И купидон мне в сердце не стрелою дал, а пулею

— Деду-у-уль, ты просил занести результаты их экзаменов, так что вот я и… ой. Справедливости ради, это было логично. Если ты вваливаешься в спортивный зал, а не в тренерскую, так еще и во внеурочное врем, там вполне может кто-то заниматься. И если ты идешь к своему деду, который главный тренер волейбольной мужской команды, то вполне ожидаемо, что он может находиться там именно с этой самой командой, но… кажется, у Хотару было очень плохо с логикой, потому что, когда она увидела толпу неприлично высоких парней, она на секунду забыла, кто она, где находится и зачем вообще сюда притащилась. — А-а-а, дорогая! Ты как раз вовремя, давай сюда. — Дед по-хозяйски выхватил из ее совсем ослабевших пальцев бланки и принялся их изучать. Наверное, парням стоило бы начать нервничать, потому что, если Хотару правильно поняла, от хороших оценок зависит, поедут ли они куда-то там… но они всей своей двухметровой толпой пялились на нее, и это было слишком, чересчур, запредельно смущающе. — Некомата-сан, — и к чему она вдруг перешла на официальное обращение, если только что на весь зал звала его дедом, — я пойду, наверное, у вас же тут тренировка, не буду мешать… — Нет-нет, подожди… Лев! За секунду он из милого дедули, к которому привыкла Хотару, превратился в сурового тренера. Этот Лев — что за имя вообще такое? — явно знал, что сегодня получит по башке, поэтому попытался за кого-нибудь спрятаться, но с таким ростом это было весьма проблематично. Да и прятаться от деда, Хотару на собственном опыте знала, бесполезно. Захочет — из-под земли достанет. Или с другой планеты. — Я совсем не понимаю вашу литературу! — решив пойти другим путем, захныкал Лев. Хотару чисто машинально стрельнула глазами в его результаты — да, по остальным предметам более-менее, но по литературе он не дошел даже до проходного. Причем сильно не дошел. Лев… иностранец что ли какой? Хотя по японскому баллы хорошие… но по английскому — еще лучше. — Я могу немного его подтянуть, если надо, — неуверенно предложила Хотару. Если честно, она имела о волейболе максимально поверхностное представление, но, судя по росту этого Лева… Льва?.. как это вообще произносить… короче, скорее всего, он был блокирующим. Даже, наверное, центральным блокирующим, а это важная позиция, так что будет лучше, если Лев отправится вместе с командой. Да и Хотару не сложно — не зря ее считали лучшей ученицей по классической литературе. — И с Хаяси-сан могу договориться, чтобы сделала пересдачу раньше. Мы с ней в хороших отношениях… — О-о-о-о, — Хотару готова была поклясться, что в глазах парня со сложным именем сейчас блестели сердечки, — ты правда…? Спасибо… — Вот тут он замялся, потому что имени ее не знал. Хотару мило улыбнулась и уже хотела представиться, но дед, с очень довольным видом изучавший результаты Куроо Тецуро, даже не оторвав взгляд от бланка, флегматично объявил: — Хотару-чан. Ваш новый менеджер. — А? — ошалело переспросила Хотару, не сразу поняв, что вообще сказал дед. Зато парни как будто только и ждали этого объявления. Один из них, короткостриженный, но с ирокезом, внезапно рухнул на колени и истошно завопил: — У нас будет менедже-е-е-ер!.. Девушка! Хотару-чан, ты такая классная! — Тц, успокойся! — Ему тут же прилетел подзатыльник от невысокого светловолосого парня. Хотару аж выдохнула — хоть кто-то среди этих монстров не бьет головой потолок. Хотя был еще один, тоже блондин, но у него волосы по плечи… и он, кажется, только сейчас вообще заметил присутствие Хотару. — Ты что, никогда в жизни девушку не видел?! — Но у нас тоже будет менеджер, прям как у Карасуно!.. — И этот, с ирокезом, только что чуть ли не плакавший на коленях, с важным видом подорвался и продолжил: — Я буду ее защищать. Ведь ни у кого больше нет такого классного