Другая легенда

      Три с половиной года спустя…                     POV Третье лицо       О стрекозах.       Стрекозы жили и трудились в землях за болотами уже очень много сотен лет. Их устраивало, что остальной мир не замечал их, а они его. На здешних островах столько чудных созданий, чего уж обращать своё внимание на стрекоз? И так бы продолжалось ещё очень долгое время… Если бы не Тёмный…              Сперва, до общины доходили лишь далёкие слухи о том, что его прислужники начали активно действовать. Со временем, эти слухи ставали более частыми и подробными. Не факт, что правдивыми, но довольно пугающими. И лишь три с лишним года назад они подтвердились. Кто-то запустил потрескавшееся яйцо на шапочке грибодерева по течению реки. Удивительно, что дракон, вылупившийся из яйца, оказался живым. Даже больше: не только живым, но и здоровым. Даже слишком…              Найдя яйцо на берегу реки, пара стрекоз решила вырастить его, как собственного сына. Сразу после этого, у них появился ещё один сын, на этот раз их собственный — стрекоза. И если второй сын рос как обычно, как все остальные стрекозы, то первый… По началу, он всегда был как потерянный… Не по-детски потерянный, а как-то иначе… В его глазах редко когда можно было увидеть радость, присущую всем в его возрасте. Чаще всего, он был тихим и задумчивым. А вместо того, чтобы учится, он будто бы, вспоминал то, что уже знал когда-то… Его приёмные родители часто задавались вопросом, радоваться ли им, или волноваться. Но пока они лишь хвалили дракона за его успехи.              К удивлению всех стрекоз, дракон тоже стал считать себя стрекозой, а со своим приёмным братом они стали лучшими друзьями. Члены общины были слишком добрыми, чтобы разбивать дракончику сердце горькой правдой, а потому не только позволили остаться, но и поддержали его в том, что он стрекоза. И даже на этом драконьи странности не заканчивались… Этот дракон очень редко говорил, будто бы ему не нравилось говорить, но если всё же он говорил, то чаще всего от него можно было услышать слишком умные слова для его возраста.              Все три с половиной года дракон провёл «вспоминая» знания, которые ему давали «родители» и, не жалея себя, тренируя своё тело, готовясь неведомо к чему. Подобные тренировки были настоящими истязаниями для стрекозы, а потому «родителям» приходилось лишь вздыхать, скрытно наблюдая, за тренировками «сына». Почему скрытно? Да потому что дракон не хотел тренироваться в присутствии кого бы-то ни было, делая вид, что просто гуляет. Его «родители» закрывали на это глаза, списывая всё на драконью природу.              И вот, спустя эти три с половиной года, слухи о слугах Тёмного получили ещё одно подтверждение: Несколько групп обезьян стали лагерями на юго-западе от общины, в топях. Вот только знает об этом только одно существо. Тот самый меченый дракон, который сейчас лежит на шляпке грибодерева, нервно наблюдая закат. Этой ночью его ждут дела…       End POV Третье лицо              POV Избранный       Лежа на верхушке дерева, которые местные зовут «грибодеревом», и наблюдая алый закат, я, как и перед любым другим экзаменом, пытался вспомнить материал ближайших трёх с хвостом лет… А произошло слишком много… и не сказать бы, что хорошего сильно больше, скорей наоборот, его мало.              На осознание ситуации ушло всего лишь несколько дней, за которые я понял, что умудрился неплохо так влипнуть… А точнее «попасть»… Теперь я такой же невежественный дегенерат, о которых часто читал!.. Подумав тогда об этом, я сразу пресёк эту мысль. Читать про это одно, а вот когда это происходит с тобой на самом деле — это совершенно другое. О чём мне не преминуло напомнить совершенно новое тело с более высокой чувствительностью. Да и вообще с совершенно иным строением. Не понятно, кого я себе больше напоминаю, древнее хтоническое существо, извергающие пламя, или собаку с крыльями и длинным хвостом с костяным шипом на конце. Впрочем, я слишком строг