Brothers&Sisters

Он не научился ответственности. Это знание внезапно настигает его уже в ФБР. Он стоит перед заместителем директора Джеро и осознает: за все годы жизни и службы он так и не научился ответственности не за себя - за других. Это внезапно обжигает. Опаляет покрытую шрамами спину и тормозит. Тормозит мордой о ту невидимую стену, о которую еще совсем недавно его смачно елозил рожей Адам. Так вот что чертов Паладин имел ввиду... Он никогда не рос старшим. В детстве эту роль прочно на себя взял Адам - вечно старший и вечно правый, слишком серьезный и скучный в своей непоколебимой упертости сделать все правильно - в его извращенном понимании. Позже к нему присоединился Джек. Будучи ровесником Джея, он словно перешагнул его на пару корпусов вперед - в его глазах тоже была адамовская ответственность за всех и вся. Джей ее просто не ощущал. Наверное, он дольше их всех оставался ребенком, умеющим улыбаться. Потом они умерли. Родители. Она. Мама. И мир изменился, но ответственность за кого-то? Нет, в тот миг на него свалилась лишь боль. Его. Личная. И всеобъемлющая. По идее, коллективной ответственности его должен был научить флот, но, наверное, все пошло наперекосяк в плену - он слишком долго был там один. Он слишком долго молчал, терпя боль. И слишком мало осознавал, что именно привело к его спасению. Черт, а ведь он даже не сказал им спасибо... Потом была боль. Нежелание жить. Реабилитация. Потом - Эйдан и Оксфорд. Потом - Эмили и Интерпол. Странно. Она ведь тоже не учила его отвечать за кого-то: упрямо взращивала в нем эгоистичного, самовлюбленного идиота, ходящего по краям. Он и ходил, упиваясь собственной исключительностью. А потом она же отправила его сюда... Что ж, сейчас он готов аплодировать ей стоя! Сейчас он понял. Даже, можно сказать, осознал.              - С ним все будет хорошо, - Кристина стягивает перчатки и спускает с лица маску. – Небольшое сотрясение мозгов ему даже на пользу.              Джей Джей закатывает глаза и уходит, махнув на них рукой. Если Кристина ворчит, значит все действительно обошлось.              - Подумай, о чем я тебе сказала, Касл, - все же кидает она на прощание, а Джей действительно думает, впервые не отмахиваясь от грубых, но справедливых слов.              - Слышал, тебя пропесочила Джей Джей? – к вечеру в больницу наведывается Джек. Строго говоря в их сидении у палаты далеко не умирающего Эйдана нет смысла, но Касл не хочет покидать свой пост.              Ему есть над чем подумать.              - Это было справедливо, - вздыхает Касл и замолкает.              Джек выдает своё удивление его словами лишь легким движением уголков губ. А затем делится с ним кофе. Горячая жидкость из термоса приятно отдает специями, бодрит и удивительным образом прочищает мозги.              Делает то, с чем не справились даже Прентиссы.              - Я самовлюбленный мудак, да? – интересуется он словно у потолка.              - Ну, если только немного, - пожимает плечами Джек, привычно не размениваясь на сантименты. – Но в тебе есть потенциал.              Джей смеется, доставая из кармана пиликнувший входящим сообщением телефон.              «Я бы сказал, чуть больше, чем немного».              Джей не успевает придумать ответ, как вслед за первым сообщением, приходит второе.              «Но ты справишься».              Справится. Действительно справится.              - Адам все еще в Париже? – интересуется он у Джека, вытягивая ноги в проход.              - Кто знает, где его носит, - привычно пожимает плечами Джек.              Сообщения Паладина остаются без ответа, но Касл уверен, что тому они и не нужны.