менеджера, как у нас! Стоило начать с того, что Хотару не имела ни малейшего представления о том, что должны делать менеджеры. Иногда, когда дед смотрел игры по телику, а она была еще мелкой девчонкой, камера показывала всегда очень красивых девушек с блокнотами в руках, что-то постоянно записывающих и обычно сидящих рядом с тренерами. А еще? Этим обязанности менеджера явно не ограничиваются. А что записывать? Как вообще записывать, если она позиции даже все не знает? Да и вообще, ее же тут затопчут! Она еле-еле доросла до ста пятидесяти сантиметров, и то только в старшей школе, а они тут все… — Дедуль, — трагично протянула Хотару, потрепав его за рукав. — Я же совсем… — Разберешься, — пресек все ее попытки слиться дед. У Хотару даже дар речи на секунду пропал. На самом деле, это было логично. Хотару перевелась в Некому всего две недели назад и еще не успела записаться ни в какой кружок. Деду будет гораздо удобнее и спокойнее, если она постоянно будет перед глазами. Да и, вроде как, хороший способ отвлечься и заняться чем-то, потому что в последнее время весь ее досуг ограничивался унылым изучением потолка. — А вы чего встали? Давайте, давайте, начинаем, потом потрещите! Дед быстро начал объяснять им что-то, сыпля совсем незнакомыми Хотару терминами. Парни еще быстрее разошлись по площадке и начали играть. Со стороны было похоже, как будто у них реальный матч, и Хотару засмотрелась невольно — как они… ответственно к этому относятся. — Топай на скамью, — предложил ей дед. — Понаблюдай немного. — Мне кажется, ты зря их… обрадовал заранее, — предприняла последнюю попытку воспротивиться решению единственного оставшегося родственника Хотару. Но дед в ответ так на нее зыркнул, что девушке оставалось только согласно кивнуть и быстро юркнуть на скамейку. Спорить с ним — себе дороже, конечно… С одной стороны, она правда была деду благодарна. Новые знакомства в новой школе будут очень полезны. Парни… хорошие, вроде бы. С другой стороны, было страшно что-нибудь закосячить, а в том, что она обязательно это сделает, Хотару не сомневалась ни капли. Да и вообще, никто не хочет озвучить ей обязанности менеджера? Может, есть какое-нибудь… пособие? Методичка? «Как стать успешным менеджером для команды незнакомых парней и оправдать звание внучки главного тренера», а? А, ну и еще «Как правильно натренировать реакцию, чтобы тебе не прилетали мячи в лицо?», потому что, когда тебе в лицо летит неудачно отбитый мяч, а ты даже не попыталась увернуться и просто зависла — это что-то. Хорошо, что дед в этот момент как раз отошел в тренерскую. — Лев! — Я случайно! Хотару-чан, прости, пожалуйста! — Ну-ка, разошлись все. И следующее, что увидела Хотару, когда проморгалась от черных точек перед глазами — сильно серьезное лицо самого взъерошенного из парней. Или их было двое?.. Боже, нет, это еще перед глазами все расплывается. Хотару заморгала еще старательнее, а парень — она даже номер рассмотреть не могла, и имени не знала, стыд-то какой — продолжал вертеть ее голову туда-сюда, пытаясь оценить масштаб ущерба. Видимо, предоставляемой информации было мало, поэтому он вдруг попросил: — Убери руки от лица, пожалуйста. Было в его голосе и манере держаться что-то такое, что заставило Хотару подчиниться. Она убрала ладонь от носа, но тут же прижала ее обратно, потому что капля крови, сорвавшись с ее длинных пальцев, угодила ему на форму. Красное на красном — жуткий контраст. Хотару замутило предательски, но руки от носа она больше убирать не рискнула. Хотя кто знает, что страшнее — залить ему все штаны кровью или продемонстрировать содержимое своего желудка? — Простите меня, — еле слышно выдавила Хотару, чувствуя себя полной дурой. Переживала, что облажается из-за своих мизерных познаний в волейболе, а в итоге после первых же пяти минут в новой должности словила