к себе, каждый в детстве выглядел далеко не лучшим образом…              О тех, кто меня нашёл и «растит»… Стрекозы… Не те, которых я ловил в прошлой жизни и использовал как наживку для рыбалки (До сих пор не могу это нормально воспринимать… «…В прошлой жизни…» Это звучит абсолютно неправильно…), а другие… разумные. Которые будто бы прилетели из Припяти… Потому как у них есть руки и даже лица! Они основали что-то наподобие племени. Где, к моему запоздавшему удивлению, меня приняли как родного и даже собираются вырастить… Правда, пришлось им подыграть, мол, я считаю себя стрекозой, как и все они. Это дало свои плоды. В ближайшие лет пять, а то и десять, меня изгонять не собираются. И на том спасибо.              О моих усыновителях стоит сказать отдельное слово… Эта пара стрекоз… Слишком добра ко мне. К какому-то чуду-юду, приплывшему по реке… Прям как к настоящему сыну. Это достойно уважения. А после моего появления у этих двоих появился свой сын. Они назвали его Спаркс. (Только спустя время до меня дошло, что это имя — это английский язык! Хотя здесь этот язык именуется просто «Древнее наречие».) Ах, да, они же и мне имя дали… Прошлое то я забыл… Теперь меня зовут Спайро. Как ни странно, хоть это слово звучит для меня… дико, я стал воспринимать его как собственное имя. Даже как-то слишком быстро… А что касается Спаркса… Он просто ребёнок. Плевать, что стрекоза. Наверное, в прошлом у меня было много младших братьев или сестёр…              Кстати, о прошлом. Как бы я не старался, я не могу вспомнить ни своего настоящего имени, ни части своей прошлой жизни… Будто бы то был лишь сон… Хотя такую ненужную ерунду, как, допустим, фильмы или книги я помню. И помню довольно неплохо… Это вызывает опасения…              Но что вызывает опасений ещё больше, так это то, что имя «Спайро» не просто так показалось мне знакомым. Это персонаж из старой детской игры на вторую плойку… И раз уж я… «попал»… Я не мог не предположить, что в отличии от оригинальной детской игры я попал в крипипасту… Не то чтобы я хорошо помнил тот сюжет… Но я точно помню, что там не было такой… мрачности. И уж тем более, там не было сраных болот! В любом случае, осознавая, что я единственный дракон в стрекозьем племени, я понимал… Нормальной и спокойной жизни мне не видать.              На осознание всей ситуации ушла от силы неделя. А вот на смирение и принятие целый год… Я просто никак не мог принять того, что больше не человек… Что больше не живу на Земле, с близкими… Что больше не познаю радости высоких технологий… Хотя, частично мне помогла потеря воспоминаний в той тёмном месте с водой. Да, я всё же склоняюсь к тому, что-то место — не сон. А то создание, которому я помог, и было прошлым владельцем тушки, которую я… экспроприировал для своих нужд… Вот только изначально тушка была повреждена, раз хозяина «выкинуло». Наверное, подарок Ведьмы (Именно с большой буквы, и никак иначе.) не только привёл меня к новому телу, не дав погибнуть… погибнуть окончательно, но и восстановил его.              И как только я смирился со всем, принял своё положение и осознал, что спокойно жить мне не дадут, я начал тренировки, наращивая мускулы и нарабатывая како-никакой стиль ведения кулачного… когтистого… костяного? Ближнего!.. Ближнего боя. Мускулы лишними не будут, а ближний бой… А почему бы и нет? Надо же уметь пользоваться всем своим телом?              Кстати, о теле. Его освоение достойно отдельного описания. Поначалу я даже не мог сказать, «А мальчик я, или девочка? Вернее, самец или самка?» Но стрекозам как-то на глаз удалось определить мой пол. И только спустя пару лет я смог найти видимое подтверждение этому… (Всё самое важное скрыто под чешуей.) Хорошо, что пол не поменялся. Вообще, если так посмотреть, то мне невероятно повезло, что все местные говорят на русском. Не будет проблем в диалогах. А вот с письмом хуже. Его пришлось учить по новой. Что с моими новыми конечностями… На самом деле, было не так уж и трудно. Самое главное, набить руку… лапу… а там всё дальше само пойдёт.              