Лакомо и ломко

      Конечно, это повторилось снова. Не каждый день, да, но теперь, когда у Майка был свой компьютер, они могли бы переписываться постоянно в свободное время. Уилл даже не был бы против — он хорошо втянулся и почти ждал, когда на мониторе появится оповещение. Майк больше не здоровался, но и разговор они всегда начинали с простой дружеской болтовни, и только со временем меняли наклон и градус.       Лукас, завалившийся к Уиллу в ближайшую после дня рождения субботу, сразу же заподозрил, что у него новый роман.       — Ну, рассказывай!       — Нечего рассказывать, — разливая свежесваренный кофе по чашкам, он радовался, что его лицо скрыто, потому что улыбка говорила сама за себя.       — Да брось, я знаю как ты выглядишь, когда начинаешь влюбляться.       Уилл обернулся так резко, что опрокинул сахарницу — ее содержимое разметалось по всей столешнице. Какое такое «влюбляться»?       — Ничего подобного!       — А дела то, я смотрю, все интереснее и интереснее, — глаза Лукаса горели любопытством. — Ну, рассказывай! Кто такой, что у вас уже было?       — Мы просто переписываемся, — задушено выдал Уилл, одновременно радуясь, что ему есть что ответить, и расстраиваясь, что именно реакцию на переписку с Майком Лукас идентифицировал таким образом.       — И ты уверен, что это мужчина? Что он не старый и страшный? Что неженатый? — сразу же посыпались вопросы. — Интернет — рай для мошенников.       — Да не переживай ты за меня, — нарочито беззаботно бросил Уилл. — Я же не состариться с ним собираюсь. Просто виртуальный секс.       — То есть вы даже не болтаете? О том, как прошел день, какие люди мудаки и все в этом духе. Просто сняли штаны и погнали?       Они с Майком болтали, потому что, черт возьми, это они, они с Майком, чья дружба длилась двадцать восемь лет, поэтому, конечно, им всегда было, что обсудить помимо своих эротических фантазий.       Как минимум, Майк сейчас переживал непростые времена из-за развода и наконец-то принятой сексуальности, а поделиться всем этим мог лишь с психотерапевтом и с ним, Уиллом. Приятно, когда есть человек, готовый выслушать тебя бесплатно.       Только, например, вчера, у Уилла был чертовски отвратительный рабочий день.       Ничего плохого персонально для него, но его коллеги поцапались так, что весь отдел находился в осязаемом напряжении, а рисовать — даже по четкому техническому заданию — в такой атмосфере сложно, неприятно и неэффективно.       Ближе к вечеру кипение достигло крайней точки, и Уилл, любящий свою работу, правда, был готов послать все к черту и начать искать другие предложения — не только в мультипликации, но и в создании компьютерных игр. С его компетенциями сменить работу не составило бы труда, но лишиться места из-за идиотов-коллег? Звучало как проигрыш, что ли.       Одним словом, он был совершенно не в духе, о чем сообщил Майку, и они проболтали весь вечер о том, как зачастую сложно что-то изменить в своей жизни, но иногда все перемены оказываются к лучшему. Майк-то точно знал, о чем говорил.       Они так заговорились, что не заметили, как время у Уилла перевалило за полночь, а у Майка наступил четвертый час. За все это время тему секса не задевали даже вскользь, что должно было быть более чем нормально для двух друзей, но все равно отдавалось чем-то тревожным внутри. Словно Уилл мог привыкнуть к такому — каждый вечер проводить с Майком вот так, а без дрочки это все начинало значить… что-то.       Тем не менее, Уилл не мог нарадоваться, что у него ноутбук — он имел роскошь развалиться прямо в постели. Когда все в их переписке накалялось, трогать себя не за столом, а откинувшись на подушки, где действительно просто представлялся Майк рядом, произносящий прямо в ухо все те горячие вещи, что высвечивались на экране.       — Да, мне сейчас и не нужно что-то большее, — соврал Уилл легко, потому что стоял к Лукасу спиной, пытаясь прибрать рассыпанный сахар.       — Эй, чувак, у тебя должен быть кто-то, с кем ты обсудишь какие все мудаки, — это звучало вроде бы забавно, но по тону голоса просто определялось, что на самом деле Лукас серьезен. — Звони мне, правда.       — Люди не всегда мудаки.       — Всегда! В спорте — точно, а то, что ты рисуешь мультики, не значит, что вокруг вас летают птички и бегают оленята прямо в студии.       — Вчера я впервые задумался о том, чтобы уволиться из Pixar, — признался Уилл, наконец-то садясь за стол.       — Что? Ты же любишь свою работу!       — Я люблю рисовать и создавать что-то крутое, но этим можно заниматься и в других местах, — пожал плечами он. — У нас там не совсем здоровая атмосфера, если честно.       — Так а я о чем? Люди — мудаки! И как хорошо, что я к тебе заехал. С кем еще ты бы все это обсудил?       — Ну, вообще-то, я поговорил об этом с Майком вчера, — сказал Уилл. Из его слов же нельзя сделать вывод, что и дружеская переписка, и виртуальный секс у него с одним и тем же человеком? — У него же вся жизнь перевернулась, но он хорошо справляется.       — Нет, развод — это как-то можно понять, хотя он, кажется, не живет с любовницей теперь, — рассуждал Лукас, едва ли обращая внимание на несмелый кивок Уилла. — Но работу-то он зачем бросил? Я думал, он более чем доволен ею.       — Нет, все совсем не так. Не в том порядке, — пришлось поправить. — Его сначала уволили, а потом он решил развестись. Но больше я ничего тебе не скажу. До его дня рождения полторы недели, так что потерпишь. Ты, кстати, с Грейс поедешь или один?       Уилл спросил об этом не просто так: раз уж Майк собирался признаться в том, что он не совсем гетеросексуален, хотелось, чтобы его окружали только те, кто не допустил бы и капли осуждения или непонимания, а жена Лукаса для этого не подходила.       — Раз это середина недели, думаю, один. Тем более она хорошо сдружилась только с Зои и с Нэнси.       — Ну, с Зои, я надеюсь, мы больше не увидимся, — бросил Уилл максимально небрежно. — Они плохо разошлись.       — Это не удивительно! Он же изменял ей, я бы удивился, что ты так легко и без осуждения спустил это, если бы дело не касалось Майка.       — Как будто он единственный из моих друзей, кто изменял жене, Лукас! — закатил глаза Уилл.       — Не понимаю, о чем ты. Дастин бы не успел изменить Сьюзи, они только полгода женаты и исследования свои вместе проводят.       Уилл снова закатил глаза. То, с каким упорством Лукас притворялся, что он непогрешим и никаких случайных связей с Макс у него не было с тех пор, как у них обоих свои семьи, спустя годы только раздражало. Макс хотя бы хватало совести просто отказаться это обсуждать, пусть кое о чем она все же рассказала как-то раз ему и Джейн за бокалом.       Если с Грейс у Уилла была взаимная неприязнь, то с Картером они хорошо ладили — иногда одолевала досада на сложившееся положение вещей.       Пусть Лукас и обвинил его в необъективном отношении к Майку, тот хотя бы взял на себя ответственность и сам все рассказал Зои.       Они какое-то время поболтали о Baldur's Gate, об ожидаемой премьере «Человека-паука 2», не возвращаясь больше ни к личной жизни друг друга, ни к тому, что Уилл подумывал сменить работу.       Когда Лукас уехал, Уилл быстро прибрался на кухне и принял уже привычное положение в кровати с ноутбуком на коленях. о наконец-то ты тут! я проснулся сегодня очень возбужденным и я знаю, что мы много говорили сексе о том как ты трахаешь меня но сегодня утром я решил что хочу трахнуть тебя тоже ты думал об этом?       Уилл не ожидал, что они начнут вот так сразу, но об этом он действительно размышлял, большую часть времени в старшей школе и на первом курсе, на самом деле. Он только-только проводил Лукаса, и не думал, что так сразу включится, но тело реагировало явно быстрее, чем голова и руки.       Впрочем, если он заранее разденется, это же не будет странно, правда? Сегодня он готов был немедленно втянуться в это.

