Две равноуважаемых семьи

      Справедливости ради, Ким был примерно в такой же ситуации. Залипать на Порче он начал с первого дня, как неугомонный Порш привел брата на собеседование. Пфф, это был диалог с глухонемым, а не собеседование, наедине с собой Ким признавал полную ментальную капитуляцию перед взбесившимися гормонами. Увидев глаза брата своего лучшего бармена, он понял, что пропал и потерял способность членораздельно разговаривать. Когда Порче улыбнулся, Ким пропал второй раз и потерял слух. А потом залип на руки и, кажется, еще и думать разучился.       Первые пару недель с момента трудоустройства солнечного мальчишки Ким не выходил на сцену – стоило Порче бросить на него взгляд, как руки начинали отплясывать канкан, мысли путались, и попадать по струнам гитары получалось, только повернувшись лицом в угол сцены. Но так было неудобно следить за залом, да и вообще странно это все смотрелось. Хорошо, что начавшийся тремор рук совпал с нападением гриппа на город, так что под это дело удалось списать и нетвердый голос, и покрасневшие щеки – все просто решили, что Ким простыл, но хорохорится. Че, трепетный малыш, таскал ему имбирный чай и слабый ароматный глинтвейн по своей рецептуре, алкоголя в нем было от силы 5 градусов, но Кима вело как от чачи, которую пару лет назад неугомонный Ткхун приволок из своей грузинской поездки и презентовал на междусобойчике с Питом. Единственным плюсом того адского напитка было только отсутствие похмелья наутро. А главным минусом – полная амнезия касательно событий после первой же опрокинутой стопки. Что, в сочетании с синяком на ребрах и хихиканьем собутыльников, порождало стойкое ощущения, что лучше и не вспоминать, что Ким тогда творил. Правда, спустя несколько дней Пит, добрая душа, рассказал, что они устроили пляски и Ким всего лишь звезданулся с барной стойки – Ткхун тогда врубил «Бар Гадкий кайот» на плазме, и, разумеется, всем захотелось попробовать танцы на стойке.       Тем не менее, Ким стремительно сдавал позиции в интеллектуальной схватке, начал избегать разговоров и вообще зрительного контакта с Че, отчего малыш, кажется загрустил. Но это не точно. Зато Порш смотрел волком и порывался недоотбитые в прошлый раз ребра начальнику пересчитать. Пока грозился только своим кошачьим взглядом, но так как тянул он минимум на каракала, а не на домашнего милого котика, Ким предусмотрительно искал пути обхода при встрече с потенциальной угрозой. Пока что он мастерски освоил искусство уворачиваться от разговора ранними уходами «по делам», но сегодня утром получил от Порша смс, что если тот и сегодня сбежит, то Порш увольняется. Роскошь потерять такого работника Ким себе позволить не мог. Так что мысленно готовился к тому, что его мордашку сегодня начистят. Врать Поршу, что у него просто осенняя хандра, бесполезно, у того звериная интуиция. А еще маниакальная тяга защищать брата от любого сквозняка. И неизвестно, что хуже воспримет – некрасивые поползновения начальника на честь и достоинство его брата или же любую вымышленную причину неприязни к сотруднику по причине глубоких детских психотравм.       Вечер намечался тот еще, только на Пита и удавалось отвлекаться. Ткхун сразу же раскусил, хоть и не знал всех подробностей, что брат втрескался, а теперь робеет аки ромашка, веселился и предлагал вариант решения один другого хуже. Ким накрутил себя уже достаточно, так что ждал окончания балагана, именуемого семейным советом, чтобы вытащить Пита и Ткхуна к себе в паб, продемонстрировать «товар лицом» и тихо спросить совета.       Наконец Вегасу надоело фестивалить, он пообещал докопаться до автора «невинной шутки», как окрестил этот идиотизм Кхун Корн, зыркнул почему-то на Пита и распрощался с благородным собранием. Его отец степенно поклонился оставшимся членам клана и покинул зал. Ким схватил брата и Пита за шиворот и уволок через черный ход, не сильно заморачиваясь на взаимные расшаркивания и выражение почтительности на лице.       На все вопросы шикнул: «Щас сначала покажу кое-что, а потом мне нужен будет ваш совет». И замолчал на 15 минут. Событие намечалось беспрецедентное, Пит и Ткхун с любопытством переглядывались и выжидали шоу. Правда, шоу пришлось отложить, потому как Порш кинулся через барную стойку обниматься с ребятами, даже сцедил что-то одобрительно урчащее начальнику, типа: «Молодец, что привел их. Я скучал», но глазами зыркнул так, что Ким понял, взятка в лице двух друзей не проканает.       Порш тут же приволок из подсобки своего брата, перезнакомил со всеми и подарил минут 30 передышки. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, Че успел бросить тоскливый взгляд на Кима поверх голов посетителей, а Ткхун считал всю историю лучше любого детектора правды. Так что за столик к брату он подсаживался уже с понимающей ухмылкой, по пути явно просветив Пита.       