If There's Forever

Хмурый и напряжённый, Аки прибывает на место происшествия. Но вообще кажется, он не прибывает на место, потому что не может найти его по какой-то богом забытой причине. Он проехал весь путь по указанному адресу, готовый убить необузданного демона, тиранившего граждан на той самой улице, на которой он стоит, но… Где тут, блин, происшествие? Кажется, тут ничего не происходит. Аки торопливо идёт по улице, оглядывается в поисках каких–либо признаков нападения, но ничего не находит — люди мирно возвращаются домой с работы, вот несколько друзей заходят в бар, а там пожилая женщина с ребёнком и собакой на прогулке — ничего, что указывало бы на опасность. К его счастью, он видит двух полицейских на углу, он подбегает трусцой, достает свой значок из кармана костюма и поднимает его на уровень глаз. — Хаякава Аки, — приветствует он, получая короткие поклоны в ответ, — Мне доложили, что здесь произошла чрезвычайная ситуация, нападение демона, но я, кажется, не могу найти нужное место. Не могли бы вы направить меня туда? Пока он засовывает свой значок обратно, двое мужчин смотрят друг на друга, озадаченно хмурясь. — Чрезвычайная ситуация? — спрашивает один из них, — Мы ничего об этом не слышали. Брови Аки сошлись на переносице. — …Вы уверены? Мне звонили только что. — Может быть, произошла какая-то ошибка? — спрашивает тот, что повыше. — Должно быть. По связи тоже ничего не было. Последний казус в городе был, — размышляет вслух полицейский поменьше, одной рукой потирая подбородок, и задумчиво оглядывается, — Около двух часов назад? — … Понял. Спасибо вам. Они кланяются друг другу на прощание, Аки задумчиво возвращается к машине с сигаретой во рту. В этом нет ни капли смысла. Зачем его вызывать, если ничего не происходит? Особенно в его выходной. Он вышел в такой спешке, что даже забыл сказать Денджи о лекарстве для желудка, которое он положил— … подождите. Денджи? Это не могло быть—?! Сигарета Аки падает, он пробегает остаток пути к машине. Денджи же не связывался с якудза с тех пор, как он его забрал? Даже если они решат, что блондин их предал, они захотят сначала наказать его, а потом только начнут задавать вопросы. Вся эта ситуация, возможно, была просто уловкой, чтобы вытащить Аки из квартиры; они, должно быть, каким-то образом получили его номер, для них при их связях это было бы нетрудно. Как Аки вообще мог попасться на их уловки?! Он надеется, что сможет добраться до Денджи вовремя.

________________

Удар в лицо заставляет его потерять равновесие и отступить назад; последующий удар по ноге — опрокинуться. Стон прорывается сквозь его затруднённое дыхание, когда его ударяют по рёбрам, опрокидывая на бок. Ах, нахуй это дерьмо. По крайней мере, эти ублюдки были так заняты желанием избить его, что даже не подумали о том, чтобы забрать Почиту. Он, должно быть, ещё спит; пусть он будет хорошим мальчиком и поприветствует Аки, когда тот придёт домой с работы. Да, Почита наверняка это сделает, верно? Тусклое освещение комнаты становится ещё более затемнённым, когда чья-то нога давит ему на голову; пахнет кровью, порохом и сигарами. — Я должен поздравить тебя, Денджи, — доносится сверху скрипучий голос старика, — Тебе удалось привлечь внимание служебного пса. Я всегда знал, что среди них были гнилые яблоки, но держать сопляка для секса… — Аки не такой, — рычит Денджи, его кровь кипит так сильно, что пузырится в венах; он поднимает голову из-под ноги старика, заставляя его потерять равновесие и отшатнуться назад. Вздыхая, старик садится на складной стул посреди комнаты, желтоватая лампа мерцает у него над головой. Двое его головорезов выглядят так, словно им не терпится избить парня до полусмерти, особенно теперь, когда он возразил их начальнику, но их останавливает мужчина, поднявший руку. Он закуривает сигару, молча наблюдая за Денджи, выпускает облако дыма, которое и вполовину не пахнет так хорошо, как те, что выдыхает Аки. Блин… Аки будет волноваться? Может быть, не так много, верно? Он знает, что Денджи связан — хотя и против своей воли — с мафией; это данность, что он иногда попадает в опасные ситуации. Это не первый раз, когда они выкидывают подобный трюк; с ним все будет в порядке, пока он не разозлит их слишком сильно. Он не важен в общей схеме вещей, но Денджи знает, что он достаточно дешевый и послушный, чтобы им было выгодно оставить его в живых. — Ты ведь не забыл о своем долге, не так ли? — Ни за что бы. Просто забыл изменить мой адрес в твоём маленьком списке, — отвечает Денджи так вежливо, как только может, хотя в его голове периодически мигает большая надпись «пошел ты» яркими неоновыми буквами. — Может, ты и живёшь сейчас с Хаякавой Аки, но он не спасёт тебя от нас, Денджи. Он не спасет тебя от твоего долга… — Я не ожидаю, что он это сделает. Я буду продолжать работать на вас, как обычно, — Денджи хмурится, прищурив глаза, — если ты не планируешь втянуть его. Старик усмехается. — Интересно. Я уверен, что ты готов понести наказание за вас двоих, да, Денджи? — Если ты пообещаешь оставить его в покое. — Хм. Очень хорошо; да и меня не интересуют чужие собаки на поводке. Вы двое, — он даёт знак своим головорезам, — вы знаете, что делать. Я тоже позабочусь о тебе, Аки. Не волнуйся.

