Сэндитон. Вихрь раскаяния

Не было бы столь больных воспоминаний, если бы Шарлотта никогда бы не приезжала в Сэндитон. Не задумывалась ли она об этом? Конечно же задумывалась. Но потом она вспоминает сколько друзей приобрела в этом месте и её потери меркнут в их количестве. Мистер и миссис Паркер стали для неё второй семьёй. Словно, старые добрые дядя с тётей, к которым можно приехать погостить на лето. Джорджиана стала, по истине, самым лучшим другом для мисс Хейвуд. Она была приземлённой, доброй и весьма забавной юной леди, несмотря на всё своё большое состояние — она не теряла того внутреннего огонька, который таился в глубине её прекрасной души. Шарлотта безумно скучала по мисс Лэмб, которая совсем недавно находилась в Италии, пытаясь нащупать тоненькую нить, ведущую её к своей родной матери. Но этим утром, Эллисон, не стуча в дверь, залетела в комнату к Шарлотте, показывая только что пришедшее письмо от их подруги. — Одно для меня, а одно для тебя, сестра. — Пролепетала своим тоненьким голосочком миссис Фрейзер. — От неё не было вестей целых две недели. — Задумчиво проговорила Шарлотта, срывая фамильную печать с письма, тут же принимаясь вчитываться в аккуратно выведенные буквы рукой мисс Лэмб. «Дорогая Шарлотта, Прошу прощения, что так долго оставляла тебя без вестей о моём странствии по Европе. К сожалению, мне так и не удалось ничего выяснить о моей маме. Я гостила пару дней у моего троюродного дяди по папе в Италии, но и он не слыхал ничего, чтобы пригодилось мне в поиске. Дядя Гастон Лэмб оказался, весьма, противной личностью. Если бы не наш добрый Артур, который может скрасить любой конфликт, он бы тотчас вышвырнул бы меня из дома, даже не выслушав всей истории. Он мерзопакостно отзывался о моём покойном отце — его брате, что подвергало меня в самую лютую ярость. К счастью, мы с Артуром возвращаемся в Сэндитон. Будем там к концу недели, и думаю, что когда ты будешь читать это, я уже буду устраивать бал в честь моего дня рождения. Надеюсь, что ты не забыла и уже пакуешь свои вещи, чтобы лично меня поздравить, иначе я никогда тебе этого не прощу, мисс Хейвуд. Жду тебя в Сэндитоне, как можно скорее. Искренне, твоя Джорджиана. p.s. Артур приветствует тебя и также ждёт не дождётся снова тебя увидеть. Он говорит, что последний раз Том был обескуражен один справляться с бумагами и что ему и Мэри тебя очень не хватает. Их дом опустел без твоего присутствия». Мисс Хейвуд поглаживала шершавую пожелтевшую бумагу, где утонченным красивым почерком мисс Лэмб были выведены ровные буквы. Девушка так скучала по своим друзьям, по Тому и Мэри, по их детям, по Сэндитону, его песчаным пляжам и приятному бризу с моря. Закрыв глаза, Шарлотта могла поклясться, что чувствует колосящуюся траву на холме, подгоняющий ветер бьёт её в спину, направляя к синей глади воды. Пение чаек отскакивало эхом от острых скал утёса, превращая это в нескончаемый гул. Прохладная вода касается её пальцев ног наполняет свежестью, хоть и пробирает до самых костей. Это прекрасное чувство — не сравнится ни с чем на свете, разве что… Девушка резко открывает глаза, тут же себя ущипнув за предплечье, что опять чуть не позволила себе слабость вспоминать нежные чувства к Александру. — Я сейчас же скажу Деклану, чтобы готовил повозку. — Заверещала Эллисон, дочитав своё письмо. — Мы возвращаемся в Сэндитон. С этими словами сестра вылетает из комнаты, громко захлопнув за собой дверь, что та неприятно скрипя, чуть ли не вылетает с петель. Конечно приехать поздравить Джорджиану с её двадцатиоднолетием было дело чести, как её близкой подруги, но в этот раз Шарлотта была взволнована возвращаться в Сэндитон. Причиной было лишь одно. Снова увидеть мистера Колборна, когда она так тщетно пыталась стереть его облик из памяти. Они не виделись уже более двух месяцев и мисс Хейвуд так и хотела оставить, ведь увидя его, она не представляла, как