Невредная вредилка

На самом деле Хогвартс Экспресс должен был уезжать лишь через три часа, но Гермиона прибыла в Лондон гораздо раньше, чем стоило. Ей казалось, что это будет единственный шанс увидеть Косой Переулок вновь. Шестой год учёбы в Хогвартсе выдавался ужасным: витающая опасность, подобно напряжённому воздуху перед грозой, от пожирателей смерти и тёмным лордом, всё более учащающиеся нападения на учеников магической школы и… отчуждённость между Троицей. Она уже долгое время не разговаривала с Роном, потому что это было не в её привычках разговаривать с идиотами. А он им являлся. Может быть, ей даже жаль Гарри, который метался средь двух огней, пытаясь быть скрепляющим звеном троих друзей, но он-то без лишних вопросов решил справить рождество в Норе. Разумеется, Гермиона понимала, что это самый логичный из вариантов: оставаться в Хогвартсе одному неразумно, вряд ли там что-то могло произойти такое, что позволило им распутать загадку нападений (да и Малфой, подозреваемый в этих самых нападениях, был в своём особняке, никак не в Хогвартсе), а уезжать к Дурслям было попросту безумием и открытым признанием садомазохистических наклонностей. Но Грейнджер-то осталась одна. Ей хотелось потешить своё самолюбие чрезвычайно сильно, потому что Гермиона прекрасно замечала, как Поттер раз за разом в разразившейся неурядице принимает сторону Рона. Негласно, конечно, он бы ни за что не усугубил ситуацию. Но подсознательно. Она буквально ощущала, как Гарри проводит с ним времени больше. Гермиона не сказала бы, что ею руководит ревность, просто той было искренне непонятно, почему Гарри так поступает. Она могла знать и понимать множество абсурдных вещей, но, знаете ли, совершенно трудно разобраться в юноше, который выкидывает такие фразы и действия, ведущие к летальной развязке. А потому ей оставалось лишь гадать, почему тот заведомо принимает сторону Уизли — из-за мужской солидарности или действительно считает, что Гермиона неправа. И меньше всего ей хотелось пересечься с ними двумя, но необходимость купить канцелярию и ингредиенты зелий была превыше личностных отношений. Однако всё равно что-то предательски затрепетало в ней, когда, быстрым шагом идя по улице, Гермиона остановилась, чтобы взглянуть на магазин близнецов Уизли. Казалось, что даже погода не могла справиться с этими яркими вывесками — количество снега никак не скрывало пестроту рекламных табличек. Вечно приветствующий заяц, скрывающийся под деревянной шляпой, даже не выглядел слегка припорошенным. Впрочем в планах Грейнджер не было долгой задержки и бессмысленных размышлений. Она развернулась, чтобы наконец-то прорваться к аптеке Малпеппера, как её подхватил кто-то за локоть и беспринципно потащил в сторону Всевозможных Вредных Вредилок. — Эй! — воскликнула девушка, инстинктивно нащупывая в кармане одежды палочку, — немедленно отпусти… Она подняла взгляд вверх и шокировано уставилась на Фреда, который, не скрывая торжествующего взгляда, приветственно улыбнулся. — Гермиона! Какая встреча, — он ткнулся боком в дверь магазина, поскольку одна рука держала Грейнджер, а под мышкой второй был ящик с чем-то подозрительным, — уж не ожидал, что наши преданные фанаты решили посетить заведение перед отбытием в Хогвартс! — Привет, Фред, — недовольно выдала Гермиона, стукнув пару раз каблуками сапог, чтобы стряхнуть снег и не нести грязь в помещение, — между прочим, я не хотела заходить в ваш магазин! — Эй, Джордж! — позвал Уизли своего брата, который разговаривал с клиентом, — смотри, кто к нам пожаловал! Джордж Уизли столь же дружелюбно улыбнулся ей в ответ, махая рукой, а затем моргнул, вспоминая о разговоре с покупателем, и неохотно вернулся. По тому, как он начал быстро тараторить, было видно, что ему необходимо поскорее закончить продажу товара. Слишком