Звезда для Астрии

Находиться в склепе едва ли было сносным. Постоянная сырость, проникающая повсюду, портила как и внешний вид одежды, так и её запах. Громкие угрозы первородных, скрыться от которых удавалось только за пределами склепа из-за наложенного заклинания, было слышно всю ночь. Особенно после того, как ещё один вампир пробудился ото сна. Говорить про развитое воображение, рисовавшее самые разные картины от пребывания наедине с кучкой скелетов и криков, точно не стоило. Кэролайн Форбс только сейчас получила полное представление того, во что ввязалась, согласившись на рискованную идею Сальваторе-младшего. Он же старательно носился между склепом и каким-то секретным местом, откуда достал неизвестную жидкость, помогающую хоть на время заткнуть древних вампиров, что несомненно облегчило жизнь вампирши. — Кэролайн, — окликнул её Стефан, заставляя обернуться и оторваться от созерцания надписи на гробу одного из Сальваторе. Впрочем, никакой из прочитанных коротких текстов, выгравированных на камне, не отличался своей уникальностью. — Сколько времени прошло с того момента, как я дал им "успокоительного"? Вампирша на секунду опешила, растерянно рассматривая тонкие серебряные часы, которые подарила ей Елена на шестнадцатый день рождения, а после несмело ответила, сглатывая накопившуюся слюну: — Ты дважды подходил к ним. Если считать от первого, то около двадцати минут, если от второго, то четырнадцать, — она внимательно посмотрела в карие глаза. Ей абсолютно не нравилось их выражение. Мало того, что оно выглядело хищным и нервозным, так ещё и совсем незнакомым. Будто Сальваторе потерял важную часть себя, которая держала его вампирский пыл в рамках. А теперь эта доля доброты и терпеливости, заложенная давным-давно, постепенно утопала в крови новых жертв. — В прошлые разы этого количества хватало минимум на полчаса, но теперь с трудом на пятнадцать минут... — мужчина размышлял, перекидывая своё "снадобье" из одной ладони в другую. — Они первородные, — дополнила Форбс, с трудом заставляя себя сделать голос более уверенным. — Возможно, их особенные способности постепенно восстанавливаются после длительного сна. Или они уже имели дело с твоим "успокоительным" и теперь у них иммунитет. Казалось, что Стефан подумывал согласиться с догадками Кэролайн, но через пару секунд уже собственных размышлений, выдвинул другую теорию: — Жажда крови. Она заставляет вампира сделать многое. — Ты хочешь дать им крови? — вклинилась девушка, осознавая к чему ведёт её союзник. — Это не приведёт ни к чему хорошему. Они восстановят свои силы и не будет гарантий, что их не хватит, чтобы выбраться из цепей. — И сейчас нет гарантий, что как только перестанет действовать "успокоительное", они не смогут выбраться и убить нас, а с этим и полгорода, включая шерифа Форбс, которая точно захочет помочь мирным гражданам, — упоминание матери заставило девушку замолчать и лишь недовольно посмотреть на Сальваторе, который точно не был тронут этим взглядом. — Отправься в городскую больницу и возьми оттуда несколько пакетов с кровью. — Почему не в поместье? — только и уточнила девушка, будучи довольной тем, что покинет этот склеп. — Потому что там Деймон и Елена.

***

— Знаешь, что за дрянь вливают в нас? — поинтересовался Финн, в очередной раз пытаясь освободить руки от металлических кандалов. Он удручённо вздохнул, когда понял, что у него была лишь капля той силы, которой старший Майклсон по-настоящему обладал. — Сказал бы, если б знал, — раздражённо проворчал Кол. — Но смею предположить, что это смесь различных трав и отваров. Слишком много негативных эффектов для одного варева. — Он не мог сфокусировать взор на одном месте, ведь его сразу начинало тошнить, поэтому старался держать глаза закрытыми, полагаясь только на собственный слух. — Сколько я был с кинжалом в сердце? — очередной вопрос, на который ему совсем не хотелось отвечать, будучи закованным в темнице под надзором очередного врага Клауса. — Кол, — повторил Майклсон, начиная раздражаться от манеры младшего брата избегать вопросы. — Минимум шесть сотен лет, — быстро выдал первородный, делая глубокий вдох, а потом добавляя, — до того момента как наш милый брат заколол и меня. У Финна перехватило дыхание. Шесть сотен лет. Неужели именно столько он заслуживал. Неужели никто не смог образумить Клауса за эти проклятые шестьсот лет. Неужели и правда их мать была права в том, что создала бесчувственных чудовищ, которые не знают ни человечности, ни дара прощения. Мужчина дёрнул руками со всей горестью, плескавшейся в его измученном сердце. Он ненавидел свою беспомощность, которую ощущал практически на каждом шагу своих бесконечных мучений в теле отродья природы. Древний жил свои нескончаемые года, наполненные жертвами и убеждениями в защите семьи, пока не встретил её. Сейдж. Ту смертную, которую он отчаянно желал видеть частью самого себя. Ей должно было принадлежать всё хорошее, что от него осталось, что у него отняли. Они имели право провести эту бесконечность вместе, двигаясь рука об руку, пока семья не узнала об идеи покинуть их и построить собственное счастье вдали. Пока Клаус не принял решение заколоть его. И тогда он почувствовал настоящую потерю себя. — Я предполагаю, что лежал в гробу ещё примерно двести лет, — продолжил Кол. Финн растерянно поднял свои глаза, всматриваясь в темноту, стараясь увидеть своего брата. Он несмело начал двигать губами, пытаясь выговорить слова, но получалось крайне плохо. Вырывались лишь еле понятные звуки, которые с трудом соединялись в слова. — Сейдж? Ты видел её? Как она? — наконец выдал Майклсон. — Не так часто, как ты хотел бы, но да. Тогда, — это слово будто порезало старшего Майклсона, — она была жива. Даже несколько раз спустя столетия приходила сначала к нам, а потом к Клаусу, с просьбой освободить тебя. Но Ник, — это прозвище оказалось очень горьким на вкус, — изменился. Впрочем, как и все мы. Однако он стал совершенно другим. Его мнительность проявилась в самых опасных и отвратительных чертах, когда Майкл впервые смог добраться до нас настолько близко, что нам удалось выбраться только благодаря чистой воле случая. — Это не оправдывает его, — бросил старший вампир, не имея ни капли сострадания к тому, о чём говорил его родной брат. Возможно, это потому, что он застал ещё заботливого Майкла, или