Через проход

HHJ Окей, я в метро Сынминни Ты будешь в порядке? Стоит ли мне встретить тебя? HHJ Да, надеюсь Не беспокойся Просто знай, что если я не приеду в течение часа, я проспал свою остановку Сынминни ☹ Дело не в том, что Хёнджин чувствует себя ужасно. Конечно, у него был тяжелый день, все утро танцы, тренировки для показа (который ждет его через три недели), а затем сдача экзамена по теории истории танца, которую он презирает больше всех остальных предметов вместе взятых. Это самый худший день… и при этом самый тяжелый тоже. У него уже были планы, поэтому после ужасно сложного теста он пошел к зданию, где должна была проходить художественная выставка, о которой он мечтал в течение нескольких недель, чтобы узнать, что она отменена. И в конце концов Хёнджин решил вернуться и продолжить тренировки… Он не может вспомнить, ел ли он вообще что-то сегодня или нет; тело слишком истощено, чтобы подавать какие-либо сигналы пустого желудка. Однако теперь его главная цель – добраться до удобной кровати и поспать немного дольше, что он смог ночью накануне. Ну, после того как он безопасно доберется до дома. Он так устал. Его лучший друг и сосед Сынмин также проявляет большую озабоченность, но он поблагодарит его позже, так как прямо сейчас он чувствует, как его веки склеиваются, а голова наклоняется назад, что коснуться охлаждающего окна метро. Он чувствует, как истощение сменяется удовлетворённостью, облегчением, спокойствием… - Ох, я так счастлива, что встретилась с тобой после стольких лет общения, - слева раздается женский голос, как только он чувствует, что два тела садятся по бокам от него. - Взаимно, ты делаешь меня таким счастливым, - отвечает мужской голос с правой стороны. Он мысленно стонет, пытаясь убедить себя, что у пары есть какая-то порядочность, чтобы прекратить их разговор. - Ты помнишь, как мы познакомились? – этот вопрос заставляет Хёнджина осознать, что у него, скорее всего, не получится отдохнуть. Ему нравится любовь и романтика, но… Смогут ли они остановить свой разговор и спасти всех пассажиров от того, чтобы услышать их сладкие реплики, напоминающие какой-нибудь романтический фильм? - Конечно, я написал тебе, что мне понравилась твоя фотография с оранжевым платьем, - Хёнджин хочет полностью закрыть уши и глаза черной бини, которая надета на нем в данный момент. - Что? О чем ты говоришь? – острые вопросы заставляют Хёнджина, неуверенного, видит ли это пара, сглотнуть. - А, первый пост в твоем инстаграме? – это больше похоже на вопрос, и Хёнджин может практически почувствовать негативную атмосферу и холод, исходящие со стороны. - Не могли бы вы вынести этот разговор на улицу? Вы беспокоите других, - чей-то пожилой женский голос говорит издалека, но женщина игнорирует его и продолжает озвучивать ход своих мыслей. - У меня никогда не было такой фотографии! Оранжевый – это цвет, который я ненавижу, и ты должен был знать это, - Хёнджин начинает молиться, чтобы они вернулись к своим сладким разговорам, которые были намного спокойнее, - Кто она? Бедный студент хореографического чувствует, как его почти мертвый телефон гудит в его руках, осторожно открывает глаза и начинает опускать взгляд, опасаясь, что он будет каким-то образом вовлечен в спор, который ему успешно удавалось избегать. Однако его глаза останавливаются на полпути, когда он цепляется взглядом за молодого человека, что сидит прямо перед ним, через проход. Хёнджин почти мгновенно узнает студента из своего университета, специалиста по звуковой инженерии, Со Чанбина. Они не друзья, не враги и не знакомые. Они просто студенты из одного университета, и Хёнджин случайно знает имя Чанбина. Можно сказать, что Чанбин довольно известен в их университете. Многочисленные показы, в которых Хёнджину еще предстоит участвовать, уже сделали его одним из рэперов (на официальной веб-странице университета есть тонны фотографий и видео). Иногда он выступал в одиночку, иногда его сопровождала пара друзей, один из которых видел в Хёнджине смертельного врага, но Хёнджин