Вкус

Киллуа тихо шепчет фразу в губы Гона, изящные руки медленно скользят вниз от взъерошенных волос мальчика с медовыми глазами, к гладкому изгибу его шеи. Сначала Гон не слышит слов; он слишком поглощён мягкими завитками волос Киллуа, мягкостью его рта, покрывающего нежными поцелуями щёки, подборок, шею Гона, как его мягкие ладони скользят по мозолистым ладоням брюнета и тем, как их пальцы переплетаются, один за другим… они похожи на идеальные кусочки головоломки, вставшие на свои места. Киллуа тянет Гона вперёд, и Гон слепо следует за ним — потому что он последовал бы за ним куда угодно, через что угодно, перенёс бы любые трудности, если бы это означало, что они будут вместе — и Киллуа снова целует его, прямо в губы. — Что? — спрашивает Гон, когда Киллуа, наконец, отстраняется, совершенно ошеломлённый. Альбинос улыбается глазами, словно, вырезанными из полуночного неба, и тихо повторяет, — Иди в постель.