потому, что не видел той опасности, которую описывал Кол. — Я даже не говорю об этом, — саркастично фыркнул в ответ вампир, но после застыл, когда осознание дошло до него. Их точно могли слышать. Конечно, похитивший их вампир был бы не настолько неразумен, чтобы изолировать их звуки и голоса, в случае того, что нужная информация могла бы проскользнуть сквозь разговоры. И даже если мужчина настолько непредусмотрительный, стоило быть аккуратнее, что он и попытался донести Финну движениями пальцев, после того, как открыл глаза и заметил предосудительный взор брата. С самого начала он, естественно, понимал туго. Наверняка считал, что Кол потихоньку сходит с ума, будучи запертым в этой отвратительной темнице без крови и связи с внешним миром, к которому он так привык. Однако вскоре дела стали идти продуктивнее, когда младший Майклсон использовал жест из детства, который обозначал приближение взрослых. И вот тогда до Финна дошёл смысл его беззвучных слов. Они ведь даже не могли подготовить план побега или обезоруживания похитителя, будучи уверенными, что это услышат не только они, но тот, на кого, собственно, и был нацелен план. Оставалось молча сидеть с надеждой на чудеса, благодаря которым хотя бы один из них сможет накопить достаточно сил, чтобы вырваться, до того момента, как в них вольют отвратительное ведьмовское варево. Или попытаться запутать противника "ложным" планом, который будет диаметрально противоположным тому, что в реальности они хотят провернуть. Только это было крайне рискованным из-за небольшого количества вариаций того, как можно было это провернуть и того, что их похититель несомненно станет более внимательным, акцентируя внимание на незначительных деталях, которые, как раз таки, по идеи, должны были помочь выбраться отсюда. Братья Майклсон не дёрнулись, когда услышали уже давно изученный звук ходьбы их заточителя, доносившийся из-за пределов темницы. Он был быстрым. Даже слишком для того, кто собирается держать в плену двух опасных древних, которые в любой момент могут выйти из-под контроля. Эта скорость выдавала незримую нервозность, давно повисшую в воздухе, и неспособность полностью контролировать ситуацию, будучи в подполье. Казалось, что вампир, решившийся на такой рискованный шаг, как заточение наскольких опасных врагов, должен иметь как минимум надёжный план и преданных союзников. Ведь мало кто мог похвастаться храбростью пойти на открытый конфликт с древним неуравновешенным гибридом. А за то время, которое они провели здесь, стало известно только про ведьму и этого несносного вампира, который начинал раздражать всё больше с каждой минутой пребывания в этой дыре. Самое ”увлекательное” то, что они не могли быть абсолютно уверенными в том, что именно он стоял за их заточением, ведь мало когда именно настоящий ”заказчик” появлялся, не удостоверившись безопасности. Да и не скрывать свою внешность в этом случае мог позволить себе либо глупец, простая пешка в шахматной партии, либо хитрец, имеющий достаточную поддержку. Когда дверь с трудом начала открываться, поддаваясь нечеловеческой силе вампира, Майклсоны смогли увидеть желаемую полоску света, которая начала заливать часть пространства, делая помещение не таким мрачным. Это позволило Колу разглядеть их заточителя немного лучше, чем в прошлый раз, пытаясь найти слабые места, по которым можно было ударить в будущем. — Смотрю, вы решили замолчать, — отметил Стефан, поправляя ворот своей тёмной рубашки. И тогда взору младшего Майклсона открылся небольшой порез немного выше основания шеи. Первородного это удивило, учитывая, что мужчина точно был вампиром, а значит должна была сработать регенерация, но он не подал виду, отводя взгляд и продолжая пялиться на осветлённый участок стены. — На самом деле, у меня нет цели убить вас, — Колу захотелось фыркнуть и плюнуть на этого гада. — Мне нужен лишь ответ на единственный вопрос, — он подошёл ближе к Финну, отворачиваясь от младшего Майклсона в пол оборота. — Есть ли способ ввести Клауса в сон? Я знаю, что клинок на него не действует. — Понятия не имею, — саркастично мило улыбнулся Финн, пока в его глазах плескалась чистая ирония. — Ты ведь понимаешь, сколько я пролежал в гробу, сравни вот мою одежду, твою и Кола. Первым, на ком был использован клинок, стал я. Поэтому я мало чего знаю, смекаешь? — выплюнул он настолько зло, что будь в нём хоть капля крови, то тело вампирчика уже лежало бы без головы. Сальваторе не оценил ответ старшего Майклсона, поэтому уже через пару мгновений тот согнулся от боли в животе. Ему вогнали два маленьких деревянных кола. — А ты также ничего не знаешь? — обратился к младшему древнему Стефан. — Возможно, и есть способ это сделать, но я не нашёл его, — древний посмотрел на ещё более посеревшее лицо брата, ему не хотелось такой же участи. Он понимал, что если потратит драгоценные силы на бесполезный спор, то протянет в сознании ещё двое суток, не более. — То есть по вашему общему, — Стефан сделал акцент на этом слове, будто намекая, что если тот не скажет ничего полезного, то в его животе тоже окажутся деревяшки, — мнению, Клаус полностью непобедим, ведь белый кол сгорел вместе с первородным охотником. Майклсону так и хотелось ответить: "Получается, да". Однако он сдержался ввиду возможного извращённого "наказания". — Так что ты думаешь об этом? — вполне предсказуемо, что колы в секунду оказались в опасной близости от кожи вампира, преградой была лишь тонкая ткань дырявой от возраста одежды. — Единственный вариант — магия, остальные бесполезны, пока нет оружия, к которому уязвим Клаус. Используй свою ведьмочку, — Майклсон качнул головой, в направлении брата. — Он скоро вырубится, если не дашь крови. Кол не мог наверняка знать, нужны ли они в сознании, но надеялся, что да. В противном случае, они бы не смогли сделать абсолютно ничего. — И пусть, — легкомысленно ответил Сальваторе, отходя от первородного в сторону чугунной двери, перекрывая драгоценную полоску света, — ты будешь то полезнее. Хорошенько подумай. Вампир скрылся за металлом, прикрывая дверь так, что на этот раз маленький луч света всё-таки пробивался. Хоть Майклсон и был готов плюнуть на эту "шедрость", но ему всё же было приятно даже от такого дальнего напоминания о внешнем мире. Он хотел на волю. А заодно и увидеть оторванную голову этого вампира.