мяч лицом. Ситуации тупее и придумать было нельзя, но Хотару была бы не Хотару, если бы у нее все сразу получилось. — Что тут происходит? Дед вернулся совсем не вовремя, и хотя его голос звучал спокойно, Хотару все равно стало жутко. Орать или поднимать на кого-нибудь руку он, конечно, не станет, но вот с милой улыбкой заставить всех сотню, нет, тысячу отжиманий — очень даже может. А Хотару не хотела, чтобы команде из-за нее было плохо. И быстрее, чем виновник сегодняшнего «торжества» Лев открыл рот и начал просить прощения, она выпалила с преувеличенным, но убедительным энтузиазмом: — Дедуль, прости, это я! Собралась подбросить мальчикам мяч, и сама себе в лицо — тыдыщ! Он так отскочил, я даже ничего не поняла! — Правда что ли? — с сомнением уточнил Некомата-сан, обводя пристальным взглядом всех присутствующих. И несмотря на то, что нос болел, а от привкуса собственной крови в горле начинало тошнить, Хотару готова была завизжать от счастья, потому что вся команда, как один, старательно закивала, подтверждая наитупейшую легенду своего новоиспеченного менеджера. Только Лев кивал уж слишком старательно, но, судя по тому, что дед не обратил на это внимание, подобное было вполне в стиле парня с необычным для Японии именем. Единогласно было принято решение, что в медпункт ее отведет ее спаситель — номер один, капитан и, как оказалось, тот самый Тецуро Куроо. Парень с ирокезом, которого назвали Торой, еще проворчал, что это несправедливо — все красивые девушки достаются Куроо, но Лев возразил, что Куроо из них всех самый надежный — причем сделал он это так, как будто родил меняющее мир философское изречение. Это потом Хотару поняла, что ее деда, опытного матерого кота, такими штуками провести было невозможно. А они, как котята неразумные, повелись. И он им дал повестись, потому что они, хоть и знали друг друга совсем немного, уже сработались, как команда. — А я тебя знаю, — невпопад призналась Хотару, пока Куроо, придерживая за плечи, вел ее к медпункту. На самом деле, Хотару была не сторонницей таких нарушений личного пространства, но в случае с Куроо это было вполне… терпимо. — Дед много про тебя говорил. — Уверен, что только хорошее, — без лишней скромности откликнулся капитан, и Хотару улыбнулась в ответ. Анализируя разговоры с дедом за последнее время, Хотару могла бы с уверенностью сказать, что он, несмотря на свой огромный тренерский опыт, больше всего говорит именно о нынешнем составе Некомы. Куроо вот, вроде бы, один из лучших блокирующих среди старших школ, и грустно будет, наверное, когда третьегодкам придется уйти. Он же третьегодка, да? И, скорее всего, раз он все еще в команде, а не занимается подготовкой к университету или вообще ко взрослой жизни, родители спокойно относятся к его занятиям волейболом. Хочет стать профессиональным спортсменом? Хотару грустно улыбнулась, подумав о том, что ее родители тоже были бы рады, если бы узнали, что она, хоть и невольно, начала помогать деду с волейбольным клубом. Не то что бы Хотару раньше вела жизнь классической затворницы-заучки, но из-за врожденной стеснительности она плохо сходилась с людьми, и, как следствие, вела не самую активную школьную жизнь. А тут уже и выбора-то нет — хочешь не хочешь, а подружиться с ребятами надо будет. В медпункте медсестра обрадовала ее тем, что никакого перелома нет, нос останется на месте и лордом Волан-де-Мортом она не станет, но без синяка, увы, дело не обойдется, а крови столько получилось из-за слабых сосудов — ну да, был такой чисто семейный грешок по маминой линии. Кровотечение ей остановили, спустя какое-то время вручили гипотермический пакет и наказали немного подержать, хотя Хотару искренне сомневалась, что это поможет. — А у меня как раз закончилась тоналка, — неловко улыбнувшись, призналась Некомата. — Можем хоть сегодня