Об окружающем мире Стрекозы знают… непростительно мало. В общем, мы живём на островах, к востоку от материка, на котором, по идее, обитают драконы. Но здесь, на островах, тоже есть места, где они обитают. Например, драконий город Варфанг. Примечательно, что, если название города перевести с английского, который здесь известен как «Древнее наречие», получим «Клык Войны». Впрочем, названию я не удивляюсь. На востоке от наших островов и западного материка находится ещё один материк, на котором по идее, живут приспешники Тёмного. (По крайней мере, так написано в стрекозьей библиотеке она… непростительно мала.)              Тёмный… О, эта личность достойна отдельного упоминания. Судя по данным, что я нашёл у стрекоз, Тёмный — это то ли дракон то ли дух, неизвестно чего желающий. И держащий у себя на службе обезьян. (Как оказалось, обезьяны в этом мире тоже разумны.) Больше информации мне не дали, мол, маленький ещё. Что ж, очевидно, у драконов сейчас междоусобица… И мне, вероятнее всего придётся выбрать сторону… Вот только бездумно выбирать «Светлых», если таковые имеются, будет глупо. Нужно бы для начала «разузнать политику местных партий», а уже потом раздавать добро и причинять справедливость.              К слову, именно поэтому я и начал тренироваться. И тренировки приносят плоды. Я в прошлой жизни знал, как правильно набрать мышечную массу и как правильно её развить. Правда возник казус с дополнительными конечностями: как развивать хвост и крылья я не знаю… Но что-то всё же предпринял и потихоньку это тоже давало результат. Как ни странно, но с едой проблем не возникало. Практически с рождения я ходил на речку и ловил рыбу. Не с помощью удочки, а так, ручками… вернее лапками. К удивлению, получалось довольно неплохо. После чего пойманную рыбу я и употреблял… Сырой. Инстинкты, очевидно, работают…              Пробовал поджарить рыбу на костре, но сырая, как ни странно, понравилась мне больше. Но я всё равно продолжал жарить рыбу перед едой: мало ли, а вдруг у неё глисты? Я, конечно, дракон, но не бессмертный же… Помимо этого, меня и дома стрекозы салатиком подкармливают. И, совокупность всего этого, дала результат. Я стал больше примерно вдвое, чем был при рождении… вернее, вылуплении.              В любом случае, как бы-то ни было, надо решать, что делать с обезьянами. С одной стороны, я хотел сперва разведать политическую обстановку в мире, а уже потом действовать, но ситуация… вынуждает. Не просто так по деревне ходят слухи, что обезьяны — кровожадные ребята. И скорее всего, в болото они припёрлись либо за стрекозами, либо по мою душу. Солнце почти село… Время почти пришло. Как бы там ни было, сегодня ночью я понаблюдаю за обезьянами. Если они и правда такие кровожадные, как о них говорят… придётся протестировать на них коготки и зубки. Может быть, даже рога и костяной шип на хвосте.              Как бы я ни старался себя подбодрить, я понимал. Скорее всего, мне придётся убивать… А убийцей или просто плохим парнем я никогда не был. Разве что в играх… Прошёл старый добрый Нью Вегас на стороне Цезаря, да и то, через силу… По этой причине сейчас меня бил небольшой мандраж. Лапы и хвост тряслись, то ли от страха, то ли от нетерпения… Да и ещё тот факт, что такими темпами скоро придётся покидать племя стрекоз, тоже бил по голове. Ну не люблю я глобальные перемены…              Солнце село. «В любом случае, время пришло…» Глубоко вздохнув, я услышал треск крыльев. Забавно, но по частоте треска, я могу сказать, кто это летит. Спаркс или кто-то из родных. В данном случае это был…              — Эй, большой брат! Уже поздно, не думаешь, что пора домой? — с укором прозвучал звонкий голос моего младшего «братца».       — Да-да. Как скажешь, мама… — поддел я его. Я редко когда поддеваю или подшучиваю над кем-то. Просто, потому что мои шутки и приколы могут не так понять. Стрекоз же на это начал светиться ещё сильнее и залетел в моё поле зрение.       — Эй! А ну быстро домой, а не то останешься без ужина! — спародировал он голос матери.       — А что, похоже. — сказал я поднимаясь с шляпки и разминая конечности. Как бы я не старался не привязываться к местным, Спаркс всё-таки стал мне другом. Или даже братом. Едва ли для меня была разница. Даже в прошлой жизни…       — Слушай, я давно хотел спросить, а почему ты всегда такой угрюмый? — неожиданно спросил Стрекоз. Уж чего-чего, а от него я такого вопроса не ожидал. Обычно, родители задавали такие вопросы. На них я просто чуть сильнее чем обычно улыбался, спрашивая, с чего они взяли. А как быть со Спарксом? — Ну знаешь, ты ведь почти никогда не смеёшься, не улыбаешься… Вернее улыбаешься, но это даже не полуулыбка, это… — запнулся он, пытаясь подобрать слово. Очевидно, он расценил моё молчание по-своему…       — Спаркс… — остановил я его тщетные попытки блеснуть словарным запасом. — Я тоже радуюсь и веселюсь. Просто ты не замечаешь.       — Ох, и что же мне за странный брат достался… — с небольшой задержкой сказал он.              Я же времени не терял и резко прыгнул с облюбованного мной дерева и расправил крылья, начиная парить. Размер крыльев ещё не позволяет мне полноценно летать. Но парить — в самый раз. Несколько секунд, и вот я уже возле поместья своих усыновителей. Сам я живу в сарайчике, так как я слишком большой для обычного стрекозьего домика. Но я не жалуюсь… Жаловался Спаркс: «А за какие это заслуги «фиолетовому парню» отдельный дом?» Благо стрекозы сами объяснили ему, что я слишком большой для их домика. Спустя секунду меня догнал золотой огонёк.              — Эй, так не честно! — жаловался Спаркс.       — А разве мы договаривались о каких-то правилах? — парировал я. Эх, что не думай, но он всё такой же ребёнок. В отличии от меня.              Продолжая перепалку ни о чём, мы вернулись домой, где «родители» уже накрыли на стол. Как обычно, поев и поблагодарив их за еду, не говоря больше ничего, а только слегка улыбнувшись (Чтобы не пугать их видом своих острых зубов. Мало ли?), я направился в свой уголок. Сделав вид, что сплю, я стал ждать, когда уснёт моя приёмная семья. Ждать пришлось недолго. Когда стрекоза засыпает, количество выделяемого ими света значительно уменьшается. Когда все огоньки едва потухли, я тихо встал и как истинный хищник начал красться в сторону обезьяньего лагеря.              Сообразив, что если я так просто подберусь к их месту стоянки и меня заметят, то по направлению могут найти и стоянку племени стрекоз, я, поняв примерно в какой стороне лагерь, обошёл его по дуге, остановившись почти с противоположной стороны. Двигаться я старался тихо, перескакивая с ветки на ветку. Разбирать дорогу ночью мне помогало ночное зрение. Да, оказывается у меня и такое имеется. При чём, я могу использовать его по желанию. Днём «выключать», а ночью «включать». На тренировки использования ночного зрения ушёл месяц с лишним. Зато теперь я могу свободно пользоваться своим природным ПНВ. Единственный минус, что при ночном зрении глаза немного светятся. Это я выяснил при помощи Спаркса. Вернее, это он выяснил, подкравшись сзади. Кое-как мне удалось убедить его, что ему показалось. С тех пор мой девиз: «ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ!».              С помощью хорошего слуха и обоняния мне удалось найти условно вражеский лагерь и заметить обезьян быстрее, чем они меня. Аккуратно перепрыгивая с ветки на ветку, помогая себе крыльями, я нашёл хорошую позицию, с которой можно наблюдать за лагерем. А понаблюдать было за чем…              Посередине лагеря стоял костёр, над которым жарились несколько туш кабанов. А вокруг этого костра стояли палатки… Просто треугольники из кожи зверей. Уж не знаю, порицается ли это в этом мире, но у меня вид таких палаток, в которых кто-то спит, не вызвал ничего плохого. Одна из палаток отличалась размером. Она была значительно больше остальных. «Палатка лидера?» Присмотревшись, я обнаружил в ней закрытые деревянные ящики и бочки. «Нет, просто склад. А палатка лидера… Наверно вон та, с черепом на перекладине.» — подумал я, осматривая обычную палатку. Если не считать черепа на ней и особо крупного обезьяна внутри.              