по-прежнему пересматривал каждую снятую часть с максимальным вниманием, впитывая каждую услышанную строку и гравируя каждое выражение лица Со в памяти. Ладно, стоит признаться, он немного поклонник. Хотя их несуществующий статус «отношений» может измениться, если посмотреть на беспокойство на лице Чанбина, что вскоре сменяется осторожной улыбкой по отношению к Хёнджину, и тот не колеблясь возвращает этот дружелюбный жест, не заботясь о том, насколько уставшим он выглядит. Метро резко останавливается, и значительная часть людей покидает его, когда Чанбину, кажется, приходит идея, слегка шокирующая. - Хёнджинни, привет! – Хёнджин удивляется тому, что Чанбин знает его имя, не говоря уже о том, чтобы использовать его так дружелюбно, - Так трудно узнать тебя в этой шапочке! Она новая? И я не знал, что ты тоже поедешь на метро, - это звучит так естественно, его голос прерывает словесную перепалку пары, которая сидит по обе стороны от Хёнджина, держа его в ловушке. Танцор понимает, что ему нужно как-то на это реагировать. - Бинни-хён, ты тоже здесь! – Хёнджин вкладывает в это столько счастья, сколько может (сейчас он чувствует многое: представьте, что ваш небольшой краш знает ваше имя) и практически видит, как парень перед ним тает после первоначального удивления; он, скорее всего, не ожидал, что младший также знает его имя. Он мягко улыбается, похлопывая по пустому месту рядом с собой в качестве приглашения, и Хёнджин, не отказываясь от предложения, встает и опускается на сиденье рядом с парнем, прижимая свою сумку к груди. Хёнджин улыбается как ребенок, что получил подарки, которые хотел на Рождество. Любопытство пересиливает его, и он быстро бросает взгляд на свое прошлое место, где молча сидит пара, нервно возясь, пока женщина не пересаживается на прежнее место Хёнджина, рядом с мужчиной. Этого достаточно, чтобы понять, что больше не будет никаких помех. - Не хочу показаться жутким, но я знаю твое имя… - тянет Чанбин, пока его шея покрывается светло-розоватым оттенком. Хёнджин хотел бы умилиться с него, но это может быть слишком для первой «официальной» встречи, поэтому он просто кивает. - Я мог понять это по тому, как ты меня назвал, - улыбается он и продолжает, все еще держа взгляд парня, - И я тоже знаю твое имя… Ну, разве что тебя зовут не Чанбин? – он намеренно колеблется, не желая показываться в образе делулу перед рэпером-любителем, которым он восхищается. - Меня зовут Чанбин, ты прав! – его улыбка ослепляет Хёнджина на несколько секунд. Но как только старший открывает рот, чтобы что-то сказать, Хёнджин не может сдержать зевок. – О, ты устал? – скорее всего, Хёнджин выглядит не так плохо, как изначально думал. Он не хочет соглашаться, но он чувствует, что моргает все медленнее, и это становится четким ответом для музыканта. – Ты, должно быть, так устал сегодня… Можешь поспать, ничего страшного! - Но моя остановка… - тянет Хёнджин, и Чанбин терпеливо ждет несколько секунд на случай, если тот продолжит говорить. - Я могу разбудить тебя, - уверяет парня танцора, однако Хёнджин хочет придумать какую-то причину, что позволит ему бодрствовать всю поездку и, наконец, поговорить с человеком, о котором мечтал, - И ты можешь опереться на мое плечо… Конечно, если это… будет комфортно… для тебя, - честно говоря, Хёнджину тепло внутри от нынешнего поведения Чанбина, которое очень сильно отличается от его острого сценического образа. Этот парень так застенчив, когда заикается во время своего дружеского предложения, но Хёнджину нравится этот момент. Что сказать, он слабый человек. - Ох, да, хорошо, - соглашается он и немного наклоняется в сторону Чанбина, все еще пытаясь удержать свой вес. Он смотрит во внимательные глаза парня, произнося название своей станции метро, а затем кладет голову на плечо Чанбина, сразу засыпая. *** - Хэй… - Хёнджин чувствует легкое прикосновение руки. Разум затуманен сном, поэтому он просто сжимается, что нелегко сделать, сидя и сжимая руки вокруг сумки. – Твоя остановка. Пора просыпаться, - слышит он голос