Освобождение, как оказывается, и так свободных эльфов

За ужином в столовой дома на Гриммо 12, как и подобает хорошим друзьям собрались практически в полном составе чета Поттеров и Уизли. Точнее сказать, в более урезанном составе, который состоял из Золотого Трио, Джинни и детей. И одного Малфоя. Гарри Поттер почесал затылок, недоуменно смотря на мальчика, которого до этого он у них дома не наблюдал и взглядом отразил немой вопрос своей жене, которая лишь мило улыбнулась и спросила Скорпиуса не хотелось ли бы ему чего-то еще. Мальчик попросил немного салата. Джинни с помощью палочки наложила еще порцию явно голодному ребенку и теперь уже обратила внимание на мужа. Она в недоумении подняла бровь на ранее заданный немой вопрос, мол, а что, его голодным оставлять что ли? Гарри покачал головой. Он больше бы удивился внезапно появись Драко Малфой за столом, но у хорька на удивление самостоятельный и независимый сын уродился, никакого тебе «Я все папе расскажу!». Гарри конечно порадовался, что Альбус нашел себе хорошего друга, пусть не все в его семье понимали, как могут ужиться вместе Поттеры и Малфои (Джеймс и Рон), зато вот он сам, уже успел почувствовать какого это, когда твой сын повсюду кичится своим папой-героем. Поттер бы посочувствовал Люциусу Малфою, если бы испытывал к этому человеку хоть что-то кроме равнодушия. Альбус Поттер, в отличии от своего старшего брата, был тихим мальчиком, как, в общем-то и Скорпиус, если бы не одного большое зеленое НО — они были слизеринцами. И это старшего Поттера нещадно напрягало, заставляя ожидать от двух детей подвоха, как и от их предшественников. Темный Лорд, говорят, тоже тихим и спокойным был, а потом, вон, решил в младенцев авадить. А Гарри Третьей Магической войны не надо, вот и бдит. Разговор за столом как обычно шел все о нововведениях в Министерстве. Грейнджер, в нынешнем Уизли, уже как минут пятнадцать сетовала о законах, касаемых магических существ, которые она никак не может продвинуть еще с того момента, когда была Главой отдела магических популяций и контролю над ними. Пусть Министр Магии раньше и имел неограниченную власть в Министерстве, то Гермиона же сама себе, так сказать, вставила палки в колеса. Первым делом она продвинула закон о том, что каждый выдвигаемый указ, закон, декрет уходит на голосование в Конфедерацию Магов, где должен собрать девяносто процентов «за» и неважно кем он был выдвинут. И все шло просто идеально, пока выдвинутый Гермионой закон о освобождении домашних эльфов набрал всего десять процентов «за». Как можно догадаться, все остальные были против. Уизли возмущалась, перестраивала формулировки, отправляла на рассмотрение и раз за разом получала одинаковый результат, ибо никто из хозяев эльфов не хотел расставаться со своими бесплатными слугами. По мнению Гермионы эльфы сейчас были «рабами магического мира и его жестоких законов». И все было хорошо до той поры, пока в эту игру одного актера не вмешался, видимо, весьма бесстрашный отпрыск Малфоя, который решил внести свою лепту в этот монолог. Гарри уже мысленно отпевал этого храброго мальца. — Министр, — отложив вилку начал Скорпиус, обратив на себя не только внимание Гермионы, но и других волшебников, — я вынужден с вами не согласиться. — И в чем же, мистер Малфой, я, по вашему мнению, ошибаюсь? — нахмурилась Гермиона, не совсем понимая, что, пусть и достаточно смышленый мальчик может понимать в политике в свои тринадцать лет. Даже Роза, ее умная дочка, новая восходящая звезда магического мира (честно сказать, так думали только ее родители, сама Роза, и дедушка с бабушкой со стороны отца) всегда просила маму как можно меньше разговаривать дома и за едой о законах, бумагах и другой работе. — Ваше последнее утверждение в корне неверно, — осторожно начал Скорпиус, смотря прямо в глаза Министру. — Не хочу вас обидеть, госпожа Министр, но термин «рабы» не