отреагирует её бедное сердце. И тем не менее, Шарлотта безумно скучала по Лео и Августе, которые стали ей практически семьёй за такой короткий срок. Разум разрывался между двух огней. С одной стороны был мистер Колборн, которого она хотела видеть меньше всего, а с другой стороны, прекрасные юные леди, которые возвращали Шарлотту к безумной и лёгкой жизни вне светского общества. В дверь постучали и пригласив войти, на пороге её комнаты появился Мистер Хейвуд. — Дорогая, Эллисон рассказала, что вы с сестрой и её супругом отчаливаете по полудню в Сэндитон на празднование дня рождения вашей подруги. Смею спросить, могу ли я настоять на том, чтобы Ральф сопроводил вас? — Отец переминается с ноги на ногу, украдкой глядя на дочь, ожидая её вердикта. — Прошу, папа, это будет ни к чему, ведь с нами поедет Деклан, он позаботится о нас обеих. Мы остановимся в доме мистера и миссис Паркер, не хочу утруждать их принимая ещё одного гостя. Это было бы очень нагло с моей стороны, ведь мы только-только обручились. — Шарлотта аккуратно смотрит на отца, пытаясь понять, готов ли он отпустить дочь одну, после того, как вчера вечером произошло самое счастливое событие, касаемо его старшей дочери. — Но мистер Старлинг теперь твой жених, он имеет право сопровождать тебя на балу у мисс Лэмб. — Ты прав, папа, но я не смею просить убежища у мистера Паркера моему, с недавнего времени, жениху. Мы ещё не женаты, чтобы я хоть как-то могла держаться за Ральфа. Я думаю, что мы съездим туда ненадолго. Ты даже не успеешь соскучиться по своим девочкам. — Шарлотта нежно обнимает отца и тот благоговейно улыбается ей. — Что-ж, думаю, что мистер Старлинг сам справится со своей участью и новым статусом твоего нареченного. Мисс Хейвуд кивает, широко улыбаясь, что уговорила отца от ещё одной сложной задачи. Ей нужен последний шанс побыть наедине со своими мыслями, и Ральф, уж извольте, никак не вписывается в это её желание. Осенний ветерок развивает подол тёмно-синего платья Шарлотты, когда выйдя из дома, она направляется в карету, держа одной рукой небольшой голубой чемоданчик с вещами. Остальное уже любезно было погружено мистером Фрейзером позади кареты на багажную ступеньку. Дочери мистера Хейвуда поспешно прощаются со своей семьёй, обещая вскоре вернуться. Деклан подаёт руку сначала своей супруге, помогая взобраться в карету, а потом и Шарлотте, придерживая её чемоданчик. Упоительно вглядываясь в горизонт, Эллисон вдруг восклицает: — Прошу вас, давайте останемся в Сэндитоне как можно дольше! Я так скучаю по этому месту. Деклан рассматривает, чтобы приобрести маленький домик на окраине Сэндитона на своё офицерское жалование, которое ему выплатили по уходу. Конечно, на ферму нам не хватит, но на маленький уютный домик для отдыха в летнюю пору, наверное, самое то. Что скажешь, Шарлотта? — О том, чтобы остаться или о приобретение жилья? Эллисон закатывает глаза. — О втором, разумеется. Первое даже не подлежит обсуждению, моя милая сестра. — Я думаю, что это чудесная новость, но дома в Сэндитоне довольно не бюджетные, по сравнению с домами в нашем городке. Возможно, вам даже хватит на собственную ферму. — Я знаю, сестра, но жизнь в Уиллингдене не внушает мне энтузиазма. Я бы хотела растить детей в столь прекрасном месте, как Сэндитон. — Может тогда, стоит ещё подкопить и купить дом побольше, чтобы туда сразу и переехать? Том бы помог с работой Деклану, я уверена. — Да, я знаю. Просто хочу узнать твоё мнение, моя дорожайшая сестра. Я всегда на тебя равнялась. — Сейчас мы уже взрослые, и я точно не тот человек, которым стоит восхищаться, Эллисон. — Ты не права, Шарлотта. Ты всё ещё для меня остаёшься примером восхищения, ведь ты моя старшая сестра. Следующие несколько часов никто и не обмолвился и словом. Супруг мисс Хейвуд, а точнее, миссис Фрейзер, был молчалив и скромен в разговорах с дамами, но Шарлотта так радовалась, когда видела какой