сходить за новой. Я отлично подбираю нужный тон. — Куроо озорно подмигнул ей, и Хотару почувствовала, как краснеет до самых кончиков ушей. Даже жарко стало, несмотря на пакет со льдом у лица. Медсестра перешла в другой кабинет, давая возможность горе-пациентке окончательно прийти себя. А Куроо, вопреки ожиданиям Хотару, остался. Она попыталась вяло напомнить ему о тренировке и уверить, что все с ней хорошо, да и дорогу до зала она запомнила, но Куроо и шагу не сделал. А потом и вовсе шокировал ее (или вообще добил?) непринужденным: — Как капитан, я буду теснее всего с тобой сотруднича-ать. — Кажется, его и самого развеселила эта формулировка, а Хотару подумалось, что еще немного, и она просто провалится под землю от смущения. — Так что привыкай. Да и Некомата-сэнсей мне тебя доверил. Мне еще жить хочется. — Ну, он не такой злой, каким иногда может казаться, — встала на защиту единственного родственника Хотару, хотя и понимала, что ничего плохого Куроо не имел в виду. — Хотя раньше он говорил, что не подпустит ко мне никакого парня, если не будет в нем уверен. — А в итоге подпустил целую команду, — хохотнул Куроо. Хотару предположила, что он явно не впервые имеет дело не с самыми коммуникабельными людьми. Он оставался рядом, но его присутствие не было каким-то… давящим, скорее даже наоборот — вполне комфортным. На кушетке рядом с Хотару было более чем достаточно места, но Куроо стоял у двери, подпирая плечом косяк — это было приятно. Вроде остается рядом, а вроде и такой ненавязчивый, что ощущение создается, как будто они знакомы много-много лет. — Значит вы правда хорошие парни, — неожиданно легко отозвалась Хотару. — А то. Самые лучшие, хоть иногда и немного балбесы, — без лишней скромности — ладно, кажется, надо уже смириться с тем, что у него это качество вообще отсутствует — ответил Куроо. Очень тепло говорит о команде. Понятно, почему он стал капитаном. Хотару всегда считала, что для того, чтобы стоять во главе какой-либо группы, нужно обладать рядом качеств, буквально… быть рожденным для этого. И Куроо таким был. Интересно, а кто станет новым капитаном, когда он выпустится? Несмотря на то, что Хотару пока никого толком и не знала из команды, она решила, что неплохой кандидатурой мог бы быть Лев. Из таких, как выразился Куроо, балбесов, с возрастом обычно получаются самые ответственные люди, хотя лидером по рождению Лев определенно не был. Потом они немного помолчали. Боль почти полностью отступила, кожа «замерзла», как от анестезии у стоматолога, но Хотару все равно решила еще немного подержать пакет. Вскоре между ними завязалась неожиданно легко идущая беседа, и Хотару и сама не заметила, как уже выложила Куроо: — Я должна была учиться в старшей Карасуно, мы жили в Мияги. Но… — ее заминка была вполне красноречивой, но Хотару попыталась улыбнуться, — решила, что надо выбрать школу покруче, да и тут дедуля есть. — Слышала о «битве на мусорной свалке»? — вдруг уточнил Куроо. Хотару покачала головой — возможно, и слышала, но эта информация успела благополучно покинуть ее голову. — Карасуно наши давние соперники. Ну, коты, вороны, мусорная свалка, понимаешь? Кстати, ей всегда нравилось, что у большинства волейбольных команд в качестве символа были какие-то животные. Их противостояние смотрелось сразу очень метафорическим и красивым. Коты и вороны… красиво. — А, это ты про Укая-сэнсея? — наконец вспомнила Хотару. Да, это имя фигурировало в речи дедушки с удивительной частотой. Раньше Хотару даже думала, что они лучшие друзья, но… — Я слышала, что он, вроде бы, уже не тренер? — Помнится, дед сильно расстроился из-за ухода коллеги, если речь, конечно, действительно шла о легендарном Укае. Хотару еще попыталась дедулю поддеть на тему того, что из-за врага всей своей жизни так не переживают, но мама ее пресекла, всем своим