Да

На первом курсе это была моя любимая фантазия

о чем именно ты думал? расскажешь мне?

Может ты начнешь?

Судя по всему ты уже очень возбужден

Мне нужно еще немного времени

я хочу быть с тобой я бы взял это на себя чтобы ты стал таким же твердым, как я сейчас чего бы ты хотел сначала?

Чтобы ты сразу же прижал меня к стене

Целовал меня глубоко

И твои руки на моей заднице

я мечтаю прикоснуться к твоей заднице мне кажется я даже однажды загадал это когда задувал свечи на торте я сжал бы ее так что ты сразу бы понял чего я хочу

Мне кажется, я понял бы это

И я терся бы об твое колено,

которым ты раздвинул мне ноги, прижимая к стене

я целовал бы твою шею

Я стянул бы с себя рубашку

И с тебя тоже

Чтобы быть кожа к коже

Чувствовать, как бьется твое сердце

мне так хочется быть с тобой сейчас расскажи, что делаешь?

Я лежу на своей кровати

Глажу себя медленно

Мне нравится, что ты ждал меня здесь

Такой заведенный

прежде чем готовить тебя пальцами я бы хотел вылизать тебя ты бы позволил мне?

Да, Майк

Да

Я прямо сейчас трогаю себя пальцем

Я хорошо его смочил, чтобы представить

твой язык

Уилл, я так хочу увидеть тебя таким ты лежишь на спине или на животе? хочу лучше представлять тебя

На спине

Очень не удобно отвлекаться на клавиатуру

Мне нужны две руки

Как думаешь, мы могли бы созвониться?

