Психи и не только

Больница интернат для детей с небольшими отклонениями в психическом и физическом развитии им. св. Патрика. Место обособленное от всего остального города. Нет, она не похожа на Дом. Не идёт не в какое сравнение с ним, слишком уж она молода. 9-я палата. Большая и светлая, на 4 человек. На первый взгляд здесь никого нет. Четыре идеально заправленных кровати, четыре начисто прибранных тумбочки, томик в тонком переплёте, сиротливо лежащий в углу одной из них и инвалидное кресло у окна. Именно на этом окне остановим наш блуждающий взор. Легкие тюлевые занавески взмываются в воздух от сквозняка и открывают нам высокую, худощавую фигуру с тонким орлиным профилем и угольком сигареты, зажатом меж пальцев. Эдгар Аллан По, 17 лет Инвалид-колясочник (дисфункция нижних конечностей). Интроверт Приёмный сын Сэра Фрэнсиса Фицжиральда миллионера и мицената, главного спонсора Больницы-интерната св. Патрика. Молчалив, нелюдим. Курит. Агрессии в сторону медперсонала не наблюдается. Для своего возраста и роста имеет недостаточную массу тела. В крови наблюдается недостаток гемоглабина, из-за чего выглядит излишне бледным. Любит читать. Из предпочтений можно выявить рок музыку, детективы и холодный утренний кофе. Имеет питомца с разрешения директора (по просьбе спонсора). Опасности для общества не представляет. Очередной порыв ветра спутал, перемешал, и без того не самые расчёсанные волосы на планете, а затем со всего маху запустил ими в лицо их хозяина. «Как невежливо,» — подумал Эдгар, но благоразумно промолчал. Обвинять ветер в невежестве, по его мнению, было бы верхом безумия даже даже для пациента психиатрической клиники. Поэтому он проигнорировав данное происшествие и принялся методично стряховать пепел в окно. Ветер не успокаивался. Аллан невнятно выругался. Смею предположить, что он поинтересовался у матери-Вселенной, в какую сторону она, мать её, смотрит, когда вершиться подобная несправедливость. Внятного ответа не последовало. Но за то послышался приближающийся звук сирен и из-за угла во двор въехала машина скорой помощи. Эдгар возвёл глаза к потолку. Единственный человек, который мог заявиться с подобным конвоем в это забытое богом местечко, был его неизменный сосед по комнате. За упоминание её матери и бестактный вопрос о её делах Вселенная решила лешить Эдгара спокойной жизни, как минимум на неделю. Аллан вздохнул, затянулся и выпуская дым из чуть приоткрытую губ, тихо упомянул, то на чём свет стоит и ещё пару не самых цензурных вещей. В коридоре раздался топот 3-х пар больших ног в тяжёлых ботинках, из них 2 из них точно принадлежали санитарам, одни доктору. К этим звуком примешивался ещё один, грохот колёс каталки об неровный пол больницы. Эдгар затушил сигарету и выбросил её окно. Будь ты хоть трижды сын спонсора, а правила соблюдать обязан, хотя бы при врачах. Каталку завезли в палату. «Действительно,» — подметил Себастиан, — «2 санитара и врач». На каталке лежал парень. Каштановые, средней длины, волосы разбросаны по подушке. Тонкая марлевая повязка на запястье насквозь пропитана кровью. Лицо бедное от потери крови, а на нём улыбка. Обезбол видно уже вкололи. Пацан смотрел на Эдгара. Глаза смеются и в них загораются дьявольские огоньки: — Скучал по мне? Эдгар не то что бы услышал, скорее по губами прочитал и не счёл нужным отвечать. Да и не надо было. Парень закрыл глаза. Вырубился. Осаму Дазай, 16 лет Суицидник (пароинальная шизофрения). Экстроверт Сын Мори Огая, главврача городской больницы. Активен. Общителен. Общается с издёвкой. Авторитетов не