Цыганочка

      Ей вновь страшно и тревожно. Она очень, очень и ещё раз очень сильно волнуется. А Виолетте всё как с гуся вода, сидит такая себе умиротворённая и спокойная, пьёт крепкий кофе с двумя ложками сахара, заботливо приготовленный Ксюшей утром, наблюдая за суетливо наносящей макияж девушкой.       — Что с тобой? — Наконец задаёт вопрос Малышенко, после очередного резкого движения своей девушки, из-за которого на пол полетела тушь.       Рыжеволосая тяжело вздохнула. Метнула взгляд на настенные часы, что висели над дверью в спальню, они показывают 11:04. У них ещё много времени, но это делает ситуацию только хуже. Она ненавидит ожидание, особенно если ожидает чего-то нехорошего.       — А вдруг что-то пойдёт не так? — Обеспокоенно спросила Соколова, заламывая пальцы на руках.       Тут она слышит, как Виолетта встаёт с кровати, оставляя недопитый, уже почти остывший, кофе на тумбочке, и подходит к Ксюше. Татуированная рука зарывается в рыжие волосы, успокаивая. Она всегда так делает, если Ксюша устала или раздражена. Или когда чувствует острую необходимость потрогать её. Просто ощутить, что она рядом и это не сон.       — Вообще-то, волноваться должна я. Почему ты думаешь, что что-то может пойти не так?       — Блять, а ты как думаешь?! — Резко спросила девушка, поворачивая голову в сторону Виолетты, утыкаясь носом ей в живот. — Может быть потому, что я иду знакомить свою девушку с родителями? — Делая акцент на слове девушка, подняла глаза рыжая.       Это заставило Виолетту улыбнуться. Ксюша милая, когда злится и беспокоится по пустякам. Рука переместилась на щёку девушки, легко поглаживая. А Соколова ластилась, словно кошка, прося большего. Она очень любила, когда Виолетта была такой нежной. Татуированная в принципе относилась к Ксении, как к цветку из красной книги, но в такие моменты рыжеволосая чувствовала не только заботу и тепло. Она чувствовала себя нужной. Вроде ничего необычного, она просто гладит её по щеке, бездумное действие, выполненное на автомате. Но в нём так много чистоты и искренности.       — Тебе нужно снять напряжение. — Сказала шатенка, после чего последовал поцелуй в макушку.       — Это точно. — Протянула девушка, обнимая Виолетту за талию и прижимаясь щекой к её бедру.       — Давай помогу. — Улыбаясь во все тридцать два, предложила Малышенко.       — В смысле?       — Бля-я. Как туго до тебя доходит. — Недовольно вздохнула татуированная.       Через секунду после этих слов Виолетта уже складывала всю косметику, что Ксюша расположила на подоконнике, в косметичку. Зелёные глаза внимательно следили за её действиями, залипая на красивых татуированных руках. Малышенко казалась рыжей просто идеальной. Все её «изъяны» для неё были достоинствами.       Взяв руку Соколовой в свою, шатенка подняла её на ноги резким движением, обнимая. Ксюша таяла в её руках, дышать становилось тяжелее. Так было всегда, когда они находились близко к друг другу. Близится лето, они встречаются уже пятый месяц, но каждый раз рядом с ней Ксюша чувствует себя как в первый. Возвращается сознанием в тот самый вечер. На ту вечеринку, на тот балкон, а следом переносится в комнату с диваном. Уши горят, а щеки заливает алой краской. Вот и сейчас она чувствует себя так, будто прижата к перилам балкона девушкой, выдыхающей сигаретный дым ей в лёгкие. Чувствует чужие, мягкие и такие желанные, губы на своих. Но это не её фантазия или воспоминание, это наяву. Ксюша рефлекторно отвечает на ласку, не сразу поняв что вообще происходит. Тонкие пальчики зарываются в темные волосы, девушка подаётся вперёд, позволяя сильным рукам, что гладят её по спине, прижать себя к телу шатенки. Виолетта разворачивает девушку так, что теперь она упирается спиной в подоконник. Руки блуждают по телам друг друга, изучая в сотый раз.       — Я люблю тебя. — Шёпотом проговорила девушка, целуя рыжую в скулу. Руки подхватили чужие бедра и посадили девушку на подоконник, вынуждая её схватить Малышенко за плечи, дабы удержать равновесие. — Всё будет хорошо. — Прямо в губы сказала шатенка.       Поцелуи переместились на шею возлюбленной, что сгорала заживо от переизбытка чувств. Бабочек в животе стало так много, что они, казалось, вот-вот вылетят наружу. Но вместо этого появляется лишь тянущее чувство возбуждения. Внутри всё сжимается, ногти впиваются в домашнюю футболку той, что оставила, начинающий наливаться краской, засос на груди, чуть ниже ключицы. Ей хотелось бы покрыть такими пятнами всю белоснежную шею рыжеволосой, но этим она сможет заняться лишь вечером, после важной встречи. Татуированные руки проходятся по талии, слегка царапая, почти вызывая сдавленное мычание со стороны Ксении, но она держится, не издаёт ни звука. Виолетту это забавляет ещё больше. Ей нравится эта игра. Ей нравится, когда Соколова сдерживает себя из последних сил, даёт Виолетте мучить себя до последнего, и только потом, когда силы уже на исходе, из неё вырывается первый стон. Так же происходит сейчас. Стоило Виолетте дойти до внутренней стороны бедра, сжимая нежную кожу меж пальцев, и заветный, ласкающий слух, стон, сорвался с некогда плотно сомкнутых губ младшей. А поцелуи, тем временем, дошли до живота. Вспотевшие ладошки рыжей до белых костяшек сжимали край подоконника. Она запрокинула голову к потолку, прикрывая глаза, купаясь в блаженстве. Виолетта медленно опустилась на колени. Пальцами правой руки она игралась с резинкой домашних шорт своей девушки, левая же накрыла чужую, что уже практически вырвала кусок поверхности, на которой её расположили, успокаивая от нахлынувших эмоции. На этом, собственно, шатенка решила остановиться. Она так и застыла перед девушкой на коленях. Через секунд пять Ксюша приподняла голову и опустила глаза, встречаясь ими с чужими. Этого то Виолетта и ждала. Взяв девушку за коленки, она раздвинула её ноги шире. Не прерывая зрительного контакта, резко впилась зубами в ляжку, вызывая удивлённый стон. Это не было сильно больно, скорее приятно и неожиданно. Ксюша выдохнула весь воздух из лёгких, а новую порцию вдохнуть не могла. Медленно прикрыла глаза, пятерней зарываясь в волосы девушки, что восседала меж её ног. Но Малышенко тянула, будто ожидая чего-то, ничего не делала. И тут до Соколовой дошло. Она открыла глаза, устремляя их в глаза шатенки, принимая правила, негласно установленные девушкой. Виолетта улыбнулась, рывком стягивая шорты, трясущейся от возбуждения, девушки. Правая рука потянулась к промежности, находя клитор, проводя но нему круговыми движениями без нажима сквозь кружево нижнего белья. Ксюша с силой сжала зубы, незаметно для самой себя отводя взгляд чуть выше. На что Виолетта остановилась, ожидая когда девушка, наконец, поймёт в чем проблема.       — Да ты, блять, серьёзно? — Разочарованно простонала рыжая, прижимаясь макушкой к стеклу позади.       — Серьёзнее некуда, малыш. — Ехидно улыбнувшись, заявила старшая.       Процедив сквозь зубы еле слышное «сука», Соколова перевела взгляд к глазам своей девушки. Через секунду, которая понадобилась для установления зрительного контакта, татуированные пальцы надавили на клитор девушки. Вдох. Она чувствует поцелуй где-то близ коленки. Выдох. Взгляд тут же цепляется за руку, что всё ещё не сняла трусы. Раздражает. Глаза тут же вернулись к чужим, а ручки с аккуратным свежим маникюром стянули нижнее бельё. Виолетта позволила ей это сделать, отдавая крупицу своей власти. Они всегда знали, что Виолетта контролировала процесс. С того самого момента, когда черная шёлковая рубашка, снятая с сидевшей у Малышенко на коленях девушки, полетела на пол. И так было почти всегда. Им это нравилось. Всех всё устраивало. Виолетта ведущая, Ксюша ведомая.       — Ви, пожалуйста. — Жалобно протянула зеленоглазая. — У нас мало времени. — Отговорка. Времени у них полно, это она не может ждать.       И Виолетта это понимает, но идёт на поводу. Два пальца резко входят в девушку, не давая привыкнуть, начинают двигаться внутри. Протяжный стон вырывается изо рта, рука сжимается в кулак, оттягивая чужие волосы. Виолетта на это лишь шикнула, хватая запястье девушки, что вновь прикрыла глаза.       — Смотри на меня. — Строго приказала шатенка.       Блять, как же Ксюша кайфует. Ей кажется, что ещё чуть-чуть, совсем немного, и она кончит лишь от той интонации, с которой татуированная говорит ей что-то в моменты близости. А Виолетта готова испытать оргазм от того, насколько Ксюша послушная. Потому что меньше чем через секунду её умоляющий, разбитый вдребезги взгляд встречается со взглядом Малышенко. Пальцы резко сгибаются и разгибаются внутри, вызывая этим самым море непристойных звуков, разносящихся по комнате вместе со стонами рыжей. Левая рука Вилки хватает Ксюшу за щиколотку, притягивая ближе к себе. Губы зацеловывают чужие бёдра, в то время как пальцы выходят из девушки в сопровождении недовольного стона и не менее недовольного взгляда зелёных глаз. Медленно, похабно, непристойно и очень, сука, горячо, татуированная облизывает пальцы, после чего перемещает руку к бедру девушки. Ноги оказались закинутыми на плечи Виолетты, а её язык прижат к клитору.       — Блять! — Непроизвольно вырывается из груди рыжеволосой.       И как обычно происходит что-то, что Ксюше осмыслить довольно сложно. Как она, сука, делает это? Почему так хорошо? Ногти царапают нежную кожу, язык проникает внутрь, вызывая всхлип и закатанные к потолку глаза. Ксюша тут же перевела их обратно, зная что будет, если она перестанет смотреть на Виолетту. А у той в глазах разгорелся настоящий пожар. Она прямо-таки искрится от радости, зная, какие ощущения вызывает у любимой. Стоны заливают спальню по новой, пальцы вновь в волосах шатенки, на глаза наворачиваются слёзы. Виолетте думалось, что это очень даже хорошо. Она всегда даёт отличные результаты, но до слез доводит не так уж и часто. А это при том, что Ксюша ещё даже не кончила. Язык возвращается к клитору, выводя невидимые, но по мнению Ксюши самые прекрасные, узоры, что может создать человек. Губы всасывают клитор, создавая вакуум, вырывая крик из груди Соколовой. Ножки начинают трястись сильнее, а татуированные руки сжимают их, чтобы они не ударили шатенку по голове или, например, спине во время оргазма. Ксюша, сжав руку на голове Виолетты, кончает. Прекрасный, такой глубокий, надрывающий горло, стон. Малышенко победно улыбается, замедляя движения языка, но не прекращая совсем, растягивая удовольствие.       — Всё. Ви, всё. — Жалобно шепчет рыжеволосая.       Виолетта облизывается, как кот, наевшийся сметаны, после вытирает губы тыльной стороной ладони. Глаза всё ещё устремлены на девушку, что расслабленно прислонилась спиной к окну, стараясь отдышаться и прийти в себя.       — Бля, я так люблю тебя. — Срывается с губ Виолетты, когда та помогает младшей встать.       — Да, ты говорила. — Вяло улыбаясь, заявляет Соколова. — Я тебя тоже.       Ксюша тянется за поцелуем, чтобы продолжить, потому что не привыкла оставлять свою девушку ни с чем после того, как кончила сама. Виолетта целует в ответ, но взглядом переходит к часам, что показывают 11:58. Она легко хлопает Соколову по плечу, отрываясь от её губ.       — Нам выходить через сорок минут, мы не успеем. — Вышло очень разочарованно.       Ксюша чертыхается себе под нос, переводя извиняющийся взгляд на, вероятно очень возбуждённую, но не получившую ничего, девушку. Она бы может и успела, но им нужно собраться, а на это уйдёт как раз около полу часа.

