Se soucier

Дазай скучал дома один. Ацуши убежал гулять с Рюноске, а мать была на работе. Его очень увлекательное времяпровождение прервал звук дверного звонка, что раздражающе застучал в ушах. Осаму нехотя подошёл к двери, точно зная, кого и зачем к нему принесло. Открыв дверь, он увидел ярко рыжую макушку, что даже не поздоровавшись, прошла в дом.        — Чиби-и-и, — Весело протянул Дазай. — Тебя что, мама не учила как себя вести? — Он немного наклонился, что бы быть на одном уровне с Чуей.        — У себя это сначала спроси, — Недружелюбно ответили ему. — Совсем страх потерял?        — О чём ты? — Он наклонил голову в бок.        — Не прикидывайся дураком, — Тон Накахары был полон угрозы.        — Ох, — Наиграно устало вздохнул Осаму. — Что вы все привязалась? Рюноске нормально себя чувствует, только вас это волнует, — Чуя молчал, в воздухе распространилась тяжёлая аура.        — Как же вы заебали, — Почти шёпотом.        — Что-что? — Поинтересовался Дазай.        — Вы оба! — Чуя схватил Дазая за ворот, прижимая к стене. — И ты! И Рюноске! — Осаму пытался убрать чужую руку, но безуспешно. — Два полудурка! Творите какую-то херню, а потом молчите в тряпочку., — Хватка Чуи начала ослабевать, а голос становиться тише. — Я просто. Не понимаю…        — Тебе и не нужно понимать, — Дазая отпустили окончательно. — По крайней мере пока.        — Но, — Хотел возразить рыжик.        — Никаких но, — Указательный палец он приложил к губам напротив, прося молчать.        И Чуя молчал. Дазая редко можно было видеть таким. Спокойным, без его глупых подколов, с глазами, в глубине которых, были маленькие огоньки тепла. В такие моменты он даже красивый. В такие моменты, можно было даже забыть, что это бесячая скумбрия.        Но Дазай бы не был собой, если бы всё не испортил.        — Он всё расскажет, — На лице Осаму растянулась лукавая улыбка. — Но, в первую очередь, уж точно не тебе, — Вот и всё.        Это мгновенье рушится, разбиваясь на осколки. Чуя сжимает руку Дазая с такой силой, что слышытся хруст. Глаза скрыты за опущенной чёлкой.        Ничего не говоря Накахара выходит, громко хлопнув дверью.        В этот раз я и правда перестарался.?        Это всё что было в мыслях Дазая.

***

Чуя только начал ходить в младшую школу, когда они переехали. Его мама очень быстро сдружилась с новой соседкой. Наверное, это к лучшему. Мама с папой всегда много работали, у них не было много свободного времени, а то, что было, они тратили на сына. Так что, для друзей времени не оставалось.        У соседки был сын, одного с ним возраста. Их знакомство не задалось с первых секунд:        — Ма-ам, я не хочу играть с детсадовцем! — Воскликнул мальчик.        — Мы одного возраста! — Обиженно ответил Чуя.        — Что-то не видно.        Так и началась их. Вражда? Дружба? Кхм. Так и началось их общение.        Несмотря на всё, с Дазаем было весело. Чуе нравилось препиратся с ним, ведь, чаще всего, это было не всерьёз. Но что-то не давало ему покоя. Накахаре казалось, что в глубине глаз Дазая, всегда томится печаль. Она просто живёт там, как само разумеещеися. Иногда, Чуя ловил себя на мысли, что не понимает Осаму.        Дазай всегда шутил и смеялся, но в его глазах не было ничего. Он никогда не был похож на других детей, с которым был знаком Чуя, хоть и пытался казаться таким же. Это и подкупило маленького рыжего мальчика. Желание понять, узнать. Это то, что постоянно возвращало его к Дазаю.              

***

Спустя столько лет, Чуя до сих пор не понимал. Неужели, так сложно просто сказать? Неужели, легче выводить его из себя, проходясь по самому больному, раскавыривая так и не зажившую рану, и указывая на очевидное.        Но, в первую очередь, точно не тебе…        Дазай знал, всегда знал обо всём. Знал, и пользовался этим, попадая в точку. Может, пора перестать надеяться на то, что Дазая можно понять?        …в первую очередь. не тебе…        Наверное, и правда пора.

***

Родители Чуи были прекрасными людьми, но работа пожирала всё их время. Мальчик не жаловался, он всегда с трепетом хранил в памяти каждое мгновенье проведённое с семьёй. Он часто оставался дома один, мог сидеть дома у Дазая и его семьи. Отца Осаму он тоже видел редко, наверное, тот тоже был таким же занятым. В один день жизнь Чуи кардинально поменялась. Это был день, когда мать привела его младшего брата. Мальчика звали Рюноске, он был очень закрытым. Больше всего общался с Ацуши, младшим братом Дазая. В начале Накахара пытался подружится с ним, но брат всё не хотел ему открываться. Потом Чуя сам больше не хотел общаться с Рюноске…

***

Чуя вышел на улицу, достав пачку из кармана куртки, он закурил. Было всё равно, увидит его кто-то, или нет. Ему было всё равно на всё. Медленно затягиваясь, он думал о том, что было раньше. Воспоминания пролетали перед его глазами, как фотографии из старого фотоаппарата. В это время, через окно за ним наблюдал обеспокоеный парень в бинтах.

