«Ma violette» et «mon chiot»

Около длинного, узкого окна, на слегка скрипучей кресле-качалке, сидела миниатюрного вида женщина. Её мягкие и гибкие черты лица, слегка размывались во свете луны, фиалковые глаза рассматривали ночное небо, а губы изредка шевелились—напевая тихую неразборчивую мелодию. Тонкие и маленькие ладони, лежали на внушительных размеров животе и поглаживали его. На женщине была накинута шелковая ночнушка, цвета гвоздики и тонкий белый халатик. Наперекор светлым одеяниям, женщина была обладательницей густых и длинных темных локонов, темно-коричневого цвета. Она, насколько можно, тихо и медленно покачивалась на кресле. Задумчивым взглядом, брюнетка уставилась на ночное небо—уссеяной белыми точками и ярко-светящейся белым диском—придаваясь своим мыслям. Вдруг, где-то сзади, что-то скрипнуло и раздалось тихое бормотание. Спустя несколько секунд, позади брюнетки появился из тьмы высокий красивый мужчина. Острые и изящные черты лица, подчеркивались лунным светом и последующими тенями. Кучерявые локоны как смоль, до лопаток, черные как бездна глаза и слегка небрежная бородка. Улыбка застыла на лице мужчины, а руки в скором времени легли поверх других, закрывая их полностью, подбородок уткнулся в чужую, тонкую шею—приятно пахнущую ванилью. —Детка, чего не спишь?—тихо спросил мужчина, прикрыв в блаженстве от теплоты тела своей супруги. Та, мелко вздрогнув—будто только заметив мужа—осторожно повернула голову и уставилась в черные глаза напротив. —Феникс—образовавшуюся тишину, прервал женский голос. Открыв в туже секунду свои бездомные глаза, мужчина вопросительно уставился на спутницу. —Феникс—повторила женщина с ещё большей уверенностью и твёрдостью, так не характерной по характеру ей. Опешевшись от необычного поведения жены, мужчина отпрянул от тела супруги и стараясь ступать как можно тише, сел на колени напротив брюнетки. —Это я понял, детка, но, что именно Феникс?—специально выделил слово шатен и обеспокоено взял руку возлюбленной. Та, тихо хмыкнув, поднесла руку супруга к своему животу и повторила слово. Выпавший из реальности на несколько секунд мужчина, разлился смехом и медленно встав, по-доброму посмотрел на женщину и на её необычные фиолетовые глаза. —Феникс Регулус Блэк, а что? Звучит!—весело хмыкнул мужчина и потер подбородок—Надо будет Джеймсу рассказать—сделал себе пометку мужчина и снова сконцентрировался на своей жене. В свою очередь, брюнетка тихо улыбалась ребяческой улыбки мужа, что рассплылась в ещё большую от вида. Эбигейл, такая миниатюрная, аккуратная и хрупкая, смотрела на него своими большими фиолетовыми глазками и беззаботно улыбалась. Маленькие ручки—которые легко могли скрыться за его—лежали, обхватив живот и казались ещё меньше на его фоне. Эбигейл, та у которой в руках сердце главы рода Блэк, его состояние и душа, носила под своим сердцем его чадо и наследника, а главное— плод любви, любви его—Сириуса Блэка— и его прекраснейшей спутницы жизни. —Пойдем в кровать, Эби—нежно прошептал Сириус и заправил выпавший локон за ухо. Согласно кивнув, женщина стала медленно подниматься с кресло. Наконец то поднявшись—не без помощи мужа—супруги медленным шагом зашагали к широкой кровати. Уложив супругу в кровать и предварительно проверив точно ли ей удобно, вскоре, и сам мужчина лег рядом с ней, укрывшись пуховым одеялом, как никак, хоть и конец зимы, а на улице все равно холодно. Сириус прижал к себе жену и в районе груди раздалось хихиканье. —Спокойной ночи, мa violette* —Спокойной, mon chiot** И супруги уснули, крепкий сном в объятиях друг друга. В тёплых и нежных объятиях. В тепле чужого дела и тихого дыхания.