применим к эльфам, и источники, которые так трактуют служение данных магических существ нагло перевирают историю. Роза и Альбус, что до этого ковырялись в тарелках, не сговариваясь, начали делать вид, что еще не наелись и теперь усиленно жевали дольки огурцов. — Источники, которые так «нагло врут», как вы выразились, юноша, одни из самых авторитетных. Или ты хочешь оспорить авторитет многих очень уважаемых историков магического мира? — Вам ли не знать, Министр, но все книги так или иначе подвергаются цензуре, — покачал головой Скорпиус, не обращая внимания на хмурый взгляд Гермионы. — Исторические летописи, а тем более исторические учебные пособия не являются исключением. Книга, причем книга по истории страны, народов, магических существ — необязательно правдива, а обычно искаженных фактов в них больше, чем правды, а иногда факты могут стать устаревшими в силу новых открытий. Здесь совсем не важен чей-то авторитет. Взять даже историю Второй магической войны. Ни в одном учебнике и труде ни слова не написано, что войну вели и выиграли, по сути, дети. По вашему суждению, данные книги являются правдивыми потому как написаны авторитетными людьми и изданы Министерством Магии. Так почему же так, если по, опять же, вашему суждению, там должна быть описана правда? Гермиона нахмурилась еще сильнее. Гарри уже с интересом наблюдал за происходящим и одновременно офигевал вместе с Роном. Дети все также подозрительно прониклись любовью к огурцам. Джинни, казалось, совершенно не замечала происходящего, щебеча с Хьюго. Лили восхищенно пожирала глазами Малфоя. — Я не отрицаю, что книги, а тем более учебники подвергаются некой… кхм… редакции, чтобы сгладить углы, но нельзя утверждать, что все них ложь. Но мы отвлеклись, ты говорил о эльфах и их рабстве. Так почему я не права, если это так? Малфой молчал и Гарри уже успел грустно вздохнуть, сожалея, что продолжения не будет. Но, к радости его и остальных, Скорпиус продолжил. — Прежде чем я скажу свои аргументы, все взрослые, сидящие здесь, должны принести магическую клятву, что следующие слова никак не будут задействованы, чтобы причинить неудобства моей семье. Всей моей семье, считая бабушек и дедушек. «Вот это малой загнул!» — подумал Рон, и, как бы он не недолюбливал Малфоев, ему все же было интересно, сможет ли маленький хорек переспорить Гермиону. Так что, к удивлению всех начал первый: — Под выше сказанными словами обязуюсь магией и родом. Остальные повторили за ним и желтое свечение нитками обвязало руки взрослых, образуя нерушимую сеть. Оно исчезло так же быстро как появилось. — Ну, — улыбнулся Гарри, — выкладывай. — Все очень просто, — улыбнулся Скорпиус. — Самая достоверная информация может идти только от первоисточника, верно? — А если первоисточник мертв? — подняла бровь Гермиона. — Личные записи, — пожал плечами Скорпиус. — В случае эльфов это дневники их хозяев. Скорпиус помолчал минуту, что-то вспоминая, и продолжил: — Начнем с Брута Малфоя и его записей. В далеком 1675 году он был редактором в одном издании. Что это за газета неважно, не зачарованная бумага, в любом случае, имеет свойство выцветать, так что даже если вы и узнаете название газеты, вы вряд ли сможете прочесть хоть один номер. Поверьте, я проверял.       В нашей библиотеке сохранились пару его личных тетрадей? Я не могу назвать это дневником, скорее это просто куча материала по самым разным темам. У него была очень странная привычка складировать все, что приносили ему, как редактору, но это неважно. По его записям, можно предположить, что тогда эльфы еще не служили волшебникам, и вообще не стремились показываться им на глаза. Я сделал такой вывод потому как Брут писал, что эльфы, как и гоблины были скрытным народом и мало кто их вообще видел. Следовательно, волшебники совершенно ничего не знали о этих существах. К сожалению, он умер раньше, чем начались гоблинские восстания и далее следую мои предположения. Первое восстание гоблинов началось в 1752 году и я полагаю, что эльфов это не обошло стороной. На самом деле, даже если сейчас спросить домовиков о гоблинах, то они как один будут отзываться о них с неприязнью. Все мы видели гоблинов и было бы глупо отрицать, что у них есть сходства с эльфами.       