Позволь я покажу, какой ты на самом деле.

      Боль. Холод и жажда. Противный звук писклявой аппаратуры. Запах… Что это? Что-то горит? Газ? Покойники? Я не могла даже пальцем пошевелить. Я медленно уходила куда то вниз, меня уносило. Падать было тяжело. Наверное, самое тяжелое — падать вниз, в темноту, в неизвестность. Так я парила в пространстве, но было ясно, что долго мне не продержаться. Нужно выбираться, но как же лень. Мои веки стали медленно пытаться открыться, и тогда я почувствовала тяжесть атмосферы вокруг. Это было странно — такой боли я не испытывала никогда в жизни, даже во время жестокого похмелья. В голову будто проникало сразу сотни толстых игл насквозь. Хотелось заныть, всхлипнуть, попросить помощи и обезболивающую таблетку, но тело не слушалось. Рот не открывался и не выпускал никаких звуков. Тогда я решила повременить с этим делом. А в следующий момент мой взгляд оторвался от белоснежного потолка и ушел в пространство вокруг — я увидела тени, которые иногда возникали на его фоне. Все предметы потеряли плотность и перспективу, став очень тусклыми.       Кто они? Где я нахожусь? Это больница? Дом? Прихожая в раю? Гостиная в чистилище? Такой ли была изнанка моей головы? Слишком много вопросов, на которые отвечать самостоятельно было тяжело. Я захотела почувствовать присутствие кого-то знакомого. Быть в одиночестве и будучи недееспособной, было до жути страшно. И тогда краем глаза я заметила на темной стене белые пятна. Кто это был? Стоявший на карачках человек. Он не двигался, а его шевелюра в целом и каждый волосок в частности. Мой слух стал улавливать малейшее шуршание. Человек подошёл ко мне, навис надо мной. Что-то мазнуло меня по лицу. Руки? Пальцы? Нет… Прикосновения ощущаются по другому. Это жидкость? Кто-то плачет? Но почему? Не понимаю. Глаза закрываются. Блядство…

***

      В хрупкое, стеклянное здание одной из знаменитых компаний, пришла уничтожающая новость о близком человеке главной группы четвёртого поколения. Все восемь участников не ожидали, что сегодняшний и так тяжёлый день, может подарить новые ошеломляющие подарки судьбы.       Бан Чан — лидер группы, лежал в своей студии, укутавшись в тонкую толстовку с капюшоном, и глядел в потолок. До слуха доносились только звучание женского голоса с колонок. Новая, но уже успевшая стать любимой, песня, не представлялась в голове с иным звучанием. Он долго и мучительно обдумывал разные варианты отказаться от предложения начальства, не позволить никому лезть в его детище. Думал об этом, пока одно короткое сообщение на телефон, не заставило его забыть обо всём, что он делал последние десять часов жизни. Руки парня затряслись глядя на пугающую информацию. Лицо приняло шокирующее выражение, а ноги забыли как подаваться приказам мозга и поднимать приклеенное к ним тело. Подрагивающие пальцы вцепились в подлокотники кресла, выдавая его ужасную муку. Его спина выгнулась, он сделал вдох и тяжело выдохнул. Но ему не стало легче. Он повторил вздохи вновь, но понял, что лёгкие не набирают нужное количество кислорода. Надсадный кашель заставил его обернуться, забывая на секунду то начало панической атаки, которая его накатывала. В дверях стояло четверо парней. — Ты знаешь? — чуть прикрикивая спросил Хан, а Минхо невесомо уложил свою ладонь тому на плечо, успокаивая, — Вставай, надо ехать к ней. Мы знаем больницу. — Как? — только и смог выдавить из себя Чан. — Из скорой стали звонить последним её контактам. Ликс названивал ей, видимо в самый разгар происшествия. И теперь понятно, почему она не брала трубку, — объяснял Хёнджин. Вид его был такой же взволнованный как у всех присутствующих. Пухлые губы надорвались от сухости и нервного покусывания. — Что с ней? — задал следующий вопрос Крис, поднимаясь на ноги, собираясь в путь к несчастной, — Что-то серьёзное? Почему она не смогла сама перезвонить тебе? — Врач не захотел ничего объяснять по телефону, — поникши ответил за всех Феликс, — Айен с Сынмином, Чанбином и Нану уже находятся там. Им тоже пока ничего не известно.       У здания центральной больницы Сеула оказалась слишком много зевак, охраны и журналистов. Потому, тихое появление айдолов в общественном месте не могло быть осуществимо. Как только машина парней припарковалась у самых ступенек, к дверям подбежало куча папарацци с направленными объективами и микрофонами, с включёнными диктофонами, в надежде записать ошеломительную новость. Но мальчишки не понимали, как, что и от куда все могли узнать причастность Эллины к ним? Времени на обдумывание всего не было, потому впятером, как один общий механизм, парни стали вылезать из автомобиля, параллельно укрываясь, от вспышек и протянутых к ним рукам, капюшонами и масками.       С горем пополам им удалось попасть внутрь и их встретил один из самых близких людей — менеджер. Он быстро стал объяснять что произошло. Нападение, кровь, черепно-мозговая травма и внутреннее кровотечение. Всё звучало страшно, грязно и до ошеломления невозможно. Кто мог натворить подобное с милой девушкой, которая только и делала с момента их знакомства, как помогала им? Кому она могла перейти дорогу, что бы обозлить до такой степени? — С вами хотят поговорить полицейские, — продолжал менеджер, — Я досконально объяснил им, что ваш разговор должен остаться только между вами и участком. Ни слова в прессу. Поэтому спокойно говорите то что знаете. Хорошо?       