Где ты

Гон с сожалением замечает, что цветы, украшавшие подоконник кухни его квартиры, завяли. Он снова забыл полить. Скорбно опустив свои ранее ярко-зеленые листья, растение вносило еще больше уныния. Парень подходит к окну, аккуратно водит шершавыми пальцами по скорчившимся листам. Это был его любимый цветок. Он принес его в квартиру на следующий день, как они въехали. «Он напоминает мне мою любимую сестренку.» - объясняет он, осторожничает, ставя горшок на то место, на котором он стоял до сих пор. – «Сейчас мы не можем встретится.» - уже тише добавляет, поворачиваясь лицом к Гону. Фрикс отшатывается от предмета, вызвавшего такие живые воспоминания. Порывается выбросить, не только умирающее растение, но и свои горькие мысли, однако лишь наполняет небольшую лейку водой, пытается исправить ситуацию. Юноша все еще верит, что он однажды вернется. Однажды в дверь позвонят, и заспанный Гон, ворча и потирая глаза, откроет. На пороге будет он, так же ласково и немного виновато улыбаясь. Неловко шагнет на встречу и уткнется в плечо парня, таким образом, без слов, прося прощения. Его конечно же простят. Напоят обжигающе горячим кофе, как он любит. Гон возвращает лейку на место. Она такая нелепая и яркая в этой квартире. Парень садится обратно за стол, наскоро доедает легкий завтрак, торопливо одевается, останавливается у двери. Забирает ключи с небольшой тумбочки, обувшись, выскакивает за дверь. Пару поворотов ключа, и он уже мчится по лестнице. Еле успевает запрыгнуть в нужную маршрутку, которая везет его до колледжа. За окном все то же, что месяц назад. Только сидение рядом пустует. За пару минут до звонка юноша успевает ворваться в аудиторию и занять свое место. Его приветствуют Зуши и Палм, пришедшие раньше. Фрикс уже рефлекторно осматривает остальные места, желая увидеть знакомую белобрысую макушку. Но как и раньше, ничего не находит. Подавляя разочарованный вздох, возвращается к друзьям. На что только надеялся? Палм замечает эти растерянные взгляды. Тянется к парню, слегка приобнимает за плечи. — Гон… — не успевает продолжить, как ее перебивают. — Нет, время лечит, просто… — задумывается перед ответом. — просто привычка. И все же время не лечит, или Гон просто сложный пациент? Во всяком случае, парень благодарно улыбается, принимая ободряющие объятия. Зуши старается так же поддержать друга, отвлекая его разговорами ни о чем. Юноша отвлекается от своих мыслей, криво улыбаясь друзьям, но чувствую себя в их кругу намного лучше. Он никогда не любил одиночество. Лишь смирялся. Когда звенит звонок, оповещающий о начале занятий, Фрикс затихает, усердно записывая тему и дальнейший конспект. Учеба немного помогала отвлечься, ведь того, с кем он обычно болтал все учебное время, не было рядом. Пары подошли к концу, и все в спешке начали собираться. Каждому хотелось вернуться домой как можно быстрее, отдохнуть, перекусить и дальше по списку. Гон выделялся из толпы. Теперь ему было неуютно в своей квартире. Там стало слишком пусто, слишком серо, слишком одиноко. Собрав свои вещи, парень накинул свою куртку и вышел из здания. Ему не хотелось волновать своих друзей, поэтому он не просил их приходить в гости или гулять с ним. Юноша справлялся сам. Почти справлялся. «Только не домой, я ведь не увижу тебя там, да?» — мысленно обращаясь к нему парень сворачивает в небольшой парк, расположенный возле его колледжа. Но это место тоже навевает теплые воспоминания, которые теперь сдувает морозный осенний ветер. Фрикс замечает свою любимую скамью. Их скамью. Теплые лучи сентябрьского солнца почти не могут добраться до этого укромного уголка, лишь пятнами оседают на бледном, как у фарфоровой у куклы, лице. Он пытается скрыться от солнца, чем вызывает улыбку у Гона, который, в свою очередь, радостно подставляет щеки под ласковое тепло. Они сбежали с последней пары, оставляя Зуши пыхтеть над конспектами. Он никогда не поддерживал их своевольных затей. — Киллуа, ты такой смешной. — дразнится парень, открывая свою банку газировки. Он приподнимает веки, щурится, ищет взглядом приятеля. Своим невозможным, завораживающим взглядом. — Почему это я смешной? — наигранно обижается на своеобразный комплимент. В стиле Фрикса, как всегда. — Не знаю. — отмахивается парень, делая первый глоток напитка. Пузырьки приятно щекочут язык, он жмурится от удовольствия. — Эй, Киллуа, не боишься, что на отработку будешь вечность ходить? — он переводит свой хитрый взгляд на собеседника. — Не боюсь, тебе ведь придется ходить со мной. — он отвечает ему самодовольной улыбкой, невольно любуясь огоньками в карих глазах. Гон хохочет, он подхватывает. Сейчас