Стадии принятия

      Сегодня вторник. Громкий, но приветливый "летний, близко к грибному" дождик атаковал город, и как назло, благо выспанной и пришедшей в норму, с большим для нее трудом, конечно, Мэнди, за почти два месяца, она молодец, холодильник пустующе затрещал. – Зато прогуляюсь... – недовольно, что было в прерогативе самой девушки, пробормотала и немного сонно взглянула в окно. Кроссовки взять только им дороже, а идти в дождевике в принципе не хотелось, но полупустой желудок высказал свое недовольство по поводу мыслей хозяйки. Придется.       В небольшом местном магазине часто-часто, создавая за собой невыносимую какофонию из писка, звонили маленькие многочисленные кассы, пробивая продукты покупателей. У кого-то их больше, у кого-то меньше. Мэнди неторопливым шагом подходит к пустующему отделу с кисломолочными продуктами, стараясь держать свою уже чистую, пахнущую приятной ванилью и чем-то молочным, отдалённо напоминавшим сладкое, излюбленное детьми всего мира, мороженое, в холодном и здравом рассудке, выходило неплохо, прошу отметить. А тот букет сладости, что приследовал девицу бесподобно завершал дезодорант с ароматом той же ванили и духи непонятного конфетного запаха. Она пришла в норму, практически. Девица резко, задумалась, ну что уж тут, бывает, открывает стеклянную дверцу холодильника с йогуртами и рассматривает баночку на наличие даты производства, чтобы, дай Бог, не взять что-то несвежее. – Мэнди! – кто-то громко окликает ранее упомянутую принцессу закрытой сладкой лавки и буквально врезается в нее со спины, крепко-крепко обнимая, словно душа. – Боже, я так соскучилась! – судя по высокому и словно детскому, такому знакомому голосу, что невзначай вызвал краткую улыбку у обнятой девушки: это та, которая не теряя надежды, звонила и беспокоилась. – Джанет... – тихо шепчет в ворот дождевика Мэнди и поворачивается, ставя на вымытый, но уже затоптанный людьми, бежевый пол из плитки корзинку с нарезанным темным хлебом, пачкой макарон и риса и двумя бутылками молочного продукта, именуемый кефиром. – Прости меня, я... – Слушай, я так волновалась! – более грозно, но всё ещё с улыбкой лепетала каскадёр, будучи в повседневной одежде, из-за чего ее мало кто узнавал. – Ты так долго на связь не выходила! – Привет, Мэнди... – робко, тихо и смущённо окликнул более низкий голос, что появился буквально из ниоткуда, перебив тем самым словесный фонтан перевозбужденной от волнения Джанет. Обе девушки отреагировали по-разному: Мэнди, шепча невероятно тихо, заметно помрачнев, назвала имя подошедшего к ним парня, опустив взгляд в сторону к прилавку со всей той же вышеупомянутой продукцией и дёргала при этом пальцем по своему расстегнутому дождевику, но Джанет лишь неловко улыбаясь, поглядывала в сторону сконфуженной от ситуации девицы. – Я искренне сожалею о своих действиях в прошлом. – стараясь более честно выглядеть, сильно смущался Честер, держа руки в неразлучной позе ключа. – И прошу воспринимать все мои слова всерьёз. – он нервно вздохнул. – По крайней мере сейчас. – Выслушай его, пожалуйста. – умоляюще смотрела в глаза Мэнди Джанет, сжимая плечи в прозрачной резине. – Я слушаю. – печально переводя взгляд на паренька, она лишь поправила рукав и схватилась за корзинку с продуктами. Пора бы уже принять ужас этих недель и жить дальше... Попытаться хотя бы... Джанет поспешно покинула пару бывших коллег, спрятав руки в джинсовой куртке, вприпрыжку отдаляясь в отдел со снеками различных вкусов и видов. – Мэнди. – Честер явно волновался, похоже и вправду подготовился, за это то время, конечно, взялся за мозг и начал свою длинную, полную бессвязно идущих предложений, речь, говоря как по сценарию глупых фильмов про не менее глупую любовь. – В тот вечер я не понимал, что творил. Можешь меня игнорировать, я привык, Джанет тоже, но просто знай, что мне стыдно. Я ужасное животное, думаю, ты и так это давно поняла. – он упал на колени прямо перед девушкой, что не на шутку ту смутило и она предприняла попытку поднять того с колен, но ничего не получалось. Боже, как стыдно... – Мэнди, моя любимая конфетка, прошу, не думай, что я всё ещё глуп, я просто не знаю как правильно показывать свою глубокую к тебе любовь. Скрывать я тоже не умею, ничего, ни своих мыслей о тебе, ни о нашей лавке, даже о своих же мыслях. Я скучаю, и сожалению обо всём, что было ранее, прости меня. Я осознал ошибку. Просто пойми меня, прошу... Между ними тянулась, как резина, как самый тянущийся слайм в мире, тишина. Девушке казалось, что со всех сторон на эту невыносимую и преглупейшую сценку смотрел весь магазин: камеры видеонаблюдения, охранники, кассиры, все взгляды устремились на нее и Честера, усмехались, осуждали, хотелось исчезнуть прямо сейчас, сквозь землю упасть... – Честер. – всё же громко выдохнув и отойдя от, упавшего в ее ноги, буквально, Честера, начала свой ответ Мэнди. – Я понимаю всё, о чем ты мне говорил. – парень взглядом показал свою надежду, со слезами рассматривая лицо девушки. – Но единственное, что я хочу тебе сейчас сказать это... – она выдержала театральную паузу, за время которой шут успел встать с грязного пола, отряхнуться и начать снова пилить взглядом в сторону бывшей коллеги. – Приходи завтра в лавку...