_________________

— Денджи! — Аки кричит, открывая дверь в квартиру. Он останавливается на первом шаге, видя, как Почита хнычет у входа, его круглые глаза блестят и наполнены слезами. Аки вздыхает и закрывает за собой дверь, заметив на ней несколько царапин от пилы на уровне Почиты. Кроссовок Денджи нигде не видно. … Аки опоздал? Успокойся, Аки. Успокойся. — Почита, — зовет он низким голосом, сглатывая, когда приседает, — Где Денджи? Маленький демон так сильно рыдает, что начинает икать; он отчаянно трясет головой, хнычет. Что ж, он не знает. Ладно. Аки встаёт и делает глубокий вдох; идёт в комнату Денджи, заглядывает внутрь — его повязка на глаз всё ещё лежит на кровати. Должно быть, вышел в спешке; это совсем не хорошо. Если бы он был нужен им только для работы, он бы не оставил Почиту и повязку. Аки возвращается в прихожую, готовый уйти и искать блондина, но достаточно одного взгляда на дрожащего Почиту, чтобы он решил взять с собой демона. — Пойдем, найдём Денджи, — зовет он; Почита кивает с вновь обретенной решимостью и нетерпеливо прыгает в объятия Аки. Аки сажает Почиту на переднее сиденье и начинает объезд. Он проверяет старую лачугу Денджи, окрестности поблизости, тёмные кварталы вокруг города; он проверяет притоны с наркотиками и несколько мест встреч якудза, куда Почита может его привести, куда он вторгается со своим значком в руке и не требует абсолютно ничего кроме Денджи. Ему насрать, что они делают или как они это делают, и по какой–то причине — ему кажется, что от огромной жажды крови, которую он пытается сдержать, — лишь немногие из них пытаются начать перестрелку. Их он быстро приводит в бессознательное состояние, чего далеко не достаточно, чтобы снять стресс, но он не собирается пускаться в погоню за убийствами. Пока нет, если вообще когда-нибудь. Он, конечно, допускает такую возможность; всё будет зависеть от того, что они сделали с Денджи. Стресс Аки достигает такого уровня, который трудно сдержать. Он запоем выкуривает то, что осталось от его пачки сигарет, и покупает ещё одну, которую он выкуривает на обратном пути в лачугу. Потом он метнулся в квартиру, чтобы посмотреть, не вернулся ли блондин, а затем в центр города и даже в полицейский участок. Он лишь изредка останавливается, чтобы купить кофе в любом случайном месте, где вообще есть кофе, и предложить Почите немного воды. Денджи нет абсолютно нигде. Аки сдаётся, когда на часах уже почти три часа ночи, и ни он, ни Почита больше не могут продолжать. Охотник открывает входную дверь с надеждой, что на этот раз Денджи будет дома. Свет по-прежнему везде выключен. Аки открывает дверь в комнату Денджи; пусто. Обескураженный, с резью в глазах, головной болью и затёкшими мышцами, Аки уходит в ванную, включает воду — оставляет набираться ванну, и раздевается. Почита не оставляет его. Он делает вид, что не замечает. Аки залезает в ванну ещё до того, как она наполнилась, и откидывается назад, безжизненно уставившись в потолок. Он не может расслабиться. Не сейчас, когда он не знает, в порядке ли Денджи, жив ли он вообще, и когда крошечные лапки Почиты постукивают по краю ванны, как будто просят, чтобы их впустили, не оставляли одних. Аки этого не хочет. Каким бы похожим на собаку он ни был, он всё равно демон, и Аки всё ещё ненавидит само его существование. Он поднимает пушистый комочек и мысленно говорит, что это только ради Денджи. Потому что Денджи, очевидно, любит это маленькое существо, которое так сильно плакало