***

Чуе не нравится Рюноске. Почему он забирает всё внимание родителей себе? Почему теперь в первую очередь думают о нём? Почему Чуя второй? У Рюноске не было семьи, но брошеным чувствовал себя Накахара. Чуя хорошо себя вёл, не плакал, хорошо учился. Тогда почему? Что он делает не так? Может, внимание можно получить пойдя по другому пути?

***

Через окно Осаму наблюдает за тем, как Чуя достаёт третью сигарету, поджигая её. Он больше не может просто смотреть. Даже не смотря, он берёт с вешалки куртку, быстро накидывая её, небрежно натягивает кросовки и выходит. Ещё никогда он не спускался так быстро.

***

Чуя перестал стараться всем нравиться, теперь, он совсем другой. Прогулы стали частой практикой, как и ссоры со всеми вокруг. У него не было друзей. У него не было поддержки. О нём вспоминали, как о запасном варианте. Родители всё так же заняты, а дома глаза мазолит этот Рюноске. Дазай, как всегда всё знающий, не сдерживается, и делает рану ещё глубже. Так и хочется ему врезать. Спустя время Чуя познакомился с парнем, его звали Ширасе. А дальше, он познакомился с Юан и остальными. Это была уличная банда, Овцы. Для них, Чуя был важен, они всё обсуждали с ним. Это были его первые друзья. По крайней мере, Чуя так думал. В Овцах, были такие же дети, как и он. Чуя чувствовал себя своим, чувствовал себя понятым. Именно здесь, он познакомился с сигаретами, и многими другими вещами. И именно здесь, он познакомился с предательством. Овцы, что были для Чуи всем, на самом деле не во что его не ставили. Они скрывали свои настоящие чувства, даря Чуе надежду, что разбилась так же быстро, как и родилась. Когда, по их мнению, Чуя был больше не нужен, они вышвырнули его, выкинули как мусор. Чуи больше не существовало для них. А Дазай снова всё знал. Но не шутил. Дазай был единственным, кому Чуя мог не бояться говорить то, что хочет. О чьём мнений он не задумывался. Чьё внимание он не пытался получить, но Осаму всё равно обращал на него свой взор. Надежда Чуи была неаккуратно склеена забинтоваными руками одной бесячей скумбрии. Спустя время, Чуя до сих пор не до конца отошёл от поступка людей, которым он доверял. Но парень стойко держался, стараясь справиться со всем. Родители снова на работе. А Рюноске какой-то больно приставучий. Сегодня он постоянно что-то спрашивает. Бесит. Пусть сидит молча как раньше, и лишний раз не показывается. Какая муха его только укусила? Чуя уже на пределе. Его бесит каждое немногочисленое слово, что вылетает из чужого рта. — Брат, — Последнея нить терпения Чуи порвалась с этими словами от Рюноске. Дальше он уже не помнит что произошло в тот момент. Он помнил лишь страх, что накатил после этого. Он помнит как смотрел на свой дрожащие руки, на которых были капли крови, не его крови. Где-то внизу на коленях был Рюноске, что задыхался ужасно кашляя, из его рта шла кровь…

***

Чуя собирался сделать новую затяжку, но кто-то вырвал сигарету из его пальцев. Это был Дазай. Он бросает её на землю, наступая чтобы потушить. — Чиби, хватит, — Осаму тяжело вздохнул. — Тебе какое дело? — Злобно ответил Чуя. — Уходи, клоун. — Обиделся что ли? — Дазай поднял бровь. — С чего ты взял? — Усмехнулся он. — Просто начало тошнить от твоего глупого лица, — Снова начал уходить. — Чуя, — Дазай назвал его по имени, это заставило Накахару встать на месте. Осаму молча подошёл со спины и сжал чужую ладонь. — Прости, — Он сказал это шёпотом, если бы Чуя был немного дальше, он бы ничего не услышал. -… — Он ничего не ответил, но пальцы его крепко сжали руку в ответ. Это было лучше любых слов.

***

Чуя судорожно набрал номер матери, дрожищим голосом говоря что брату плохо. Потом он помнил лишь сирену, и белые больничные стены. Родители вскоре снова ушли, и два брата остались наедине. Оба молчали, не зная что сказать. Чуя просто сидел, сжимая пальцами одеяло, думая, что стоит извиниться, но в горле был ком, он не мог заставить себя что либо сказать. Все слова, по его мнению, были некорректны. — Брат., — Несмело начал Рюноске. — Чуя, — Он поймал вопросительный взгляд чужих глаз. — Зови меня по имени, хорошо? — Рюноске кивнул. — Ты не виноват, — Резко начал парень. — Но, — Хотел возразить Чуя. — Я не принимал лекарства, — Он опустил глаза. — По этому так получилось. — Пхах, — Горько рассмеялся парень. — Я так с тобой обращался, а ты., — Он опустил голову на сложенные руки. — Я понимаю тебя, — Лицо Акутагавы ничего не выражало, но голос согревал. — Им стоило больше проводить с тобой время, — Он закусил губу. — Моя болезнь, она всё портит. Ненавижу, — Последнее он процедил особенно яростно. — Ты не виноват что болеешь, — Чуя поднял глаза на Акутагаву. — И кстати, — Вдруг резко он улыбнулся. — Я, как твой старший брат, не могу проигнорировать то, что ты пренебрегаешь лекарствами. — Рука ушла из-под головы, и зарылась в тёмную макушку. — Обещай, что больше так не будешь. Я очень испугался за тебя. — В ответ брат кивнул. Возможно, Чуя не смог залечить свою рану. Возможно, он просто смирился. Но у него больше нет времени на эти глупые, по его мнению, мысли. Он, ведь, хороший старший брат.