Чанбина издалека и каким-то образом умудряется собрать свои последние кусочки энергии, чтобы дать ответ своему новому спутнику. - Еще пять минут, Бинни-хён… - лениво тянет он, не осознавая на самом деле ни одного слова, что произносит. Он слышит, как его спутник что-то бормочет, прочищает горло и мычит, и Хёнджин слабо улыбается, воображая, что, возможно, он заставил упомянутого студента покраснеть. Затем он снова отключается. *** Верный своим словам, Хёнджин просыпается через пять минут. - Хёнджинни, это последняя остановка, мы должны выйти. Я возьму твою сумку, - эти слова мало что дают, но обращение заставляет его вспомнить, что он называл Чанбина неофициально. "Это просто вид взаимной вежливости" – возникает горькая мысль, но танцор не зацикливается на этом, так как сумка с его формой выскальзывает из его свободной полухватки, и его самого тянет рука, как только он открывает глаза. Когда они вообще начали держаться за руки? Когда они выходят из метро, Хёнджин по-прежнему сосредоточен исключительно на их переплетенных пальцах, и кажется, что он пропустил что-то, что сказал Чанбин, пока они поднимались по лестнице. Только тогда пара останавливается, и Хёнджин поднимает свои глаза на нового знакомого, чтобы поймать его нежный взгляд, что уже был на нем, который меняется, как только его ловят на этом. Чанбин слегка усмехается и поднимает свободную руку, чтобы поправить бини Хёнджина, которая съехала во время сна и теперь закрывала левый глаз. Даже когда это действие вызывает трепет у танцора, он замечает, что Чанбин тоже хочет что-то сказать (скорее всего спросить, на какой выход надо Хёнджину), но Хван и его сонная голова с волнующим любопытством перебивают его до этого. - Почему мы держимся за руки? – честно говоря, с такой смелостью младший ожидает, что вопрос отпугнет парня. - Что..? – Чанбин теперь выглядит немного меньше, даже со всеми мышцами, что у него есть. - Почему мы держимся за руки? – повторяет свой вопрос Хёнджин и размахивает их соединенными конечностями, как бы подчеркивая, что он имеет в виду. - Я… Тебе некомфортно? – взгляд старшего опускается, хватка немного расслабляется. - Нет, нет! Не совсем…? – сонный парень сначала пытается смягчить свой лихорадочный отрицательный ответ. Он видит, как знакомый поворачивает к нему голову, поэтому теперь настала его очередь найти другой достойный внимания объект, который становится его обувью, - Мне просто интересно… Дело в том, что твоя рука милая, и пальцы ощущаются так, словно они созданы для моих и… ощущение в целом приятное, но… почему? – он останавливает свои бредни и усиливает хватку, когда, покраснев, видит парня в аналогичном состоянии. Хотя сейчас у обоих не только совпадающий цвет лиц, но и застенчивые улыбки. - Тот факт, что ты спрашиваешь меня об этом, только доказывает, что я должен держать тебя за руку и вести домой… - Хёнджина, получившего всего несколько секунд, чтобы посмотреть на взволнованное лицо парня, дергает влево. - Э, Бинни-хён, мы идем к неправильному выходу, - хихикает Хёнджин, когда они делают резкий поворот назад, и он проходит вперед, прокладывая путь к правильному выходу. Они быстро проходят через турникеты и, как только достигают темной улицы, снова начинают говорить, - Как ты узнал, что я моложе? – озадаченный взгляд, который Хёнджин получает в ответ, заставляет его продолжить, - Ты с самого начала обращался ко мне как к тому, кто младше. На самом деле, как ты вообще узнал мое имя? - О, это… Я много слышал о тебе, - лицо Чанбина смотрит вперед, но Хёнджин может видеть его улыбку, - Видишь ли, мой близкий друг Сони упоминал тебя бесчисленное количество раз, - Хёнджин громко ахает, осознавая как ему не повезло иметь непростые отношения с одним из близких друзей Чанбина. - В таком случае, скорее всего ты не слышал ничего хорошего… - Это не… Хэй, Хёнджинни, послушай, - танцору не хватает смелости, чтобы поднять взгляд, но он слегка кивает, показывая, что он действительно слушает, - Сони довольно сложно понять, но на самом деле он хочет