счастливой он делает её сестру. Где-то мисс Хейвуд даже завидовала своей младшей сестре, что она так любима и уважаема мужчиной, который готов отдать всё, чтобы сделать её сестру счастливой. Эллисон же была возбуждена лишь обзаведением собственного жилища и возвращению к балам и светским мероприятиям. Конечно, это не означало, что чувства их были не взаимны. Эллисон была безнадежным романтиком и пыталась как-то подтолкнуть мистера Фрейзера к более уединённой жизни поодаль от родительских глаз, где романтика, явно, была излишней. Шарлотта понимала её и поддерживала в этом. Жить на родительской ферме было удручающе тяжело для всех детей мистера и миссис Хейвуд. Не работа их пугала, а отцовский контроль и манеры, которым им нужно было следовать, чтобы не огорчить главу их семьи. Возможно, именно, это способствовало вчерашней слабости сказать «нет» на вопрос о женитьбе мистеру Старлингу под строгим взглядом отца. Шарлотта не хотела быть обузой. Она не хотела снова разочаровать его. От этого и болело сердце, что отцовские чувства ей были важнее собственных. Если бы, предложение руки и сердца звучало бы не из уст юного мистера Старлинга, а от мистера Колборна — Шарлотта была бы на седьмом небе от счастья. Но, к сожалению, этому никогда не бывать. Эта слабость, которую она испытывает к этому несносному мужчине необходимо подавить в себе. Да, она прекрасно понимала, что нескончаемо и отчаянно влюблена в Александра, но чувства не были взаимными, а мисс Хейвуд не из тех дам, которые бы добивались расположения мужчины несмотря на столь унизительные последние его слова. Он затронул её самолюбие, назвав их поцелуй минутной слабостью между работодателем и работником. Всего лишь не больше, чем прислуга, хотя в те моменты близости это таковым не казалось. Мисс Хейвуд в очередной раз убедилась, что не умеет считывать мужские чувства. Мужчины — слишком сложные, чтобы их понять. Кучер замедлил лошадей и все трое выглянули в окошко. Они тут же узнали широкие улочки Сэндитона в сумерках. Они проезжали дома, где мелькал тусклый свет свечей. Даже сюда доносился свежий, слегка прохладный, осенний бриз с моря. Всё семейство Паркеров уже ждут своих гостей. — Милая Шарлотта, как мы скучали. — Обнимая девушку говорит Мэри. — Ты выглядишь утомленной, надеюсь, что это из-за длительной поездки, и ничто другое, моя дорогая. — Мистер Фрейзер. — Приветствует рукопожатием Том Паркер супруга Эллисон. — Рады снова видеть вас с вашей супругой у нас дома. Для нас большая честь наблюдать, как счастлива юная Эллисон с вами. — Мистер Паркер обходит Деклана и обнимает улыбающуюся миссис Фрейзер. — Ты не представляешь сколько мне досталось нытья от мисс Лэмб, пока мы странствовали по Европе в поисках её матушки. Чаще всего, разумеется, Джорджиана была опечалена длительной разлукой с тобой. — Артур нежно улыбаясь, обнимает Шарлотту. — Я рад, что ты избавишь меня от этого, хоть и ненадолго. — Артур, я так счастлива видеть тебя. Всех вас. — Мисс Хейвуд обводит глазами всё семейство, искренне улыбаясь. — Мне так не хватало каждого из вас. Словно, частичка меня осталась прямо здесь в сердце Сэндитона. — Это взаимно, моя милая Шарлотта. — Мэри беря за руки обеих сестер, поднимается вверх по ступенькам на крыльцо. — Вы должны мне рассказать всё, что происходило с вами за это время. Ужин прошёл, весьма, чудесно и весело. Артур рассказывал невероятные истории о приключениях в Италии. Том с гордостью поведал про успех нового театра имени Сидни Паркера, в который недавно приезжала лондонская труппа талантливых музыкантов, которая произвела величайший фурор у жителей Сэндитона. Мэри в свою очередь попыталась посвятить девочек в последние сплетни города, которых было не так уж и много. Леди Дэнем совсем приплохело в начале месяца и к ней приезжала Эстер с визитом со своим мужем лордом Бабингтоном и малышом Джеймсом. К счастью, леди Дэнем