***

Форбс не составило особого труда вытащить пару пакетов донорской крови из холодильной камеры больницы, ведь она давно обучилась внушению — контролю разума обычных людей, которые даже не подозревают о существовании чего-то более опасного, чем дикие животные. Это напоминание в очередной раз заставило дёрнуться от воспоминаний о старшем Сальваторе. Он использовал её как ему захочется, а она была безмолвной одураченной куклой, которая не могла сделать абсолютно ничего против внушения и вампирской силы. И даже если бы Кэролайн не была подвержена гипнозу, то всё равно бы повелась на лживые речи Деймона о вселенской любви. Она влюбчива. Уже давно стоило это признать. В то время как терпеливая Елена ловила на себе томные взгляды практически всех мальчиков школы, Форбс оставалась на втором месте, хоть в свою очередь Гилберт не проявляла ни капли отдачи. Скорее тихо наслаждалась таким интересом к собственной персоне. А милой и дружелюбной Кэролайн оставалось пытаться оказаться в центре внимания, организовывая все школьные мероприятия и выступая на них. Такие девушки, как она, должны были стать "солнцем". Светить ярко, отбрасывая свой свет, одаривая лучами наблюдателей, но стали лишь космической пылью, которая осталась на просторах этой вселенной от взрыва какого-нибудь гиганта. Это было чуждым для Форбс, совсем не тем, о чём мечтала маленькая пятилетняя девочка. Она хотела любви и заботы, и иногда, когда никто не мог её увидеть, в голове у вампирши проскальзывали мысли о том, чтобы загипнотизировать незнакомого парня. Поступить с ним также, как до этого делал Сальваторе. Просто использовать его. Но что-то человечное, что осталось от той чердлидерши, подсказывало, что это будет плохим поступком, который она прежняя не совершила бы. Ключевое тут — прежняя. Прежняя она не стала бы пить кровь людей, пытаться убить вампира и встречаться с гибридом. Теперь ей хотелось хоть как-то отомстить не просто Деймону, но и отыграться на всём мире, который сначала лишил её привилегии в виде той заветной роли "самой популярной девочки школы", а потом и забрал надежды на обычное человеческое счастье в виде своей семьи и детей. И именно из-за этой странной жажды к мести она развернулась на пол пути к склепу Сальваторе и отправилась наблюдать за поместьем, в котором обосновались небезызвестные первородные вампиры. Даже не до конца осознавая ценность того, что блондинка собирается совершить, она на подсознательном уровне понимала, что любая информация, которая будет получена в ходе наблюдений, станет полезной. Настолько, что ради ценных сведений многие враги Майклсонов смогут предоставить необходимые Форбс вещи. Ожидание того, что девушка наконец сможет дать отпор тому, кто заставил плясать её под свою дудку, и той, кто лишила её возможности иметь детей, заставило оставить пакеты с кровью на достаточно большом расстоянии, чтобы никто не мог определить Кэролайн по запаху. Вампирша оставила их на мокрой от росы траве, предусмотрительно прикрыв желтоватой листвой ветки, которая недавно обломалась и лежала недалеко. Форбс чуть не вскрикнула, когда по её руке неожиданно прополз маленький паучок, но вовремя зажала себе рот другой рукой, смахивая насекомого. Она окинула взглядом землю в его поисках, но наткнулась лишь на маленькую стеклянную ампулу. Девушка разочарованно вскинула головой, думая, что это очередные проделки недалёких подростков, которые балуются наркотиками, поэтому даже не стала подбирать её, лишь сильным нажатием ноги надавила, пока не услышала характерный звук битья стекла. Прозрачная жидкость, похожая на обычную воду, быстро растеклась и мгновенно впиталась в землю. И тогда Кэролайн двинулась к поместью, совсем не замечая, что на этом месте трава начала увядать, а земля постепенно становилась похожей на пепел. Будто кто-то специально поджог этот участок, не оставляя и шанса на развитие жизни. Можно было быть практически уверенным, что природа больше никогда не коснётся этой земли...

