Heathens

Хёнджун замер, глазами тревожно наблюдая за светом фонарика, который ходил из стороны в сторону в руках Чонсу. Оба напряглись; Джунхан — со внутренним страхом, а Чонсу — с ледяной решимостью спасти друга, если оно вдруг того потребует. В один момент Хёнджун коротко пискнул и подпрыгнул на месте; Чонсу посветил фонариком и уже было взялся за оружие… Но источником шуршащего звука оказалась крыса, которая, давно не видя людей, решила, что ботинок Джунхана — всего лишь ещё одно препятствие. Хёнджун взвизгнул от страха, но не успел он что-либо предпринять, как крыса убежала. — Всего лишь крыса. — констатировал Чонсу, но это не сильно успокоило Джунхана. Конечно, хорошо, что рядом с ними не стоял какой-нибудь преступник или типо того, но крысы и мыши вводили его в состояние неконтролируемой паники. Осознание того, что сейчас одна из этих смертоносных тварей переползла его ногу, заставило Хана встрепенуться и покрыться мерзкими мельчайшими мурашками. К тому же Джунхан знал, что крысы переносят множество отвратительных болезней, поэтому поклялся себе по приходе домой тщательно отмыть ботинок с мылом. Желательно раз пять.  Чонсу склонил голову в сторону их дальнейшего пути, и Джунхан медленно кивнул, словно уловив нить его мыслей. Они вновь двинулись в путь, и на этот раз Хан тщательно проверял, куда он шагает, чтобы не почувствовать под ногой хруст маленького крысиного скелетика. Или саму крысу. По дороге им встретился остановившийся поезд, однако, больше не работающий: в окнах было темно и, очевидно, людей внутри не было, так что Чонсу и Джунхан решили забраться в него и посмотреть, что же находится внутри. На самом деле ничего интересного не было, кроме разве что пугающей пустоты. Таким вагон можно было застать очень редко: ранним утром или очень поздним вечером, когда никто ещё не проснулся или все уже спят. Безжизненно замерли подвесные перекладины, которые были нужны для того, чтобы люди за них держались в случае особой наполненности вагона. Джунхан по очереди дотронулся каждой из них. На время они вновь пришли в движение, но потом замерли, символизируя полную пустоту и отрешенность.  Несмотря на то что тут не было ничего страшного, — вокруг не валялись трупы или отрубленные бошки людей — атмосфера всё равно стояла жуткая. Словно что-то происходило в этой жизни не так. Словно вся эта пустота неправильная. Словно все люди вымерли, оставив метро гнить, пока поезда не разложатся, а потолки не обвалятся. Пока всё метро не превратится в руину, о которой даже и не скажешь, что раньше тут кипела жизнь.  Это пугало и завораживало одновременно. Тут не было суеты, и можно было спокойно разглядеть тонкую работу мастеров, которые создавали поезд. Можно было почувствовать, как безгранично время и как оно никчемно по сравнению со всем, что прошло и что будет. Всё тут словно замирало, а рамки восприятия реальности стирались: ты не понимал, день сейчас или ночь, обед или завтрак, работают ли сейчас люди или отдыхают. Тут это было не важно: вместе с метро остановилось и время.  Даже часы на перроне замерли, символизируя, что не важно, который сейчас час.  Замершие часы на большой колонне. Зал ожидания поезда с сидениями. Все эти вещи значили только одно. Они наконец дошли до нужной станции. Чонсу помог Джунхану подняться на перрон, а потом тот протянул первому руку и затащил его на выступ. Оба отряхнулись от грязи и пыли, которой на их одеждах было предостаточно. Рядом было всё так же пусто и одиноко. Парни поднялись вверх по лестнице и почти ослепли, когда вышли на улицу. Даже за такое короткое время они уже и позабыли, что такое свет.  — А вот и аптека, — показал пальцем Джунхан на маленький магазинчик, который, несмотря на практически полное отсутствие людей в округе, работал. Юноши подошли к аптеке, толкнули дверь и услышали приятный мелодичный звон колокольчика.  За стойкой стояла миловидная хрупкая девушка. Ее лицо было прикрыто медицинской маской, но по глазам можно было понять, что она улыбается пришедшим.  — Здравствуйте! Вам что-то подсказать? — прозвучал тоненький, но не детский голосок фармацевта.  — Не нужно, — дружелюбно улыбнулся Джунхан и подошёл ближе к стойке. После этого он повернулся к Чонсу и жестом показал ему подойти к нему ближе. — Дайте нам, пожалуйста… И Хёнджун начал перечислять много лекарств на все случаи жизни. Очевидно, что их собственная аптечка тоже долго не выстоит, если они вдруг начнут бой, так что лучше запастись всем сразу.  — Как у вас всего много! — удивилась девушка, но все-таки пошла вдоль рядов с таблетками и баночками, отбирая нужное и кладя на прилавок. — Наверное, вы покроете одним своим визитом все расходы, которые пришлось перетерпеть месяц, — пошутила она.  — Вполне возможно, — согласился Джунхан, вспоминая, сколько у них с собой денег. Если честно, он готов был накинуть сверху ещё и приличные чаевые девушке, но в аптеках чаевые не выдают. — Почему же вы работаете, если людей почти нет? — В том то и дело, что почти, — выкладывая на прилавок целую горстку лекарств, ответила фармацевт и вновь полезла куда-то за следующей порцией. — Мы хотели, на самом-то деле, закрыться, но я уговорила управляющую не делать этого. — Почему же?  — Потому что куда ещё люди обратиться, если не к нам? — пожала плечами девушка, грустно улыбнувшись. — Раненых полно, а половина, если не больше, аптек в городе и так закрыта. В этом районе мы единственная аптека. Приходит мало покупателей, да, но взять хотя бы вас. Куда бы вы пошли, если бы не эта аптека? Хёнджун согласно кивнул, видя здравое зерно в размышлениях девушки. На самом деле она очень симпатизировала ему не только из-за её природного обаяния и доброты, но и потому, что напоминала Хану его собственную пассию.  Джунхан познакомился со своей будущей девушкой в университете. Она училась на фармацевта — прямо как девушка за прилавком, что за совпадение! — и была на год старше Хёнджуна, но между ними всё равно завязалась сначала крепкая дружба, а далее и симпатия, переросшая в отношения.  Джунхан души не чаял в своей даме и был самым завидным парнем: дарил цветы и подарки без повода, встречал после подработки, а свободное время старался уделять своей девушке. Она была самой счастливой в этом мире. О взаимности не могло быть и вопросов: они безумно любили друг друга.  Но когда началось массовое убийство правительства и терроризм, семья девушки решила уехать. И их можно было понять. Только вот сама девушка не хотела уезжать. Она кричала о том, что никуда не уедет без Хана, но у того ещё были дела в городе, при этом пока что не связанные с организацией — туда он вступил позже, когда Чонсу пригласил его помочь в борьбе против загадочного убийцы. Хёнджун долго уговаривал девушку поехать одну, клялся ей, что он вернётся к ней живым и невредимым, и по итогу она согласилась, пусть и долго не хотела принимать действительность. Они попрощались крепкими объятиями и долгим поцелуем, от которого у обоих пошли слёзы. Ведь они знали, что возможность больше не встретиться слишком велика. Случайности случаются каждый день, и эти случайности способны убить человека.  Чонсу и она были самыми близкими людьми для Джунхана, поэтому Хан просто не мог позволить своей девушке усомниться в нем и остаться тут. Он пообещал, что скоро вернётся, что потом у них всё будет хорошо. И она поверила. Сказала, что будет ждать до скончания веков.  После этого она уехала, а Джунхан почти сразу присоединился к «Язычникам».  — Итак, вот ваши лекарства, — произнесла фармацевт, тем самым вывела из воспоминаний Джунхана. — С вас… Казалось, что девушка ни капли не удивилась, когда Чонсу достал нужную сумму — которая, к слову, была совсем не шуточной — и расплатился за лекарства. Она приняла деньги, пересчитала их и произнесла: — Спасибо за покупку! Приходите ещё! Лекарства с трудом были запихнуты в рюкзак, который уже по швам трещал от переполненности. Когда Джунхан и Чонсу вновь подошли к метро, у первого закружилась голова от одного взгляда на темную пустоту, в которой пропадали, растворялись ступени. — Может, пойдём долгим путём? — предложил Чонсу, краем глаза видя, как переменились лицо Джунхана от одного взгляда на подземный переход. Словами не описать, как Хан был благодарен ему за это предложение! — Да… Давай. — выдавил из себя парень, сдержанно улыбнулся и отвернулся от метро, открыл карты на телефоне и присмотрелся. — Итак, нам нужно идти туда… И, следуя более длинному, но, несомненно, более спокойному и светлому пути, друзья наконец дошли до своего дома с полным рюкзаком медикаментов и прочих медицинских штук. 