подружиться с тобой. - Быть не может, - тут же выпаливает Хёнджин, словно ужаленный, и смотрит на Чанбина, - Ты наверное неправильно понял… Он не сказал это тебе прямо, верно? – парень колеблется, но видит мягкое выражение лица своего спутника. - Он не сказал это прямо, но это очевидно. Сони плох в социализации… Мы подружились только тогда, когда мы с Чанни-хёном устояли против него, - Чанбин нежно смеется, будто вспоминая что-то действительно милое, и Хёнджин задается вопросом, как музыкант будет выглядеть позже, рассказывая об этой встрече, - Сначала Сони казался очень суровым, он не раз грубил мне в коридоре, но я просто позволял ему это, медленно узнавая, когда и чего ожидать позже, и избегая его мелких шалостей. Только услышав рэп Сони, мы с Чанни-хёном решили сделать ему комплимент и предложить присоединиться к нашей маленькой команде. Ты можешь представить, как все прошло, - он обращает свое внимание на Хёнджина, немного размахивая руками, и тот может только бросить запутанный взгляд. - Как я могу знать, что произошло дальше? Тот факт, что теперь вы все друзья и выступаете вместе, указывает на то, что все прошло хорошо, что Джисон согласился, верно? – он полностью забывает о своем тайном плане, по которому он не знает о способностях Чанбина в рэпе, и тем более о том, что он выступает. - Нет… Сони почувствовал себя атакованным, он отступил от нас, сказав, что мы просто притворяемся милыми и тому подобное. Он не был человеком, который доверяет кому-либо, и не является таким и сейчас, что и хорошо, и плохо. - Так как же вам удалось заставить его поверить вам? Заставить его доверять вам? – хмурится Хёнджин и поворачивает налево, потянув за собой Чанбина. - Мы соединились через музыку. Удивительно, но мы были в процессе создания песни о трудностях, которые происходят, когда уделяешь слишком много времени и доверия людям, которые этого не стоят. Его слова были чем-то, что казалось недостающей частью нашего трека, поэтому мы предложили ему попробовать и послушать нашу работу в процессе, - глаза Хёнджина расширяются, понимая смысл его слов, ноги останавливаются сами по себе, заставляя Чанбина затормозить. - Ты позволил ему послушать свою незаконченную работу? – спрашивает он и зависает на несколько мгновений, получая положительный ответ. Он, как танцор и художник-самоучка, не сможет показать кому-то то, что еще не закончено и не усовершенствовано, особенно тому, кого он не знает. - Я вижу, что ты понимаешь, что означал наш поступок. Сони тоже это понимал. Вот как мы сблизились, - улыбается Чанбин, полностью повернувшись к Хёнджину, - Он такой человек – боится заводить новые знакомства, но активно показывает, что хочет внимания от кого-то, в ком видит потенциального друга. Все его ссоры с тобой и называние «заклятым врагом» на самом деле значат, что он больше не хочет называть тебя незнакомцем, но не знает, как предложить быть его другом, - вся эта информация заставляет мозг Хёнджина пробежать милю за секунду, - Но не то, что бы ты мог об этом знать. - Ясно… Но я понимаю, почему он ничего не сказал. Это могло стать действительно неловким и легко привести к другим недоразумениям, - медленно соглашается Хёнджин. - Точно, поэтому мы с Чанни-хёном думали об этой ситуации и планировали поговорить с тобой, поскольку знали, что Сони сам не подойдет к тебе, - Хёнджин на самом деле не нашел это странным. Может быть, если бы он услышал это раньше, он бы начал задаваться вопросом, каким образом смелому Джисону может понадобиться помощь в разговоре (или, в их случае, драке), но теперь, услышав все это, Хёнджин вспоминает каждый раз, когда Джисон выглядел немного испуганным и неуверенным в начале их ссор, хотя он являлся их инициатором. На самом деле, слова Чанбина объясняют довольно многое. - О, значит ты говоришь со мной только из-за Джисона? И на этом остановишься…? – Хёнджин чувствует как надуваются его губы. - Нет, поверь мне, нет. Я бы не остановился на достигнутом, так как мы ожидали, что ты все поймешь, и мы все могли бы стать