Непонятно, слышала ли Антонова, о чем говорят несколько мужиков, но Власова слышала всё. Рита напряглась, поняв и сложив пазл. Они ищут всех патологоанатомов ФЭС, но зачем? Безумцы, ненормальные, неадекватные, называйте их как хотите, но Рита их ненавидела всей душой. В голове было лишь одно: «спасти Антонову». -Валечка, - Рита дрожащим голосом шептала Вале, - не шевелись и старайся не издавать никаких звуков… Поздно. Рита заметила стрелка, целившегося в них с коридора. Она инстинктивно толкнула Антонову под себя, ничего не сказав, не было времени. Всё произошло слишком быстро. Силуэт стреляет в спину Власовой и внимательно смотрит. В глазах Вали был страх, боль, отчаяние. Третий выстрел. Финальный. Острая боль пронзила тело Риты. Кровь медленно расползалась по кофте, а пуля не прошла. Она осталась в районе рёбер. Спустя пару секунд брюнетка упала на Валю. Последнее, что увидела Маргарита это напуганное лицо своего ангела, а дальше мрак и пустота. Стрелок, видимо подумал, что пуля прошла на вылет и задела обеих, но нет… На лице Вали выражался искажённый ужас, руки, грудь залиты алыми пятнами крови, стекающими по пальцам и впитывающимся в одежду. Голос дрожал, глаза заплыли в слезах, которые нельзя было сдерживать, а в горле застрял ком, который душил её и не давал говорить. Её сердце пропустило удар, а потом второй, третий. Валя не знала, как дышать, глаза пекло, а в душе образовался комок пустоты, которую видела Власова. Голоса не было. Блондинка безмолвно прижимала тело Риты, понимая, что уже всё. Но разве кто-то бы не надеялся на другое? Как только воздух наполнил её лёгкие, Антонова душераздирающе закричала, яростно прижимая тело возлюбленной к себе. Она не слышала никого и ничего. Вокруг была только Рита, которая уже не дышала и не давала признаков жизни. В глаза потемнело, а воздуха вновь не хватало. Валя схватилась за горло, пытаясь поймать ртом кислород, хотя бы его остаток. Однако она сразу же начинает задыхаться от судороги в гортани, все мышцы свело, а перед глазами появилась черная пелена, окончательно завладевшая ей… Ужасные дни, проведённые в ФЭС. -Валь, ты как? – Рогозина приобняла подругу за плечи, но та вырвалась из рук подруги, - домой поедешь? -Какова была их цель? Почему именно патологоанатомы? – не отворачиваясь от окна, спросила блондинка, - перестрелять практически всех, ради трёх сотрудников ФЭС? Смешно. -Они сумасшедшие, Валь, с них ничего не спросишь, - Галя села за стол, - скоро похороны… Ты готова? -К этому не готовятся, - повернувшись к Рогозиной, Антонова обожгла её ледяным взглядом, - она меня спасла ценой своей жизни, я обязана её сыну. -Не обязана. -Не спорь, - грубо бросила Антонова, всё также стоя напротив окна, - Тукаев и Селиванов как? -Лучше уже. Им просто повезло. У них пуля на вылет, а у Риты осталась в груди. И так, и так не спасли бы. Антонову грызло чувство вины за всё. Она не успела сказать всё, что хотела Власовой. Глаза вновь намокли, а пальцы судорожно искали, за что можно схватиться. Боль, ноющая в груди, не давала спать, есть, спокойно жить. Дома вообще стало некомфортно. Всё напоминало о ней. Даже воздух в комнатах пропах её духами. В кабинет Риты Валя даже не заходила. Слишком больно. Посмотрев на Рогозину, блондинка поймала её сочувствующий взгляд, но чем он поможет сейчас? Да и помочь никак нельзя. Антонова никого не подпускала к себе, обросла острыми иглами и укалывала всех, кто пытался помочь. Она не хочет никого видеть. Её лишили самого ценного достояния. К чему это всё? К тому, что Валечка стоит перед калиткой. Слегка толкает её дверцу и садится на скамейку, держа в руках четное количество цветов. Алые розы больно укалывают ладони, а Валя всё сильнее сжимает их, пытаясь унять жгучую боль в районе сердца. Прошёл почти год, а боль такая, словно только вчера Антонова стояла