О маленьких ссорах и дружеской помощи

— Аякс, – зовёт его Скарамучча со скрещенными на груди руками – нехороший знак, учитывая его нахмуренное лицо. — Ах, бегу, – вздыхает Аякс и отбрасывает джойстик прямо в сидящего рядом Дотторе. Рыжая челка по-ублюдски, как считает Скарамучча, завязана резиночками, а под глазами лежат огурцы. «Для упругости кожи», – писклявым голосом в голове Скары отзывается Тарталья. — Что, любовь моя? Кожа щек покрывается румянцем. Он хватает более высокого парня за локоть и тащит на кухню. — Закрой свой ужасный рот, – шипит он. – Как долго это тело будет спать на нашем диване? Серьезно, я уже не могу смотреть на эти крошки. Аякс давит улыбку. Мучча всегда был чистоплюйным, а особенно это чувство обострилось после «временного» переезда Дотторе в их квартиру. — Мучча, у него сложный период в жизни... — А у меня слабая нервная система! Он меня достал! Мало того, что ничего не делает, так ещё и ест, как грёбаный шакал. Аякс берет руку своего парня и чуть сжимает. — Потерпи ещё немного. Как только он разберётся со своими проблемами... — Пусть разбирается быстрее! – заканчивает разговор Скарамучча и толкает его, чтобы выйти из комнаты. Тарталья возвращается в гостиную и чуть давится от царящего в ней запаха. Когда Зандик занял их гостиную, то здесь была такая чистота, что самый педантичный хирург не придрался бы. Теперь же Аякс мог найти здесь кусок шоколадного торта, которому... Неделя? Тут же крабовые чипсы, под диваном, кажется, банки энергетиков, которые должны были находиться в мусорке ещё позавчера, косметичка с резиночками Тартальи и средства для ухода за кожей. За своим желудком Дотторе может и не следил, а вот за состоянием кожи – очень даже. В этом нет никакого смысла, говорил Скарамучча. В этом и не должно быть смысла, отвечал Аякс. Они жили вместе больше двух лет, и если к закидонам Тартальи Мучча привык, то от грязи, которую оставляет Дотторе, у него скоро случится инфаркт. — Опять ругался? – спрашивает Зандик. — Просил быть тише. – врёт Тарталья. – А ещё я собираюсь спать. И тебе советую. Дотторе смотрит на него так, как смотрят друзья, которые считают, что отношения портят людей. Как хорошо, что они не друзья. — Так уж и быть, звук сбавлю, – говорит Зандик. – Иди к своей петарде, а то она взорвется. Тарталья бьет того по плечу, а по дороге в спальню сует в рот огурцы. Скарамучча сидит в кровати и держит телефон у уха. — Ты кому? – тихо интересуется Аякс, но парень отмахивается от него. — Привет, это Скарамучча, – через какое-то время говорит в трубку Мучча, и Тарталья падает рядом с ним, чтобы слышать говорящего. Аякс чуть ли не икает, когда узнает знакомый голос. — Чем обязан, мистер Куникудзуши? Тарталья до боли сжимает тонкую ляшку Муччи, и тот пинает его в ответ. Они дерутся несколько секунд, пока, в конце концов, Скарамучча не скидывает рыжего с кровати. — Можно и не так официально, мы не на работе. – закатывает глаза Скарамучча, когда с деланно больным видом Аякс возвращается к нему. – У меня к тебе разговор. — О чем? – спрашивает, несомненно, Панталоне. — Скорее о ком. – фыркает Скарамучча. – Твой тупой муж целую неделю пытается вызвать у себя и моего парня гастрит. Забери его немедленно, пока я не вызвал полицию и не сказал, что у меня в квартире незнакомый человек. Панталоне молчит в ответ. Аякс лезет как можно ближе к лицу Скарамуччи, чтобы слышать каждое слово. Рыжие волосы щекочут нос Муччи. — Скарамучча, я не выгонял его. — А мне он сказал, что ты выкинул его из дома. — Дотторе имеет свойство преувеличивать. — Мы все заметили. – кричит в трубку Тарталья и в конце концов получает такой сильный тычок в ребра, что издает мертвый писк и, кажется, уже не дышит. — Я услышал вас обоих. Завтра все решу. — Спасибо, – едко говорит Скарамучча и сбрасывает. Мучча толкает Аякса, чтобы тот начал наконец шевелиться. — Хватит симулировать. Завтра, чтобы даже не пахло твоим другом. Здесь не гостиница. — Я понял. – лёжа лицом в подушку, говорит Тарталья. — Я так понимаю, никаких других моих друзей здесь тоже больше не должно быть? — Правильно понимаешь. Послезавтра приезжает моя сестра. — Что?! – кричит Тарталья. – Я сбегаю из страны. Он уже почти встаёт с кровати, когда Скарамучча хватает его за ухо и тянет обратно. — Я терпел этого сумасшедшего, значит, и ты вытерпишь Эи. К тому же, в этот раз она без Мико, так что расслабься. Тарталья чуть ли не рыдает. Эи не любит его по причине «просто потому что», и даже если бы Тарталья истекал кровью, она, скорее всего, просто бы добила его. Мучча выключает лампы и обнимает Аякса со спины. — Спокойной ночи.