naked

Кимхан возвращается раньше с репетиций и даже не звонит Порче, чтобы обрадовать его ранним приездом, потому что хочет сделать сюрприз. Они мало времени проводят вместе из-за постоянных репетиций Кима или университетских занятий Порче, но это не мешает им хотя бы ночью нежно целоваться и крепко обнимать друг друга. Но Ким знает, что Порчею этого недостаточно. Знает по горящему взгляду, с которым Порче встречает его дома. Знает по постоянно обкусанным из-за ожидания губам. Знает, но ничего не может с собой сделать, усталость всегда берет над ним верх. Поэтому, поднимаясь по лестнице с контейнерами еды, Ким думает лишь о счастливой улыбке его мальчика. Терапаньякул никак не мог ожидать, что войдя в квартиру, он почувствует знакомый запах сигарет, которые он курит лишь после очередного убийства или умопомрачительного секса. Брови тут же ползут вниз, взгляд темнеет, прямо как в том баре, где Порче пытались накачать наркотиками. Он хочет швырнуть контейнер, но чтобы застать Порче за этим отвратительным делом приходится делать все бесшумно. Кимхан снимает свою обувь, кидает кожанку на диван и медленно проходит к балкону, где виднеется фигура его парня. — Ангел, чем ты тут занимаешься, чёрт возьми?! — Ким чуть ли не кричит, заходя на балкон и видя, что в пухлых, обкусанных губах его Порче зажата сигарета, которую тот взял из тайника. Порче остался один дома на целый день, потому что пары у него отменили, а Кимхан как всегда торчит в своей студии. И Че его, конечно, не винит за это, он все понимает. Но Ким как будто поселился в своей студии. Он появляется дома лишь на поспать. Его хватает лишь на быструю дрочку ведь: «Порче, малыш, я очень устал, давай в следующий раз?» А Порче растущий или цветущий, как там обычно они говорят, организм. Ему нужно больше касаний, больше поцелуев, больше Кима. Именно поэтому он идёт на такой отчаянный шаг. Порче знает, где у Кимхана лежат сигареты и знает, что будет, если он их возьмёт. Нет. Не просто возьмёт, а воспользуется по назначению. – Я... я не знал, что ты так рано вернёшься. — Порче вынимает сигарету из мягких пухлых губ и кусает нижнюю, смотря в глаза любимого. Ким бьёт его по руке, из-за чего Че роняет свою сигарету, глупо хлопая глазами, пока Кимхан затаптывает окурок ногой, затем поднимая потемневший взгляд на своего парня. В венах бурлит кровь из-за переполняющего гнева, но Ким должен держать своих демонов при себе, чтобы не сделать Порче больно. – Не знал? И долго ты этим занимаешься? Небось, каждый раз, когда я задерживаюсь в студии, да? – Не знал. Я только попробовать хотел, честно! — Че немного вздрагивает, когда Ким с остервенением вдавливает сигарету в пол, после чего опускает взгляд к остаткам недавно тлевшей сигареты. Ему нравится такой Кимхан. Ему нужен был такой Кимхан. Порче аккуратно, но быстро выходит с балкона, пока Ким не успел одуматься, заходит в спальню и падает на кровать животом вниз, но почти сразу же переворачивается, чувствуя на себе злобный взгляд своего парня. – Я так больше не буду. – Не будешь? — Ким смотрит в глаза Че и видит там то, чего быть там, ну, никак не может. Возбуждение. Зрачки Че почти полностью закрыли радужку, а сам он неустанно облизывает свои губы, смотря на Кимхана. «Маленький дьяволёнок, ты специально сделал это, да?» Ким принимает правила игры, потому что смотря на такого Порче, он забывает о всех осторожностях, ведь ему полностью сносит крышу. – Не будешь, да? Но как же я могу быть уверен в том, что тебе не захочется сделать это снова? — Ким подходит к кровати, смотрит на Порче сверху вниз, а потом вклинивается между его разведенных ног, начиная валить Че на спину. Порче закусывает свою губу, смотрит самым невинным взглядом, приближаясь к лицу Кима, чтобы в следующую минуту рвануть в коридор. – Киттисават, во что ты играешь?! Ким поднимается с кровати и в два шага доходит до Порче, припечатывая его к стене. – Ты думал, я не раскушу твой коварный план, малыш? Если ты так хотел почувствовать мой член в твоей дырочке, то тебе следовало бы просто