Кстати, про черепа. И кости. Их в лагере было много. При чём я не уверен, кому принадлежат эти кости, животным или разумным. «Здесь даже животные могут быть разумными.» — подумал я, смотря на патрулирующих лагерь двух уродливого вида обезьян, облачённых в примитивную деревянную броню. Эта мысль сразу была откинута как лишняя. В общем, все обезьяны, что были в лагере, не вызывали не то, что доверия, а уверенности в том, что они разумные. Хоть некоторые из них и были вооружены железным оружием. Которое я не премину оставить себе… Только нужно будет найти место, где я смогу прятать весь хабар.              Последним, что склонило чашу весов в сторону конфронтации было то, что одна из сторожащих обезьян подкралась к другой и просто, без расшаркиваний, сломало той шею ударом дубинки, после чего стала обыскивать труп. Через мгновение обезьяна-мародёр встала, собрав с трупа несколько сверкающих кругляшей и взяв оружие. Очевидно, оружие мертвеца обладало большим качеством. Конечно, оно, по сравнению с оружием убийцы, было железным!              «Вердикт — смерть.» — решил я. «Что-то не хочется мне примыкать к тому, кто держит у себя такие кадры. Буду надеется, что «Светлые» возьмут меня к себе под крылышко.» Обезьяна, налюбовавшись новым оружием, подняла труп и, улюлюкая, потащила в сторону от лагеря. И даже несмотря на весь шум, никто из обезьян даже не проснулся.              Понимая, что убить одну обезьяну вне лагеря будет очень легко, я сменил позицию, дожидаясь удачного момента. Крылья и хвост тряслись, несмотря на попытки успокоиться дыхательной гимнастикой. Вот обезьян отходит достаточно далеко от лагеря, таща тело убитого. Как только он бросает труп, я спрыгиваю с дерева на него, выставляя лапу с когтями так, чтобы гарантировано повредить горло.              Даже несмотря на то, что макака оказалась немного крупнее меня, она ничего не смогла сделать. Мои когти прошли горло как бумагу, вырвав хорошенький кусок и орошая землю кровью. Сам я приземлился на обезьяну, прибивая её к земле. Она начала конвульсивно дёргаться и булькать, пытаясь то ли зажать рану, то ли вздохнуть. Испугавшись, я соскочил с обезьяны в сторону, упав на спину и начав отползать от неё. «Я не готов к убийству…» Увидев того, кто на неё напал, макака оскалилась и уже хотела было подползти ко мне, но потеряла сознание от обильного кровоизлияния. Взяв себя в руки, я встал, рывком подлетел к всё ещё дергающейся обезьяне и одним ударом лапы сломал ей шею. Тело тут же обмякло.              Посмотрев в сторону лагеря и убедившись, что нас не слышали, я начал пытаться успокоится. К моему удивлению, и понимание, и смирение пришли быстро. Того страха, что был, скажем, минуту назад даже близко не было. Теперь я переживал только о том, чтобы меня не заметили. «Очевидно, это первое убийство так на меня повлияло…» — пролетела в голове мимолётная мысль, но сразу же была отброшена как несвоевременная. «Потом в себе разберусь. Сейчас… нужно вырезать лагеря.»              С такими мыслями я снова забрался на верхушки деревьев и осмотрел лагерь ещё раз. Никто даже не пошевелился. «И ладно. Мне же легче.» В голове внезапно вспыхнула догадка, что это ловушка. Убедившись, что спящие в палатках обезьяны настоящие, я тихо спустился на землю и подошёл к самой крайней палатке. Там спал уродливый макак. Даже во сне он что-то кричал и смеялся. Злобно так смеялся. В этот раз долго рассусоливать я не стал, а просто взмахнул когтистой лапой, вырывая часть глотки.              К моему удивлению, метаний и бульканий полумёртвой обезьяны не заметил никто. Подходя к следующей палатке, я повторил действие, только другой лапой. Аналогичный результат. Подойдя к третьей, я случайно зацепил хвостом копьё, стоящее у ящика. Оно, свалив другие два копья, упало, издав шум. Я же спрятался за одну из палаток, но, спустя мгновение, понял: никто не проснулся.              