Все закивали, а после двинулись в какой- то большой кабинет, выделенный для допроса. Здесь были и остальные мемберы с Нану. Как оказалось, они были в курсе с кем мы все будем общаться, но какие вопросы будут интересны сотрудникам правопорядка никто не знал, пока в комнату не зашел небольшого роста мужчина. Хоть он и не был большим, вид его казался грозным и немного пугающим. — Добрый день. Моё имя Пончва Мин, и я сразу перейду к делу, — он отодвинул железный стул и вальяжно присел, — Ситуация серьёзная, я хотел бы пообщаться со всеми вами по очереди. Поэтому, если вы не против, начнём сразу?       Все кивнули. И у ребят начался долгий и затяжной разговор «по душам». — Кем вам приходится пострадавшая? — Подруга, — уверенно проговорила Нану, — Я не могла бы увидеть её перед допросом? — Это не допрос, — чуть улыбнулся мужчина, параллельно записывая что-то в свой блокнот, — Просто беседа. — На сколько близкие у вас отношения? — Мы друзья, вы не услышали с первого раза? — огрызался Линоу, — Близкие, дружеские. — Значит она не ваша фанатка, а именно друг? — Что за вопрос? — глаза Хёнджина сузились и закатились от услышанного, — Она конечно слышала о нас до знакомства, но я отношусь к ней как к подруге, сестре. — Да что вы? А я слышал, что у вас с ней любовные отношения. — Что за бред? Эля и Хёнджин? — засмеялся Чанбин, — Перед Чаном- хёном не говорите подобного. Он точно не оценит ваше чувство юмора как я. — Кристофер, я не совсем понимаю… — полицейский облокотился на стул, задумчиво почесывая взъерошенную копну волос на макушке. — А я не могу понять, почему я до сих пор нахожусь здесь. Разговариваю с вами, — парень развёл руками, очерчивая помещение вокруг, — А не навещаю пострадавшую. — К ней пускают только родственников. А кем ей вы приходитесь? Брат? Муж? Не думаю… — стал недовольно качать головой мужчина, проговорив эту фразу уже несколько раз за день. Его уже достала вся эта мальчишеская куча ребят, которая не хочет серьёзно подойти к делу и помочь. — Какая разница? , — оперившись руками о край стола, прошипел Крис уже выходя из себя. А после добавил, — Я тот кто ей сейчас нужен! Я имею право знать всё что произошло и навестить Эллину.       Сотрудник в форме долго и неумолимо прожигал взглядом Чана. Обдумывал услышанное и не только от него. Все в один голос трубили, что у девушки не было никаких романтичных отношений с вижуалом группы. Лишь дружба. По большому счету, это было даже не важно. Ее главной задачей и обязанностью была работа с группой. И он мог понять их тесный контакт. Вполне может быть, что она может завести друзей среди людей, которые обучали и открывали ей мир Кореи. Но дело, видимо, было не в этом. Мужчина давил на связь с Хёнджином не просто так. Спустя ещё около часа допроса с остальными оставшимися ребятами, мужчина подозвал к себе Чана и направился к одной из палат. Крис молниеносно почувствовал, как ладони стали потеть, а капельки влаги начали стекать по спине. Ему было страшно увидеть её в ужасном состоянии, но и не увидеть её вовсе он не мог.       Чан мог поклясться, как только открылась дверь палаты, в его лицо ударило ледяным воздухом, будто сама смерть витает в этих стенах, в ожидании пропитания с помощью душ страдающих. Но дёрнув головой и сделав шаг внутрь, он отвёл все дурные мысли. Она жива, она здесь. Иначе, им ведь сообщили о неладном? Слабое дыхание и пищание аппарата в углу ударило по слуху, из распахнутого настежь окна забегал летний ветерок. А потом, чуть повернувшись на бок, на фоне стены появилась двигающаяся тень- медсестра осматривала небольшой экранчик, в котором мигали цифры с показателями давления, температуры и общего состояния пациента. Крис готов был смотреть на всё вокруг, на стены, небольшое подобие люстры на потолке, обставленную мебель, но не на лежащего дорогого человека. Он закрыл глаза, сосчитал про себя до двадцати, открыл и мысленно увидел её медленно поднимающуюся и опускающуюся к нему, с желанием поцеловать. Сколько минут он так простоял, не известно, видимо много, так как его отвлёк привлекающий внимание кашель полицейского. Чан открыл глаза. Медсестра продолжала заниматься монитором, но уже начав записывать какие то заметки в карточку пациента. Отчего Чану стало не по себе. — Как она? — больничную тишину прервал уже его охрипший голос. Парень сделал шаг к койке и собравшись с силами, опустил глаза на лежащую девушку.       