в морге, последний раз видя Риту. Светлые красные капли скатывались по ладони, падая на одежду и впитываясь в тонкую ткань. Слёз не было, лишь сухая боль, смешанная с отчаянием. На лице Вали не отражалось той детской и наивной улыбки, нет того радостного лучика, который был при Рите. Власова была вдохновителем и… миром? Слишком громкое слово, но подходящее. Леденящий душу взгляд насторожил бы даже саму Антонову, но все зеркала в квартире стали просто украшением, не более. Особенное внимание уделялось тому самому большому зеркалу в прихожей, рамка которого разбилась в тот злополучный день. Валя по минимуму смотрелась в зеркала. Она боялась увидеть Риту в отражении. Боялась, но хотела. Страх перебарывал желание посмотреть в ласковые глаза брюнетки. Уже темнело. Антонова нехотя поднялась со скамейки, положила розы на землю, посмотрела на фотографию Маргариты, холодно отражающую её сущность. Сухие глаза начало жечь сильнее обычного. Грудь сдавило, а воздуха снова не хватало. Ветер порывами сдувал остатки листьев на деревьях. Холодная осень. Особенно без Власовой. -Я завтра ещё приду, - Валя провела рукой по мрамору, но ничего, кроме болезненного мороза она не получила, - почти год прошёл… Антонова не знала, с кем говорит с собой или Ритой. Блондинка испуганно обернулась на шорох позади себя. Никого. Только пугающая пустота и люди, которые умерли. Своей смертью или нет…Одному богу известно, а может и не только ему. Вновь повернувшись лицом к надгробию своей любви, Валя клянётся, что фотография, словно поменялась. Глаза слегка улыбнулись, но губы остались неизменными. -Чудится уже, - помотав головой, она вышла за пределы калитки, - я всё ещё ищу тебя. Знаешь, иногда хочется, чтобы мимо проходящая женщина оказалось тобой, а не похожей… Валя прикусила губу, судорожно протирая красные, но сухие глаза. Последний раз, взглянув на надгробие и неживую фотографию, она медленно пошла по узким тропинкам. Ветер всё сильнее бил по лицу, а Антонова порывисто дышала, трясущимися руками вытирая пальцы от земли. Одна слеза скатилась по щеке от запаха воспоминаний. Воспоминания, которые рубят сильнее, чем самый сильный наркотик. Перед глазами появилась белая пелена, а слёзы резко и безостановочно катились по щекам, обжигая нежную кожу. Не было истерик. Тихий плач по своей любви, которая оставила. Так надо было, но кому? Ватные ноги не давали спокойно наступать на землю. Выйдя из кучи гробов и воспоминаний, Валя побежала по трассе. Пустой и безнадёжной, как её жизнь без Власовой. Удивительно, машин нет, кусты на обочинах не пугали, а манили своими сухими и чёрными в темноте ветками. Ветер усиливался, а небо заполонили тучи. Капли дождя больно били по земле, но Антонову не смущало это всё. Погода страдала, ветер выл от боли и тоски, а луна спряталась за тучами, не собираясь появляться ещё несколько часов. Улица. Вот что прекрасно отображало состояние Вали. Она бежала минут двадцать, бежала бы и дальше, если бы не подвела физическая подготовка. Сердце стучало, словно бешеное, а разум мутнел, как от самого дешевого вина. От дорогого не мутнеет. Слёзы всё ещё текли самыми сильными реками. Скорее всего, повлиял тот фактор, что после смерти Риты, Валя не плакала совершенно. Странно, что нервы не сдали раньше. Очень долго Антонова ходила, как каменная, ни одного лишнего слова, ни одной улыбки, ничего. Антонова шла. Медленно, спокойно, вытирая слёзы. Весь рукав шёлкового пальто был мокрым, но это мало волновало. Белое мягкое пальто, которое Рита снимала в тот день, не зная, что это будет последний раз. Сейчас Валя сама снимает с себя пальто, одна проводит утро и не ругается, чья очередь мыть посуду. Она хотела уйти. Убежать отсюда подальше. Исчезнуть, забыв обо всех. Пропасть, испариться, называйте как угодно. Но она же понимает, что не убежать от самой себя?