      Черт, это не входило в его планы. Разговор по телефону — это нечто обжигающее реальностью происходящего, во время него не притворишься, что это не Майк, или другой Майк, или просто плод его воображения, он точно будет слышать его голос, его движения и стоны.       Уилл уверен, что это точно плохая идея, но, блядь, он был так возбужден, его завело так быстро, и ему правда не хотелось убирать ни одну из рук, чтобы ответить. Голосом удобнее. Но голосом и интимнее, поэтому он не знал, на что надеялся больше: что Майк согласится или что откажет. ты правда хочешь этого?

Я не уверен

Я просто подумал, что будет удобнее

я согласен если ты согласен       Уилл вместо ответа, убрал ноутбук в сторону на прикроватную тумбочку, достал лубрикант, а на мобильном телефоне выбрал контакт Майка и нажал кнопку вызова.       Пока он отвлекался на размышления о том, правильно ли это будет, напряжение чуть отступило, а сомнения множились в геометрической прогрессии. Написать все то, что он писал — одно дело, но смог бы он произнести хоть что-то из этого вслух? Майку.       У Уилла были партнеры, которые любили всю эту грязную болтовню в постели: кто-то просто комментировал свои действия и то, как он себя чувствовал, что определенно делало происходящее более горячим, но Сэм, например, мог неожиданно переходить на оскорбления. Иногда Уилл находил в себе силы прекратить все сразу, поспорить, но чаще проще было молча перетерпеть все эти «грязная шлюха» и «развратная давалка», чем объяснить, почему ему это все не нравилось.       Возможно, это тоже повлияло на тот факт, что после расставания он ни разу не принимал в себя ничей член.       Только вот сейчас они с Майком действительно собирались разыграть по телефону именно это.       — Да? Ты действительно звонишь мне? — раздалось в трубке после нескольких гудков.       — Да. Правда я уже чуть менее возбужден и немного загнался, — признался Уилл честно.       В конце концов, это же Майк. Они могли все обсудить, прежде чем действительно заняться сексом по телефону, или, вообще, просто поболтать.       — Я, конечно, очень хочу кончить, но ради тебя я готов сказать сейчас что-то правильное, вроде: «мы не обязаны этого делать, если ты не хочешь».       — Но твоя рука все еще на члене, так? — поддел Уилл.       — Конечно. И если ты хочешь просто поболтать, то, будь другом, постони для меня, это не займет много времени.       Уилл совершенно в шутку, едва сдерживая смех выдал самый неестественный, наигранный и притворный стон, на который только был способен, но Майк был, видимо, настолько разгорячен и возбужден, что с готовностью довольствовался этим — задышал глубоко, выдохнул в трубку шумно. Это отозвалось кипучим интересом. Кажется, Уилл уже мысленно согласился продолжать.       — Говори, Майк, — потребовал он, с нажимом ведя рукой по своей груди. — Расскажи все, что у тебя на уме.       — Вслух это не так просто, — чуть запыхавшимся голосом ответил Майк. Воображение Уилла нарисовало восхитительную и привлекательную картину.       Последние дни он много раз думал об этом — не о фантазиях, которые они моделировали в переписке, а о настоящем, теплом и возбужденном Майке, трогающем себя и думающем о нем, о Уилле.       — Это всего лишь я, давай, — подначивал он. — Расскажи мне! Я хочу завестись настолько, чтобы стонать для тебя по-настоящему.       — Уилл, это уже чертовски горячо! Ты лежишь там, трогаешь себя, пока я здесь, в дрянном Хоукинсе, изнываю по тебе, словно мне шестнадцать! Каждую ночь вижу тебя во сне, каждую чертову ночь!       — Что я делаю там? Чего ты хочешь настолько сильно, что тебя не отпускает даже во сне?       — Я… Они всегда разные, там, — он словно бы споткнулся о что-то в своей голове, и даже тон дыхания его изменился. — Не о них сейчас. Сейчас я думаю лишь о том, как прикасался бы к тебе. Ты хорошо принимаешь мои пальцы, но тебе их мало. Ты чувствуешь их? Скажи мне, Уилл! Скажи, как ты чувствуешь их.       Паршивый Майк и его распутный язык! Уилл уже вылил на свои пальцы добрую порцию лубриканта, стараясь подстроиться под фантазию Майка и действительно почувствовать. Мышцы, долгое время не видевшие ничего, кроме этих самых пальцев, чуть жгло от того, как неаккуратно, нетерпеливо он действовал, но рука на члене компенсировала любой дискомфорт.       — Я чувствую твои длинные пальцы внутри. То, как ты двигаешь ими выдает твое нетерпение. Неужели ты так хочешь меня?       — Чертовски сильно, Уилл! Но разработаю тебя добросовестно, чтобы на моем члене ты не думал ни о чем, кроме удовольствия, чтобы просил меня дать тебе больше.       — Я уже подаюсь, чтобы сильнее насадиться на твои пальцы. Мне мало, Майк! Я хочу тебя всего, Майк. Ты трахнешь меня, Майк?       — Да, Уилл, я буду трахать тебя, вбивать в постель, пока ты не задохнешься, выкрикивая мое имя, пока ты не кончишь только от моего члена!       Уилл уже не мог отвечать, но звуки, что вырывались из него от двойной стимуляции, прекрасно компенсировали это. Так просто было представить, что Майк рядом с ним сейчас, что говорит все эти вещи, плавящие нервные окончания, не по телефону, а прямо на ухо, действительно доставляя ему удовольствие двумя руками — длинными пальцами попадая по простате, размазывая предэякулят по головке и делясь собственными восхитительными звуками.       — Майк! Майк! — сорвалось с его губ неконтролируемое. — Не останавливайся! Я так близко!       Стон, что послышался в ответ — громкий, надрывный, такой, словно его пытались безуспешно заглушить, прошелся напрямую через уши по позвоночнику. Уилла и так разметало по постели, упорядоченный ритм заставлял его выгибаться на простынях, отдаваясь наслаждению без остатка, но свидетельство чужой эйфории — не чьей-то, а Майка, Майка! — усилило разгорающийся пожар в несколько раз, сжигая напрочь.       Теперь в его звуках не были и капли наигранности — искреннее, даже уязвимое вышло из него с последним сломленным вздохом, оставляя его остывать на пепелище.       Майк в трубке тяжело дышал.       Они сделали это. Расслабленное тело, влажная от пота челка, брызги спермы на животе и остатки смазки между ягодицами, как улики чудовищного преступления, которые уже не скрыть, сообщали доходчиво: все чертовски изменилось для них обоих.       — Блядь! — выругался Майк в трубку, и сердце Уилла сжалось.       Он, видимо, тоже это понял, осознал, как далеко они только что зашли, и сразу же об этом пожалел. Жалел ли сам Уилл? Ему требовалось время, чтобы разобраться, но не опоздает ли он с выводами, если только что прозвучало такое красноречивое мнение по поводу произошедшего.       — Что такое? — все же спросил он.       — Брауни. Сидела и смотрела на меня так осуждающе, а потом прыгнула на стол и чуть не угодила в сперму! Это пиздец, Уилл, она ненавидит мыться. Я поймал ее в последнюю секунду!       — Господи, Майк! — буркнул он почти устало. Чертов Уилер сведет его в могилу, точно! — Перепугал меня!       — Знаешь, как я сам испугался? Ты просто не представляешь, что такое — ее мыть. Мне хочется сейчас расслабиться и ни о чем не думать, а не воевать с кошкой и душем.       — А я бы вот не отказался от душа сейчас, — выдохнул Уилл, прикрывая глаза. Хотелось одновременно не шевелиться и оказаться чистым.       — А как же обнимашки после секса? — гнусаво протянул Майк. — Или ты из тех, кто такое не любит?       — Не с каждым ты будешь после секса обниматься! Это же что-то совсем особенное. Ты со всеми что ли обнимался?       — С девушками со всеми, они это очень любят. И я тоже, это же такой момент единения, принятия, благодарности.       — Оливер с тобой не обнимался? — догадался Уилл.       — Поначалу обнимался. Он знал, что у меня нет с мужчинами опыта, поэтому старался быть мягким. А потом то ли во вкус вошел, то ли я надоел ему, не знаю.       — С Сэмом всегда было как на качелях! — решил поделиться Уилл. — Что случится, когда мы кончим? Он обнимет? Уснет? Пойдет в душ? Уйдет прочь из дома? Втянет во второй раунд? Будет признаваться в любви и плакать?       — Это даже не качели, а американские горки какие-то! Как ты выдержал в этих отношениях столько лет?       — Не всегда же было так, — честно сказал он. — Первые полтора года я жил, словно в раю, и чувствовал себя самым счастливым. Уже тогда можно было заметить некоторые звоночки, но я игнорировал все, что хоть как-то выбивалось из концепции идеальных отношений.       — Но когда ты понял, что что-то правда не так? — голос выдавал все любопытство. — Когда стал подозревать, что он изменяет?       Уилл понимал, что Майк интересовался не просто так — он столько лет прожил, не допуская и мысли о возможности однополых отношений, поэтому изучал вопрос любым доступным способом. Наверняка надеялся не наделать ошибок в отношениях со своим будущим партнером, который, по прогнозам Уилла, должен был появиться примерно в то же время, что и подписанные бумаги о разводе.       — Нет, когда вез рожающую Макс в больницу, предварительно выслушав, как невежливо было на ее месте будить меня среди ночи с такими просьбами.       — Ну и мудак же! Мы все семья, это крепче дружбы!       — Это еще что, — фыркнул Уилл, входя во вкус. — Лукасу-то представь, как доставалось! Учитывая, что мы с Сэмом познакомились аккурат в ситуации, когда Лукас притворялся моим парнем, потому что мне не хотелось, чтобы ко мне клеились.       — Но Сэму ты позволил?       — Нет, я сам подошел. Ты бы его видел просто! Я падкий на красавчиков, ничего не могу поделать.       — Хоть бы фото как-нибудь показал, что ли, — сказал Майк, и Уилл ясно представил, какое выражение лица у него было в эту минуту.       — В интернете не хочу искать, а у меня не осталось, Джейн все сожгла.       — Моя девочка! — с гордостью выдал Майк.       Говорить с Майком вот так, после — черт возьми! — секса по телефону было до странного нормально. И что, что он лежал в своей постели голый, измазанный в сперме и смазке и говорил о своем бывшем, подумаешь. Они могли болтать так еще несколько часов, но Уиллу действительно требовался душ.       Напрасно он переживал, что что-то в их с Майком отношениях изменится после этого. Казалось бы, они сбросили напряжение, а когда вечером справа внизу экрана ноутбука появлялось окошко ICQ, это больше не значило, что нужно немедленно стягивать штаны. Нет, конечно пару раз они снова перешли к горячей переписке, обсуждая уже случившийся телефонный разговор, обещая друг другу сделать это снова, но не договариваясь ни о чем конкретном. мэйфилд накричала на меня я сказал что подыскиваю отель а она на меня накричала