***

"Кровь" — первое, что пришло на ум Астрии, когда та очнулась от крепкого сна. Блэк точно помнила, что заснула вчера рядом с Клаусом на узком диване, который находился в её магической мастерской, где, собственно, Майклсон и застал её. Она не хотя открыла глаза, замечая черноту ночи. Было очень темно. Настолько, что даже с вампирским зрением она это заметила. Вдохнув глубже, девушка отчётливо почувствовала запах Клауса, который лежал сзади неё, сильно прижимая к себе руками. Маг закрыла глаза в попытке вернуться назад в теплоту, которую издавало тела гибрида, но перед глазами вспыхнула кровь. Такая насыщенная, красная. Вампирша вновь открыла глаза, на этот раз аккуратно снимая с себя руку мужчины, параллельно шепча заклинание для глубокого сна, чтобы не разбудить. Астрия поднялась, присаживаясь на край дивана, разглядывая спящее лицо Майклсона. Оно было безмятежным. Настолько, что когда он нахмурился, показывая своё недовольство, вероятно, от пропажи Блэк, то девушка спешно использовала ещё одни чары. Она не хотела его будить, зная, что гибрид спит не очень хорошо. Маг заметила это ещё этим летом, когда они путешествовали по штатам. Частенько из его номера раздавался звонкий звук стекла, соприкоснувшийся с деревянной поверхностью. Вероятно, он пил. Скорее всего, это был виски или бурбон. Астрия никогда не присоединялась к нему, лишь прислушивалась к ровному дыханию, убаюкивающему её. Это было спасением в бессонные ночи. Перед глазами вновь проскользнуло что-то алое, однако не очень похожее на кровь. Блэк осторожно встала, стараясь сделать это как можно тише, и направилась к одному из шкафчиков, к которому её тянуло. Потянув за его ручку, он открылся, издавая тихий скрип, заставивший вампиршу обернуться в сторону спящего, чтобы удостовериться, что Клаус не отреагировал на звук. В нём лежали склянки с зельями и давно забытый дневник Изабеллы Беннет. Он издавал слабое свечение, но достаточное, чтобы заметить его при таком плохом освещении. Когда девушка приоткрыла его, то стало понятно, почему маг проснулась посреди ночи. Белла имела странную привычку вести записи собственной кровью и решила, что после смерти дневник достанется Блэк. Астрия никогда не читала его, даже не открывала, поэтому не знала даже предположительно о чём хотела сказать покойная, но когда на его обложке вывелись буквы подчерком ведьмы, она в спешке прочла их: "Это была первородная ведьма. Она питается от моей родословной. Сальваторе не привязаны к основной части заклятия, которая подействовала на всех остальных, для них придумана отдельная концепция. Беннеты не имеют власти над ними. Бонни сможет снять заклинание со всех, кроме Сальваторе. Отдай мой дневник Бонни, она поймёт, что с ним делать. Изабелла Беннет". Астрия прикусила внутреннюю сторону щеки, когда текст постепенно начал исчезать. Если это и правда сообщение Беллы, то это плохой знак. Первородная ведьма могла бы питаться силами любого другого рода, которые с неимоверной гордостью подошли бы к этому, но она выбрала Беннетов. Конечно, прекрасный стратегический шаг, оправданный одной из самых старых родословных ведьм, которая долгое время не прерывалась, но это было отвратительно для Блэк. Она могла бы пойти по головам любой другой фамилии, чтобы добраться до мерзкой ведьмы. Однако Беннеты... Ей пришлось бы уничтожить их могущество как страж природы, и Астрия не была уверена, что сможет пойти на это без угрызений совести. Вампирше не нужны были воспоминания никого, кроме Сальввторе. Даже наоборот, ей бы понравилось, если бы никто из группы спасения не вспомнил мага. Поэтому помощь Бонни, которая, по видимости, помнила Астрию, была практически бесполезной, при условии, что Блэк не собирается использовать Беннет как проводник. А это убьёт ведьму. Без шансов на выживание. Девушка бесшумно положила тетрадь на столик, оперевшись о стенку спиной. Её глаза посмотрели в окно, вглядываясь в беспросветную тьму плотного леса. Завтра она попросит одного из гибридов спилить деревья, заставив лес поредеть, ведь Блэк абсолютно не нравилось, что он не проглядывался. Это заставляло думать не о самом хорошем... Прикрыв глаза, Астрия сосредоточилась и поняла, что сейчас она точно не заснёт, поэтому побрела на первый этаж, собираясь перекусить сладкого. Конечно, это не принесёт ей сытности или лишних килограмм, но иногда ей хотелось такой человеческой пищи. Блэк неспешно шла по коридору, рассматривая новый пол из плитки, который сделали рабочие, потом изучала аккуратные перила лестницы, вслушиваясь в звуки. Ночью было приятно тихо. Даже её вампирский слух улавливал лишь дыхание первородных и слабые шёпоты гибридов на окраине территорий поместья. Обычно днём вампирам приходиться игнорировать большинство звуков, чтобы не сойти с ума, но ночью наступает пора отпуска от всевозможных голосов. Наверное, именно по этой причине некоторые вампиры, имевшие кольцо от солнечного света, предпочитали жить ночью. Это успокаивает. Кому-то даёт надежду, что он всё ещё обычный человек. А Астрии просто нравилось это спокойствие, нравились звёзды. Спустившись с последней ступеньки, она уловила странный запах со стороны входа, который когда-то использовала прислуга, поэтому последовала за ним. Аромат был неприятным, заставляющий морщиться и сразу же искать источник. Блэк делала широкие шаги, которые в конечном итоге привели её к двери. Она, не колебаясь, оценив тот факт, что никто не смог бы зайти на территорию поместья без её разрешения, открыла дверь. Мгновенно на неё полетели два серых тела гибридов, вампирша резко отошла влево, позволяя телам упасть на пол с сокрушительным грохотом. Точнее, частям посеревших тел. Они были разрублены, но полностью обескровлены. Из сосудов не вылилось ни капли крови. Это походило на маньяка-потрошителя. На