Пять рождественских страниц

Он лишился покоя, снова. Как тогда, когда увидел сон с ней. Когда понял, что окончательно и бесповоротно попал. Они с Ангелом вернулись из Италии чуть больше двух недель назад. И все это время он чувствовал себя просто ужасно. До Рождества оставались считанные дни, даже в этом странном заведении чувствовалась эта атмосфера. Спайк злился и срывался даже на милую Фрэд, которая всеми силами пыталась найти что-то хорошее в этой истории. — Ты видел ее, ты знаешь, что она жива… Может быть, просто ей позвонить? Просто попробовать поговорить, будет ли она рада. — Вот именно, моя дорогая. Она жива. И не смей мне говорить про двигаться дальше. Я поеду к ней, я найду ее. Да, точно… позвонить, — Спайк вскочил, сел. — И плевать на Эндрю и его страшные истории о том, что жизнь несправедлива. Я был в нескольких метрах от нее, всего-то надо было растолкать людей и развернуть к себе. — Спайк… — Надо будет попросить Харм. Нет, она все растреплет нашему хмурому боссу. Помоги мне, Фрэд. Она нужна мне. Если меня зачем-то вернули, если я ее видел, значит, это было нужно. Я не хочу сдохнуть в этом месте, не использовав шанс. Зная, что Баффи где-то в Риме с каким-то уродом. В его глазах было столько надежды и веры в чудо. Его голос дрожал. — Спайк, — Фрэд взяла его за руку. — Хорошо, я достану тебе билет. Она обняла его, просто так, просто потому, что она привязалась к нему, и если он уедет, то в этом кошмарном месте станет на одного светлого человека меньше. Спайк усмехнулся и погладил ее по голове. — Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива. *** — Вот, — Спайк грохнул на стойку рецепшена коробочку с подарком. — Что это? — Хармони оторвалась от пасьянса. — Прощальный подарок. Скоро Рождество, Новый год… все дела. Спайк усмехнулся. — Прощальный? Ты уходишь? Не верю… ты не можешь бросить меня тут. С тобой было так хорошо. — Харм, если ты про тот раз, то для меня это ничего не значило. Я просто проверял свои возможности. А ты… — Фу, таким быть. Я, конечно же, догадывалась, что ты подлец, но не настолько. Фу. Что бы на это сказала твоя Баффи? — Хармони поморщилась. — Харм… ты ничего нового мне про меня не сообщила. В общем, передай нашему боссу, что я валю. Куда? Не его дело. — А как же вечеринка? Лорн устраивает такую вечеринку… Спайк! — Не скучай, Харм, — он поцеловал ее в щеку и нажал кнопку лифта. *** На улице светило солнце, до заката и до ночного рейса Лос Анджелес — Рим оставалась пара часов. Спайку в голову пришла замечательная мысль. Он спустился в подземный паркинг и прошел между рядов шикарных дорогущих автомобилей. Остановился напротив черного Форда мустанг, естественно, с тонированными стеклами. Подёргал ручку, открыл… удивившись беспечности адвокатов и Ангела. Мотор зарычал, в считанные секунды разогнавшись, Спайк покинул здание «Вольфрам и Харт». Лос-Анджелес готовился к Рождеству, кругом мигали гирлянды и светились ёлки, аэропорт был готов принять сотни людей, в зале ожидания из динамиков пели Синатра и Элвис. Спайк, оглядываясь по сторонам, улыбался — солнце садилось, оставляя на горизонте розовую полосу. Смотря на табло, он считал минуты. *** Двенадцать часов полета- и ранним утром он будет в Вечном городе. День в номере отеля за задернутыми шторами — и он наберет ее номер. Милая Фрэд нашла даже не номер. *** В самом центре ночи в городе огромном Отыщу усталый старый телефон Он протянет руку словно мой знакомый И звонок полночный разорвет твой сон В самом центре ночи в городе огромном Мы отель отыщем сбывшихся надежд И никто на свете в этом мире сонном Нам не помешает и не скажет «нет» Любимая, любимая, любимая Спаси меня, спаси меня, спаси меня Мне к волосам твоим прижаться хочется Мне к волосам твоим прижаться хочется Спаси меня, спаси от одиночества Баффи устала. Эта дурацкая идея — пойти на это задание. Рим, Бессмертный — лишь повод, чтобы хоть как-то почувствовать себя настоящей, нужной. Показать Дон один из самых красивых городов. Она должна быть сильной. Должна двигаться дальше. Время, когда она гордилась им прошло, теперь осталось только вспоминать. И тосковать. Вырвалась из Шотландии, оставив девочек на Эндрю и Ксандра, оборвала связи с Джайлзом. Она ничего не ждала Действовала на автомате. Истребительница не должна показывать чувства. Как Кендра, как Фэйт. Она старалась, правда старалась. До того вечера. Он был рядом, он был близко… или же показалось, что-то отдаленно знакомое, что-то, от чего ноет сердце. И не спишь ночами. Музыка притупляла боль. И заглушала чувства. В клубе началась драка, и их