Пит недоуменно посмотрел на Кима и вполне искренне спросил:       - А в чем проблема-то?       - Не считая того, что его брат оторвет мне руки и ноги только за попытку прикоснуться к Че, это ж практически педофилия – выдавил Ким.       - Брат, ты такой умница обычно, но такой дебил сейчас, - осчастливил его Ткхун, - парнишке 22, между прочим! Он выглядит, конечно, пухлым ребенком, но я только что видел, как это ребенок бочонок с пивом в одну моську поволок. Так что, если ты продолжишь его обижать своим очаровательным хамством, тот сам тебе накостыляет.       - Кстати, - добавил Пит, - мне кажется, ты ему тоже нравишься.       Ким сидел и переваривал. Как он мог не изучить анкету и прошляпить возраст?! Потом до него дошло, что сказал Пит, и он вообще завис. Да быть не может!       Пит в это время метанулся кабанчиком к стойке за добавкой, что-то тихо сказал Че на ухо и так ему улыбнулся, что у Кима зачесались руки намылить шею лучшему другу, и он спрятал кулаки под стол, чтобы не воплотить замысел в жизнь. Тут к нему подошел один из музыкантов и шепнул, что намеченный на сегодня исполнитель только написал смс из больницы, его укусил в горло злобный микроб и лишил посетителей сегодняшнего вечера музыкального номера. И Ким решился. Сходил в свой кабинет за гитарой и вышел на сцену.       - Друзья и те, кто к нам примкнул только сегодня! У нас случился небольшой форс-мажор, наш музыкальный гость приболел, так что, если вы не против, сегодня вам спою я. Извините, если получится не так здорово, как могло бы быть, я еще не до конца восстановился после простуды, - легенду надо было отыгрывать до конца, - но очень постараюсь.       Публика одобрительно загудела, Ткхун и Пит переползли к стойке и что-то начали втирать Че, отчего тот смущенно потупился и с надеждой взглянул в сторону сцены. Ким сделал знак музыкантам, что сегодня они могут отдыхать, и запел: I need a lover to keep me sane Pull me from hell, bring me back again Play me the classics Something romantic Give him my all when I don't even have it       Че завис. Он впервые слышал чуть хрипловатый голос Кима и впитывал его интонацию и тембр каждой клеточкой тела. Порш хмыкнул своим мыслям, отобрал у брата полотенце и принялся протирать стаканы, одобрительно поглядывая в сторону сцены. I always dreamed of a solemn face Someone who feels like a holiday But now I'm in pieces Barely believing Starting to think that I've lost all feeling You came out the blue on a rainy night No lie I'll tell you how I almost died While you're bringing me back to life       Зал подпевал, но Ким этого совершенно не замечал. Он пел для одного человека и, кажется, впервые понимал, зачем он когда-то вообще взял в руки гитару. I just wanna live in this moment forever 'Cause I'm afraid that living couldn't get any better Started giving up on the word: Forever Until you gave up heaven, so we could be together You're my angel Angel baby, angel You're my angel, baby Baby, you're my angel Angel baby       Песня лилась, закручивалась вместе с голосом и эмоциями, вела куда-то, зал перестал существовать, остались только двое на целом свете.       Когда Ким допел, воцарилась такая тишина на пару секунд, что он аж вздрогнул. Но тут раздался гул из зала, музыканты подбадривали на галерке, Ким ошарашенно крутил головой и не понимал ничего. Порш выскочил из стойки, запрыгнул на сцену и сказал:       - Еще раз доведешь моего брата, переломаю ноги. А сейчас он ревет в туалете для сотрудников. Бегом марш!       Ким сорвался со сцены, сунув Поршу гитару. С Че он столкнулся у двери в подсобку, тот на мгновенье замер, затем схватил Кима за шиворот, втолкнул в помещенье и захлопнул дверь. Оба замерли, тяжело дыша. Датчик движенья зафиксировал отсутствие внешних раздражителей и вырубил свет. Ким замер и неуверенно спросил со смешком, чтобы разрядить обстановку:       - Я так плохо пою?       - Ты знаешь, что ты сволочь? – неожиданно сказал Че.       Ким опешил в который раз с момента знакомства с ним. Надо же, какой интересный ребенок. Хамит начальству, только прекратив рыдать.       - А тебе точно уже 22? - спросил он невпопад, - Я думал, что меньше.       - Ты поэтому на меня разве только не шипел? И вообще, у нас же было собеседование, ты вообще слушал меня?       - Честно? Неа… Ты как улыбнулся, я вообще перестал реагировать на звуки, только смотрел на тебя и пропадал.       Че всхлипнул, дернулся, свет внезапно загорелся, а Ким зажмурился с непривычки. И только по вкусу соленых из-за слез губ понял, что его, кажется, простили. Но это не точно)