попросить меня. — Кимхан вжимается в Порче, будто пытаясь слиться с ним воедино. Он ведёт правой рукой по юношескому бедру, а потом резко поднимает его ногу и закидывает себе на талию. Его вторая рука уже сжимает худенькую талию, а губы гуляют по шее Че, оставляя маленькие засосы. Дорвался. Порче в свою очередь тихо стонет, смеясь про себя. Его вроде раскусили, но план то сработал. Сейчас его окутывает не ветер и пепел табака, а аромат любимого человека. Да и в целом этот человек. – Я бы тебя попросил, ты бы что сделал? — Порче немного затихает, думая стоит ли говорить то, что у него в мыслях, — ты бы устало сказал, что ты только пришел и не хочешь... а я... Порче не успевает договорить, да и он солидарен с тем, что слова сейчас абсолютно лишние, потому что его затыкают поцелуем, на который Че с удовольствием и возбуждением отвечает, переплетая языки. – Я бы не смог отказать своему малышу, если бы он очень правильно попросил меня. — Ким хватает чужой подбородок, оставляет поцелуй на нижней губе, не забыв прикусить её и облизнуть. Он смотрит Порче в глаза несколько секунд, а потом они, даже не сговариваясь, высовывают свои языки, касаясь ими, а затем снова целуясь. Киму не кажется это грязным или неправильным. Наоборот. Он возбуждается ещё сильнее, его разум затуманен и в голове лишь одна мысль. Порче, Порче, Порче. Кимхан проталкивает свой язык в чужой рот, полностью беря всю инициативу на себя. Он посасывает язык Порче, а затем своим проходится по дёснам и зубам, в буквальном смысле трахая его рот языком. Простонав в поцелуй, Киттисават обхватывает руками шею Кимхана, перебирая руками его волосы на затылке и разрывая поцелуй. – А как просить правильно? Порче до безумия заводят разговоры о чем-то слишком неприличном, о чем-то за гранью, что он точно не сможет обсудить даже с самим собой, когда будет самоудовлетворяться. Ему нравится слышать это от кого-то от Кимхана. – Правильно? — Ким повторяет слова Порче полушёпотом, прикладывая свой большой палец к нижней губе Че, который тот берет в свой рот, начиная аккуратно посасывать. А самое главное, что Порче делает это с таким ангельским взглядом, как будто соблазняет Кима вовсе и не он. – Помнишь, что ты хотел сделать вчера? — Кимхан оставляет последний поцелуй на любимых губах, а затем медленно спиной вперёд направляется к кровати. Не разрывая зрительного контакта, он садится на кровать и разводит ноги в стороны, призывно потирая свой член сквозь ткань джинсов. Порче, недолго думая, опускается перед парнем на колени, смотря прямо в его возбужденные глаза. Ощущение, что он делает что-то неправильное, заводит его до предела. Ему нравится думать, что на него смотрят, что он это делает. Что с ним это делают. Че расстёгивает ширинку джинсов зубами, все ещё смотря в глаза Кимхана. Он немного краснеет и на долю секунды опускает голову ниже, но лишь для того, чтобы быстрее и удобнее расстегнуть ширинку с пуговицей. Расправившись с этим, Порче вынимает член руками, немного водя по нему тёплыми пальцами, оттягивая крайнюю плоть, и проводит языком по оголившейся головке члена, немного входя языком внутрь уретры. Горьковатый привкус отражается на языке моментально, заставляя Че немного остановиться. Он обхватывает всю головку губами, облизывая и выпуская изо рта. — Тебе нравится? — Возбужденный шепот Порче, его преданный и такой открытый взгляд заставляет Кима обречённо застонать прямо в эту секунду. Кимхан облизывает свои губы, не переставая восхищенно смотреть на своего парня, сидящего перед ним на коленях. Этот мальчик полностью принадлежит ему. Все его улыбки, его смущенные взгляды, его поцелуй и его стоны. Все это лишь для Кимхана. Терапаньякул кладёт ладонь на щеку Порче, гладит её большим пальцем, а второй рукой берет свой член из руки Че, начиная похлопывать по его губам. – Да, малыш. Очень нравится. Ты изголодался, правда? — Кимхан ухмыляется, закусывает свою губу, когда Порче смотрит прямо в глаза, облизывая член по всей длине. – Я умираю от голода. — Че вновь припадает губами к члену, облизывая