имеет. Внутреннее и внешнее строение в норме. На запястья, плечах, предплечьях, животе и ногах имеет многочисленные шрамы. Имеет склонности к суициду и самоповреждению. Количество попыток самоубийства близится к 20. Любит юмористические шоу. Из предпочтений можно выявить компот из сухофруктов, коллекционирование скелетов различных животных. Опасности для общества не представляет, если не обращать внимания на вздорный характер. Дазай лежал без сознания. Ему только что зашили и перевязали рану. Эдгар так и не слез с подоконника. Даже после вопроса нужна ли ему помощь, он лишь покачал головой. Сейчас он сидел и, как ни удивительно, думал о Осаму. Ему всегда было интересно, является ли Дазай очень невезучим суицидником или очень везучим человеком. Захотелось купить на его имя лотерейный билет и проверить, но он решил отбросить эту мысль и заняться чем-то более полезным. На тумбочке возле его кровати лежала книга. Ему её притащил один из его новых учителей, нанятых отцом. Мужик это был странный. Узкие хитрючие глаза, крысиные усики над верхней губой и коварная улыбка. Но он принёс книгу и с такой уверенностью сказал, что она обязательно понравится Эдгару, что парню от этих слов просто нетерпелось разочаровать своего странного учителя. Упёршись в подоконник обеими руками, он передвинул непослушные ноги в другое положение и потянулся к книге. Предпоследня манипуляция помогла ему достать небольшой томик в мягком перплёте без падений и усесться в исходное положение с книгой в руках. Не читая ни анотации, ни предисловия он нашёл первую главу и взялся за чтение. Удивительно, но книга, действительно увлекала его и с каждой странницой погружала в себя всё больше и больше. И мистика, и детектив, и убийства, много убийств. Море крови, отец бы такое не оценил, но Эдгар любил нечто подобное. Концовка была шикарная, убийца — красавчик, а детектив ничем не хуже. Эдгар улыбнулся. «А учитель-то не промах» — Ты умеешь улыбаться?! Вот чего я точно не ждал, того не ождал Тихий насмешливый шёпот раздался над самым ухом. Эдгар резко повернул голову и нос к носу столкнулся с Осаму. Тот, до этого разглядовавший книгу из-за плеча Эдгара, сейчас улыбнулся одной из своих чеширских улыбок. Аллан оскалися, опустил книгу на колени и оперевшись на руки, продвинулся в глубь оконного проёма, подальше от назойливого соседа. Дазай всё также стоял рядом с окном, уперев руки в бока, в одной белой растянутой майке, старых трениках и бинтах и наслождался полученной реакцией, как вдруг в коридоре раздался визг: — ДА ВЫ… КАК ВЫ СМЕЕТЕ?! НЕ ИМЕЕТЕ ПРАВА. ДА ВЫ ЗНАЕТЕ КТО Я? Дазай усмехнулся и двинулся в сторону двери. Такого он упустить не мог. Но в этот же момент в комнату вошёл громила-санитар, а под его мышкой, визжа и крича, борахтался маленький рыжий комок. Лицо Эдгара приняло последнюю фазу полного страдальческого выражения, а улыбка Осаму наоборот словно стала ещё ярче и шире. Медсестра, шествующая следом за санитаром, что-то вколола маленькому рыжему существу. Существо утихло, безвольно обвисло на руках санитара, было аккуратно вогружено на свободную койку и стало похоже на обычного мальчишку с длинными космами и шикарными веснушками. Медсестра повесила на спинку кровати карту больного и вышла вслед за санитаром. Дазай тут же вскочил, в два шага преодолел расстояние до кровати новичка и уперев ладони в колени стал читать. В слух. Громко. Хотя никто не просил. Чуя Накахара, 16 лет — Слушай, да он мой сверстник, — удивлённо произнёс он, обращаясь к Эдгару и одновременно не обращаясь ни к кому. «Да я, почему-то