Значит, ты остановишься у них?

я не хотел мешаться тем более там ребенок

Ты учитель

Почему ты боишься детей?

ну он же маленький

Ему почти четыре

И он куда спокойнее Евы

Хотя, когда они вдвоем это катастрофа

оба в папочку и мамочку я бы остался у них, да но вдруг макс вздумает рожать мне придется остаться с ее мужем и сыном это вы тут все супер дружные, а я его почти не знаю

Картер хороший парень

Не переживай

Макс упрямая

не настолько упрямая никто не может перенести собственные роды даже ради меня :))

Ты уже выбрал, где отмечать?

макс подсказала пару мест важно чтобы был удобный диван для нее а мы с тобой будем сидеть друг напротив друга чтобы я мог заигрывать с тобой ногой

Отличный план

тебя же не напрягают такие шутки? все нормально?

Да, Майк

Лучше скажи мне

На счет кампании ты не шутил?

вообще у меня есть наработки что еще мне делать одинокими вечерами после проверки домашних работ но я лечу с ручной кладью, чтобы сэкономить

Я возьму свою, если хочешь

Мы с Джейн поедем на машине

10 часов? почему не самолет?

Джейн останется в Эл-Эй

Наш багажник будет забит ее вещами

Она пока ничего мне не говорила,

но я думаю, что у нее появился парень

и у них все серьезно

она обычно не делится своей личной жизнью со мной так точно

Да после колледжа и со мной

Всегда говорит, что расскажет лично

Но мы видимся четыре раза в год!

она ничего не говорила мне про плюс один только дастин будет со сьюзи остальные все по-одному

Конечно, зачем Лукасу брать с собой жену

Туда где будет Макс, хехе

она же беременна ты же не думаешь что они потрахаются

Кто их знает

Хотя Макс запретили вагинальный секс

господи почему ты это знаешь????

Минусы быть геем

Девочки считают,

что могут рассказывать тебе ВСЕ

я могу передумать рассказывать им

Макс и Лукас тебя сожрут

они будут слишком заняты друг другом

Стив ответил тебе?

Он приедет?

не может вырваться среди недели мы хорошо поболтали он удивился, что я учитель

Как и все

Мы слишком хорошо

помним тебя в пятнадцать

ну теперь ты знаешь что пока все боролись с изнанкой я боролся с чувствами к тебе