Взглянув на неё мимолётно, можно было бы подумать, что она просто спит. Уснула сладким сном, в котором набирается сил для завтрашнего тяжелого дня. Но если рассматривать её подольше, глаза находят всё больше и больше информации, которую стоит обработать. Разбитая губа, царапины на подбородке, виске, синяк на скуле, забинтованная рука и видимо рёбра. Девушка явно была раздета до гола, так как её тело было прикрыто тонким одеялом, закрывающим всё тело до ключиц. Чан не мог понять всю картину лишь своим непрофессиональным взглядом. — Девушка стабильна. Экстренную помощь вовремя успела провести команда скорой помощи. Девушку пришлось интубировать, от чего если она придёт в себя, говорить ей будет не легко, — нежным голосом начала объяснять мед сестра. — Если она придёт в себя? — зацепился за слова Крис. Его брови нахмурились, кулаки сжались. — Я имею в виду, не требуйте от пациента сразу той энергии, которую вы привыкли видеть. Ей нужен покой и уход. Всё будет хорошо, страшное уже позади, — улыбнулась девушка- врач и ретировалась из помещения, оставляя двух мужчин наедине с Эллиной.       Крис долго рассматривал больничное постельное бельё и спустя лишь пару мгновений решился подойти к кровати и присесть у ног девушки. До слуха доходили только спокойное пиканье аппаратуры, вперемешку с дыханием человека, по которому сердце Чана разрывалось. Предчувствие беды ледяными пальцами сжимало душу. Он ещё раз вгляделся в лицо девушки, вспоминая, как она выглядела тогда, в последнюю их встречу, пару часов назад. Воспоминания были не особо приятными. У Чана даже возникла потребность поправить ей подушку. Но перед этим он всё же решил сделать ещё одну вещь. Протянув руку, он коснулся её волос и сразу ощутил тонкий, еле ощутимый аромат, который показался ему смутно знакомым. Её парфюм. Надо же. И правду говорят, что в мгновение, в жизни может измениться всё. Смерть, знакомство, влюблённость, потеря. Чан порывисто склонился над девушкой, чуть не вывернув повязку из бинта на голове наизнанку, чтобы вдохнуть этот одурманивающий запах. Сделав вдох, парень почувствовал, странное чувство в районе грудной клетки. Это было не сердце, а будто сама душа пыталась вырваться и коснуться Эли, привести её в чувство. Заставить прийти в себя, улыбнуться, услышать её звонкий смех и теплые руки вокруг шеи. Но душа просто моталась в закрытом пространстве тела, а девушка лежала без движения, будто красивая восковая фигура.       Полицейский, который всё это время наблюдал за влюблённым айдолом, наконец подал голос и стал объяснять в красках произошедшее. Хейт и ненависть полилась на девушку. Анти фанаты Хвана, увидев фото в баббл Феликса, решили всё за всех, наградив девушку титулом второй половинки вижуала. Группа людей частенько патрулировала здание JYP, в надежде встретить своих кумиров, или же ненавистных личностей и сегодня им повезло. А тем более, девушка была без охраны. — Нападавшие задержаны. Рядом с местом происшествия находиться небольшое кафе, в котором оказался один из сотрудников вашей компании и узнал Эллину. Он сначала решил, что девушка встретилась с подругами, потому спокойно и не торопясь выходил из кафе, к ней на встречу, — мужской голос был расслабленным, даже немного незаинтересованным, от чего давление лидера начало нарастать, — Чон утверждает, что пока он смотрел на девушку с окна ресторана, не происходило никакой потасовки, а девушки просто беседовали. Когда же он вышел на улицу, пострадавшая уже лежала на земле, прикрывая голову руками… — Чон? — обернулся парень, — Он был там? Он вызвал полицию? — Да. И скорую тоже. Не забудьте его поблагодарить, — выдохнул мужчина, негромко хлопнув ладонями друг об друга, — Вот и всё, дальше вы уже всё знаете. Потому я пойду. — Они значит задержаны… — Да. Не стоит беспокоиться, что эти женщины смогут повторить преступление. Но я бы предложил предоставить девушке охрану. Она теперь стала медийной личностью, — проговорил сотрудник полиции, выходя из палаты и тихо захлопнул дверь.       Крис вернул своё внимание Эле. Его рука сама нашла уложенную на краю матраса женскую ладошку. Отодвинув в сторону одеяло, он взял её в свою и накрыл. Эля не сопротивлялась, но и не сжимала в ответ родные пальцы, которые так любила. Лишь ели заметное движение груди от дыхания и прыгающий пульс на экране выдавали признаки её жизни. — Всё будет хорошо, маленькая, я рядом, — шепот вырвался с губ парня, когда он решился коснуться бледного, фарфорового лица. Он прикасался к ней аккуратно, так, будто боялся что она разобьётся. Нежно проводил кончиками пальцев по щеке, носу, подбородку и замер, — Милая, что такое?       Крупная капелька слезы скатилась с припущенных густых ресниц. Чан с удивлением следил, как она скатывается и собирается в крохотное пятнышко у краешка губ. Его губы задрожали, и он выронил две такие же капельки влаги уже со своих глаз. Все его тело содрогалось от приступа рыданий, которой так хотелось дать волю. Что же с ней было? Испугалась ли она тогда? Просила помощи? Звала его? А он? Думал ли он, что когда-нибудь станет смотреть вот так на женщину? Эти слезы и её истерзанное тело являлась платой за их счастливые моменты? Стоит ли всё этого? Стояло ли всё это совершать, расплачиваясь её страданиями? Нет, не стоило. Крис мог точно ответить на все вопросы в своей голове. И если бы мог, если был бы в состоянии обернуть время вспять, принял бы всю боль на себя, но только не подвергать девушку опасности. Шмыгнув носом, и утерев сначала слезу Эли, а потом и свои, он решил что подумает об этом потом, когда она откроет глаза и сможет найти силы для улыбки. Для него.