***

      Очень радостная, но всё ещё сильно переживающая за сегодняшний день, Ксения нажимает за звонок у стальной поверхности двери, отделяющей дом её родителей от внешнего мира. В этом доме девушка чувствует себя комфортно, возвращается в детство, которое провела тут играя с псом по кличке Вольт. Позади неё стоит Виолетта с коробкой шоколадных конфет, переминаясь с ноги на ногу. За воротами раздаётся громкий лай собаки, за которым следует мелодичный голос мамы. Через минуту слышится щелчок и дверь отворяется.       — Ксенька! Привет, золото моё. — Широко улыбнувшись, женщина обняла дочь. Она была очень рада её видеть, потому что в связи с надвигающейся сессией девушка приезжала достаточно редко. Мария перевела взгляд на, неловко перекатываютщуюся с пятки на носок, девушку позади. — Виолетта, здравствуй. — Одаривая шатенку мягкой улыбкой, кратко поприветствовала её.       — Здравствуйте. — Так же мягко улыбнулась Виолетта, скрывая нервозность, что подкатила за пять минут до встречи.       — Ну чего вы встали, проходите скорее. — От мамы Ксюши веяло добротой и искренностью. Малышенко подумала, что Ксюша переняла эти качества именно от неё.       Девушки ступили на территорию Соколовых. Общая атмосфера была приятной. Во дворе стояла небольшая деревянная беседка с приличного размера столом внутри, за которым поместилось бы человек восемь, не меньше. Так же там было много места для игр, или, скажем, надувного бассейна. Под окнами двухэтажного дома находится небольшой сад с цветами и яблоневое дерево. Ксюша как-то рассказывала Виолетте о том, как наблюдала в детстве за тем, как папа его сажал, а после ходила поливать его вместе с ним. Но больше всего девушек порадовал пёс, что подбежал к ним, радостно виляя хвостом. Заливистый смех Виолетты, что оказалась повалена на землю доберманом, разносился по улице, вызывая улыбку на лице Ксюши и её мамы. — Это Эйс. — Присев на корточки рядом с, развалившейся на газоне, девушкой и псом, что бегал вокруг неё, объявила девушка. — Мы назвали его так, потому что любим большой теннис, а завели как раз во время одного из турниров. — Радостно пояснила она. Было видно, как сильно она любит домашнее животное. У неё загораются глаза, когда она о нем говорит и Виолетта это понимает, она чувствует себя так же, когда рассказывает об Аляске.       Из-за входной двери выглянул высокий мужчина, отец Ксении. Он вышел за порог в наскоро обутых, не зашнурованных, кроссовках, аккуратно прикрывая за собой дверь. Рыжеволосая тут же кинулась на мужчину и повисла у него на шее, обнимая.       — Папа! — Завизжала девушка, заставляя мужчину отодвинуться от неё, чтобы не оглохнуть в ту же секунду. — Я так соскучилась! Как дела? Как там на работе? Ты достаточно отдыхаешь? — Ксюша, видимо, решила устроить допрос. Она выглядела словно восьмилетняя девчонка, что встречает папу после длительной командировки. — Всё хорошо, Ксюшка. Ты же знаешь, у меня всё хорошо, если у тебя всё хорошо. — Поглаживая дочку по спине, говорил Дмитрий. — Проходите в дом, там чайник уже вскипел.

***

      — Ну, Виолетта, чем ты занимаешься? — Спросила Мария.       Виолетта, что решила полностью погрузиться в свою кружку с чаем, подняла испуганный взгляд на женщину. Она сделала ещё один глоток и поставила кружку на стол, сложив руки на коленки. По ней было видно, что она сильно нервничает, потому что она натянулась как струна, а лицо не выражало почти ничего. Это было наигранно, а выдавали Малышенко глаза, в которых читалась тревога смешанная со страхом. Чего девушка боялась не понял никто, даже она сама, если честно.       — Ну… — Пауза. Она думала о том, достаточно ли хорош будет ответ, если она скажет правду, но быстро решила, что врать она не намерена, она же не пиздаболка. К тому же ей нравится то, что она делает. — Я тату мастер. Вы наверное заметили, что мне нравятся татуировки. — Нервно посмеявшись, добавила шатенка. Она никогда не парилась на счёт того, что о ней подумают другие, но если это интеллигентные родители её девушки… Вот это в корне меняет дело. — Ещё я вроде как репер.       — Вроде как? — Улыбнувшись, спросил Дмитрий.       — Ну, у меня пока только три трека, так что да, вроде как. — Виолетта стушевалась.       — У неё очень круто получается, всем нравится. — Гордо добавила Ксения, заметившая настрой старшей. Она незаметно накрыла её, трясущуюся под столом, ногу своей ладонью.       — Это же здорово! — Воскликнула Мария. — Включишь нам что-нибудь?       — Ой, вы знаете… Я думаю вам не очень понравится, давайте не будем. — Виолетта начала конкретно волноваться.       — Эй, мы же тебя не съедим, успокойся, нам и конфет хватает. — Посмеиваясь, успокаивал её брюнет.       — Вил, все нормально будет, они шарят. — Улыбаясь, заявила Соколова младшая.       — Серьёзно? — Удивлённо спросила татуированная.       — Ещё как. — Подбодрила её Мария.       — Давай кобру. — Предложила рыжая, уже выискивая песню в своей музыке.       Уже через минуту на кухне раздались громкие стоны, вперемешку с битом, идущие из телефона Ксюши. Виолетта стыдливо прикрыла лицо, по цвету больше похожее на борщ, который она приготовила пару дней назад вместе с Соколовой, ладонями. Но почувствовав, как кто-то хлопает её по плечу, раздвинула пальцы, цепляясь взглядом за, качающимися в такт музыке, головами владельцев дома.       — Ахуеть!       Ахуела тут Виолетта, когда к ней пришло осознание того, что это сказал отец рыжеволосой. Она резко убрала руки от лица, видимо, чтобы подобрать полетевшую на пол челюсть. Наблюдая за тем, как под её похабный трек, улыбаясь, качают головами два взрослых человека, которые ещё и являются родителями её возлюбленной, она думала, что попала в другую вселенную и что хотела бы остаться в ней навсегда. Мандраж резко прошёл, дыхание пришло в норму и она расслабилась.       Песня закончилась и Ксюша отложила телефон на край стола. Она улыбалась наблюдая за эмоциями шатенки. Девушка заметно подрасслабилась и на замену нервозности пришёл шок. Соколова рассказывала ей о том, какие у неё понимающие и современные родители, но Виолетта как-то не воспринимала это всерьёз. Татуированной они казались навесом золота, особенно в сравнении с её семьёй. За те пару минут, что они провели за прослушиванием песни она почувствовала себя дома. Будто оказалась в правильном месте с правильными людьми. Её охватила зависть и обида, потому что она никогда не ощущала такого в детстве. Да что уж там, не только в детстве, она и сейчас не ощущает. Но вместе с этим она очень радовалась. Тому, что её спутнице так повезло с роднёй, тому, что она имеет возможность быть с ними в данную минуту и, самое главное, тому, что она им, вероятно, понравилась.