поправилась, благодаря уходу леди Бабингтон и её супруга. К слову, Эдвард попытался обокрали свою тетю и та, которая знала все уловки племянника понимала, что рано или поздно, наступит такой момент. Леди Дэнем отправила его в мужской монастырь на севере Франции, откуда он не сможет достать ни её, ни свою наполненную счастьем сводную сестру. Миссис Паркер, также вскользь, упомянула мистера Колборна. Он уехал в Лондон по делам полтора месяца назад, как шептались на улице. С тех пор, его никто не видел, да и если честно, мало кто придавал вообще этому значение. Шарлотта при упоминании Александра невольно напряглась, но тут же почувствовала облегчение, что, возможно, не увидит его за эту неделю или две. — Кстати, его племянница недавно прислала тебе письмо на наш адрес. Наверное, не знала другого. Мы не стали пересылать его, так как понимали, что ты приедешь быстрее, чем письмо найдёт своего адресата. Оно у меня в кабинете, сейчас же за ним схожу. — Том извиняясь встаёт из-за стола и кланяясь, выходит из столовой. — Думаю, что вы очень устали с дороги и вам всем стоит немного отдохнуть перед завтрашним днём. — Миссис Паркер вытирает рот тряпочной салфеткой цвета айвори и тоже встаёт из-за стола. — Завтра я хочу отвести вас к портнихе и мы с вами выберем ткань для платья на бал к мисс Лэмб, который состоится в следующую субботу. Выкройки у неё остались и я в прошлый раз договорилась и выбила нам местечко на быстрый пошив платья. — О, Мэри, ты столь добра. Благодарю за твою любовь и заботу. Это было бы чудесно. — С энтузиазмом произносит Эллисон. — Спасибо, Мэри. Но мы не можем принять такого щедрого подарка. — Остановила порыв сестры Шарлотта. — У меня остались кое-какие деньги. Я не могу позволить себе такой наглости принять столь щедрый жест. — Нет-нет, моя дорогая, забудь об этом. Будем считать, что это будет подарок от нас с Томом вам на помолвку. Хоть, с Эллисон, мы весьма запозднились. Смех миссис Паркер заполняет комнату и сестра мисс Хейвуд хлопает в ладоши, радуясь, что Шарлотта сдалась своему благородному порыву. Хотя, благородным порывом это было трудно назвать. Скорее просто скромность и чрезмерное чувство показать собственную самостоятельность. Некоторыми минутами позднее, мисс Хейвуд сидела в кресле в своей уже полюбившейся комнате на втором этаже дома Паркеров. В руках она крутила помятый конверт от мисс Маркхэм с фамильной печатью Колборнов. Любопытство взяло своё и Шарлотта срывает круглую ярко-бордовую печать из сургуча на пожелтевшей бумаге, доставая письмо из конверта. «Дорогая мисс Хейвуд, Заранее прошу прощения если нарушу ваши личные границы прислав это письмо. Чувствую необходимость сказать, что мы с Лео по вам очень скучаем. Дядя приставил нам новую гувернантку, которая заставляет перечитывать Шекспира уже в пятый раз, как-будто никаких других книг на свете не существует. Мы пытаемся сопротивляться настолько, сколько это возможно при наших нынешних возможностях нахождения вне дома. Леонора очень часто с грустью вас вспоминает. Не подумайте, с грустью, что вас больше нет рядом с нами. Дядя, как мне кажется, тоже тоскует по вам. Он замкнулся и снова превратился в того черствого человека, которого я знала до вашего появления. Не представляю, что мог он вам наговорить, но уверяю, что он так не считает. Как-то он обмолвился, что он жалеет, что позволил вам уйти. И тем не менее, чувствую необходимость извиниться за всех нас перед вами, если мы как-то вас обидели. Надеюсь, что вы находитесь в добром здравии и возможно приедете в Сэндитон в скором времени. Мы сейчас гостим в Лондоне, но дядя обещал нам с Лео вернуться к концу октября. И даже пообещал сопровождать меня на бал к мисс Лэмб, хотя я смутно верю, что дядя сдержит своё обещание. Я лишь надеюсь увидеть вас на этом балу или в Сэндитоне. Лео была бы в восторге если бы вы одарили нас своим визитом. Искренне ваша, Августа Маркхэм».