его по всей длине, а затем беря в рот полностью, прикрыв от наслаждения глаза. Ему нравилось чувствовать принадлежность кому-то. Нравилось, что им могли управлять, делать все что угодно, а он не имеет права возразить. Его возбуждали разговоры о его желаниях, его возбуждал собственный стыд. Он выпускает член изо рта, переходя к мошонке. Че облизывает, берет в рот полностью, проглатывая каждую каплю слюны или естественных выделений, смотря в глаза Кима. Ему нравится. – Какой же грязный у тебя рот, Порче. — Кимхан стонет, закидывая голову назад, но все равно потом возвращает её в исходное положение. Потому что картина перед ним разворачивается до одури сексуальная: Порче прикрывает глаза от удовольствия, на его губах блестит естественная смазка Кима и немного слюны, а сами губы так красиво обхватывают член. Поэтому Кимхан не сдерживается, кладёт ладонь на макушку Че, сжимает волосы, чуть толкаясь в его рот. – Сделай своему Киму хорошо, Порче. И Киттисават знает, что эта фраза означает. Ему нужно расслабиться, убрать зубки и прикрыть глаза, но он ещё не наигрался, поэтому делает все совсем наоборот. – М-м. — Че убирает руку Кимхана, невинно смотря в его глаза. Он вынимает весь член изо рта и начинает медленно водить кончиком языка по длине, изредка заглатывая головку. Че вырисовывал языком понятные только себе рисунки, ухмыляясь лицу Кима. – Малыш, не выводи меня. Ты же знаешь, что я с лёгкостью могу взять тебя за волосы и просто трахнуть твой рот. И тебе это понравится. Обязательно понравится, мой дьяволенок. Ким почти закатывает глаза от недовольства, когда Порче начинает дразнить его. Он возбужден до предела, ему хочется почувствовать насколько горячо в любимом рту его мальчика. Хочется смотреть на Порче, пока он будет медленно сосать ему, смотря своим самым невинным взглядом. Ким иногда не понимает, как в нем может смешиваться похотливая сучка и стеснительный мальчик. Но сейчас его это мало волнует. – Я буду трахать тебя до осипшего горла и до слез от удовольствия в твоих глазах, Порче. — И он не врёт. Кимхан хватается за волосы Че, насаживая его рот на свой член, томно простонав, потому что Порче приятно сдавил его своей глоткой. Киттисават закашливается, прикрывая глаза. Он ждал этого, но не был готов именно в этот момент. Горло начало болеть уже после пяти-семи толчков вместе с затылком. Но это была такая приятная, тягучая боль, которая не была болезненной или сильно ощутимой. Она была пленительной и манила своими чарами. Это про боль Кимхана. Че сжимает свой член рукой, закатывая глаза от удовольствия, когда мягкое и резкое ощущение разливается по всему телу и отдает в низ живота. – С тебя хватит на сегодня. — Ким в прямом смысле оттягивает Порче от своего члена, с удовольствием следит за ниточкой слюны, протянувшейся от губы Че и до головки, а затем хватает Порче за шею и целует, слизывая свой вкус с его языка. Возбуждение Кимхана, кажется, достигает апогея, когда Порче стонет в поцелуй, а затем прикусывает губу Кима. Но впереди такое важное дело, как растяжка, поэтому Терапаньякул не даёт себе потеряться в этом возбуждении полностью. Он отрывается от чужих родных губ, чтобы дотянуться до смазки и презерватива. – Запрыгивай, малыш. — Ким похлопывает по месту рядом с собой, желая побыстрее приступить к делу, потому что видеть Порче голого и не иметь возможности хорошенько его трахнуть — это уже целое наказание. Че послушно ложится рядом с парнем на живот, шумно вздохнув от прикосновения члена с мягким одеялом. Сегодня его пошлая, грязная и развратная сторона полностью вырвалась наружу. Порче скулит, потирается членом об одеяло, желая побыстрее расправиться со своим возбуждением. – Иногда ты очень послушный, правда? — Ухмыляется Ким, удобнее устраиваясь между разведенных ног Че, подкладывая под него подушку. Кимхану хочется застонать от безысходности, ведь перед ним разворачивается такая сексуальная картина, от которой он бы мог уже кончить: Порче лежит, красиво расставив свои ноги в стороны, он призывно виляет бёдрами, чуть-чуть