Но это не очень важно, стоит лишь запомнить, что, скорее всего это отправная точка, когда домовики решили обратиться к волшебникам за помощью. Далее я нашел личный дневник Норы Малфой, урожденной Лоу. Скорее всего, она была француженкой, так как иногда она переходила своих мемуарах на французский, но я не могу сказать точно. Она была домохозяйкой, так что в ее записях много раз проскальзывало упоминание домашних эльфов. Она писала, что в ее доме трудилось около пяти особей. У эльфов есть своя иерархия, как это странно бы не звучало. Главного эльфа называют старейшиной. Нора писала, что видела его всего-лишь один раз, когда ее муж представлял ей всех домовиков, которые пришли к ним с просьбой служить им. К просьбе служить я еще вернусь. Так вот, по описанию моего предка, это был очень старый и дряблый домовик, который был непререкаемым авторитетом для остальных эльфов. Как я выяснил позже, сейчас у эльфов точно такой же склад жизни, как и раньше, так что добавлю, что старейшина это тот, кто более магически одарен и обычно создан с разрешения обычно уже умершего главы рода. Такие эльфы знают больше и многое умеют, но как правило, не занимаются физическим трудом с остальными домовиками, а просто обучают новое поколение. — Подожди, как это создан? Как волшебник может создать эльфа? Они же отдельная магическая раса, — недоверчиво прервала рассказ Скорпиуса Гермиона. — Министр, если вы будете меня перебивать, я ничего не успею рассказать, — Скорпиус улыбнулся, хитро сверкнул глазами и продолжил. — Давайте по порядку. Ранее эльфы жили обособленно от волшебников, и несколько сотен лет назад что-то вынудило их покинуть места обитания и пойти просить приюта у волшебников. Я считаю, что восстания гоблинов были к этому причастны. Возможно, гоблины даже пытались склонить на свою сторону эльфов, но сами по себе домовики неконфликтные существа, так что у них ничего не получилось. Возможно, оставаться на том же месте где они жили было как раз-таки опасно из-за озлобленных гоблинов, которые могли посчитать, что эльфы помогли людям укротить восстания. Гоблины никогда людей не жаловали, но и новых войн они не хотели, поэтому, я думаю, что одной из причин не просто найти себе новое место проживания, а пойти к людям просить о приюте исходило из соображений, что озлобленные гоблины не станут рваться в дома волшебников, чтобы отомстить эльфам. А когда все улеглось никто не захотел менять свой уклад жизни. Есть и такая возможность, что многие старейшины просто умерли к тому моменту. Тем более никто не знает, как до этого жили эльфы, возможно, условия их проживания были хуже, чем сейчас. Они и сами не горят желанием говорить, я пытался.        Ну, про магический контракт между эльфом и человеком все и так знают и я не буду уделять этому внимание. Я не скрою, что он достаточно странный по моим меркам. На какую одежду должны были зарабатывать эльфы? Если у них раньше был какой-то свой рынок, то должна была быть и валюта? Вообщем, это отдельная тема, я не могу ничего об этом сказать. Но вернемся к просьбе о службе. Магический контракт заключался теми эльфами, которые сами пришли к волшебникам и на известных уже условиях согласились работать на них. Добровольно. Их никто не заставлял. Так как магический контракт это что-то в виде клятвы, то он будет считаться исполненным только после выполнения его условий. А так как никто сроков служения не выдвигал, то он получился бессрочным, и эльфы должны служить волшебникам до конца их дней. При этом отмечу, что контракт заключается