друзьями впоследствии. Конечно, если бы ты согласился в первую очередь, - более высокий парень немного поднимает глаза, встречая мягкий взгляд Чанбина, и сразу перестает дуться, - Кроме того, ситуация с Сони частично стала оправданием для меня, когда я начал разговор с человеком, с которым я давно хотел поговорить, - услышав это, Хёнджин, возможно, чувствует воодушевление, особенно когда видит, что Чанбин пытается быть уверенным в себе, но яростно краснеет. Хёнджин недостаточно быстр, чтобы отреагировать, поэтому Чанбин оглядывается вокруг и задает вопрос, меняя тему, - Ты живешь в Ёнхидоне? - Эм, не совсем, это на самом деле более длинная дорога… - Хёнджин тянет, видя, как пронзительные глаза Чанбина немного сужаются, - Я забыл упомянуть. Было бы слишком спрашивать, можем ли пойти навестить моего… бродячего четвероногого друга? - Ты имеешь в виду сейчас? В 11 часов вечера? – танцор не слишком хорош в чтении людей, но он может точно определить, что Чанбин запутался. - Д-да, - Хёнджин проклинает себя за заикание, но сжимает их все еще сцепленные руки. Он не пытается объяснить ситуацию, бессознательно обдумывая все «что если» ситуации, однако старший отвечает быстро и без колебаний. - Я сказал, что доведу тебя до дома, не так ли? – и одно это предложение заставляет Хёнджина светиться так сильно, что если бы у него был хвост, он бы вилял им в разные стороны, - Значит сначала в Ёнхидон? - Да! Ты найдешь его милым, он буквально слишком милый для этого мира! – Хёнджин направляется по улице, зная, как быстро добраться до самого очаровательного существа. - Можешь ли ты уточнить, что это за животное? Потому что мне нужно сказать, что кошки презирают меня; из трех котов Минхо-хёна только один, кажется, терпит меня около десяти минут, и я вижу в этом достижение… - Хёнджин понятия не имеет, кто такой Минхо, но он поворачивается к Чанбину и сообщает: - Это собака! И если быть более конкретным, это лабрадудель! – Хёнджин взволнованно прыгает, достигая конца дороги, когда из ниоткуда появляется большая кудрявая собака и прыгает к нему, положив свои большие темно-коричневые лапы на нижнюю часть живота парня. Однако его внезапное появление заставляет Чанбина завизжать, а его руку выскользнуть из руки Хёнджина, когда он делает два шага назад и распахивает глаза в ощутимом ужасе. - Собаки тоже не слишком любят меня… - говорит Чанбин более тихим голосом, и Хёнджин видит, как сильно дрожат его руки, сжимая ремешок сумки. Бедный парень даже не смотрит на них! Собака заинтересована в новичке, но не покидает Хёнджина, так как студент знает где и как надо чесать. - Бинни-хён, ты можешь посмотреть мне в глаза? – предлагает Хёнджин и терпеливо ждет, когда парень обратит на него внимание. Он может видеть усилие, которое тот прилагает, чтобы сместить свой взгляд, но тот остается где-то немного выше, чем лицо Хёнджина, фокусируясь на его длинных каштановых волосах, которые торчат из-под шапочки. Он легко вздыхает, но чувствует только пробуждение своей чрезмерно опекающей стороны; танцор делает шаг назад, чтобы пес встал на четыре конечности, и подходит к Чанбину. Он обхватывает его лицо обеими руками и поворачивает его так, чтобы их взгляды пересеклись, - Послушай, он действительно милый, и он уже смотрит на тебя с любопытством, не лает, так как ты уже ему нравишься! Просто позволь мне помочь тебе прикоснуться к нему, и он влюбится в тебя, ладно? – Хёнджин ободряюще улыбается, а Чанбин колеблется, но робко кивает. - Хорошо, - Чанбин краснеет, когда правая рука Хёнджина скользит в его руку, в то время как другая все еще задерживается на его щеке. Высокий парень улыбается ему несколько секунд, затем поворачивается к собаке, которая начинает вилять хвостом. - Окей, большой мальчик, теперь тебе придется быть поспокойнее, ты же не хочешь пугать потенциального друга, верно? – разговаривает Хёнджин с существом поменьше, будто он поймет и неожиданно, он, кажется, понимает ситуацию, совершенно не двигаясь и только глядя на пару своими черными мерцающими глазами. Хёнджин