заинтересованным в разговоре с одной из Троицы он выглядел. — А мы уж думали, что рождество будет полностью омрачено, — скорбно заметил Фред, — очень переживали по этому поводу… — Что-то произошло? — встревоженно поинтересовалась Гермиона, не припоминая ни единой весточки от Гарри. — Да, — вздохнул он, бросая шапку на витрину и хмуря брови. Фред выждал пару секунд, поджал губы и с величайшей трагедией на лице произнёс: — к нам Рон приехал. Всей Норой плакали. — Не слушай его, он врёт! — замахнувшись в брата искрящимся маленьким шариком, запротестовал Джордж. Искры осыпали Фреда, а неопознанный летающий объект взлетел под потолок. — Эй! — возмутился он, хватаясь за край пальто и заглядывая себе на спину, — прожжёшь — три таких купишь! — Это вообще моё пальто, — хлопнул его по спине Джордж наконец-то освободившийся от дел. — Ну так да! Что мне, своё марать ради похода за доставкой? Незаметно для Гермионы Джордж наступил на ногу Фреду. Фред многозначительно закашлялся и всё-таки снял верхнюю одежду. — Гарри с Роном тоже с тобой? — спросил Джордж. — Нет, разве вы не были все вместе? Мы не пересекались с самого отъезда из Хогвартса, — пожала плечами Гермиона. — А мы уехали на день раньше, — парировал он, — нужно было разобрать прибывшие вещи и подготовиться к открытию. Как ты сказала, наш «ужасный нелегальный бизнес, который приведёт нас в Азкабан» слишком стал популярен. — Полный бред! — фыркнула Гермиона. — Я один раз лишь сказала, что ваша продукция вредит объективности оценивания работ учеников, когда они используют перья со встроенной орфографией. — Я этого не помню, мне кажется, ты нас обманываешь, — возмутился Фред. — Вот-вот, я точно слышал, что нам грозит поцелуй Дементора, — согласно закивал Джордж. — Вы невыносимы, — нахмурилась она. — Не обижайся, Герми, — подмигнул ей Фред, — я знаю, чем утешить тебя. Одну минуту… А может и все пятнадцать. Он, не прощаясь, ушёл в глубинах магазина. Джордж остался наедине Гермионы и, взмахнув палочкой, притянул из ниоткуда стул. Невежливо заставлять гостью стоять, когда все анекдоты ещё не рассказаны. — Мне через два с половиной часа на поезд, — сухо декламировала она. — Хорошо, значит посидишь всего два! — ободряюще усмехнулся Джордж, и Гермиона села все ещё несколько сурово поглядывая на одного из близнецов. Она не знала, почему каждый раз рядом с ними чувствовала себя ежом. Вернее, нет, она прекрасно знала. Ведь чем дольше ты остаёшься с ними, тем выше вероятность того, что вас правда упекут в Азкабан. Авантюризм — это неизменная черта близнецов. — Поделишься, что же случилось между тобой и Роном? — таинственно понижая голос, спросил Джордж. Гермиона хотела было открыть рот, как поняла, что всё ею сказанное наверняка будет передано Фреду. А тот невесть кому растреплет. Девушка скептично взглянула на Джорджа, и последний поднял руки вверх, мол, не в коем разе. Грейнджер сложила руки на груди. — Твой брат — идиот, — лаконично изрекла она. — Это мы всей семьёй заметили, а что ещё? — со смешинкой в глазах поинтересовался Уизли. Гермиона покраснела, не зная, как объяснить всю ситуацию, если Рон правда тупица и идиот. Их ссора была простой прихотью Рона наказать Гермиону за случай, который был пару курсов назад. Нервно комкая край своего рукава, девушка всё же поделилась: — Не так давно он увидел, что кое-кто целовался с Дином Томасом… Глаза Джорджа расширились и он крикнул через пол магазина Фреду. — Охренеть, оказалось Рон действительно пытался научить Джинни манерам, представляешь? Я-то думал, она преувеличивает! Послышалось глухое откуда-то вдали: — Ну я бы поступил также, Томас выглядит странным… — Так Рон ни с кем не целовался! Он наверняка завидовал, — пытаясь не засмеяться, снова громко донёс до близнеца Джордж. Гермиона аж осеклась от этого