с каждым эльфом, как только он будет способен трудится на благо дома, в котором он живет. До этого момента его обучают старшие и ему не разрешается показываться людям и находится рядом с ними. Это сделано в целях безопасности, чтобы эльф, еще не связанный клятвой, не мог навредить себе и хозяевам. Соглашусь, что, возможно, волшебники прошлого обманули эльфов, не обговорив с ними дату окончания покровительства, но возможно, они и сами не стали на этом настаивать, так что здесь нельзя ставить это в вину людям. Все слушали Скорпиуса очень внимательно и выжидательно сверлили его глазами, когда он остановился попить воды. — Мне из чистого детского любопытства стало интересно, как живут эльфы и мне стоило огромных трудом разговорить их. У домовиков, особенно младших, существует правило, которое не разрешает им разговаривать с хозяевами, если этого не требует дело. Так что наслушавшись «Эмми не может, Эмми нельзя, Эмми хороший домовик!» я смог выяснить довольно интересную информацию.       Первое, это то, что домовики из разных домов могут общаться между собой и даже ходить в гости. Магическая клятва даст им понять, когда их вызывают, так что, уйдя из дома, они не теряют связь с семьей, которой служат. Обычно этой практикой пользуются молодые домовики, старшие эльфы редко куда-то выходят. Так что домовик — это универсальное средство для сбора сплетен. Было бы, если в магический контракт не входило то, что эльф не имеет право разглашать информацию о семье, которой он служит. Но этот запрет относится только к волшебникам, эльфы же спокойно обсуждают у кого в какой четверг разбилась ваза или случился новый стихийный всплеск. Так же до заключения магического контракта эльф имеет право уйти. После обучения домовик может пойти и сам поискать себе работу, но как я понял, это очень редкая практика, тем более для эльфов работа в родовом доме — высшая степень гордости. Если переводить на нас, то это будет что-то вроде работать в престижном отделе Министерства Магии, ну или быть подмастерьем у известных волшебников. На той же ступени работа в магических школах. Эльфы обычно жалеют тех, кому приходится работать на разные предприятия. Они считают, что когда эльф трудится на благо не только благосостояния хозяина, но и на благо его семьи, детей и далее, то он полностью выполняет свой контракт. Так же они обычно горды своим положением, если говорить о тех, кто служит магическим родам.       Второе, как раз-таки, касается создания эльфов. Я не совсем понял из сбивчивых рассказов домовиков, но насколько я смог сложить в голове картинку, то они просто появляются из воздуха. Домовики, которые хотят стать парой идут к своим хозяевам, но обычно хозяин у них один на двоих, и просят разрешение на заимствование магии дома. Если хозяин разрешает, то происходит какой-то ритуал, суть которого мне наотрез отказались рассказывать, и после появляется домовичок. Насколько я понял, он уже в какой-то мере может уже говорить и ходить. Также, если эльф после обучения не захочет служить дому в котором родился, то его опять же ритуалом отрезают от магии дома, то есть лишают подпитки. Просто отрубают ему путь к еде. Так что пока он не найдет себе новое место работы, домовик останется голодным и будет медленно умирать. Но, как я уже говорил, это редкая практика и для эльфов это считается позором. От него отрекаются все те, кто до этого жил и растил его. Что-то типа нашего отречения от семьи. Это первая причина, министр, почему вашу затею с освобождением домовиков сами же эльфы считают чудовищной и тиранической. Вы одним законом хотите лишить существ их пропитания. Конечно они взбунтуются! Я хочу сказать, что домовики и так свободны, они сами сознательно идут на заключение контракта с волшебниками и прекрасно осознают, что служить они будут до конца жизни. И их все устраивает. — А как же Добби? Он сам хотел стать