этот шум слетелись практически все обитатели поместья. Первой была Ребекка, которая, вероятно, только собиралась ложиться, судя по пижамным штанам и повседневной рубашке, которую она носила днём ранее. Она остановилась в паре метрах от Блэк, быстро оценивая окружающую обстановку. Вторым стал Клаус, волосы которого растрепались от сна, а глаза мягко сказать выглядели опасными из-за желтого свечения. Элайджа появился за пару секунд до прихода гибридов. Первородные переводили взгляды с Астрии на обескровленные части серых тел, издававшие не самый приятный запах. — Это было за дверью, — пояснила Блэк, отходя от тел, чтобы оценить весь ракурс этого зрелища. — Что за чёрт возьми? — Ребекка наоборот подошла ближе, не понимая как это тут оказалось и что случилось. Она присела и слегка нагнулась, внимательно рассматривала тела, не замечая в них ни капли крови, при этом не видя не единого укуса вампира. — Не самый лучший подарок, — прошипел Клаус, подходя к Астрии и утыкаясь ей в волосы, глубоко вздыхая. Когда гибрид с трудом проснулся от грохота, не замечая рядом с собой девушку, но чувствуя её слабый запах, он обезумел, впопыхах используя вампирскую скорость, чтобы как можно быстрее найти её. Его испугал такой расклад событий, при котором он абсолютно не имел понятия о том, что происходит. — Как это произошло? — только и поинтересовался старший Майклсон, обращаясь к одному из гибридов, который выглядел наиболее собранным, по сравнению с остальными, которые даже отказывались смотреть в сторону первородных. То ли боясь, то ли испытывая отвращение к изуродованным трупам. — Мы не знаем... — Каким образом вы не заметили пропажу двух ваших друзей? — Ребекка не выглядела довольной ситуацией, поэтому обратилась грубо. — Понимаете... — неуклюже начал говорить гибрид. — Они были... — мужчина не мог подобрать правильного слова, чтобы описать их отношения, поэтому его прервала миниатюрная девушка-гибрид, стоявшая в толпе собравшихся. Её практически не было заметно, но ярко-красные волосы на макушке выделялись из группы. — Влюблены в друг друга. Поэтому часто отдалялись в уединённые места. Майклсон закатила глаза, глубоко вздыхая. Они остались одни, и, вероятно, без защиты поместья, ведь им нужно было отойти на достаточно приличное расстояние, чтобы их не услышали. В это время Астрия немного поменяла положение, прижимаясь спиной к груди Никлауса, чтобы до сих пор оставаться в теплоте гибрида. — На территорию поместья могут зайти лишь те, кто приглашены, вне зависимости от сущности. То есть, либо кто-то из моих давних знакомых, прислуги, которых уже либо нет в живых, либо они давно забыли этот городок, — она ещё раз посмотрела на трупы, оценивая, мог ли это быть подчерк Стефана-потрошителя, который отличался своим пристрастием к такому виду извращения. Элайджа проследил за её движением мысли, заканчивая предположение: — Либо братья Сальваторе, которые точно имеют доступ к поместью и знакомы с его планировкой, точно зная, где находится ещё один вход, — первородный вампир искоса глянул на дверь в поместье, в попытках увидеть какие-то следы. — Стефан никогда не обескровливал тело, а Деймон слишком вспыльчивый, чтобы так долго выводить кровь из организма, — Астрия рассказала про свои наблюдения, а после долго смотрела куда-то за толпу гибридов, ближе к лесу. Ей не нравилось ощущение, которое так напористо нахлынуло на неё. А если предположить, что записка Беннет была написана ею самой, то вообще стоит задуматься о том, что может произойти в необозримом будущем. — Все возвращайтесь на свои позиции, — приказал Клаус, — и уберите это, — он снова посмотрел на тела и испытал долю горести от потери гибридов. Ему не нравилось то, что убийце не составило труда убить двух, в то время как они должны были быть быстрее и внимательнее. Однако, стоит признать, бо́льшую нервозность он испытал как раз таки от того, что сам не услышал неизвестного, который так легко принёс два трупа. Если так произойдёт и в следующий раз, то он не сможет быть уверенным в безопасности членов своей семьи даже при наличии армии преданных гибридов. Это сняло оставшуюся сонливость, как рукой. Младшая Майклсон отошла от тел, давая пространство для их уборки, но Блэк резко заговорила: — Ты увидела следы от вампирских клыков? — поинтересовалась она, вглядываясь в темноту леса. — От клыков нет. Есть следы от иголок. Скорее всего от медицинских. Их очень много, — маг нахмурилась. Как она и упоминала, Деймон был слишком далёк от безграничного терпения, чтобы ждать столько времени. А тем более потрошитель-Стефан... Дождавшись, когда гибриды уберут тела и закроют входную дверь, Блэк взмахнула рукой, накладывая заглушающее заклинание, чтобы никто не смог их услышать за пределами дома, а и заодно проверяя поместье на наличии незваного гостя. Никого не оказалось. — Чтобы вылить всю кровь, понадобиться не пять минут, — начала младшая сестра, присаживаясь на невзрачный деревянный стул, который, видимо, по ошибке притащили сюда, — а твои гибриды говорят, что они не заметили ничего необычного. — Они не лгут, — ответила Астрия. — Уверенна? — уточнила вампирша. — Я собственными глазами видела как они постоянно удаляются. И не на тридцать минут. Возможно, они ходили на долгие свидания, — Блэк цокнула, будто всё равно не верила в возможность произошедшего. — Но даже, если предположить, что Стефан или Деймон незаметно проникли на территорию поместья и подгадали момент, когда никто их не увидит, то почему никто до сих пор не заметил тел. Я встала двадцать минут назад и могу с уверенностью заявить, что никаких звуков, кроме болтовни гибридов, не было. — Значит есть крыса, — раздражённо заключил Клаус. — Или кто-то тщательно изучил время движений гибридов, чтобы предугадать момент, когда тела не обнаружат максимально