возмутительного поведения, на что Джордж примирительно произнёс: — Всё хорошо, мы были в курсе их отношений, больше я ни слова не скажу Фреду. — Пару лет назад меня пригласил на бал Виктор Крам, вот Рону и ударила моча в голову. И он начал встречаться с Лавандой Браун, но всё равно по-скотски относится ко мне, — кратко, опуская ненужные детали, которые могли бы звучать отрицательно в сторону Уизли, изложила Гермиона. Джордж встрепенулся, словно хотел что-то крикнуть Фреду, но Гермиона швырнула в него свою перчатку, и тот поспешно сделал вид, что зевнул. — Ну-у, — повёл плечом он, — я всегда знал, что он не шибко умный. На самом деле Рон был хреновым лжецом, и факт того, что он как-то неровно дышал к Гермионе имелся. Впрочем близнецы Уизли не были уверены, что их ссора была на почве ревности или просто юношеского максимализма Рона, проявляющегося в том, что он лучше все знает, как надо поступать. — Рон говорил нам что-то схожее, — туманно закончил мысль Джордж, игнорируя испытуемый взгляд Гермионы, — но не волнуйся, у него еще мозг блевательными батончиками не заплыл, он, видимо, сам понимает, какую чушь несет. — Мне нет дела до того, что думает Рон, — услужливо напомнила Гермиона, — я просто считаю, что его поведение лишено всякого смысла, и если бы он хоть раз взглянул более объективно, то причины для ссоры не было бы. Глупо завидовать тому, что я или Гарри встречались с кем-то раньше него. И более того! К Гарри он нормально относится. Джордж хотел было сболтнуть, что Рон ведёт себя иначе потому, что ему нравится Гермиона, а затем решил, что не хочет лезть во всё это и настраивать троицу друг против друга. — Мы всегда знали, что у Рона есть проблемы с развитием, — досадно вздохнул Джордж, — всё же ему до нас далеко — мы очень понимающие и элементарные. — Может сентиментальные? — поправила его Грейнджер. — Всё может быть, — не подавая виду, что ошибся, произнёс Джордж, — я могу подарить тебе безголовую шляпу, а ты её — Рону. Всё равно он не пользуется головой по назначению. Гермиона засмеялась, уж чего она не ожидала, так это того, что её поддержат в этой ситуации. Почему-то ей казалось чем-то само собой разумеющимся, если члены семьи будут на стороне своего собрата. — Как вы справили рождество? — вежливо поинтересовалась Гермиона, и Джордж закатил глаза. — Всё как обычно: немного волшебства, немного ссор, спровоцированных мамой, потому что, видите ли, ничего не готово… А когда явился Гарри, то мы стали верхом благополучии всех волшебных семей, — съехидничал он, — в такие моменты особо велико желание выкинуть что-то из ряду вон, чтобы посмотреть на усиленно благосклонное мамино настроение. Джордж подкинул в воздух парочку конфет, которые взорвались кучей ленточек. Отчего-то Гермионе подумалось, что именно эта проделка была провокацией для Молли Уизли. Хотя ей стоило признаться — подобная выходка действительно невинная для близнецов Уизли. — А у тебя как? — вдруг резко вспомнил о нормах приличия Джордж, — ты же была одна! Вернее, с родителями. И я также сомневаюсь, что ты тосковала по Рону. Но ведь другие Уизли не виноваты, что такие же рыжие, как и он. — Очень скучала, — отмахнулась Гермиона просто потому, что в противном случае близнецы бы возмутились, — очень мало писем выдалось мне получить. Гарри написал всего одно. Грейнджер не смогла спрятать разочарованное выражение лица. Ей было все ещё обидно. Вернее, не поймите неправильно! Она ужасно любила своих родителей, но провести все каникулы вдали от магического мира, получив от друзей лишь одну веточку, крайне удручало. — Могу оформить тебе рассылку на наш магазин, — сверкнул глазами Уизли, — она у нас каждую неделю, чтобы наши клиенты знали обновки. А затем загадочно дополнил: — Вдруг там ещё какое письмо интересное затесается? Она вздрогнула, когда