И это стоило тебе сломанных рук

А мне нервного потрясения в 32

      Да, приближался день рождения Майка, в который все друзья соберутся в одном месте. Неужели после всего, что они творили последние недели, у них получится спокойно смотреть друг другу в глаза, касаться локтями, похлопывать по плечу без всех этих «хочу твою руку на моем члене» и «трахни меня»?       Уилл был чертовски не уверен. Желание увидеть Майка, посмотреть на него чуть по-иному после услышанных стонов боролось со страхом собственной неловкости. Он даже не мог разобраться, о чем переживал больше: что все изменилось и стало напряженным, или, наоборот, что произошедшее ни на что не повлияло.       Эта мысль Уиллу не нравилась, как и то, что Майк не шел у него из головы. Не секс с ним, а он сам, а это куда более опасно. Переключаться получалось слабо, слишком многое наталкивало на не те мысли. Эти переписки сблизили их даже без всякого сексуального подтекста.       Выходило так, что лишь они вдвоем из всех друзей остались сейчас без личной жизни, и один только этот факт роднил их в некотором смысле.       Так Уилл и решился на почти авантюрное приключение — поехать в пятницу вечером в клуб на улице Кастро, чтобы подцепить кого-нибудь. Его последний секс был в Хоукинсе, а своя рука во время переписок с Майком никогда не сравнилась бы с другим живым человеком.       Конечно, народу было полно: резвая молодежь — вчерашние школьники, наверняка прошедшие с помощью фальшивых документов, зрелые мужчины, которые, кажется, даже пахли деньгами, улыбчивые медведи, хорошенькие фигуры, танцующие на гоу-гоу платформах в такт музыке. На последних курсах университета он проводил много времени в таких местах, и в этом клубе в частности. Сюда он ходил раньше, в основном, со знакомыми по Кризисному центру или с девочками, для походов с Лукасом выбирая менее экстравагантное место.       Уилл заказал у стойки Белый русский, и стал наблюдать за танцующими, не готовый трезвым выходить на танцпол. Наверное, стоило позвать кого-нибудь из знакомых для компании, но поскольку у него была конкретная цель на этот вечер, одному не придется ни с кем прощаться и что-либо объяснять.       Интересно, Майк во время своих поездок в Чикаго или Индианаполис не захаживал ли в подобные заведения? Уилл легко мог представить его в расстегнутой на груди шифоновой или даже шелковой блузе, танцующего неумело и даже неловко. Наверняка из его левого заднего кармана торчал бы голубой платок, учитывая его постоянные разговоры о минете. Хотя, знал ли Майк вообще про этот кодинг? Использовался ли он до сих пор?       — Потанцуем? — раздался голос справа.       У Уилла не было причин отказываться, он допил коктейль, вложил свою руку в руку незнакомца и двинулся в толпу танцующих.       Музыка била по ушам четким ритмом, а разгоряченные тела повсюду двигались ей в такт, и Уилл решил последовать их примеру.       Парень выглядел отлично — смазливый, высокий, широкоплечий. Наверняка моложе Уилла, но он же пришел в клуб не спутника жизни искать, а чтобы переключиться.       Настроение танцевать практически отсутствовало, он бы с большим удовольствием вышел на улицу — выдохнуть, поболтать спокойно, рассмотреть лицо и светлые пряди волос без бешенных всполохов света стробоскопа. Парниша вился вокруг в танце, развязно виляя бедрами, то и дело обнимая за шею, и Уиллу для вовлеченности оставалось лишь положить руку ему на талию и улыбаться.       — Хочешь отсосу? — сказал парень прямо в ухо, нарочно касаясь мочки языком.       Так ли Майк склеивал тех парней, чьи имена он даже не назвал? Кружился в хаотичном танце вокруг какого-то симпатичного мужчины, норовящего схватить его за задницу или прижаться так тесно, чтобы можно было чувствовать коленом явную заинтересованном — язык тела в таких местах понимался куда быстрее речи.       Ну вот, снова один Майк в голове! Возможно, минет не такая уж плохая идея.       — Давай выйдем подышать? — в ухо незнакомцу выдохнул Уилл, крепче сжимая пальцы на чужой талии.       Пробилась к выходу они в таком же положении, крепко друг к другу прижатые, но стоило им оказаться на свежем воздухе, Уилла утянули за угол и прижали к стенке.       — Ты такой горячий! — выдохнул парень ему в ухо, опаляя горячим дыханием быстро остывающую на улице кожу. — Могу взять в рот прямо здесь.       — Эй, погоди, — Уилл положил ладони парню на лицо и вглядывался в глаза — слишком молодые и задорные. — Тебе есть восемнадцать?       — А как бы я по-твоему прошел в клуб?       — С фальшивыми правами? Это не так сложно. Так есть или нет?       — Есть, даже двадцать один есть, — фыркнул парень и неожиданно потянулся целоваться.       Уилл это дело любил. Каким бы кайфовым и крышесносным не был секс — поцелуи всегда оставались отдельным видом удовольствия. В его голове даже существовал личный рейтинг среди всех тех, с кем ему довелось целоваться. Удивительно, что при всей эмоциональной составляющей и с его собственным выводом, что с чувствами это дело в разы лучше, Сэм находился в самом конце списка. Да, они могли в лучшие их времена не размыкать губ часами, но техника, как-никак, страдала.       