***

      Жар вперемешку с холодом. Жажда. И кирпичная подушка под головой. Вот что первое я ощутила, когда приоткрыла глаза. Меня не смутило яркое освещение ламп и противный звук пульсоксиметра, который знатно меня задолбал. Казалось он находился в моей голове вечность, за которую я успела сойти с ума, отработать свои психологические проблемы и снова впасть в сумасшествие. Но благо, сил прибавилось настолько, что я смогла повернуть голову в бок и разглядеть комнату в которой я оказалась. Но и это малейшее движение отразилось болючим уколом в мозг, от чего я всхлипнула и зажмурила глаза. — Тише, не торопись, — послышался знакомый голос, который придал мне огромное количество сил от осознания, что я не одна. — Хёнджин? — удивилась я, — Что ты тут делаешь?       Парень выглядел как настоящий мед брат в белом халате, накинутый поверх такой же белой футболке и синих джинсах. Волосы Джини были собраны в его любимейший хвостик, на макушке, из-под которого свисала другая часть волос, спадающая к плечам. Он молча, не говоря ни слова подошёл ко мне и помог привстать и облокотиться на заранее взбитую подушку за спиной. Видимо моё лицо исказилось от боли в момент отклеивания позвоночника от постельного белья, потому что и лицо парня вытянулось в тихом шоке. От вида этого выражения лица Хёнджина мне захотелось рассмеяться, но боль в рёбрах дала понять, что нет, ближайшее время никакого веселья. — Ты не рада меня видеть? — спросил парень, когда я устроилась с комфортом, а сам придвинул кресло из дальнего угла ближе ко мне и плюхнулся в него. — Рада конечно, просто удивлена, что у моей больничной койки был именно ты, — мой хрипловатый голос подсказал парню подать стакан воды. Как же я о нём мечтала, кто бы знал. — У твоей койки были все мы. До меня тебя охранял Минхо, до него Айен. После меня попросился Сынмин с Миной, — начал рассказывать парень, пока я спасалась от обезвоживания, — Решили дежурить по пару часов. Не хотели, что бы ты тут оставалась одна и минуту. — Это так мило с вашей стороны, но не стоит. Вы и так вечно заняты работой, а теперь и я со своими переломами, — выдохнула я, — Кстати, что у меня сломано? Можно весь список?       Хёнджин рассказал и показал, немного откинув одеяло с моего тела, при этом не открывая места, которые являлись нецензурными, от чего я была ему благодарна. После он объяснил, что врач предсказывал, что сегодня я приду в себя, так как последние сутки я уже начала бормотать во сне. И даже сжимала руку моей сиделке. — Тебе что ли? — не удержавшись, я всё же посмеялась и тут же пожалела, схватившись за бок здоровой рукой. — Чану, — покачал головой Хван и улыбнулся, — Ты думала он не дежурил вместе с нами? — Ты не упомянул его, потому я и решила… — Он не дежурит днём. Мы ему не позволяем. А каждую ночь твой оппа всегда рядом. Спит вон там, — парень дёрнул подбородком за спину и я увидела сложенный в трое небольшую раскладушку с комплектом постельного белья, — И да… Прости меня, Эля.       Парень опустил голову и уставился на пол. Взглянув туда же, куда был устремлён его взгляд, я заметила подёргивающие коленки. Он нервничал, хоть и пытался приободряюще со мной говорить и улыбаться. Костяшки на руках были покрыты уже заживающей корочкой, которые от сжатия ладони лопались, выпуская небольшие сгустки крови. Он их разбил в ещё какой- то драке? Или что могло произойти? — Это всё из-за меня. Я виноват в том, в каком состоянии ты сейчас… — Хенджин, помолчи. Ты ни в чём не виноват, — подняв свою руку, я дотянулась до парня и провела пальцами по его волосам, — Ты не виноват в узколобии некоторых людей на этой планете. Прекращай…       Хёнджин поднял голову и натянул уставшую улыбку. Я сразу поняла, что впервые за это утро она казалась не приклеенной, а настоящей. Щеки так же стремительно приняли обычный цвет, и в моем мозгу отразился мощный взрыв, закончившийся ослепительной вспышкой. Нечто горячее прокатилось по моему позвоночнику. Я округлила глаза, а парень сразу успокоил, объясняя, что это обезболивающее, которое периодически само поступает в мой организм через иглу в спине. Меня пробила дрожь от страха, что теперь от каждого моего неловкого движения она может сместиться. Парню это, видимо, понравилось, потому что он нежно погладил меня по щеке, успокаивая. Но зубы стучали все равно.       После часа болтовни ни о чём и осмотра врача, которого я заставила позвать и проверить иглу в моём теле, будто по будильнику, в палату зашел Сынмин, а следом и Мина, которая увидев меня очнувшуюся, чуть бы не набросилась с объятиями. Благо щеночек её остановил, схватив за руку в метре от меня. Следом от него посыпалась ругань на Джини, что он никого не оповестил о том, что я сижу довольная и забинтованная, в сознании и даже в здравом рассудке. Парень улыбался и неловко хлопал меня по голени, будучи уверенным что эта часть тела у меня не пострадала. Было мило наблюдать за тем, как вроде как совершенно не любящий проявлять заботу на публику Сынмин, сидит у меня в ногах на кровати и поглаживает, спрашивая о самочувствии и не хочу ли я что либо поесть, или попить.       