и не сомневался,» — подумал Аллан, но в слух этого благоразумно не произнёс. Шизофреник (проблемы с контролем гнева). — Хе, хе Экстраверт с уклоном в интроверсию Сирота Агресивен. В спокойном состоянии мил и старателен. В не агрессивном состоянии способен слушаться. Попытки нападения на персонал регулярные. — Ёшки матрешки, со скуки не умрём!) «Да, потому что умрём от его руки» Имеет некоторое отставание в физическом развитии, — Коротыш…) но это не мешает ему иметь приличную мышечную массу, что делает его сильнее многих сверстников. Любит спать под белый шум. Из предпочтений можно выявить научную фантастику и мороженое. Из-за излишней агрессивности представляет опасность для общества. «Ши-ка-рно, в одной комнате человек, способный легко выводить из себя, и человек, способный легко вывестись из себя. И я… ЗА ЧТО?????!!!!!!» За окном сгущалась тучи и вскоре по стеклу забарабанили редкие дождевые капли. Ветер стал холоднее. Эдгар, смерившийся со своей нелёгкий судьбой, решил покинуть насиженное место и неловко волоча за собой неуправляемые ноги, то ли сполз, то ли стёк на кровать.

× × ×

Кто-то включил свет. Мягкий жёлтый свет разлился по комнате. Дазая в палате не было. Видимо этот блудный сын Всея Мира снова отправился в свою привычную прогулку, что бы найти чего-нибудь пожрать и побесить людей. Чуя стоял возле выключателя, маленький взъерошенный, с красными глазами и пустым ничего не входящим взором глядел на все передвижения Эдгара. Аллан знал таких, как он. Их обычно сплавляли в интернат родители, что бы избавится от «странных» детей. Но Накахара был сиротой… Колясочник решил проявить участие: — Что-то случилось? — Можно. воды. пжл-ста Эдгар сочувственно улыбнулся. И он такое проходил. Последствия успоклительного. Тогда он с боем доказывал узколобым санитарам, что Карл часть его души и они не имеют права его отбирать. «Кстати, а где этот засранец?» Аллан вздохнул и словно по невидимому зову в комнату ворвалось маленькое взлохмаченное существо, размерами не больше собаки с острой хитрой мордочкой и взграмоздилось на коленях только усевшегося в коляску хозяина. Эдгар зарыл пальцы в мягкую шерсть, а свободной рукой налил в грнёный стакан воды из уродливого пластикового термоса, поставил его в подстаканник приспособленный к креслу и умело управляясь одной рукой подкатил к Чуе и протянул ему стакан. Тот еле кивнул в благодарность и дражащими пальцами цепко схватил стакан и жадно прижал его к губам. — Водичку пьём? Дазай вошёл в комнату и склонился над плечом пьющего. Аллан заметил, как напрягся Накахара. Нет, после успоклительного большого взрыва агрессии не будет, но на нервной системе мальчишки это может сказаться ой как не хорошо. Эдгар поднял на Осаму полный многозначительных угроз взгляд. Тот всё понял. Отступил назад, в знак примерения подняв руки. Но тут же заметив на коленях Эдгара енота, бросился к нему — Ой, кто вернулся) это же наш блудный котик… Странные у них были отношения. Дазай и Эдгар встретились, когда одному только исполнилось 14, а второму 15. Дазай — самый странный из суицыдников, исключительный оптимист и Эдгар — закоренелый песимист, меланхоличный и проточный во всех своих поступках. Осаму любил выбешивать Эдгара. Называть Карла котиком, мешать читать, увозить кресло подальше от окна. Аллан же в ответ взорвал, шипел на «жуткого» соседа, иногда придумывать изощерённые планы мести, но в общем и целом относился к младшему с снисхождением. А Дазай на самом деле уважал Эдгара, его мнения и слова. Но не признавал этого в слух, да и про себя тоже.