видом выказывая осуждение. Да уж, умела она делать так, что тебе от одного только взгляда становилось настолько стыдно, что хотелось сквозь землю провалиться и больше никогда оттуда не вылезать. — Он — да. Но твой дед говорил, что у него есть талантливый внук. — О боже. Странно, что ее с этим внуком еще не поженили. Хотя, возможно, он просто сильно старше Хотару — она появилась у своих родителей довольно поздно, так что, к счастью, от «династических браков» вселенная ее уберегла. — В общем, это не отменяет факта того, что мы лучшие. — Ну ты и загнул, — хохотнула Хотару. — Говоришь как какой-нибудь самовлюбленный засранец. — Я объективно, вообще-то, — немедленно возразил ей Куроо. — Один Кенма чего стоит. А Яку? Признаться, Хотару удивило, что в первую очередь он сказал не о себе — а обычно все так и делают. Да и логично как-то, думать о других в последнюю очередь, но Куроо сразу заговорил о команде, хотя определенно имел полное право немного поблистать. В голове завертелись воодушевленные шестеренки — да, помнится, дед говорил, что у них классный связующий. Наверное, это тот, не самого дружелюбного вида, но очень уставший блондин?.. Дедуля всегда говорил, что несмотря на ужасную лень (это он обычно говорил, если Хотару не делала что-то по дому), голова у него работает великолепно. Полезное качество для связующего. Ну, по крайней мере, Хотару так казалось. И, несмотря на не самый удачный первый день в новой должности, чем больше Хотару узнавала своих новых подопечных (ладно, кто еще за кем присматривать должен?), тем больше теплых чувств у нее просыпалось к этим ребятам. Отрицать это девушке показалось даже глупым. И потому, решительно и неожиданно успешно встав на ноги, Хотару объявила: — Давай вернемся в зал. Хочу побольше посмотреть на тренировку. — И на меня? — по-лисьи усмехнулся Куроо, и Хотару даже не сразу почувствовала, насколько ей стало жарко. Покраснела. Она вообще стабильно краснела в присутствии любого сверстника противоположного пола, особенно если общение с ним затягивалось или он не так давно очень приятно о ней заботился, но в присутствии Куроо Хотару смущалась как-то… по-особенному. Ярче, чем с любым другим парнем. Да и Куроо, как-никак, один из любимчиков ее дедули… хотелось бы Хотару верить, что дело исключительно в этом. — Ладно-ладно, я шучу. Пойдем, госпожа менеджер. Но лучше держись за меня. Мне так спокойнее. Забавно, что теперь и Куроо как бы не предоставлял ей выбора. Так сказать, согласие в добровольно-принудительном порядке, выбор с единственно возможным исходом событий. И Хотару удивительно быстро — видимо, это все последствия прилетевшего в голову мяча — набралась смелости, чтобы без тени смущения взять его под локоть и бодро ляпнуть: — Ладно, мой дедуля. С ним понятно. Но ведь есть много девушек лучше, профессиональнее… — Про «красивее» она в итоге все-таки не заикнулась. Наверное, это прозвучало бы… слишком двусмысленно? Не совсем уместно в первый же день знакомства? Так, словно Хотару напрашивается на комплимент? Но, судя по хитрой ухмылке Куроо, с ней все было понятно и без окончания фразы. Однако смеяться он не стал. Ухмылка быстро сменилась неожиданно серьезным выражением лица, и Куроо объявил: — Нам ты нравишься. Мне ты нравишься. И Хотару снова покраснела. По ощущениям — до кончиков ушей точно. Раньше, если честно, ей было достаточно обмена парой реплик, чтобы привязаться к человеку до гробовой доски. Хотару, не так давно познавшая горечь потери, стала гораздо более избирательно раскидываться чувствами и в какой-то мере стала даже нелюдимой. Но к этим ребятам привязаться хочется, потому что они уже приняли ее как свою. Как будто она уже полжизни точно менеджер их, а не свалилась непонятно откуда, сразу блеснув значимой фамилией и связями. А особенно хочется привязаться к Куроо.