долго, — дополнил старший Майклсон. — И зачем им это? — уточнила Бекка, прокручивая воспоминания своей долгой жизни, пытаясь вспомнить, видела ли она когда-то похожий подчерк. — Такая демонстрация точно должна передать значительное сообщение, а оттягивать этот момент имеет смысл, если мы должны были обнаружить тела в совокупности с чем-то. — Как вариант, это могла быть случайность, — прошептала Блэк, выходя из объятий первородного. Девушка подошла ближе ко входу, села на пол, опираясь на дверь и откинула голову. Маг хотела увидеть того, кто оставил тела, поэтому пыталась почувствовать чужие следы. Она поглощала магию, которая находилась в каждом уголке дома, отделяя каждую энергетическую ниточку, свойственную отдельному гибриду или вампиру. Некоторые были очень знакомыми, другие едва узнаваемыми. Вампирша мало общалась с гибридами, поэтому сопоставлять крупицы оставленной энергии между новообращёнными оказалось не самой простой задачей. Особенную сложность давало то, что их аура менялась, она мутировала из-за превращения в вампиров и у большинства эти перемены ещё не устаканились. Через пару секунд, проведённых в своеобразном трансе, она наконец нашла очень знакомую магию. Блэк не задерживалась и начала говорить: — Это был Стефан. Но не он один. Кто-то до него трогал тела гибридов, он лишь принёс их сюда, а потом быстро ушёл. — Ты можешь понять кто? — спросил Элайджа, надеясь, что поиски этого "самоубийцы" закончатся сегодня же. — Я не знакома с ним. Его следов крайне мало, будто он специально старался не оставлять после себя ничего, — ещё одно движение рук и Астрия смогла увидеть грубые ладони, которые без капли сострадания вставляли иголки и выкачивали кровь. — Это мужчина забрал кровь, не Стефан. Он пообещал что-то взамен ему. Сальваторе очень нужно было это, — ещё одна картинка как незнакомец передаёт несколько ампул в руки вампира. — Он не ведьмак, и не вампир. Оборотень. Но отдавал Стефану то, что создали ведьмы. Какую-то жидкость. Внезапно Блэк дёрнулась, будто её ударили током, она открыла глаза, пытаясь сфокусироваться на собственной ладони, лежавшей на согнутом колене. Вампирша нахмурилась, потирая пальцами глаза: — Я знаю, где находятся ваши братья. Это зелье, — Астрия начала медленно вставать, собираясь направиться в мастерскую, — причина по которой Кол и Финн не могут выбраться. Оно блокирует их силы. Вероятно, смесь состоит из различного рода трав, а также укреплена магией. Ребекка следовала за вампиршей, молча удивляясь той магии, которую так легко использовала подруга. Обычно, события прошлого и будущего могли увидеть лишь редкие провидицы, ведь большинство из них желали лишь получить вознаграждение за лживую выдумку. А те настоящие, которых с трудом удавалось найти, зачастую отказывались работать с вампирами, тем более с первородными. После нескольких десятков отказов, она уже не гналась за очередными ведьмами, молча принимая ту судьбу, которую она так хотела узнать с помощью магии. Больше она не поднимала тему гаданий. Но что, если попробовать снова... — Утром я заберу ваших братьев, — по быстроте её шага можно было решить, что она спешит куда-то или опаздывает, однако никто из Майклсонов не понимал куда, — мне нужно, чтобы ведьма, двойник и Деймон находились в одном месте. Если вы сможете их отвлечь, — Блэк резко остановилась, оборачиваясь в сторону открытого настежь окна. Конечно, она помнила, что собственно сама и отворила его, но что-то смущало её. Отдалённо знакомое, будто пришедшее из другой части жизни, — пожалуйста. Глаза мага выражали просьбу, на которую первородные быстро согласились, но капля безумия, проскочившая в зелёных глазах, не осталась незамеченной. Каждый из них понимал, что она совершенно точно знала чуть больше, чем говорила. — Что такое? — Элайджа остановил её прежде, чем та успела испариться где-то между своим кабинетом, спальней и подвалом. Астрия не задумываясь, по привычке, придала своему виду удивление, будто не понимала, о чём они говорят, и, естественно, это выглядело как божественная актёрская игра, отточенная многими столетиями. Мало кто мог уловить враньё, ложь, и даже Майклсоны не могли, однако довольно хорошо знали её, чтобы суметь обойтись без этого. Блэк отдёрнула саму себя. Она не хотела притворяться. Устала. — Когда ведьмы посчитали, что маги пали, то решили объединиться и создать "Орден Силы", такой себе орден истребления оставшихся, чтобы увековечить свою победу. Уже достаточно долгое время он был едва активен в своих действиях. Конечно, они постоянно что-нибудь, да разрабатывают, но это не приносит особых плодов... — Астрия остановилась, вновь прислушиваясь к окружающим звукам. Слабому ветерку, шороху листьев. Она была параноиком, когда дело касалось безопасности, — то, что дают вашим братьям, подозрительно похоже на их главную разработку, которую они давно пытаются воплотить. — У них она получилась? — спросила Ребекка таким недовольным тоном, будто констатировала их успешность. — Нет. Этот яд хоть и приглушает сверхъестественную часть, но рано или поздно организм адаптируется к этому. По тем крохам магии, которая осталась после Стефана, я смела бы предположить, что ваши братья находятся на пике. Сейчас они максимально истощены, но такое угнетение не сможет длиться вечность. Мне необходимо время, чтобы сделать одно зелье. С ним Кол и Финн смогут восстановиться быстрее. — Что на счёт этого Ордена? — Элайджа выглядел немного задумчивым и обеспокоенным, то ли дело кидая короткие взгляды на Клауса, который и вовсе был если не взбешённым, то однозначно дёрганым. Ему явно не нравилось ни пробуждение посреди ночи, ни чокнутые ведьмы, ни волшебное зелье. — Я не думаю, что это послание магам. Они не знают, — Блэк замялась, перекинувшись взорами с каждым. — Это послание первородным.