Выдохнув, я осмотрел оружие лежащей передо мной обезьяны. Что-то вроде волнистого железного кинжала… Убив эту обезьяну, я изъял оружие себе. Немного непривычно держать в руках оружие, но всё же приятно. Подойдя к очередной палатке, я воткнул нож в горло спящей обезьяне с такой силой, что нож повредил позвонки… Доставать его я не решился. Побрезговал…              «Стоп! У меня же на хвосте было лезвие.» — с этими мыслями я подношу кончик хвоста к лицу… морде. И вижу достаточно острый шип, по форме напоминающий волнообразное лезвие. Решив протестировать его, им же и пользуюсь у следующей палатки. Точным ударом я не только перерезал горло, но и опять повредил позвонки. «Удобная штука этот хвост… Нужно не забывать про него.» — с этими мыслями я продолжил тихо вырезать лагерь.              Нанося удар предпоследней обезьяне, я слегка промазал и обезьяна, держась за горло, вскочила и вылетела из палатки. Я уж испугался, что она сейчас заорёт, предупредив всех в округе, но к моему облегчению, она лишь что-то тихо захрипела. Накинувшись на неё сзади, я вонзил ей когти передних лап под лопатки, задние воткнул чуть выше таза. Инстинктивно, я ещё и за шею макаку укусил. То ещё удовольствие… Хвост с и крылья без дела не висели. Первым я пытался перерезать горло, несмотря на все попытки обезьяны закрыться ладонями, а вторыми я наносил удары по морде. «Да, на крыльях у меня тоже есть шипы, но они пока недоразвиты: ими только бумагу и резать…» — подумал я, когда обезьяна наконец упала и обмякла, умирая.              И теперь, когда во всём лагере не осталось никого, кроме трупов, хабара, меня и макака-командира, я, найдя верёвку, попытался аккуратно, чтобы не разбудить, связать главаря. Всё-таки, мне нужна информация… И у меня даже почти получилось обездвижить его незаметно. Ключевое слово — «почти». Я перевязал ему руки и левую ногу. Как только дошёл до правой, он начал ёрзать. Я занервничал и быстро обмотав верёвку вокруг хвоста, оттянул его, соединяя почти все его конечности. На правую ногу, которую так и не сумел обездвижить, наступаю задней лапой. А передними прижимаю обезьяну переростка к земле и приставляю к горлу когти. Макак, что уже хотел начать вырываться тут же замер.              — Жить хочешь? — как можно более устрашающе спрашиваю я. Обезьяна на вопрос активно закивала головой, на сколько позволяло положение, что-то мямля. Я хорошенько стукнул её по голове. — Заткнись! — убедившись, что главарь умолк, я начал допрос: — Сколько вас ещё здесь?       — Три лагеря! — к моему удивлению, чётко сказала обезьяна. — Один этот и два других, южнее!       — Зачем вы здесь?       — М-мы ищем фиолетового дракона! Гадкий Красный унёс его из Храма до того, как мы успели его убить! — протараторил главарь. Красный? Храм? Фиолетовый дракон… Очевидно, моё яйцо этот Красный и эвакуировал, пустив по реке. Значит, чисто теоретически, у меня есть союзник среди «Светлых» драконов. И если племя стрекоз всё же изгонит меня, я должен знать, куда мне идти.       — Что за храм? И где он?       — Он там, на юге! Вверх по реке! Храм драконий! Там хранилось яйцо Фиолетового! Мы должны были его уничтожить! — прокричал он. Здраво рассудив, что это он мог так отделать бедное яйцо, да и то, что начальная информация получена, я порвал ему горло когтями. Пусть у него были железные элементы в броне, но шея-то была беззащитна…              «Я убил тринадцать разумных…» — пришло ко мне осознание… Но чувство вины я сразу подавил. «Сейчас в мире происходит война между драконами. А война никогда не меняется. Так что мне точно придётся убивать. Да и к тому же, про этих макак ходили очень кровавые слухи, так что я, наверное, сделал хорошее дело, убив их. Так они точно не смогут причинять страдания другим.» Я глубоко вдохнул и выдохнул, переводя дух. «Нельзя терять времени, пусть ночь только началась, мне ещё нужно зачистить два лагеря обезьян, обыскать их, найти место под личный склад и перенести туда всё, что найду. И ещё нужно не забыть помыться… Стрекозы не поймут, если увидят меня в чужой крови…»       End POV Спайро              