приседает, дергая руку студента, и как только она прикасается к мягкому меху, Хёнджин слышит негромкий вздох и чувствует, как парень следует за ним и приседает рядом. Рука Чанбина, которая теперь касается собаки, слегка прижимается к боку Хёнджина, который старается не сойти с ума от маленького существа, светя счастливой улыбкой музыканту. Чанбину требуется несколько минут, чтобы начать гладить, и еще пара минут, чтобы начать разговаривать с пушистым комочком, который падает на землю и подставляет живот, одобряя рэпера. - Можешь взять еду для него из моей сумки, - не может перестать улыбаться Хёнджин. Они толпятся над лабрадуделем, когда Чанбин находит и подставляет маленькую миску с сухим кормом для собак. Они оба проводят руками по собаке, пока она ест привычное количество пищи, которую подготовил Хёнджин. - О, разве ты не сказал, что это бродячий пес? – Хёнджин выплывает из своих мыслей, моргая несколько раз – он становится более сонным на время, голову заполняют несвязные мысли, что Чанбин связывался и до сих пор связывается с другими «компаньонами». - Ну да. я вижу его здесь каждый день по ночам. Он всегда был здесь с того дня, когда я намеренно выбрал этот более длинный путь, чтобы разбудить себя перед написанием эссе, - взгляд блуждает по округе, но затем он быстро поворачивается к Чанбину, замечая, что за ним наблюдают; Хёнджин знает, что отвлекся, но взгляд, который он получает, заставляет его только наклонить голову. Чанбин только тогда понимает, что попался, и немного качает головой, что делает его более очаровательным с точки зрения Хёнджина. Эти вьющиеся волосы похожи на волосы нашего четвероногого друга! - Хёнджинни, у него ошейник, - требуется некоторое время, чтобы новая информация дошла до Хёнджина, который смотрит на Чанбина с легким недоверием. - Боже мой, правда?! Теперь я могу узнать его имя! Я устал называть его своим четвероногим другом… - Хёнджин останавливается, видя, как его озвученные мысли заставляют Чанбина покачать головой. - Нет, нет, Хёнджинни, у него ошейник, он совсем не бродячий. Мы кормим собаку, у которой есть хозяин. Нам следует… - он быстро осматривает материал, что закреплен вокруг шеи собаки, - … Чонин-щи знает, где его собака. - Подожди, Бинни-хён, ты все неправильно понял, - Хёнджин также бросает взгляд на светло-голубой ремешок, - Банранджа, да, может быть у него есть владелец, но пока я навещаю его, в его маленькой голове есть строгий график. В 11:45 он покинет нас, и теперь я предполагаю, что он отправится к своему владельцу. В противном случае Банранджа не ушел бы так уверенно, если бы он потерялся, а также не ушел бы вообще, если бы он был бродячим, я думаю. Я знаю, что я сказал, что он бродячий, но я не был слишком уверен в этом, тем более, когда ты только что обнаружил его ошейник, - Хёнджин практически видит, как крутятся шестеренки в голове Чанбина. - О… Хорошо, прости, я забеспокоился, когда увидел его ошейник, и подумал, что он все свое время проводит здесь. Верно, на его ошейнике написано «вечно любящий странник». О, и его имя… - болтает Чанбин, и Хёнджин может думать только об одном. - Милый, - вырывается неосознанно, и он распахивает глаза, понимая, что сделал, когда голова Чанбина резко поворачивается к нему, и их взгляды пересекаются. Хёнджин даже не может выставить это как комплимент для Банраджи, который также поднимает свои темные глаза, чтобы посмотреть на Хёнджина, - То есть, эм, Бинни-хён, ты, скорее всего, подошел бы мне как бини, которую я ношу, - он пытается спасти ситуацию, но его истощенный ум устанавливает странную связь, которая никак не помогает Хёнджину. Банранджа находит идеальное время, чтобы покинуть их, оставляя воздух, полный напряжения. - Хёнджинни, пойдем домой, ладно? – предлагает Чанбин, и Хёнджин опасается, что его фраза настолько была вырвана из контекста, что старший посчитал его странным; он только выполнит свое обещание и будет держаться подальше от Хёнджина до конца своей жизни, но танцор чувствует, как парень хватает его за руку