Мина предложила мне сразу же умыться и попробовать привести в порядок моё лицо. Она принесла из туалета небольшой тазик с наполненной водой и парочку тканевых платочков, которые она стала мочить, а после вытирать шею и плечи. Я была безумно ей благодарна. А когда она предложила мне помочь с чисткой зубов, я готова была зацеловать её хоть всю. А два предателя сидели посмеиваясь, включив видео вызов и набрали Хану. Мой обожаемый хомячок тут же закричал от радости, глядя на меня с зубной щеткой во рту и с стекающей дорожкой пены со рта. — Вы уверенны что она в порядке? Все прививки успели сделать? — насмехался он, после чего повернул телефон и показал мне лежащего на его кровати Минхо в наушниках. Парнишка был занят мобильной игрой и спустя только пару минут понял, с кем говорит его пар…его друг. — Эля! — воскликнул Ли и вырвав телефон из рук Хана продолжил, — Как ты? Что-то болит? А то что у нее эпилепсия, это нормально? — Придурок! — засмеялась я и снова схватилась за бок, — Мне проводят гигиенические процедуры! — Да я шучу, шучу! Мы скучали! — улыбался Минхо, а мои глаза от его вида стали пощипывать, — Лежишь там значит, дрыхнешь, а мы работаем. Вставай давай! Дуй к нам!       У меня было куча вопросов и желания поговорить с этими двумя, тем более увидев их в одной комнате, лежащими на кровати Хана. Конечно это может быть обычная дружеская посиделка и отдых после долгого рабочего дня, но мой мозг не хотел рисовать такую картинку. Только лишь романтическую обстановку. Видимо они поняли о чём я думаю смотря на них хитрым прищуренным взглядом, от того засмеялись, прикрывая руками лица. Дальше Хан стал расспрашивать меня о том, скоро ли меня отпустят домой. Было мило осознавать, что домом они звали их общежитие, в котором даже успели подготовить комнату Чана с Чанбином и Сынмином в моё будущее место проживание. Я была уже готова начать возражать, как все присутствующие и здесь, и за экраном телефона, стали на перебой говорить, что бы я даже не начинала.       В это время Хенджин набрал Феликса, который был с Чанбином, а Мина позвонила Нану. Бини, как я и предполагала заорал так громко, что казалось он здесь, а не за несколько километров в городе. Его радости не было предела. А Ликс и вовсе пустил слезу увидев меня. Неосознанно и я стала плакать, продолжая улыбаться и говорить всем, что по всем скучала. — Приеду и задушу тебя своими трицепсами! Смотри какие успел накачать за неделю пока ты там прохлаждаешься! — Прости, что? — замерла я от слов Чанбина, — Неделю? Я спала неделю? Я была в коме? — Нет, — покачал головой Хёнджин, — Тебя ввели в медицинский сон, что бы ты быстрее поправилась, не реагируя на боли. Так нам объяснили врачи, — пожал плечами Хёнджин, а моё тело пропустила новая порция обезболивающего, будто отрезвляя, напоминая мне, что я не на курорте и действительно произошло что-то серьезное. Выдохнув, я постаралась успокоиться и прислушаться к себе, но ничего не почувствовала. Осмотрев себя, я только поняла, что на мне нет никакой одежды, кроме больничных бинтов, в которых я лежала и, прижав одеяло к груди, попыталась встать, но тут же упала обратно. — Не двигайся, тебе нельзя. — остановила меня Мина и спросив в чём дело, что мне нужно, тут же попросила парней выйти из палаты и стала помогать мне надеть хоть какие то вещи из небольшого шкафа. Выбор пал на трусы, длинные носки и естественно больничная накидка с завязками на спине. К сожалению пока ничего более эстетичного не получится подобрать.       С этой минуты можно было бы подумать, что жизнь наладилась. Мои друзья рядом, улыбаются и вытирают слезы счастья, что я снова могу говорить с ними, дарить улыбки и пока что хриплый смех. Да, рёбра болят, рука не двигается и садины по всему телу, но то чувство, что все ждали меня, молились и сторожили, до дрожания органов умиляет. Я не понимаю, почему так долго не могла придти в сознание, так же, почему все это время думала, что никогда больше не буду видеть их лица, слышать их голоса, смеяться вместе, обниматься и целоваться. Почему так боялась, что они забудут обо мне и никогда не поверят в моё востановление? Странная вещь, эта тьма в обмороке, которая только и пытается, как задурманить голову, заставить поверить, что ты один во всём мире, вселенной. Что ты не в силах выбраться из мрака, на свет. Но благо я смогла, ведь тогда, я бы не имела возможность встать на ноги и рассказать им, что у меня все хорошо.       