приподнимаясь на коленях, а затем опять опускаясь. Розовая дырочка пульсирует, выделяя немного естественной смазки, которую Ким без промедления слизывает, а затем немного толкается языком внутрь, вызывая громкий стон Порче. – Я оставлю вылизывание твоей сладкой задницы на потом, потому что если я продолжу, то вероятность кончить от твоих стонов будет равна 99 процентам. Ким напоследок целует сжавшееся отверстие, а затем оставляет нежный поцелуй на правой ягодице, чуть прикусывая её. Он, наконец, выдавливает смазку на свои пальцы, чуть согревая гель, только затем поднося его к дырочке. – Главное — расслабься. И тогда ты быстрее получишь мой твёрдый член в твоей охуительной заднице. — Кимхан напоследок целует место возле дырочки, посылая по коже Порче целый рой мурашек. Че снова повинуется, старательно пытаясь не сжиматься, чтобы Киму было удобнее его растягивать. Он чувствует, как его начинает оглаживать теплый палец, немного размазывая смазку и входя внутрь. Первый палец прошел достаточно легко, Че вообще хотел заранее растянуть себя, но он вовремя вспомнил о том, как это нравится Киму. Само понимание того, что с ним сейчас делают его до одури возбуждает и заставляет закатывать глаза, немного потираясь об простынь членом. – Быстрее... Пи’Ким, пожалуйста. — Порче знает, как на Кимхана действует это уважительное «Пи'», поэтому он умело этим пользуется. – Порче, малыш, не провоцируй меня. Я и так сдерживаюсь из последних сил. — Ким высовывает язык, касаясь им ягодицы Порче прямо возле дырочки, затем оставляя нежный поцелуй, продолжая двигать своими пальцами. – Внутри тебя так горячо и так охуительно узко. Я не представляю, что сделаю с тобой, когда почувствую твою узость не пальцами, — рычит Кимхан, вставляя третий палец, дует на дырочку и покрывает поцелуями бедра и ягодицы Порче. Потому что знает, что неприятно. Потому что знает, что нужно отвлечь. Он начинает тяжело дышать, когда Порче начинает самостоятельно насаживаться на пальцы, издавая такие сексуальные стоны, от которых у него голова идёт кругом. Это и вправду лучшая музыка для его ушей. – Хочу тебя, Порче. – Тогда приступи уже к делу, хватит дразнить меня, Ким… — Порче прячет лицо в простыне, прикрывая глаза. Сейчас он, наконец, почувствует это наслаждение, когда в него входит член любимого человека. В этот момент тело Порче немного краснеет, а он сам выгибается в спине, чтобы максимально прочувствовать этот момент. Че сжимает руками одеяло, немного жмурясь, почувствовав, как по его дырочке водят головкой члена. Это заставляет его тихо застонать и приподнять бедра, чтобы быть ближе к Киму. Когда Кимхан начинает распаковывать презерватив, Порче поворачивается, смотрит ему в глаза, секунду сомневаясь, думая о том, как сказать, чего он хочет. – Давай... давай без него, пожалуйста. — Че прячет свое краснеющее лицо в изгибе своей руки, потому что стыдно, стыдно, стыдно, но так чертовски хочется чувствовать Кима кожа к коже, а не через слой резинки. – Твою мать, Че, ты уверен? — У Кимхана в горле скапливается слюна от одного просящего тона его мальчика и от картинок, которые тут же всплыли в голове. Он слышит приглушённое «да», только после этого откидывает презерватив в сторону, обильно поливая смазкой свой член и саму дырочку Порче. Ким снова стонет от безысходности, потому что Че скулит и поддается бёдрами назад, желая, наконец, получить то, ради чего он и устроил это шоу. – Попроси, малыш. Правильно попроси. У Кимхана, похоже, стальные нервы, потому что он все ещё умудряется дразнить Порче, хотя сам уже находится на грани. – Я хочу почувствовать тебя в себе, Пи’Ким, пожалуйста, вставь мне, прошу. — Че стонет, когда член входит в него сразу же на половину, заставляя выгнуть спину и сжать простынь до побеления костяшек. Член болит от того, как долго Порче не прикасался к нему. Хотелось кончить так же сильно, как и растянуть удовольствие на подольше. Че хнычет, чувствуя, как член распирает его нежные стеночки, но эта боль смешивается со жгучим удовольствием, заставляя его пытаться