Ради тебя я полюблю дым

      Морозный ветер обдувал голые костяшки на руках Юджин, от чего они совсем покраснели. Держать сигарету было тяжело, будто она свинцовая. Но Юджин терпеливо и смело преодолевала все тягости жизни курильщика, делая одну медленную затяжку за другой, растягивая догорающую сигарету до самого её предела. Ан наблюдала за тем, как плотный серый дым выходил из ее лёгких и чуть погоди испарялся, как смутное виденье. Иногда, от дыма жгло глаза, так что они были на мокром месте. Юджин щурилась, поэтому видела размыто. Одна слезинка за другой катились с ее щек, падая прямо на снег. Кажется, это единственный момент, когда она может проронить горькую слезу, пускай она даже не зависела от ее эмоций. Ей было все равно, плачет она или нет. Её волновала только одна мысль: как же ей выкупить ещё пачку в тайне от родителей и, особенно, от ее близкого человека — Вонен.       Юджин с самого начала осознавала, что скрывать что-то от Вонен — было гиблым делом. Она все равно умудриться каким-то неведомым, волшебным образом проскользнуть сквозь напускную уверенность и стальную маску, проникнув в самую суть Юджин. Ан точно не любилая когда в ее душе так дотошно копашатся, как в грязном белье, но она не пыталась как-то препятствовать действиям Чан. Она никогда ее не отталкивала. Так что ложь Юджин мгновенно раскрывается зорким глазом Вонен. Но, видимо, чуткими были только глаза Чан, — точно не нос. Она никогда не чуяла стойкий табак на одежде Юджин, или, может, первое время игнорировала, а потом уже приелось, принюхалось, прижилось. Юджин пахла кофейными сигаретами — вот и все. Возможно, Вонен и не могла подумать, что отличница и спортсменка Юджин имела какие-то вредные привычки, особенно что-то вроде курения. Юджин всегда была слишком хорошей для общества. Никто бы не смел подумать такое про нее… А ещё Юджин слишком много тратила своих внутренних ресурсов на то, чтобы всем нравиться и выглядеть всегда идеально, быть примером для младших, — наверное по этой причине она и начала курить. Снимать стресс, если хотите. Да, и к слову: она могла в любой момент бросить. В конце концов, разве какое-то баловство могло сокрушить железную волю Юджин? Это было бы точно не в её стиле — повсетись на поводу у обычных людских слабостей.       Эта ночь была особенно прекрасной. Холод и жуткий ветер не мешали тому, чтобы наслаждаться видом сверху. Небо было усеяно звездным пейзажем, а луна светила лучше любого фонаря. Фонарь, сигарета, аптека. Ещё было волшебно тихо здесь — за жилым комплексом. Вдали от жильцов и машин. Очень спокойно и по-доброму одиноко. Юджин отдала бы всё, лишь бы иметь возможность иногда вот так вот оставаться наедине с собой, со своими мыслями, с этой сладковато горькой сигаретой с ароматом капучино. Её лёгкие жадно вдыхали каждый жгучий затяг и чуть слышно выдыхали на волю, на мороз. Слабое головокружение ударило по Юджин, она немного сомкнула глаза, почувствовав подобие сонливости. Кажется, на часах было три часа ночи. Она всегда выбегала покурить в это время. Так она могла избежать чьих-то ненужных глаз. Она явно не хотела прослыть заядлой курильщицей в своей школе. Нет, её статус не позволял ей так смешно испортить свою репутацию. Но привычку девушка бросать не собиралась. Она предпочла прятаться. Но, кажется, эти прятки она проиграла.       Сзади послышались осторожные шаги, под которыми мягко хрустел снег. Юджин вздрогнула и боязливо медленно оглянулась, молясь всевышнему, чтобы это был не тот человек, о котором она сейчас думала.       — Привет, онни. — Повседневно произнесла Вонен. Её глаза были обращены на сжатую меж тонкими длинными пальцами старшей. — Расслабляешься?       Юджин хотела провалиться под сугроб, исчезнуть и умереть. Как она могла так просчитаться? Ничего не оставалось, кроме как оправданий, но от этой мысли Юджин почувствовала себя ещё более жалкой. В такой ситуации важно было иной раз промолчать. Все и так предельно ясно. Ан виновато опустила взгляд.       — А ты какими судьбами? — Также дежурно произнесла Юджин.       — Бессонница.       Юджин понимающе кивнула, подняв глаза обратно на небо, пытаясь считать огоньки, лишь бы не сталкиваться с Вонен очередным нелепым взглядом. Даже в такой ситуации Ан старалась сохранять лицо, хотя только что упала им в грязь. Девушки какое-то время неловко молчали, придумывая, как продолжить эту неожиданную беседу.       — Мне не нравится это. — Вонен указала на сигарету. — Если тебе интересно, о чем я сейчас думаю. Ты губишь себя.       — Почему тебя так волнует то, что я делаю с собой? Тебе же не целоваться со мной приходится.       — А ты хочешь?       Юджин громко рассмеялась, превращая свои круглые глаза в полумесяцы. На щеках выступили ямочки — теперь от них Вонен сложно было отвести взгляд, ведь видеть широкую искреннюю улыбку старшей — невероятная редкость. Она не хотела упускать возможности их разглядеть.       — Я бы не хотела целоваться с тобой, зная, что тебя бесит дым.       — Как-то привыкла, на самом деле.       — То есть, ты все это время знала? И молчала?       Вонен кивнула.       — Предполагала.       Юджин сделала последнюю затяжку, добравшись до самого фильтра. Дым был на вкус, как пластик.       — Фу. — Юджин брезгливо поморщилась. — Что ещё думаешь?       — Думаю, что пускай мне и не нравится запах табака, ты все равно не выглядишь менее привлекательной.       Для них такие смелые комплименты были привычным делом. Юджин любила нотку флирта в ее отношениях с Вонен, будто бы их отношения не были однозначно дружескими. Юджин любила оценивать Вонен как «близкого человека» — а это нечто большее, чем подруга. А Вонен же часто терялась в их играх. Так что она часто недопонимала того, как относится к ней старшая. Но сама для себя, Чан осознала — её привлекала натура Юджин так, будто бы она была ее музой. Она чисто и неподкупно восхищалась любыми действиями и словами старшей. А Юджин любила ее комплименты, внимание…       — Тебя тоже привлекает, когда я курю? — Удивлённым тоном возразила Юджин.       Вонен округлила глаза, уставившись на старшую.       — Знаешь, я чувствую себя плохо из-за того, что ты увидела меня в таком… сеттинге. Боюсь, что ты уже не будешь так высоко меня оценивать. Но я не стану стараться исправиться в твоих глазах, или что-то типо этого. Да и мне надоело прятаться по углам. Ты же можешь принять меня с этим?       — Ты о курении? — Поразилась Чан. — Из-за такой ерунды странно было бы менять свое мнение о целом человеке. Я же знаю какая ты на самом деле. И ты мне нравишься такой.       — Даже если тебя бесит дым?       — Ради тебя я полюблю дым.