Больничные стены — очень сильное место. В них люди умирают, спасаются от смерти, а так же, долгое время прибывают в осмыслении жизни. Последний вариант мой. Ведь делать больше нечего, как только не обдумывать свою жизнь, с такими то ушибами. Это тебе не встать с размаху с кровати, включить музыку и начать танцевать у зеркала, параллельно собираясь на какое нибудь свидание или же встречу с подругой. Я постоянно думала о том, что если бы я могла быть счастлива, то я бы сделала всё для того, что бы каждый человек на плане знал об этом. А в тоже время думала, я же такой и являюсь. Счастливой. Да, сейчас трудный период что у меня, что и у остальных моих близких людей. Но какое же благо, что мы все живы. Что мы можем быть рядом друг с другом и поддерживать в тяжёлые моменты. А что сейчас для меня счастье? Что мне нужно для счастья? Чтобы было хорошо не только мне, но и всем тем, кто меня окружает. Хану, который прибежал вместе с Минхо, спустя часик и нервировал всех врачей, которые хотели провести плановый осмотр. Хану, который кормил меня с рук, переодически крадя парочку ложек желе в свои щеки. Хочу что бы было хорошо Минхо, который всё время поправлял мою подушку и гладил по голове, пока мы залипали в телевизор, смотря их недавнее выступление на концерте в Сеуле. Минхо, который каждые две минуты поглядывал на капельницу, проверяя скорость падения капель медикамента в трубку, оценивая, всё ли в порядке. Джини который сейчас на серьёзном перепутье в своей жизни. Который молча глотает всю грязь и негатив, при этом дарит мне улыбку и блеск в глазах. Мне становится больно, от осознания, что как только он покидает мою палату, его глаза снова становятся мутными, а уголки губ опускаются вниз.       Хочу что бы всё было прекрасно и у малыша Айена, который как настоящий сыночек, при встрече, прилег у меня под боком и болтал со мной обо всём на свете. Отвлекал меня от болезненых ощущений в теле собой. Мой личный лучик солнца Ликси. Долго мне пришлось успокаивать его, вытирая здоровой рукой его слёзки. Не хочу, что бы из-за меня проявлялась на свет даже одна малюсенькая влага с его глаз. Хочу что бы все были счастливы. Что бы Чанбин всегда приходя ко мне хвастался мускулами и обещал при выписки устроить мне восстанавливающий марафон в спорт зале. Хочу, что бы Сынмин никогда не прикрывал свою прекрасную улыбку ладонью. И в очередной раз, когда Бинни пошутил, моя ладонь перехватила руку Сынмина, не позволяя ей дотянутся до своего лица. А когда его вопросительные глаза коснулись меня, я сказала ему, что у него прекрасная улыбка и пусть он не заставляет меня напрягаться для того, что бы взглянуть на неё. Как же я хочу, что бы они были счастливы, по настоящему счастливы. Очень хочу.       Так же я ловила себя на мысли, что я уже не была такой как прежде. Я стала добрее, мягче, более человечней, чем пару месяцев назад. Но самое главное, я стала прежней. Такой, какой была в школьные годы и это прекрасно. Меня мучал тот факт, что я была каменной леди, с холодным взглядом, отталкивающая всех людей. А эти малыши заставили меня стереть этот тёмный период в жизни, притянули меня к себе и я не хочу их отпускать. — Что ж, дорогуша, нам уже пора, — хлопнул по своим крепким ляжкам Линоу, поглядывая на настенные часы, — Уже поздно и ты наверняка устала от нас всех. — Не говори чепуху, — улыбка мазнула моё лицо, — Я неделю непросыхая спала. Пора бы и с вами побыть. — Успеем ещё, — прохладная ладонь Хёнджина коснулась моих пальцев, — Нас и так сейчас будут выгонять. И хён скоро прийдёт. Поэтому отдыхай. — Мы скоро заберём тебя, ты только не грусти, — приобнял крепкой рукой мою голову Бинни, — Поэтому веди себя хорошо, что бы врачи тебя быстрей выпустили из своих лап.       Каждый присутствующий помахал мне на последок и палата наполнилась тишиной. И почему-то, в момент, когда дверь за последним захлопнулась, меня окатила такая страшная волна жалости самой к себе. Что это может быть? Раздвоение личности? Пару минут назад я была источником радости от одного вида моих мальчиков, а теперь мои глаза щиплят от солёных слёз. Хотелось, что бы кто-то меня обнял, прижал к себе и сказал, что все будет хорошо, что бы я потерпела. Но некому было меня обнять. Только я и боль. Боль была везде. Она была в моем теле, в моих глазах, во мне. Эта боль не покидала меня даже когда я пыталась насильно заставить себя уснуть. Закрывая глаза меня преследовало одно и тоже видение- я лечу в темноту и это никогда не закончится.       