насадиться полностью. – Блять, ты такой узкий. Я готов кончить только от этого, — шепчет Ким, закусывая свою губу. Он громко стонет, входя в Порче полностью и чуть задерживаясь, чтобы Че смог привыкнуть ко всей длине. Долгое воздержание от секса даёт о себе знать, но что-то Киму подсказывает, что Порче развлекался без него, используя лишь свои шаловливые пальцы. – Не молчи, Че, я хочу знать, что ты чувствуешь. Кимхан начинает медленно двигаться, оставляя поцелуй на голом плече своего парня. Внутри так горячо, так чертовски узко, что у Кима буквально дрожат ноги. А Порче как будто знает, что Кимхана ведёт от этого, специально сжимает ещё сильнее и сам начинает насаживаться на твёрдый член. – Блять. – Блять. — Они говорят это одновременно и так же одновременно двигаются. Ким толкается вперёд, а Порче насаживается ещё сильнее. Ещё несколько минут, и они точно станут одним целым. Или уже стали? Порче ещё сильнее сжимается, всеми клеточками своего тела чувствуя Кима внутри себя. Ему нравится это до безумия, до трясущихся коленок и слез в уголках глаз. – Мм…медленнее. Че просто сходит с ума от медленного темпа, потому что именно с такой скоростью, он чувствует, как его тело прошибает от чувствительности, а тот факт, что они занимаются без презерватива, сводит его с ума. – Я не могу, Порче... ты слишком... слишком… просто слишком, твою мать. Кимхан сжимает ягодицу Че, оттягивает её в сторону, а затем неожиданно шлёпает, выбивая громкий вскрик из любимого Порче. – Ты невозможный. Такой сексуальный, такой красивый и только мой. Мой. — Кимхан прикусывает нежную кожу между шеей и плечом, а затем встаёт с Порче, хватая его за бёрда и удерживая на одном месте. – Не молчи, малыш, я хочу слышать, что ты чувствуешь. Кима чертовски ведёт, когда Порче пытается насадиться на член, но сильные руки сдерживают его от этого. Терапаньякул хочет услышать грязные желания его мальчика, перед тем как осуществить их. – Глубже, пожалуйста. я хочу насладиться тобой полностью, хочу почувствовать всю твою длину в себе, хочу выкрикивать твое имя на каждом толчке, хочу... тебя хочу. — Порче опускает голову вниз, выговорив это все на одном дыхании. Кажется, ему нужен врач, потому что его кардинально трясет от всего происходящего. От действий, от слов, которые ему говорят, от… от его Кимхана. – Пожалуйста, Кимхан. — Порче снова использует запрещённый приём, оборачиваясь назад, смотрит на Кима молящим взглядом, чтобы потом громко простонать, от резкого толчка. – Блять, за что ты мне такой прекрасный. — Ким нежно гладит ягодицы, а затем замахивается для удара, чтобы потом услышать красивый стон Порче, ласкающий слух. – Давай сам, малыш. Хочу посмотреть, как ты будешь работать своей задницей. Кимхан почти полностью выходит из Порче, но тот неожиданно поддаётся назад, насаживаясь на всю глубину. –Че... что ты делаешь со мной? — Шепчет Ким, чувствуя всю глубину проникновения. Его мозг сейчас точно отключится от того, насколько ему хорошо сейчас. Порче громко стонет, на несколько секунд оставаясь в таком положении. Только щеки, отдающие красным оттенком, говорили о том, что ему немного стыдно говорить о таком. Его стыд — его кинк. Ну а если проще, то все, что он делает с Кимом, становится его кинком. Даже сам Ким. Порче двигается быстро, чувствуя на себе горячий взгляд чужих глаз, которые, кажется, горели черным пламенем. Он чувствует предел. Че вновь резко принимает всю длину, кончая на белоснежную кровать. – Кимхан! — Киттисават громко кричит, обессиленно падая на сбившиеся простыни. – Черт возьми, Че. — Киму хватает пару секунд, чтобы излиться внутрь Порче, и с громким стоном упасть рядом с ним на кровать. Ким громко и тяжело дышит, его сердце отстукивает быстрый ритм, но ему так хорошо, так чертовски хорошо, что он плюёт на все, берёт Порче за подбородок и снова грязно целует, сминая его губы. – Ты был прекрасен, милый. — Кимхан лижет нижнюю губу Че, только потом отстраняясь, чтобы взглянуть ему в глаза и в очередной раз утонуть в них. –Я люблю тебя, Пи’Ким. –Люблю тебя больше.