и шепчет: - Мы поговорим об этой взаимосвязи «Бинни-Бини» завтра, когда твой мозг будет выспавшимся и стабильным. И это все, что нужно Хёнджину: обнадеживающие слова и твердая хватка на руке. *** - Итак, похоже, что корабль Хёнджин & Чанбин наконец-то отплыл! – первое, что слышит от Феликса Хёнджин, когда заканчивает рассказ о событиях прошлой ночи, - Хотя ты мог бы немного сохранить свою репутацию, не сравнивая его со своей шапочкой, - дразнит он, и Хёнджин стонет от раздражения. - Я знаю, но я запаниковал после того, как смело назвал его милым. Как ты думаешь, Чанбин считает меня странным сейчас? – Хёнджин тревожно грызет нижнюю губу, слыша смех Феликса. Они идут по коридору, пока у них есть свободное время до следующей лекции. Мысли Хёнджина блуждают по воспоминаниям прошлом ночи, когда Чанбин все еще был с ним. Лицо Сынмина, когда сам Со Чанбин появился за дверью с сонным Хёнджином, уже частично висящим на его плечах, и даже спросил, должен ли он довести Хёнджина до его комнаты, четко всплывает перед глазами. Конечно, Сынмин, будучи подлым (и поддерживающим) поклонником шипа Хёнджин & Чанбин (да, два самых дорогих друга Хёнджина, очевидно, имеют одинаковые предпочтения для него), понимает, как много это будет значить для истощенного Хёнджина позже (он был прав). Танцор до сих пор не поговорил со своим соседом, так как Сынмин ушел ранним утром, но он нашел записку на холодильнике. «Хван Хёнджин, В 16:00 у нас будет РАЗГОВОР и ты будешь обязан рассказать мне все (со всеми мельчайшими деталями)!!! P.S. Надеюсь, ты выспался и попробовал свиную вырезку в беконе (коробка с зеленой крышкой), которую я приготовил вчера! С уважением, Ким Сынмин» Хёнджин не удивлен запиской и может только улыбнуться, съедая очень хорошую еду, на то, как маленький текст прекрасно передает всю суть Сынмина. В любом случае, с тех пор, как он проснулся сегодня утром, он не мог перестать думать обо всем, что произошло прошлой ночью. От пощечины самому себе из-за тупого сравнения до смущенного дергания ногами, когда он вспомнил, как держал лицо Чанбина, и старший, казалось, не возражал. И не только это, многие примеры со времени, что они провели вместе, дают надежду Хёнджину, что есть шанс на взаимность. Но сомнения тоже присутствуют… Внезапно он видит Чанбина возле шкафчиков с двумя своими друзьями - Джисоном и Бан Чаном – стоящими рядом с ним, разговаривающими и хихикающими. Он останавливается, и Феликс врезается прямо в его спину, почти заставляя их упасть, но им удается поймать равновесие и не получить травму. Хёнджин не уверен, может ли он просто подойти к ним и поздороваться, или он должен притвориться, что ничего не произошло. Изменила ли эта ночь что-нибудь для Чанбина? Феликс бросает руку на плечо Хёнджина, когда тот стоит на месте, задумавшись, пока третий голос не проносится через коридор: - Хёнджинни, привет! – это сразу же выводит Хёнджина из его сомнений, и его внимание сосредотачивается исключительно на Чанбине, стоящем примерно в десяти футах от него, слегка махающем и ярко улыбающемся, хотя он может понять, что улыбка старшего выглядит немного неуверенно. - Давай, Хёнджинни, не вызывай недоразумений и помаши в ответ, - шипит Феликс сбоку, - И очевидно, что он не считает тебя странным, как ты мог вообще предположить это? – с низким шепотом австралийца Хёнджин машет в ответ, и они начинают пробираться к троице. - Бинни-хён, привет! – обращение, естественно, вылетает из Хёнджина, но он бы повторял его постоянно, если бы каждый раз мог слышать застенчивое хихиканье Чанбина и видеть его покрасневшие щеки. Внезапно Хёнджин вспоминает разговор, что был у него с Чанбином, поэтому он поворачивается к Джисону, который сразу же застыл под взглядом. Однако высокий парень только наклоняет голову и улыбается, - Привет, Сони! – это шокирует всех, кроме Чанбина, который пытается заглушить свой счастливый смех над Джисоном, чей рот раскрывается от милого жеста его, так сказать, врага. Чан слегка подталкивает Джисона к ответу, и он неуверенно поднимает