***

                    POV Третье лицо       В своей цитадели Летописец с ужасом смотрел, как трёхлетний дракончик с поразительным для своего возраста спокойствием вырезает целый лагерь обезьян Тёмного. А когда он начал связывать и допрашивать вожака лагеря, у Летописца задёргался глаз. «Я догадывался, что мои действия будут иметь последствия, но уж точно никак не ожидал, что они настигнут меня так скоро. И… в таком виде…» — пронеслась в его голове мысль.              Он продолжил с ужасом смотреть, как маленький дракончик вырезает ещё два лагеря обезьян. С такой же сосредоточенностью и спокойствием он лишает спящих приспешников Тёмного жизни. «Это точно не нормально… Нужно ли мне вмешиваться?» — размышлял Летописец, смотря как Спайро осматривает опустевшие лагеря и собирает в одну кучу железное оружие и броню, сумки, монеты, ремни, прожаренное и вяленое мясо и… взрывчатку. После того, как юный дракончик закончил осмотр лагерей, он принялся относить отобранные по только ему известным критериям вещи на схрон в болотах.              В роли схрона выступила пещера на болотах. Она была довольно просторная, а вход был хорошо замаскирован. Не без помощи и старания Спайро. «Не зная где вход, его практически невозможно найти…» — отметил про себя Летописец, оценивая вход со стороны. Как только последняя сумка с трофеями была схоронена, юный дракончик отправился к реке. Но так как он был уставшим, то не заметил, как набрёл на небольшой патруль обезьян.              Мгновенно среагировав, он сорвался к ближайшей обезьяне и взмахом хвоста обезглавил её, после чего кинулся на остальных. Оставшимся троим обезьянам всё же удалось среагировать и сдержать натиск юного дракона, но только вдвоём. Войдя в клинч с двумя обезьянами, Спайро упустил третью, которая уже собиралась обезглавить его секирой. Молодой дракон хотел было уйти с линии атаки, но его лапы схватили две других обезьяны.              Поняв, что дело плохо, Летописец хотел уже что-либо предпринять, как Избранный вновь удивляет его: из его пасти вылетает небольшая струя огня, поджигая морду обезьяне с топором, убивая её. Две остальные обезьяны замешкались, пытаясь понять, что происходит. Спайро атаковал одну из обезьян хвостом, разрубая ей горло. Она тут же отпускает дракона и хватается за рану, пытаясь сдержать хлещущую кровь, а последняя обезьяна, не успевшая среагировать вовремя, получает удар только что освободившейся лапой по горлу и падает.              Спайро, не теряя времени, тут же подскакивает к ней и задней лапой ломает шею. То же самое он сделал и с остальными обезьянами. Тяжело дыша, дракончик решил оттащить трупы обезьян с видного места и оставить в топи. Посмотрев на дело своих окровавленных лап, дракон печально вздохнул и направился к трём зачищенным лагерям. «Что-то забыл, или…» — Летописец решил не продолжать мысль. Он всё равно сейчас узнает.              Добравшись до ближайшего лагеря, дракончик стал отволакивать и складировать трупы убитых им макак в глубоких трясинах болота. «Маскирует тела? Зачем? О них же и так могли позаботится звери…» — думал летописец, наблюдая как юный дракончик обходит оставшиеся два лагеря, пряча тела. Закончив с маскировкой трупов, Спайро пошёл в сторону реки, волоча за собой хвост и крылья. Ещё полтора часа и начнёт светлеть…              Отмывшись от крови и добравшись домой, дракончик стал досыпать свой законный час, а Летописец окунулся в свои думы. «Нет, всё же пока что вмешиваться не стоит. Он не делает ничего противоречащего написанному в Книгах времени. Но, учитывая его непоседливость и… странные наклонности, наблюдать за ним всё же стоит…»       End POV Третье лицо