***

Оди и Гониль не встречались с особыми трудностями, пока добирались до магазина с тёплой одеждой и грелками. Не встречались бы и впредь, если бы не одно но. Магазин, в который они хотели зайти, оказался закрыт.  Они лишь пожали плечами, мол, ничего страшного, найдем другой магазин! Но, едва они приблизились к еще одному магазину, как обнаружили и его закрытым. Попытав счастье ещё раз пять, они почти отчаялись: каждый магазин оказался, черт возьми, заперт!  «Как же не хватает Чонсу с его отмычками…» — с грустью подумал Гониль, как никогда скучая по другу, и уже было хотел идти с Сынмином дальше, как тот обернулся и, спустя небольшую паузу, произнёс: — Давай попробуем тот магазин. И указал пальцем куда-то за спиной Гониля. Гу, уже не ожидая увидеть ничего удивительного для себя, обернулся, и лицезрел единственный магазин, на двери которого не висела табличка «закрыто».  А не висела она потому, что вход магазина просто напросто был перекрыт желтой лентой, так и кричащей о том, что входить туда запрещено. Гониль с сомнением почесал затылок.  — Ты уверен? Я не думаю, что туда можно.  — Я тоже. Но у нас другого выхода нет. — с такими словами Оди двинулся вперёд, и Гонилю не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним. На самом деле магазин отличался ото всех тем, что он выглядел захолустьем среди фешенебельных вывесок дорогих бутиков и обыкновенных масмаркетов. Дверь, которая одним своим видом не внушала уверенности в прочности, так же была на всю длину перечеркнута специальной линией. Видимо, обычный знак «закрыто» по каким-то причинам игнорировался владельцами данного магазина и людьми, потому было принято решение прийти в более жестоким мерам. Оди аккуратно прошёл под желтой лентой и толкнул дверь. Она с лёгким скрипом, с удивительной лёгкостью открылась — даже сил не нужно было прикладывать! Парни переглянулись, слегка замялись, но зашли в объемную комнату и прищурились. Оказалось, что магазин представлял собой не то барахолку, не то какой-то секонд-хэнд. Вещи тут лежали большими кучами на прилавках, висели вплотную на плечиках, были сложены на полках шкафов и выставлены на всеобщее обозрение. Каждый мог потрогать вещь, взять ее и решить, нужна ли она ему, а потом сложить и положить обратно или пройти на кассу.  Правда, ничего хорошо, модного и нового тут найти просто не представлялось возможным.  Однако был в этом и свой плюс. Отыскать по-настоящему тёплые свитера, ботинки и так далее было просто. Старая одежда зачастую делалась с опорой не на моду, а на комфорт и удобство — вот в чем преимущество неприглядных свитеров с тупыми узорами, в которых многие постеснялись бы даже выйти на улицу. И такого тут было мерено-немерено.  Оди и Гониль обрадовались и начали быстро, юрко перебирать кучи одежды и забирать с собой. Кое-какие экземпляры порой вызвали страх или отвращение, но по большей части одежда была обычной, но комфортной.  Оди и Гониль выбирали свитера, штаны и ботинки средних и больших размеров, чтобы каждый мог найти себе что-то более или менее комфортное. Гониль так сильно увлёкся рассматриванием одежды, что не сразу услышал тихое подзывание Оди.  — Гониль! — наконец названный обернулся и, приманенный жестом руки, подошёл ближе к соучастнику. — Смотри, что нашёл.  Сначала Гу не понял, чем же Оди так понравились эти странные жилеты, к тому же такие толстые и неудобные, но потом его глаза расширились. — Это?… — Ага. Бронежилет. — глаза Сынмина блеснули азартным огоньком. — Я думаю, мы должны это взять.  — Конечно! — заговорщическим шепотом вторил ему Гониль и раскрыл рюкзак. — Клади. — А как насчёт оплаты? — пожурил его Сынмин. — Тут никого нет. Если что, потом отдадим деньги. — отмахнулся от него Гониль и уже начал запихивать набранное, стараясь всё плотно утрамбовать. Сынмин лишь усмехнулся на это. — Тихо спиздил и ушёл… — Ой, ну не учи ученого! — взмолился Гониль. В последнее время он стал более свободным и независимым, чем был раньше, и это явно шло ему на пользу. — Не до нравоучений сейчас! Сынмин это прекрасно понимал: их ситуация вообще прощала им злобные деяния по типу кражи, ведь они всего лишь пытались выжить. О нравственной стороне своих поступков у них ещё будет время подумать.  Бронежилеты укладывались тяжелее, но у них было два рюкзака, так что всё, что нужно, прекрасно поместилось. Гониль и Оди триумфально переглянулись: а теперь надо бежать!  Чувствуя себя ворами в законе, они вышли из магазинчика и оглянулись. Они уже ожидали увидеть окружение из полиции, которая скажет что-то типо: «Руки вверх! Вы имеете право хранить молчание!» Глупо, прямо как в этих идиотских фильмах про полицию. Но захватывающе до жути! Но никто не поджидал их с пушками наготове, только ветер подвывал, призывая смотаться отсюда побыстрее. Он словно говорил, что полицию можно не ждать, но есть что-то пострашнее полиции, что может появиться с минуты на минуту.  Они прислушались к ветру — как бы глупо это не звучало — и поспешили уйти. Не без приключений, но в итоге они добыли тёплую одежду, и теперь можно было не бояться замерзнуть в холодные зимние месяцы. Они встретились с Чонсу и Джунханом на входе в дом, то есть две пары вернулись почти в одно и то же время. Гаон похвалил каждого из прибывших, восхитился их кооперации и быстроте, выслушал все истории, посмеялся вместе с каждым и попросил в следующий раз быть осторожнее. В эти моменты Гаон выглядел каким-то живым, другим, чем был раньше. Менее раздражённым и скептичным. — Ну что, теперь мы? — когда все рассказы закончились, а вещи были вынуты и показаны, Гаон переглянулся с Джуёном, и тот с улыбкой кивнул. Все не прекращали удивляться тому, как за несколько дней эти двое сумели сблизиться. Они выглядели как лучшие друзья, хотя сами это агрессивно отрицали. — Тогда пойдём!