по нему, что его круглые глаза налились кровью и прикрылись от перенапряжения. Потому что сам Почита, кажется, отвечает на эту любовь взаимностью, хотя это должно быть невозможно. Потому что Аки нужно чувствовать какую-то связь с Денджи, даже если она в форме того, что он ненавидит больше всего в этом мире. Потому что он в отчаянии. Он прижимает Почиту к своей груди и аккуратно обнимает; маленький демон испускает крошечный вздох и всё ещё иногда всхлипывает, но плач утихает. Аки молчит. Он просто ничего не может. У него нет ни слов, ни энергии, ни воли. Аки заполз бы в яму и умер, не раздумывая дважды, но у него нет такого варианта. Он прилагает все усилия, чтобы самому принять ванну и натереть Почиту гелем для душа, чтобы он потом не вонял, как мокрая собака. Как только они закончили, Аки вытирает их обоих, отпускает Почиту, и идёт в свою комнату переодеваться. Он надевает повседневную одежду, а не пижаму, на случай, если будут какие-то новости от якудзы, но он особо не надеется. Когда он поворачивается, чтобы выключить свет, он видит, что Почита, усталый и заплаканный, смотрит на него из-за полуоткрытой двери. Аки закрывает дверь. Он остается на месте, держась за ручку, оправдывается, что это нормально — оставить Почиту там одного, хнычущего и шмыгающего носом, одинокого, напуганного и обеспокоенного. В конце концов, он демон. Он заслуживает всего этого и даже большего; Аки просто хотел бы, чтобы он был тут не ценой безопасности Денджи. Так что? Всё в порядке, он заслужил. Это— — Ваоууув…! Тридцать секунд спустя Аки накрывает одеялом себя и Почиту. Он не может заставить себя заснуть, но держать в руках что-то такое тёплое и уютное, как, например, меховой комочек, не так уж и плохо. Он почти забывает, что держит не настоящую собаку, но он слишком устал, чтобы волноваться по этому поводу. Аки рассеянно гладит мех на животике Почиты, глядя на стену перед собой. Он такой лицемер в отношении как Почиты, так и Денджи. Касаемо всего. Всего один или два дня назад он сказал себе, что избавится от этих двоих, если они начнут его теснить или мешать, что он ничего им не должен, и все же… когда Денджи предложил это во время их вчерашней прогулки, он просто не мог принять это как жизнеспособный вариант. Аки даже назвался старшим братом. Какая дерьмовая шутка. Где он был, когда Денджи действительно нуждался в нём и его защите? Какой старший брат оставит своего сиблинга, чтобы его так забрали? Это так же, как с Тайо, он повторяет ошибку снова и снова. Как он так быстро привязался? Глупый. Глупый! Аки стискивает зубы, его губы дрожат, глаза горят и болят. — Почита, — прерывисто шепчет он, — Я не смог помочь Денджи. Мне так жаль…! — Аки делает паузу, сжимая челюсти, его глаза увлажняются: — Я столькое сказал и пообещал ему, но когда он действительно нуждался во мне, меня не было рядом. Я не смог найти его, я не смог спасти его, я —! Что-то тёплое и влажное скользит по его щеке; он со вздохом открывает глаза и видит, как Почита облизывает его. — Эй! — Он надувает щёки, пытаясь уменьшить щекотку от лизания дьявола, но это не работает. — Ты, маленький засранец …! — он хихикает, и только тогда демон останавливается, прищурив глаза, будто одаривая его усталой улыбкой. Сердце Аки слабо трепещет, но он старается успокоить его. Он вздыхает и прижимает пушистую спину демонёнка к своей груди, уже вторая попытка отдохнуть. — Он точно вернется домой, — шепчет Аки. Он не уверен, говорит ли он это себе или Почите.

