Потеряв всё...

И вот я в Фесе. От аэропорта до исторической части города мы доехали на такси, а потом вошли на медину. Как всегда шумная и разноцветная, она бурлила, завораживала, будила воспоминания. Я с удовольствием рассматривала знакомые лавочки, вдыхала ароматы пряностей и восточных сладостей, которые продавались здесь на каждом углу, разглядывала золотые украшения, прилавки с тажинами и бабушами из выделенной, мягкой кожи. Наконец резкий запах оповестил о приближении красилен и вскоре старый риад дяди Али открылся взору. Я снова была здесь. Те же мозаичные стены внутреннего двора, тот же фонтанчик с лепестками роз. Зораиде вышла навстречу, сначала прильнула к мужу, а потом хотела обнять меня, но дядя неодобрителъно глянул и она ограничилась кивком головы. - Карима! - хозяин дома позвал служанку, - Карима, отведи новую прислугу в крыло, где живут другие служанки, определи ей комнату, выдай подобающую одежду и пусть до ближайшего намаза отдыхает. После молитвы и обеда она должна приступить к работе по дому. Что именно ей нужно будет делать, назначишь сама. Пойдём, дорогая, - Али Адиб повернулся к Зораиде и обнял её за плечо, - я жутко устал, хочу отдохнуть. Приготовь для меня наргиле и пусть служанки подадут нам чай. Комната, которую выделила мне Карима была маленькой и бедно обставленной, всего убранства в ней была деревянная, довольно жёсткая кровать, грубо сколоченный шкаф для одежды и письменный стол со стулом. Ванная на всю прислугу была одна, туалет тоже один. Питались служанки на кухне, после трапезы хозяев, чай можно было согреть самостоятельно и пить сколько угодно, если в работе случалась свободная минута. Из одежды мне выдали пару серых джеллаб с платками к ним, того же невесёлого цвета и одну чисто чёрную, с чёрной чадрой, для молитв и походов на медину за покупками. После Карима показала мне кладовку, где хранились швабры, мётлы, вёдра, тряпки и прочие хозяйственные принадлежности. Честно говоря, живя и часто бывая в этом доме, я даже не догадывалась, где в нём живёт прислуга и откуда они берут всё необходимое для своей работы. У меня было время, до намаза, чтобы разобрать свои чемоданы и может часок вздремнуть. Когда Карима разбудила меня на молитву, оказалось,что молятся служанки отдельно от хозяина и женщин его семьи. Я так давно не молилась, что оказалось совершенно не помню слов молитвы. Придётся переучивать всё заново, при возможности перечитать Коран и запомнить хотя бы первые несколько слов Аль Фатихи, а сейчас я просто повторяла движения других и кланялась вместе с другими. После последнего поклона, глядя на соседок по молитве, я свернула коврик и поднялась на ноги. Карима распорядилась, кто будет подавать еду господам, а меня с другими женщинами отправила до еды на кухню, приказав перебрать специи, пересыпать по сосудам для хранения и подписать где что. Обед нам дали в простых глиняных мисках. Это была восхитительная баранина с чесноком и травами, мягкая, нежная и сочная. Давно я не ела ничего хоть на половину такого вкусного. Что - что, а готовили в этом доме всегда прекрасно. Потом мы получили по стаканчику традиционного марокканского чая с веточками мяты и остатки сладостей на бронзовым блюде. Сытая и довольная я вышла из кухни и столкнулась с Зораиде. - Жади, девочка моя, мне надо с тобой поговорить. У меня в комнате нельзя, сид Али увидит и будет недоволен. Пошли в твою. - Вообще-то Карима велела мне протирать мозаичную плитку во внутреннем дворике... - С Каримой я разберусь, идём. Мы направились в крыло прислуги и уединились за дверью моего нынешнего обиталища.