эта скамейка пустует, но юноша не желает здесь останавливаться. Он бредет дальше, неспеша, рассматривая людей вокруг себя. В основном небольшие компании, редкие одиночки, быстро проскальзывающие мимо. Он тоже пытался проскользнуть в аудиторию, когда Гон нечаянно сбил его с ног. Парень шел задом наперед, болтая с Палм, которая стеснялась зайти одна. Юноша принялся извиняться, предлагая свою руку, чтобы помочь ему подняться. Рука не была принята, он был очень зол, принимаясь сердитым шепотом втолковывать Гону, что лучше бы ему смотреть под ноги, а теперь и оглядываться. Он поднялся, отряхиваясь и все еще ругаясь сквозь зубы, все же зашел в аудиторию, оставляя парня в неловком положении. Все пары Фрикс чувствовал себя не в своей тарелке, искал глазами его, но не решался подойти. На следующий день Гон заметил его, сидящего в коридоре в полном одиночестве. Парень, не задумываясь, подошел к нему, по дружески приветствуя. Но его проигнорировали. Юноша разочарованно улыбнулся, проходя в нужную аудиторию. Он каждый день здоровался с ним, не намереваясь отступать. Его надежды были оправданы, Гон услышал ответное приветствие. И больше не смог оставить его. Юноша злится на себя, за то, что не может отпустить. На него за то, что оставил Фрикса одного. Они сидят на кухне новой квартиры. Перебравшись из общежития, оба почувствовали свободу от надоедливых соседей. Гон задумчиво мешает сахар в своей кружке, подперев щеку кулаком, украдкой любуется им. Он в свою очередь, откинувшись на спинку стула, делает глотки своего излюбленного кофе. Ловит чужой взгляд, мягкая улыбка играет на его губах. Улыбка, которую позволено видеть только Гону. — Гон. — зовет шепотом, даёт понять, что поймал парня с поличным. Юноша вздыхает, уличенный, оставляет ложку в покое, нерешительно сербает чай. — Ты такой красивый, Киллуа. — хитрая улыбка трогает губы Гона, ему всегда нравилось смущать его. Он коротко смеётся, отводит взгляд. Оставляя полупустую кружку на столе, он приближается к парню, смазанно целует в теплую щеку, все еще смущенный. Заставляет уши Гона пылать. Когда Фрикс вырывается из водоворота мыслей, то оказывается уже на выходе из парка. Юноша долго стоит на месте, думает, куда бы еще заглянуть, может, напроситься в гости? Так и не решаясь никого беспокоить, он просто гуляет по улицам, рассматривает яркие вывески, немного завидует счастливым улыбкам. Гон возвращается домой пешком. Проходит мимо остановки, краем глаза улавливая кого-то. Повернув голову в ту сторону, парень видит знакомый силуэт. Опять ошибся? Хочется подойти к незнакомцу, наорать, какого черта он так похож на него? Юноша замедляется, колеблется. Решается и бредет к человеку на остановке. Тот стоит спиной, роется в карманах. Сердце Фрикса начинает бешено стучать в груди, рассматривая растрепанные светлые волосы, торчавшие в беспорядке. — Киллуа?.. — шепчет еле слышно, замирает в ожидании отклика. Незнакомец тоже замирает, медленно оборачивается. На юношу устремляются болезненно знакомые пронзительные глаза. — Почему ты сбежал от меня? — шепчет новый вопрос Гон, хватает парня напротив за руки, боясь, что снова потеряет, упустит его. Киллуа молчит, хватается за чужую руку, прижимает Фрикса к себе, кладет подбородок на чужое плечо. — Да, я сбежал, но не от тебя, Гон. От Иллуми. Мне было страшно. За тебя. — Киллуа жмется к парню, наслаждается родным теплом, закрывает глаза. Гон не знает, что делать. Злиться? Радоваться? Его чувства были слишком неразборчивы. — Идем домой, Киллуа. — устало шепчет юноша. Собеседник согласно, кивает, отпуская парня из своих рук. Он плетется позади, заходит в родную квартиру, наблюдает, как Гон проходит на кухню, ставит чайник. Ждет его. А Киллуа стоит на пороге совсем чужой. Снимает обувь, так, в носках, без тапок проходит в кухню. Занимает своё излюбленное место за столом. И застывает там. Фрикс молчит, заваривает себе чай, ему кофе, ставит горячие кружки на стол. Молчание тяжелое, густое, мешает дышать. Парень обижен, Золдик знает. Замечает растение, еле живое, на подоконнике. Невесело улыбается, пытается разбавить атмосферу. — Забыл? — Почти. Не смог. Говорят не о цветах. Киллуа поднимается со стула, зовет одним умоляющим взглядом, Гон не сопротивляется, подходит, попадается в теплые, но вновь чужие объятия. Его целуют в холодный нос, щеки. Быстро, смазанно, но аккуратно, будто это Фрикс может испариться. Легкая улыбка трогает его губы, парень все же не выдерживает, обнимает в ответ. Гон соскучился. — Извини. — его вновь целуют, на этот раз в висок. Конечно он прощает, все еще злится на Киллуа, но юноша действительно счастлив сейчас.