пронзительный полузвон-полукрик колокольчика (такого же странного, как и весь магазин) известил о приходе человека. Гермиона взглянула на мужчину в шляпе-котелке и старой потёртой мантии, поднялась с места. Ей и так казалось, что она злоупотребляет гостеприимством близнецов. — Я пойду, мне стоит ещё купить много вещей, — вежливо попрощалась она, и Джордж махнул пальцами Фреду, который только-только выполз из какой-то незаметной каморки. Фред упёр руки в боки, закатил глаза и перехватил пришедшего господина, чтобы расписаться за очередные таинственные деревянные коробки. — Не хочешь напоследок получить свой подарок? — усмехнулся Джордж, выдвигая ящик около прилавка продавца и выуживая оттуда увесистый мешочек. Конечно же расшитый золотыми тройными «W». — Вы дарите мне свою продукцию? — Удачный рекламный ход, — выглянул из-за стеллажа Фред, подслушивающий диалог. Он отвлёкся и расписался не в той графе, и мужчина тяжело взглянул на него. — Да, что может быть лучше, чем самая умная волшебница в Хогвартсе, использующая наши товары? — наигранно мечтательно произнёс Джордж. — Учтите, я всё ещё не одобряю половину ваших самоделок, — надменно выдала она, открывая мешочек, — блевальные батончики? — Можешь использовать для Рона, если хочешь, — подмигнул ей Джордж. — Он же ваш брат! Близнецы хором ответили: — У нас их много. Гермиона скрыла улыбку. Всё же незадачливые близнецы согрели её своим вниманием. Впервые за долгое время она стала чувствовать себя менее тревожно, не беспокоясь о неурядицах дружбы Троицы. Она хотела было уйти, как Джордж театрально произнёс: — Для самого умного человека ты ужасно неряшлива! И застегнул ей под самой шеей пуговицы мантии, скользнув по поверхности ткани. Гермиона озадаченно вскинула брови, не ожидая такой бестактности даже от него. — Спасибо на добром слове! Джордж Уизли весело открыл перед ней входную дверь, бросая мимолётом фразу, которую, будь ветер чуть громче на улице, Гермиона непременно бы не расслышала: — Улыбка тебе больше к лицу! Она обернулась, видя как за стеклянной витриной Фред и Джордж прощально махнули ей рукой. Гермиона быстрым шагом направилась к аптеке, сверяясь со временем на огромных часах, висящих на доме. Запустила руку в карман мантии, желая убрать льняной мешочек. Почувствовала что-то колкое. Грейнджер остановилась, доставая маленькую шуршащую упаковку с принтом двигающихся красно-зелёных ёлочек. Чуть подмёрзшими пальцами подцепила уголок, открывая подарок и не замечая того, как стоит посреди улицы и, вероятно, наверняка кому-то мешает. Под упаковкой скрывалась маленький футляр, открыв который скрывалось серебряное резное кольцо со странным камнем. Гермиона всё же отошла в сторону, запоздало осознавая, что оставила одну из перчаток в магазине. Сейчас ей было совершенно не до этого. Надела на эту руку кольцо, ожидая, что взорвётся (потому что, зная близнецов Уизли, на другое можно не рассчитывать). Но камень на кольце принял сероватый цвет. Она вздрогнула, и поверхность окрасилась в голубой. — Видимо, оно схожее по работе с напоминающими хрустальными шарами, — резюмировала она, — только камень считывает эмоции, а не забытые мысли. Затем смутилась, что разговаривала сама с собой посередине улицы. Камень моментально стал желтовато-грязным. Гермиона поспешно убрала футляр и упаковку в карман, направляясь к аптеке. Она предпочла игнорировать тот факт, что при мысли о таком неожиданном подарке камень менял свой цвет на бледно-розовый. Это лишь глупое смущение. Не так ли? В любом случае, единственное, на что она надеялась — что Фред или Джордж пришлют ей треклятую перчатку совиной почтой, потому что вернуться к ним она сегодня просто не сможет. Исключительно потому, что они невыносимы! Никакой другой причины нет. По крайней мере — объективной.