Мой собственный всхлип отрезвил меня. Собравшись с мыслями и на всякий случай проверив, что никто не остался следить за мной из-за угла, я кряхтя села на кровати, оторвав свою голову от крепкой спинки. Палата поплыла в глазах, но я не собиралась сдаваться. Раз начала, то должна идти до конца. Сморщившись, я сумела спустить на пол сначала одну ногу, после вторую. Тут же, что бы не передумать, схватилась за стойку с капельницей и оперевшись об неё дернула всё тело вверх и ахнула от дикой боли сначала в коленях, после в икрах. Будто стадо мурашек пробежалось по моему телу, при этом пожирая меня изнутри. Видимо это из-за того, что большой промежуток времени я находилась без движения и мои мышцы в шоке от такой неожиданной команды снова заработать. — Эля! Что ты… — послышался голос и в мгновение ока, теплые руки обхватили меня, прижимая к крепкому телу, а родной запах вторгся в мои лёгкие, говоря о том, что отныне я должна дышать только им, — Глупая, что же ты творишь? Только ведь сегодня пришла в себя, — шепот коснулся моего уха, а следом и тёплые губы. — Крис… ай! — вскрикнула я и поняла, что ноги совершенно не слушаются, начав наклоняться в сторону. Или же они делали специально, что бы я ещё плотнее прижалась к появившемуся парню. — Давай-ка обратно в постель, маленькая, — хмурые брови и острый взгляд пробежал по моему телу, а после я снова уже лежала под одеялом. Чан удостоверился, что я нахожусь в комфорте и развернувшись, стал собирать фрукты, разлетевшие по полу. Видимо при виде меня искривлённую, пакеты со вкусностями упали на пол, освобожая его руки для меня. — Испугался? — тихо спросила я, поглядывая на широкую спину. — Ужасно, — сказал он правду, — Что тогда, что сейчас.       Я чувствовала трепет при виде своего парня. То как он тихо хозяйничал в палате, расскладывая продукты по полочкам шкафа и небольшой холодильник. То как он начал настраивать кондиционер, щелкая по небольшому пульту. Я рассматривала его лицо, напряжённые губы и чуть вытянувшуюся нижнюю- он всегда так делал, когда был сосредоточен на чём либо. Заметила его надувшиеся вены на руках. Значит, что любое свободное время парень проводит в спорт зале. Либо, по словам ребят, в моих владениях. Захотелось одновременно подозвать его к себе, взять его за ладони, попросить не отворачиваться от меня, дать мне насладиться им, но в тоже время, я хотела следить за ним, за Крисом в привычной жизненной среде. Но я знала, что он нервничает, ведь не каждый день его девушка лежит в больнице.       Когда он проверил беглым взглядом всё вокруг и был доволен проделаной работой, Чан сел на край кровати и взял меня за руку. — Ты в порядке. — сказал он, положив свою руку поверх моей. Я улыбнулась и кивнула. Я чувствовала его тепло, его дыхание на своей руке, и то, что он рядом. Я не знаю, как долго я буду чувствовать это, но я не хочу, чтобы эта ночь закончилась. «Я люблю тебя» — прошептала я. Он улыбнулся и кивнул. Он был прав, я действительно в порядке, я просто не могла поверить в то, насколько мне хорошо было с ним. И я была счастлива, что это не сон. С ним, со мной…       Он поймал мою руку и прижал к своей груди. Его тело было жарким и страстным. Как будто он хотел раствориться во мне и я испытывала желание растворить его в себе. Но у нас были дела. В двери постучали, потом еще раз. Новый стук заставил меня прикрыть нервно глаза, от того что нас отвлекают, не позволяя насладиться лишь нашим маленьким обществом. Это был крайний обход перед отбоем. Медсестра неловко показала свою белоснежную улыбку и будто на цыпочках подлетела ко мне, померила температура и давление. При этом посматривала на Криса, который не собирался отпускать мою ладонь, продолжая поглаживать каждый пальчик и рассматривая мои отметины от игол с препаратами. — Показатели в норме. Вы идёте на поправку, — заключила девушка, — Если ближайшие два дня всё будет в таком же темпе, вы уже сможете вернуться домой и возвращаться к привычной для вас жизни. — Спасибо, доктор, — обрадовался Чан, — Как же я рад, — мне тоже стоило ответить благодарностью медработнику, но теплые губы прижавшиеся к моему лбу отвлекли меня. Крис целовал меня, а я чувствовала, как мое сердце бьется быстрее, — Я люблю тебя, — прошептал он мне на ухо. Я улыбнулась и закрыла глаза, не желая, чтобы этот момент заканчивался. В его глазах я не увидела той грусти, которая была до этого. Она исчезла, будто ее никогда и не было.       В коридоре громкоговоритель озвучил время сна. Мы наконец остались одни. Но ни он, ни я не хотели говорить и обсуждать случившееся. Мы оба понимали, что последняя неделя была тяжёлой, что для Чана, что для моей персоны. Тогда Чан приподнял одеяло и вопросительным взглядом попросил разрешение присоедениться ко мне, на что я конечно согласилась и даже сумела подвинуть задницу чуть в сторону, предоставляя ему больше пространства. Ощущение присутствия родного человека исцеляло тело и душу. Когда бы я не была с ним вдвоём, я будто бы снова возвращалась домой. Домой, где меня ждут, любят, ценят, лелеят. И я люблю этот дом. Самый нежный и тёплый, самый родной и самый любимый. Это чувство ни с чем не сравнить. Нет. Это что-то особенное. Непередаваемое. Такое, о чём и думать не хочется, потому что оно выше всех чувств, которых можно только пожелать.       