руку в приветствии, все еще смущенном. - Привет, я Чан, но я предполагаю, что ты уже знаешь меня, - наконец, Хёнджина встречает улыбка с ямочками, и он кивает с усмешкой. - А я Феликс! Приятно познакомиться со всеми вами! – сияет австралиец, и Хёнджин замечает, как Джисон практически тает, глядя на его лучшего друга, и у него возникает ощущение, что тут есть какое-то мгновенное притяжение. Феликс, кажется, не замечает, не обращая внимания на себя и быстро хватая Чана и Джисона за локти, - И нам нужно быть кое-где прямо сейчас! – намерения Феликса очевидны, особенно когда все здесь знают, что они встретились впервые, и у них не может быть никаких совместных дел. Однако Чан и Джисон (покрасневший) не отказываются и оставляют Чанбина и Хёнджина наедине. - Скажи, если я ошибаюсь, но Сони только что охотно ушел с Ликси? Они не знают друг друга, верно? – Хёнджин полностью поворачивается к Чанбину, который тоже выглядит немного потерянным. - Я почти уверен, что Сони не знает его… Может быть, он не так враждебен ко всем, как к нам втроем. Или он сам изменился, - громко удивляется Чанбин, - В любом случае, спасибо, что мило поздоровался с Сони. Не смотря на его откровенно смешную реакцию, я знаю, что это много значило для него, - улыбается он, взглянув на Хёнджина, после чего заканчивает собирать свою сумку и закрывает свой шкафчик. - Не за что! Я очень надеюсь, что мы все сможем стать близкими друзьями, просто посмотри на них! – Хёнджин незаметно указывает на их друзей. Феликс все еще стоит между парнями, держась за Джисона, чьи волосы взъерошивает Чан. Все трое смеются, и это согревает сердце Хёнджина. - О, они действительно ладят! – Чанбин выглядит так же восхищенно, как и Хёнджин, - Кстати, почему ты сегодня не ответил на мои сообщения? Я немного волновался… - Хёнджин поворачивается к парню, который выглядит немного неуверенно, нервно переминаясь с одной ноги на другую, глядя вниз. - Ты писал мне? В социальных сетях? – Хёнджин, не тратя времени, достает свой телефон только для того, чтобы увидеть, что тот умер. Он вспоминает, как вчера в метро он уже был с низким зарядом, и он не ставил его на зарядку, - Боже мой, мне жаль, Бинни-хён, - он смотрит на парня, который также поднимает взгляд, наклоняя голову, - Я не заряжал его, он мертв, вероятно, еще с метро… - А? Я честно думал, что ты игноришь меня… - шепчет он, словно это их тайна. - Я? Игнорю тебя? Я бы никогда этого не сделал! Ты мог бы спросить Ликси или Сынминни, они бы заверили тебя! – Хёнджин паникует, что Чанбин может понять все неправильно. - Погоди, Хёнджинни, все в порядке. Я верю тебе, - парень чувствует, как обе руки Чанбина берут его и успокаивающе сжимаются, переплетая пальцы. Только одна улыбка, Хёнджину нужна только одна красивая улыбка от Чанбина, чтобы успокоиться. - Что… - Хёнджин глубоко вдыхает, - Что думаешь насчет того, чтобы пойти в кино сегодня вечером? Это может быть как расплата за сон на плече в метро… - он мгновенно жалеет о последнем предложении, поскольку оно ослабляет настроение Чанбина, и исправляет себя, - Но также, безусловно, это будет свиданием, - Хёнджин поражается парню перед собой и тем, как открыто он показывает все эмоции на своем лице. Хёнджин хихикает, зная, каким будет ответ Чанбина, и наклоняет голову в сторону. - Звучит как план! По дороге ты успеешь рассказать мне, что было в твоей голо- - Клянусь Богом, если ты снова упомянешь шапочку… - перебивает Чанбина Хёнджин и скулит от дразнящего выражения лица Со, но не прилагает никаких усилий, чтобы отпустить руки, - Я волновался, ладно? Я сказал, что ты милый вслух и подумал, что это странно, особенно когда мы не знаем друг друга… - ноет Хёнджин. Тем не менее, Чанбин выглядит довольным этим ответом, даже когда цвет его лица становится все более розовым. - Хорошо, хорошо, я понимаю, - он размахивает их сцепленными руками и продолжает, - Хотя я думаю, что я должен держать тебя за руку и привести тебя на следующий урок, - Хёнджин ловит нежный взгляд и кивает, хихикая. - Да, я согласен.