вывели через черный ход И потом она могла поклясться чем угодно, что видела в толпе выбеленную макушку. И потом она лишилась покоя. Баффи спрашивала у Эндрю, звонила в ЛА, но ей не отвечали. Никто ничего не знал, или просто не хотели говорить, чтобы не сорвать операцию. Она их ненавидела. Она металась тигром в клетке, потому что не могла уехать. В номере отеля, в ночь под Рождество, с Дон, Баффи не хотела видеть никого. Дон читала книгу, Баффи смотрела в окно. О приближении Рождества и Нового года напоминала только праздничная подсветка. Как и у них дома в Калифорнии. Она почти дремала, когда тишину нарушил телефонный звонок. — Ты кого-то ждёшь? Дала кому-то наш номер? — Нет, Джайлз, Ксандр и Уилл знают только мобильный. Баффи подошла к столику и сняла трубку. Мало ли, что-то срочное или глупое. Огрызнуться и бросить трубку. — Алло. — Здравствуй, Истребительница… Он очень долго собирался с духом, он выкурил пачку сигарет, он выпил залпом полбутылки гостиничного виски. И совершенно не опьянел. Спайк набрал ее номер и замер. Ее родной усталый голос. Раздражена? Злится… — Это какая-то шутка? Этого не может быть… — Может. Баффи, может. В том клубе я увидел тебя… с этим ублюдком. Знаешь, это все Ангел, это Эндрю. Нас попросили уехать, я бы мог… Прости. — Где ты? Дон отложила книгу и прислушалась к разговору. Она увидела побледневшее лицо сестры, вцепившейся в столик. — Здесь, в Риме. — Адрес… я сейчас, я буду. Это правда ты? — У Баффи колотилось сердце, коленки затряслись. — Приезжай, узнаешь. Дрожащими руками она положила трубку, встретилась взглядом с сестрой. — Баффи, что случилось? Дон обняла ее и Баффи разревелась. Они обе сидели у столика на полу. — Он жив, понимаешь… он вернулся. И ждет. Спайк в Риме! — Так иди. Беги, Баффи, — Дон вытерла ее слезы. — Это же настоящее рождественское чудо. *** До отеля Баффи почти бежала. Так же миновав стойку рецепшена, быстро назвав номер, пролетела мимо. Три лестничных пролета и длинный коридор, отсчитать нужный номер и замереть… Ее сердце гулко стучало, он не мог не услышать, не мог не учуять. Дверь распахнулась, они оба замерли. Смотрели друг на друга, словно впервые. Спайк слабо улыбнулся, Баффи сделала шаг вперёд. Он обнял ее первым, зарывшись лицом в волосы, вдыхая ее родной теплый запах. Все что было до этого, сейчас стало неважным. Он знал, что больше не одинок среди всех этих вечных городов, офисов из хрома и стекла. Пока он жив, и его Баффи будет не одна. — Ты же умер там, в пещерах. Я же хотела тебя спасти. Баффи говорила сквозь слезы, уткнувшись в его грудь. Она не хотела, чтобы он разжимал объятия. Спрятаться от всего мира в кольце его рук. Сойти с ума от нежности. — Я мог бы вернуться раньше. Мог… но я был призраком, потом я сомневался, боялся. И ещё Ангел. И в тот вечер в клубе… — Ты был там. Да. Знаю. Я злилась, Боже мой, как я злилась, что не растолкала толпу и не рванула тебя за плечо, меня буквально вытащили из здания. Эндрю — сволочь. — Мы идиоты, Баффи, мы сломанные, неправильные идиоты. Я так люблю тебя. Баффи. Спайк целовал ее лицо, щеки, обнимал, словно боялся, что она растает. Гладил по волосам. Баффи тянулась к нему, цепляясь за ворот рубашки, толкнула его к стене, рванув ткань в разные стороны. Спайк застонал, выдохнув. — Я чертовски соскучился по тебе… Саммерс, я так соскучился по твоему телу, — сдавленно шептал он. Его руки двигались под ее футболкой. Баффи вздрогнула, ее разгоряченное тело и его холодные руки заставили ее застонать, не прерывая поцелуя. Она слегка прикусила его губу, соски затвердели, внизу живота сладко тянуло. Спайк осторожно распустил ее волосы, протянув руки ей за голову, чтобы выпутать резинку и дать волосам рассыпаться по плечам. — Мне было так плохо, так одиноко. Никогда больше не бросай меня, никогда! Слышишь! Я не выдержу, Спайк. Просто не выдержу. — У тебя сердце бьется. Я здесь, Баффи, я больше не уйду, — губы Спайка застывают рядом с ее; он прижимает палец к жилке у нее на шее и вздыхает. — С сумасшедшей скоростью успокойся, просто дыши. Свободной рукой он скользит вниз по ее животу и забирается в джинсы. Баффи чувствует, как кожа горит огнем, но это ровное пламя от нежного прикосновения, ещё не взрыв. Спайк убирает руку и поднимает палец к губам. Он знает, как влияет на нее, как сильно она всегда хотела его. Он знает и делает все чертовски правильно, чтобы заставить ее сгорать изнутри от желания… — Это будет лучшим Рождеством в моей жизни. — Это будет самая лучшая ночь, пожалуй самая самая лучшая из всех. Люблю тебя Баффи! — Я люблю тебя, Уильям.