свободным! — фыркнула Гермиона, не собираясь легко отступать. — Ну, — развел руками Скорпиус, — в семье, как говориться, не без урода. Иногда случаются такие браки. Если я правильно понимаю, то это тот самый эльф, который когда-то служил нашей семье. Но, честно говоря, никто от него у нас в восторге не был. Хотя дедушка сказал, что изначально эльфом он был обычным, а потом его нечаянно задело одним их стихийных всплесков отца и, скорее всего, случайная магия просто вышибла из него привязку. Вот он и стал мечтать о свободе, да позабыл все правила. Когда я узнал как его звали, я поспрашивал эльфов, которые его знали, и они все как один отзываются о нем негативно. Для эльфов неправильно хотеть свободы, потому что они и так свободны. Ну протрут они пару раз вазы за неделю, разве это с их магией сложно? Вот каждый день готовить на более сотни детей в Хогвартсе, это да, но много ли надо семье из пяти человек? — Как это, «слетела привязка»? — переспросил Гарри, до этого внимательно слушая мальчика. Альбус с Лили тоже вовсе глаза уставились на Скорпиуса. Средний Поттер уже перестал давится огурцами. Он методично перешел на помидоры. Роза морщила нос, показывая, что ей все это неинтересно, а ее мать все равно права. Как этот мальчишка из темной семейки вообще смеет спорить с Министром Магии?! Рон совмещал набивание желудка с перевариванием новой информации, с интересом следя за происходящим. Джинни, отпустив Хьюго из-за стола, попивала чай и тоже следила за развивающимся спором. — Как я уже говорил, эльфы заключают контракт, который, грубо говоря, привязывает их к месту работы, давая им возможность питаться магией дома. Поэтому зачастую эльфов имеют только древние рода волшебников, их дом попросту под завязку забит магией людей, которые там жили и живут. Эльфы они как губки, они впитывают магию вокруг них, поэтому, Добби, случайно попав под волну стихийной магии, не смог справится с количеством и немного перенасытился. А так как он все еще продолжал получать магию от дома, то от невозможности сбросить с себя это напряжение начал сходить с ума. Как сказал мой дедушка, то он просто начал экранировать некоторые эмоции и ощущать чувства моего отца. Короче говоря, стал неким проводником. Возможно, если бы его приставили служить к папе, ему стало бы лучше, но бабушка и дедушка боялись подпускать нестабильного домовика к ребенку. Да и не факт, что еще один выброс домовик бы потянул. Я правда не знаю, могут ли эльфы взорваться от магического перенасыщения, но проверять как-то не хочется. Скорпиус замолчал, давая понять, что он сказал все что хотел. Гермиона еще раз презрительно фыркнула и извинившись, сказала, что у нее завтра важный день в министерстве, вышла из-за стола. Рози ушла домой вслед за матерью, а Рон с Хьюго решили посидеть еще. Альбус показал класс Скорпиусу, а Лили прошептала что-то о том, что это было круто. — Я же ее не обидел, да? Папа меня убьет, если из-за моей несдержанности у нас вновь начнутся обыски, — осторожно поинтересовался Скорпиус, глядя на Гарри. — Не волнуйся парень. Просто у нашего Министра есть два мнения: ее и неправильное. Гарри хлопнул Малфоя по плечу и улыбнулся мальчику. Альбус, поняв, что интересные разговоры на сегодня закончились, увел Скорпиуса наверх, пока того не отправили домой. Лили увязалась за ними. — Вот это малой дает. У Герми даже слов не осталось, — хохотнул Рон. — И не говори. Пожалуй, этот Малфой не так уж и плох. — Тебе, дорогой, пора бы отбросить эту глупую детскую вражду, — покачала головой Джинни. — И ты и Малфой уже давно выросли, а до сих пор мирно стоять в одном помещении не можете. — Благо, не так часто видимся, — фыркнул Гарри. — Но я не виноват, что его ухмылка так меня выбешивает. — Что ж, это талант! — засмеялся Рон и продолжил, поднимая руку с кружкой сливочного пива: — за Малфоя? — За Малфоя! — хором сказали Поттеры, принимая тост.