________________

Он встает в шесть. Совсем не мог заснуть; Почита, наверное, тоже. Демон следует за ним до самой ванной; Аки, наконец, отказывается от попыток сохранять дистанцию и чистит зубки и демону, чтобы ему не пришлось терпеть неприятный запах изо рта ещё Бог знает сколько времени. После этого он включает телевизор и оставляет на новостном канале, на случай, если что-нибудь всплывёт; он варит кофе, пока по телику передают прогноз погоды. Аки не то чтобы голоден — в животе тяжесть, а чувство вины лишило его аппетита, — но он думает, что Почита, должно быть, умирает с голоду; в конце концов, последнее, что они ели, был вчерашний обед. Охотник выуживает хлеб и джем из шкафов и несёт к столу, готовя один из тех ужасно влажных от джема сэндвичей, которые, похоже, обожают эти двое; он кладет его на тарелку и ставит перед демоном, который терпеливо сидит рядом с ним. Почита скулит и отводит взгляд. Аки вздыхает. — Тебе нужно что-нибудь съесть. Ты должен быть сильным и здоровым, когда Денджи вернётся, — пытается он, и, похоже, это возымело эффект. Почита осторожно откусывает кусочек от уголка, и Аки считает свою работу выполненной; он делает глоток кофе, скрестив руки на столе, и бездумно слушает новости. Ничего о молодом человеке, найденном мертвым после ссоры с мафией. Аки не может решить, хорошо это или плохо. — Гав? — Хм? — Аки смотрит вниз и видит, что Почита держит хлеб зубами, слегка тыча им в руку охотника. Он… хочет поделиться…? — Ах… Я не думаю– — Грроуннн…! Аки опускает голову; он массирует переносицу, прежде чем сказать «к черту » и взять мокрый кусок от Почиты. С гримасой откусывает — это диабет на хлебе, чёрт возьми, — и делится с демоном, как сделал бы Денджи, кусочек за кусочком. После того, как они закончили, Почита сворачивается калачиком у него на коленях. Аки продолжает смотреть новости, но там нет ничего интересного, и усталость овладевает его чувствами; он складывает руки над столом и кладет на них лоб. Он уже почти засыпает, когда звонит дверной звонок. Почита спрыгивает с его колен, а Аки делает безумный рывок к двери, открывая её как раз вовремя, чтобы поймать падающего Денджи. Он не двигается, но, кажется, дышит. Аки широко раскрытыми глазами смотрит на золотые локоны блондина, держа его дрожащими конечностями; его взгляд медленно перемещается на ублюдков, которые забрали парня. Может ли он убить их? Сейчас. Вот прям сейчас. Стоило бы. Он не хочет быть убийцей, но… Но они причинили Денджи боль. Аки чувствует резкий металлический запах крови, в теле блондина не дёргается ни один мускул. Денджи далеко не в порядке. И дело даже не в том, что сам Денджи не виноват в том, что связался с этими ублюдками. Долг принадлежал его отцу; как они смеют втягивать ребёнка в своё презренное дело за то, к чему он не имеет никакого отношения? Как они смеют оставлять его в нищете и одиночестве, как они смеют относиться к нему как к чему-то меньшему, чем человек, как они смеют объективировать его и превращать в оружие, как, чёрт возьми, они смеют ломать Денджи вот так?! Аки хочет убить их. Троих ублюдков, стоящих перед его дверью, и каждый кусок дерьма, который когда-либо попадался ему на пути. Если он не может убить их, тогда он хочет, чтобы они оказались за решеткой, и все их кости были переломаны. Но если он начнет войну сейчас… сможет ли Денджи когда-нибудь жить в мире? Аки не знает, где они все. Пока. В конце концов… Не начинай драку с грёбаными якудза. Не начинай драку с грёбаными якудза. Не начинай драку с грёбаными— — Приветствую, Хаякава. Вот твой грязный бродяга, — говорит старик посередине. Аки бьёт его по зубам. Он отшатывается назад, его рот окровавлен, а зуб болтался, пока его не выплюнули его в коридор; двое мужчин позади него уже было рыпнулись напасть на охотника, но их раненый товарищ останавливает их, поднимая руку. — Хаякава, — говорит он грубо, — Денджи наш. Если он не закончит платить свой отцовский долг, мы завладеем даже его душой. Мужчины уходят, но напряжение не исчезает, пока они не скрываются из виду. Аки осторожно разворачивает Денджи и кладёт его на пол, осматривает его травмы; жалеет, что они вообще есть, но их ещё и слишком много, чтобы сосчитать. Если на коже и есть участок, на котором нет крови и синяков, то Аки не может его найти. Есть ли сломанные кости? Он не знает. Он боится даже прикоснуться к Денджи неправильно, чтобы не причинить ещё больше вреда. — Почита, — задыхается охотник, — надо отвезти его в больницу!