***

      Вечер прошёл волшебно для всех. Родители Ксении были рады, что встретились с дочкой, что провели с ней много времени, что повеселились с ней и познакомились с её возлюбленной. Мама Ксюши, вообще-то, давно знала о её нетрадиционной ориентации, а отец узнал два месяца назад, когда она переехала с Малышенко в одну квартиру и случайно проболталась, что живёт не с подругой, а с девушкой. Дмитрий сначала был в шоке, конечно. Он и подумать нее мог, что его ребенок будет таким. Но потом принял это, так как не испытывал трудностей с ЛГБТ+ сообществом, считая, что вся эта шумиха вокруг них не оправдана и что ненавидеть их могут только необразованные или просто глупые люди.       Виолетта пошла в ванную комнату мыть руки, пока Соколова общалась с папой в гостиной, а Мария ушла куда-то. Вроде в спальню, шатенка не вдавалась в подробности. Было уже поздно, так что девушки собирались уезжать домой примерно через пол часа. Татуированная услышала стук в дверь. Выходя, она увидела маму Ксюши опиравшейся о стену напротив двери. Женщина улыбнулась, увидев Виолетту.       — Куришь?       — Да. — С заминкой ответила татуированная. Пару секунд она провела в раздумьях, стоит ли говорить правду, но быстро решила, вспомнив кто перед ней стоит.       — Отлично. То есть плохо. В общем ты поняла. — Женщина рассмеялась, вызывая ухмылку на лице Малышенко. — Пойдешь со мной покурить?       — Да, давайте.       — Ты очень хорошая, Виолетта. — Произнесла женщина, выдыхая дым после первой затяжки. — Я рада, что Ксюша выбрала тебя.       — Спасибо. — Шатенка смущённо поблагодарила женщину, после чего затянулась.       — Вы так и не рассказали как вы познакомились.       — Ой, да там рассказывать то нечего. — Стыдливо отводя глаза в сторону, отмахнулась девушка. — На тусовке поди какой-то, да? — Виолетта на это лишь кивнула, не вдаваясь в подробности. — Тебе очень идут твои татуировки.       — Спасибо. — В очередной раз поблагодарила зеленоглазая. — Мне правда очень приятно.       Дальше они просто курили, разговаривая на отвлеченные темы. В ход шла уже вторая сигарета, блондинка делилась историей их с мужем знакомства. Закончили они только через двадцать минут, когда поняли, что время близится к одиннадцати, а это значит, что цены на такси уже взлетели до небес.

***

      — Бросай курить, глядишь и Ксюшу мою отучишь. — На прощание сказала Мария, вызывая смех у рядом стоящей девушки с тату на лице. Рыжеволосая опустила глаза в пол, проводя носком кроссовка по асфальту.       — Мы подумаем над вашим предложением. — Деловито заявила шатенка, крепко обнимая женщину, словно это её мама.