***

Этой ночью не заснул никто. Ни занятая зельями Астрия, ни следящий за ней Клаус, который каждые пол часа спускался вниз, расхаживая по сначала ночному, а потом и утреннему саду, в поисках непонятно чего, ни Ребекка, которая ловила задумчивые глаза Элайджи, дающего дальнейшие приказания гибридам. Нельзя было с уверенностью сказать, что они не играли свои роли. Будто каждый выход Клауса, каждое нервное движение младшей-Майклсон, каждый чересчур громкий шаг в доме Элайджи, были тщательно продуманы. Основано на том, что публика хотела бы больше видеть, чем любоваться. Форбс, однако, заметила странное поведение каждого первородного, которого она успела увидеть за недолгие пятнадцать минут наблюдения. Ей показалось, что позиция на расстоянии пяти-шести метров от начала кромки леса, за густым колючим кустарником, давала ей множество преимуществ, но оказалось, что увидеть хоть что-то за такими листьями оказалось мало возможным. Ей пришлось переместиться за широкое дерево, и надеяться, что гибриды не решат идти в её сторону, занятые рублей некоторых деревьев с другой стороны. И решив, что она накопила достаточно информации, заметив скорые сборы всех троих первородных, Кэролайн ушла так же, как и пришла, так и не заметив любопытных глаз.

***

— Мне не понадобится много времени, — Астрия хмыкнула, кидая пару склянок в карман. — Блондиночка ушла, — прокомментировала Ребекка, заходя в дом. — Мне вот интересно, она не могла отойти подальше, чтобы уменьшить шанс стать обнаруженной? — Вампирша изогнула губы в слабой усмешке. Будто намекая, что позиция Форбс была не только недальновидной, но и откровенно глупой. Было странно с её стороны надеяться, что огромная орда гибридов и четверо первородных просто проигнорируют её присутствие. — Сомневаюсь, что это была идея Сальваторе. Он бы не стал отправлять новообращённую на задание по слежке, — прошептал старший Майклсон, стараясь не отвлекаться от старой книги об истории магов, которую ему удалось найти среди огромного множества рукописей о заклинаниях и проклятиях. — Брат, не переоценивай стратегию бесчувственного вампира, — Клаус краем глаза глянул на Блэк, стараясь не задеть её «лестными» словами о названном брате, в то время как девушка, казалось, находится в полной изоляции, то ли дело шепча странные сочетания звуков, совсем не похожих на латиницу. Маг чувствовала, хоть и не сильную, но всё же вину, за то, что братья Майклсоны попали в такую извращённую пытку. А всё из-за неспособности Сальваторе полюбить хоть кого-то другого кроме чёртовых Петровых. Она любила братьев… Оберегала… Однако то, что сейчас происходит, никогда не должно было случиться. Ни проблемы с двойником, ни пытки братьев Майклсон. Наверное, ей было бы интересно посмотреть, что бы случилось, если бы она никогда не встретилась с Сальваторе. Насколько ей легко было бы жить, выбирать сторону и не корить себя за то, что могла совершить неправильный выбор. А как бы кардинально изменилась судьба Деймона и Стефана! Они бы никогда не сомневались в своих действиях и желаниях, могли не думать о чувствах Астрии, у которой была собственная сложная история. Сама маг же ничего о ней и не говорит. Конечно, Блэк ни за что бы не поменяла судьбу, не повернула бы её в другое направление. Пережила бы это ещё раз и ещё раз, чтобы прийти к тому, что имеет. Но Сальваторе… Они не заслужили тех проблем, которые на них свалились из-за Петровых, а тем более осложнений в виде собственной позиций и проблем древней вампирши, у которой был целый дом полон скелетов, если не больше. Девушка была намного старше, изворотливее, умнее, чем когда-либо могла показаться. Много чего на протяжении этой долгой жизни ей пришлось сломать и доломать, забыть и не вспоминать, словно никакого отношения к ней это не могло иметь. Ни Деймон, ни Стефан не готовы столкнуться с последствиями тех решений, которые были приняты столетия назад. Особенно сейчас, когда прошлые обиды, войны и смерти возвращаются в настоящее. Чем больше оборотов успеют совершить стрелки часов, тем опаснее будет становиться. Уничтожить всё, что было кропотливо построено, по крайней мере забыть на время — выход, который она видит. Исчезнуть, будто ничего не существовало. Раствориться. — Астри, — протянула Ребекка, удостоверившись, что Блэк точно её слушает. — Когда у тебя получится их вытащить, дай знать. Маг неожиданно подняла голову, цепляя взгляд младшей Майклсон. Зеленые глаза посветлели, выражая мягкость, которая зачастую не была свойственна этому лицу. Астрия кивнула, наконец выходя из своих размышлений. Она на автомате потянула руку к склянкам, ощупывая их наличие. Вампирша желала, чтобы всё прошло по крайней мере хорошо, если не идеально, а добиться этого можно было только с помощью продуманного плана, который она прокручивала в голове уже десятый раз. — Узнайте у Деймона и Елены хоть что-то. Даже если ваш диалог с ними в поместье не заладится. Мне нужно понимать хоть насколько их воспоминания изменены, — довольно быстро кинула вампирша, зная, что сейчас они отправятся на "беседу", и посмотрев на трёх первородных, пропала без следов. Аккуратно. Главное сделать всё аккуратно. По возможности быстро…

