Помощь уже на подходе

Тьма. Вот, что окружало его почти с самого рождения. Тьма и голоса умерших сопровождали его сколько он себя помнит. А еще он помнит, что всегда был одинок и только сестра разделяла с ним его тяжелую участь, но и она вскоре покинула его. Умом он понимает, что она не хотела уходить и бросать его одного, но обида так глубоко засела внутри, что иногда начинает казаться, что от нее почти невозможно избавиться. Потом в его жизни появился Перси. Этот взбалмошный, неугомонный и раздражающе дружелюбный мальчишка, который даже после всех угроз и гнева направленного в его сторону, не стал относиться к Нико как-то по-другому. Перси знал, что виноват. Он много думал об этом. Думал, что если бы не дал то треклятое обещание, их жизнь могла бы сложиться совершенно иначе. И ему даже в голову не приходило, что злится мальчик из прошлого больше на себя самого, чем на Джексона. В том времени, где жил Ди-Анжело такие чувства, как у него были под запретом. Такого рода любовь считалась грязной и порочной, хоть об этом и не говорилось на каждом углу. Но все об этом знали и молча соглашались с этими общими правилами. Из-за этого Нико злился еще больше. Он знал, что не подходит для этого современного мира в котором можно было говорить о чем угодно и знать, что тебя не осудят. Он был воспитан совершенно по-другому. Он не мог отказаться от старых привычек, но и к новым стандартам он не мог привыкнуть. Именно поэтому он ушел. Ему было легче общаться с мертвыми, которые воспринимали его как своего повелителя. Он привык к холоду, к тихому шепоту неупокоенных душ, к теням и тьме, преследующей его на каждом шагу, одному было легче. Если жизнь полукровки вообще можно назвать легкой. После была война с Титанами, потом Гиганты с Геей во главе. Путешествие на другой конец света, Афина Парфенос, тени, холод, ощущение, что еще немного и ты растворишься в этих же тенях, наконец лагерь и он. Солас. Все, с кем Нико встречался когда-либо, относились к нему с недоверием. Даже Рейна первое время общалась с ним очень осторожно. А этому пареньку будто бы было плевать, что Ди-Анжело сын Аида, что он несет смерть и разруху во всем. Солас стал единственным, за исключением Хирона и Мистера Ди, кто действительно мог приказывать Нико. Он объяснял это тем, что " С врачами не спорят и выполняют все их предписания беспрекословно, тебе же от этого будет лучше". В Ди-Анжело с самого прибытия в лагерь начали бурлить эти непонятные эмоции по отношению к сыну Аполлона. Он боялся этого. Потому что именно такое же происходило с ним, когда он влюблялся в Джексона. К самому Перси чувства давно уже были погашены. Это Нико понял еще после встречи с Эросом, который выбил из него признание этим отвратительным способом. Нико избегал Соласа как мог, но этот мальчишка всегда его находил, где бы тот не был, иногда создавалось впечатление, что у него есть компас настроенный на поиски Нико Ди-Анжело. Он пытался завести беседу, без умолку рассказывал о делах в лазарете, о своих планах на будущее, о том каким прекрасным хирургом он хочет стать. А Нико лишь слушал. Это было на удивление приятное занятие, если учесть то, что с общением у него большие проблемы. До недавнего времени Ди-Анжело мог без раздражения общаться только с Рейной и Джейсоном. Он не хотел привязываться, такие чувства были опасны для него. Он считал, что дитя Аида не может быть счастлив, это его судьба. Ему суждено вечно быть одному, он может доверять лишь себе, он сын Аида, он дитя повелителя Мертвых, он... –Что?–произнес Нико, хмуро смотря в сторону Уилла. –Я говорю, ты не против сходить на фейерверки со мной. Будет здорово. Понимаешь, ты мне очень нравишься и мне хотелось бы провести с тобой время. Так что, если ты согласишься мы можем считать, что это, ну... что-то вроде свидания.–сказал Солас, широко и ярко улыбаясь. Да, он сын Аида, он полукровка, такие как они очень редко доживают и до двадцати лет. Полубоги редко бывают счастливы, именно поэтому они ловят каждое мгновение своей, наполненной опасностями, жизни. И если уж Боги сами посылают ему этого безнадежного оптимиста, с задатками превосходного лидера и самой заразительной улыбкой, то почему бы не принять их дар. Нико лишь слегка кивает на предложение Уилла и сам не замечает как оказывается в крепких и теплых объятиях. Дыхание перехватывает и в одно мгновение становится невыносимо жарко. Легкий румянец стремительно заливает щеки, но Нико осторожно поднимает руки, приобнимая Уилла в ответ. И в первый раз в жизни ему не хотелось отстраняться.