Зевин — умопомрачительный художник из Тель-Авива — венчал этот список, и вряд ли отдал бы свое золото кому бы то ни было, а вот его новый знакомец был бешенным энтузиастом и вполне мог претендовать на место в пятерке.       Стоило расслабиться и получать удовольствие. Если бы Уилл ходил по клубам каждую неделю, у него наверняка постоянно происходило что-то подобное, да и не только минеты — он знал, что хорош, но поскольку ему куда больше нравилось хоть немного поговорить с человеком перед тем, как обмениваться слюной и прочими жидкостями, регулярно такое практиковать он не мог. Не хотел.       Чертов Эйб был идеальным вариантом, но даже у него оказалось слишком много «но».       Парень уже вовсю притирался к нему, умело хозяйничая языком во рту, словно анонсируя то, как он будет использовать его в ближайшем будущем.       Уилл сам надавил ему на плечи, хотя пока не чувствовал никакого электрического заряда под кожей, никакого обжигающего волнения.       Как так выходило, что от поцелуев и теплого молодого тела рядом он не возбудился сразу, а переписка с Майком заводила его с пол-оборота?       Впрочем, аппетит приходит во время еды — красавчик-блондин на коленях перед ним, руками оглаживающий член через слои брюк и белья, прекрасно способствовал этому.       — Как тебя зовут? — спросил Уилл все же, пропуская светлые пряди сквозь пальцы.       Парень уткнулся лицом ему в ширинку — безумно горячее зрелище, которому уже нельзя было сопротивляться.       — Я Генри, — сказан он не Уиллу, а его члену. — А ты?       — Стой, — потребовал Уилл, резко отстраняясь. — Извини, но я не могу.       — Чего? Да у тебя почти встал!       — Больше нет, — и это было абсолютной правдой, разом как отрезало. — Извини, я не сплю с теми, кого зовут Генри. Пожалуйста, не принимай на свой счет.       Сан-Франциско огромный город, и шанс, что ему попадется человек по имени Генри был ничтожно мал, но вот эта ситуация случилась, и Уилл чувствовал себя чертовски глупо, но ничего не мог поделать.       — Да ты, блядь, издеваешься!       — Нет, извини, я правда не могу. Давай я куплю тебе выпить в качестве извинений?       — Засунь их себе в задницу, динамо!       Вот и отвлекся, переключился на секс с незнакомцем! Эта ситуация была бы абсурднее только если бы парня звали Майком! Зато друзья от души посмеются! Столько лет работы с психотерапевтом за плечами, а итог один: никаких Генри в постели! Никогда и ни за что!       Уилл поймал такси, обошедшееся ему втридорога из-за вечера пятницы, и домой доехал в большем раздрае, чем до того, как вообще решил пойти в клуб.       Утром он, недовольный, невыспавшийся, помчался в аэропорт Сан-Франциско — встречать Джейн. Они не виделись с Рождества, и Уилл безумно соскучился — они чаще переписывались, чем созванивались.       В зону ожидающих она прямо-таки впорхнула — легкая, светящаяся молодостью и здоровьем, в модных джинсах с низкой талией. Она так и повисла у Уилла на шее, щекоча его нос пушистыми длинными волосами.       — Какая милая пара! — заметила пожилая леди рядом с ними своему мужу.       — Это мой брат! — тут же ответила Джейн, размыкая объятия. Она никогда не могла промолчать, когда посторонние люди лезли не в свое дело.       Уилл только фыркнул, перехватывая ручку ее огромного чемодана, и они вместе пошли на автостоянку, чтобы отправиться домой.       Он не был фанатом готовки — да, приготовить что-то почти из любого странного набора продуктов было в его силах (сказалось детство без излишеств и временный апокалипсис), но не получал удовольствия от возни с ингредиентами и всего такого. Однако для Джейн он расстарался, радуясь, что она перестала отказываться от мяса — его кулинарной фантазии не хватило бы на что-то вегетарианское.       Снова вспомнился Майк с его наивкуснейшим кроликом и проснувшейся любовью к готовке. Уилл поделился этим с Джейн пока они ехали домой. Болтовня вдвоем была их любимым занятием. За недолгий путь им удалось обсудить «Вечное сияние чистого разума», который Уилл не смотрел, потому что все последние недели не выходил лишний раз из дома, а в прокате такие новинки появились куда позже. Джейн рассказала ему весь сюжет, несмотря на слабые протесты и принялась рассуждать о том, смогла бы она сама захотеть забыть кого-то.       Уилл знал, что даже в пору своей драматичной юности он раз за разом приходил к выводу, что все в его жизни на своих местах. Однажды Джейн — тогда ее все по привычке еще звали Эл — спросила его после тяжелого, изнурительного боя с демодогами, от которого у него до сих пор остался шрам на лодыжке, что умей бы он обращать время вспять, то оставил бы все, как есть? Он ответил утвердительно.       Как бы много у него не отняла Изнанка, она подарила ему сестру.       — Так ты расскажешь мне, почему вдруг решила переехать в Эл-Эй?       — Мы с Хави решили съехаться, он хочет попробовать себя не в нашем театре, а на телевидение. Уже нашел себе агента, — рассказывала она, пока они обедали дома. — Но у нас еще не закончился сезон, так что у нас там будет много работы. Постановка про космос очень вдохновляющая, я чуть позже покажу тебе эскизы.       — Хави? — Уилл слышал это имя раньше в ее рассказах. — Вы же просто дружили?       — Да, почти с самого начала, — подтвердила она. — Но после «Много шума из ничего» в Денвере он сказал, что влюблен в меня. Мы решили попробовать. Вроде, пока получается.       — Это случилось после Рождества? Не рано ли съезжаться, в таком случае?       — На самом деле до. Просто не хотела никому говорить раньше времени.       — А почему ты не берешь его к Майку на день рождения? — спросил Уилл, уже закончивший с едой.       — «Привет, Майк, мне так жаль, что твой брак развалился, познакомься с моим парнем, мы решили съехаться и у нас все хорошо! С днем рождения!» Так что ли? — она смешно кривлялась, пародируя свой собственный неловкий наивный тон, от которого давным-давно избавилась.       — Он не горюет по своей бывшей жене, так что ты могла бы брать своего Хави с собой. Мне же нужно благословить вас и все такое.       — Ты иной раз хуже папы, Уилл! — засмеялась Джейн. — Джонатан познакомился с ним еще прошлым летом и назвал его отличным парнем.       — Ну раз Джонатан сказал, то ладно. Сэма он сразу раскусил, но я его не послушал.       — В любом случае, Хави поехал в Сан-Диего к бабушке, раз уж у нас гастрольный перерыв, так что познакомитесь в другой раз.       На сколько Уилл мог судить, Джейн действительно выглядела счастливой. Понятно, что первые полгода отношений всегда наполнены всплеском эндорфинов, нежностью и сексом, все кажется ярким и сочным, а проблемы — куда без них — начнутся еще не скоро, но ему было очень приятно видеть сестру такой. Раньше у нее не очень складывались отношения — не было еще ни одного парня, которого бы она посвятила в тайну своего детства, ни в ком раньше не было большой уверенности.       Телефон на столике в гостиной завибрировал, и Уилл поспешил ответить на звонок, почти уверенный, что это Макс.       Звонил Майк.       — Привет! — раздался знакомый воодушевленный голос в трубке, заставляя Уилла улыбаться. — Решил, что раз сегодня суббота, мы можем не тратить время на переписку и сразу перейти к сладкому.       — Сладкому?       — Я почти уверен, что твои бедра очень сладкие на вкус, прямо-таки сахарные!       Уилл так и застыл с телефоном в руке, перехватывая взгляд Джейн, которая убирала со стола в кухне с помощью силы.       — Стой! Я же говорил, что сегодня приезжает Джейн, — поторопился напомнить он. — Она уже здесь, мы запланировали вечер кино, как в старшей школе.       — Вот черт, я думал, что она приезжает вечером, — сразу же стушевался Майк. — Извини! Она же не слышала, что я говорю, да?       — Она на кухне. Но если что, я бы мог просто сказать, что это парень, с которым я познакомился в клубе вчера.       — Ты был вчера в клубе? — голос Майка чуть изменился. — С друзьями?       — Нет, один.       Уилл сам не понимал, зачем заговорил про клуб — без этого можно было спокойно обойтись. Выглядело так, словно он собирался заставить Майка ревновать, но в таком он точно не нуждался — это же детский сад.       — И как? Подцепил кого-то? — теперь он звучал преувеличенно бодро. — Решил сбросить напряжение, раз уж Джейн тут и мы не можем больше коротать вечера, переписываясь?       — Типа того. Был один парень, но ничего не вышло, — сообщил Уилл с некоторой досадой. Джейн он уже рассказал историю вчерашнего знакомства, но Майк — другое дело. Ему он мог либо пересказать все подробности, либо приукрасить кое-что.       — Почему?       — Его звали Генри.       — И? — не понял Майк.       — В смысле «и»? Генри! Я не сплю с людьми по имени Генри!       — Господи! Генри, точно. Не думал, что спустя столько лет это еще имеет значение.       — Для меня имеет, — сказал Уилл твердо.       — Твое дело, чувак, — согласился Майк легко. — Значит, нам не подрочить тихонько вечерком больше, да? Тогда передавай привет Джейн и встретимся в среду?       — Ну, вообще-то мы могли бы…              — Брось, вы давно не виделись. Вам нужно хорошенько пообщаться до моего дня рождения, чтобы вы не отделялись от коллектива, а то я вас знаю.       — Ты прав. Тогда до встречи в среду? — неуверенно начал прощаться Уилл.       — Да! Обещаю не приставать к тебе при наших друзьях! Пока!       И положил трубку. Это во всех отношениях был странный разговор — тон Майка менялся слишком быстро и Уилл пожалел, что не мог видеть его лицо. И это «чувак», словно не он позвонил со словами о сахарных бедрах! Правда, последняя шутка выдавала привычного Майка, и это успокоило Уилла. В конце концов, ему правда было чем заняться.       Джейн, переодетая в домашнее, уже ставила на стол миску с попкорном.       — С кем ты болтал такой довольный? — спросила она, усаживаясь ему под бок на диване. — У тебя тоже есть новости о личной жизни?       — Что? Нет. Это был Майк.       Он включил «Крупную рыбу», которую они выбрали в прокате по дороге из аэропорта, полагая, что разговор на этом окончен — Джейн очень хотела посмотреть этот фильм.       — Наш Майк? — уточнила она через некоторое время.       — Да.       — У меня дежавю!       — И что это значит?       Но Джейн ему не ответила, оставляя гадать, что именно такого она заметила в нем за этот короткий разговор.