_________________

Уже близится полдень, — размышляет Аки. Денджи в стабильном состоянии; он, кажется, очень вынослив — или удачлив, или и то и другое вместе, — так что серьёзных и долго заживающих повреждений нет. Однако это не значит, что ему не больно, поэтому врачи решили держать его подключенным к капельнице, чтобы поддерживать его избежать обезвоживания и поддерживать поступление обезболивающих в кровь. Они сказали, что, вероятно, отпустят его, как только он очнётся, если не обнаружат других проблем. Аки продолжает резать яблоко, которое ему принесли медсестры; он вырезает из его долек маленьких кроликов, в то время как Почита с любопытством наблюдает за происходящим с колен Денджи. — Да, да, конечно, я дам тебе попробовать. — Гав! — довольно лает он, виляя хвостом. Вздох. Это было так тяжело — заставить их впустить сюда этого маленького демона. Аки пришлось немного злоупотребить своим положением в бюро. Показал им свой значок и солгал — или, скорее, не совсем, поскольку в этом есть доля правды — что Почита — демон, который находится под его наблюдением и он не может ни на минуту оставить его. Ему повезло, что Почита выглядит не как настоящий демон, а скорее как собака, которая слишком мила, чтобы люди могли устоять (и которая никогда, никогда не перестанет раздражать Аки). Что ж. Может быть, сейчас он раздражает его немного меньше. С кровати доносится ворчание; Аки перестает резать яблоко и быстро переводит всё внимание на просыпающегося Денджи — его глаз открывается, другой скрыт за одноразовой белой повязкой, выданной врачами. Почита медленно ползёт по животу Денджи, чтобы добраться до его лица, и слегка облизывает его, что вызывает сонную улыбку у блондина. Он рассеянно гладит мех демона, осматривается, вероятно, пытаясь распознать где он вообще, пока взляд не останавливается на Аки. Они молча смотрят друг другу в глаза, оба явно не уверены, что сказать или сделать. Что Аки хочет, чтобы Денджи услышал в первую очередь? Что мальчик хотел бы услышать? Что он сожалеет, что не смог помочь? Что он чувствует себя виноватым в том, что всё это вообще произошло? Что он ужасный старший брат и что он поймет, если Денджи не сможет больше никогда не доверять ему? Что это нормально, если он затаил обиду из-за того, что провёл всю ночь вдали от дома в ужасных пытках, а Аки так и не появился, чтобы спасти его? — Аки… — тихо зовёт блондин, — Почему ты плачешь? Охотник широко раскрывает глаза. Он быстро вытирает слёзы тыльной стороной ладони и решает, что он достаточно настрадался — как и все они. — Денджи… — Аки позволяет уголкам своих губ чуть приподняться, — С возвращением. Ты готов отправиться домой?