***

Склеп, на первый взгляд, был довольно маленьким, если сравнивать его со склепами других семейств основателей, Локвудами, к примеру. Однако Блэк была убеждена, благодаря собственной магии, что под землёй находится ещё несколько комнат, которые помогли скомпенсировать разницу в площади. Вообще, Астрия точно знала, что нижние комнаты служили отнюдь не для похоронных целей. Там пытали. Пытали тех вампиров, которые были потенциально полезны, но не желали сотрудничать или сдавать своих соратников. Ещё в девятнадцатом веке, когда она остановилась в этом городке, стало понятно, что Сальваторе не являлись мирными жителями. Они хотели властвовать и не делить влияние с вампирами. Собственно, это и привело к охоте на бессмертных. Иронично, что оба наследника в начале влюбились, а потом и сами стали вампирами. В момент, когда Форбс наконец явилась ко входу в склеп, Астрия тихонько последовала за ней, ловя ту за руку и лишая голоса с помощью заклинания. Новообращённая вампирша не успела сделать ничего, как маг просмотрела все воспоминания, которые, в принципе, оказались бесполезными, и одним движением руки заставила девушку отключиться. Тело осело на пол и держалось только благодаря силе первородной, которой надоело скрываться и продумывать аккуратный план, поэтому она просто отпустила его. Сальваторе однозначно услышал грохот, что, вероятно, заставило его быстро соображать, но это не волновало Блэк. Было бы глупо полагать, что он сможет одержать победу. — Стефан! — крикнула Астрия, осознавая, что он её не узнает, но всё же совершила шаг вперёд оставляя безжизненное тело Кэролайн за пределами семейного склепа. Шаги девушки слышал отчётливо не только младший Сальваторе, который понимал, что ему обязательно необходимо предпринимать хоть что-нибудь, но и первородные, которых появление новой личности заинтересовало. — Сальвато-оре-е, — протянула маг, ловя осиновый кол, который внезапно полетел прямо ей в грудь. Не плохо она обучила его. — Ты ведь знаешь, меня этим не возьмёшь. Она окинула помещение верхней части склепа быстрым оценочным взглядом и поняв, что в подвал вела единственная лестница, откуда и летела деревяшка, она направилась туда широким шагом. На удивление, больше никаких трюков или ловушек не последовало, поэтому, заметив единственную распахнутую дверь, откуда и доносились звуки тяжёлого дыхания, она направилась туда. — Знаешь, — в момент, когда маленькая часть тела девушки показалась из-за двери, то в кожу чуть не ввели "чудодейственный" препарат, но чары защиты её спасли. Шприц просто упал, — мне немного надоело играть с тобой в кошки-мышки. Астрия прислонилась к проёму, замечая, что Стефан уже стоит в нескольких сантиметрах от сидящего мужчины с короткими чёрными волосами, который больше походил на мальчишку, нежели на опасного вампира. Однако такого Блэк не озвучила даже в собственных мыслях, точно понимая, сколько ему лет. Значит, Кола решили выбрать в качестве инструмента шантажа. И только короткого взгляда на Майклсона хватило, чтобы понять неоспоримое сходство между ним и Элайджей, в более молодой его версии. Если бы девушка встретила его на порядок лет раньше, то решила бы, что он его сын. Однако, и сходство с Клаусом нельзя было оспорить, но оно было минимальным. Лишь хитрые глаза. — Что, рассматриваешь братишку мужа? — на губах послышалась усмешка, но она мгновенно стёрлась, когда он уловил не самый весёлый настрой. А карие хитрые глаза только тщательнее стали сканировать её и несомненно Блэк заметила это движение. — Да вот думаю, ты что вообще планируешь делать? Никого из нас убить не сможешь, обезоружить меня тоже... — Астрия растянула улыбку. — Если надеешься на помощь извне, то сомневаюсь, что она придёт вовремя. Ещё пару секунд задержав взгляд на Сальваторе, она стала рассматривать помещение, где всё это время были древние, натыкаясь на свисающее с цепей тело ещё одного мужчины. Астрия хоть и была уверена, что он не мёртв, но состояние, при котором отключился даже первородный, заставило задуматься, что конкретно находилось в том шприце, который сейчас валялся на полу. — Самоуверенно вести себя так, будто ничего не может тебе угрожать, — Блэк хмыкнула на это обвинение, лишь пытаясь почувствовать, что не так с Финном. — Самоуверенно думать, что ты можешь протянуть время не понятно до чего, — оспорила девушка, которой постепенно надоедал этот не имеющий особого смысла диалог со злым Стефаном. Ей просто необходимо было вытащить обоих Майклсонов и не задеть Сальваторе.— В последний раз предлагаю сделку. Ты убираешься отсюда в течение минуты, а я проявлю все свои человеческие качества и решу, что твоё похищение первородных было редким помутнением рассудка. Что скажешь? На лицо Стефана нахлынула задумчивость, а брови нахмурились. Было заметно, что он стал оценивать шансы, и, вероятно, понимал, что преимущество не на его стороне, но вот гордость… Она грызла душу. Что значит просто отпустить?! Потратить все усилия впустую? С какой целью тогда это всё делалось? — Отдай мне одного из них. — Не торгуюсь. И отдавать никого не собираюсь. Я пришла сюда за двумя первородными и вернусь с ними. А на твоем месте, можно было бы задаться вопросом, почему же я явилась одна и где остальные. В секунду, приоритет сменился. Он, конечно, понимал, что вампирша ему ничего не скажет, поэтому ему оставалось три варианта: остаться и попытать счастье в ожидании поддержки, продолжать пудрить мозги или… — Я согласен. — Замечательно, а теперь уходи отсюда и забери свою подружку заодно. Стефан в секунду пропал, а Блэк всё не покидало ощущение подвоха, пока за ней наблюдал младший Майклсон.