Мой дом — моя крепость. Его стены — надёжная защита от всех невзгод. В нём всегда тепло и уютно, даже если за окнами бушует непогода. В этом доме — я хозяйка. Он — мой. Здесь я чувствую себя защищённой от жизненных невзгод, в его стенах я могу жить, не думая о завтрашнем дне. Он всегда будет рад мне, и я буду рада ему. Дом всегда примет меня такой, какая я есть. Со всеми моими недостатками и достоинствами.       А ещё он учил меня быть сильной. Он не давал мне раскисать по пустякам, заставлял держать себя в руках и делать всё возможное и невозможное, чтобы не упасть в грязь лицом. За это я ему благодарна. Зная, что ему и самому временами тяжело, зная что он тянет всех ребят, принимая на свои плечи огромную работу, я старалась и его поддерживать в том, что бы и он не забывал о том, что он крепче большинства знакомых мне людей в жизни.       Его руки нежно проходились по моим волосам, плечам. Шершавые пальцы невесомо касались перебинтованную часть головы, и талии. Чан будто бы пытался забрать всю боль себе, пытался вылечить меня прикосновениями и у него это получалось. Я чувствовала себя намного лучше. — Ты как? — спросил он. Я не знала, как ответить на этот вопрос. Точнее знала, но стеснялась. — Ничего. — ответила я. Его пальцы обхватили мой подбородок и повернули лицо в свою сторону. Чан мазнул своей щекой по моей, а потом нежно поцеловал в уголок губ. В этот момент мне показалось, что я попала в рай.       Я закрыла глаза, наслаждаясь его прикосновениями. Мое тело отзывалось на каждый его поцелуй. Казалось, что он мог сделать со мной все, что угодно. Мне даже показалось — я слышу, как кровь приливает к моим щекам, наполняя их жаром, словно она могла остыть от его поцелуев. — Я не хочу тебя отпускать, — прошептал он. — Мне так хорошо с тобой… — Снова поцеловал меня. Его губы были такими горячими, что мне казалось, будто я сейчас растаю. Я прижалась к нему, и он, застонав, прижал меня к себе еще крепче. Мои губы перестали сдерживаться и выпуская тяжёлые выдохи терзали влажные мужские, срывались на тихий стон, а свободная рука блуждала под футболкой, нащупывая напряжённый пресс, — О, детка, не надо, — через силу пробормотал он, — Давай дождёмся твоей выписки.       Я могла понять его, но не понимала себя. Действительно, чего я добиваюсь, будто что-то большее помимо поцелуев у нас сейчас может произойти. Я даже на ноги не могу встать, а лезу к ничем не повинному парню, заставляя огонь внутри него гореть ярким пламенем, а после оставляю его без еды. Недельная кома придала мне нетрезвое оценивание ситуаций, с которой мне надо теперь держать себя в руках. Хотя бы до выписки. Но главная проблема в другом. Я не хотела говорить. Я не хотела обсуждать произошедшее. Я боялась поднимать тему последней ссоры между мной и Чаном. И будто бы прочитав всё по моим глазам, Крис аккуратно встал, прошёлся к столику, взял с него пару фруктов и вернулся обратно ко мне, предлагая насладиться спелым яблочком. — Я обидел тебя тогда, — начал он. — Чани… — Нет, подожди, — поднятая ладонь, с мягко вытянутым пальцем, заставила меня тут же замолчать и вздохнуть, — Я поедал себя мыслями всю эту неделю. Думал над тем, как мы попрощались, а после ты… попала в такую ситуацию.       Действительно было видно, что ему тяжело давались эти слова. Не вооружённым глазом можно было понять, что он действительно переживал от понимания, что не в силах ничего изменить, повернуть время вспять и решить наш спор иначе. Но он был не из тех, кто отступает перед трудностями. А я тем временем придвинулась к нему совсем близко, глядя в глаза. И меня охватило странное чувство — словно он так же внимательно и настороженно смотрит на меня, только куда глубже. Прошла, наверно, секунда. Или две. Отведя глаза, я принялась теребить одеяло, и в этот момент он поднялся. Схватив меня за плечи, он заставил вновь обратить внимание лишь на него. Сразу же я поняла, насколько изменилась его личность, которую я столько времени пыталась разглядеть. — Прости меня! Прости за то, что разозлился на твои слова и стал переворачивать все стрелки против тебя. Я действительно был не прав. Не прав и по поводу того, что отругал за твой разговор с начальством и тем, что позволил Рю вести себя подобным образом, — когда я услышала это имя, меня передёрнуло и он это заметил, — Пойми, она всегда такая. Взбалмашная и капризная. Может позволить себе подобное поведение с друзьями или знакомыми. Мы все привыкли и не обращаем уже никакого внимания на это, — тараторил он, — Моя проблема в том, что я не подумал о том, как это будет выглядеть в твоих глазах… — Да уж, она прямо-таки метила территорию вокруг, как заметила меня, — недовольно кинула я. — Да, я понял это только потом, когда поговорил с ребятами. Мне даже Чанбин дал оплеуху и назвал болваном, — пожал он плечами чуть улыбнувшись, — Прости меня придурка. Я честно не смог догнать своими атрофированными мозгами. — Чани, прекращай. Я всё поняла и не держу зла. Честно. Мне Хёнджин тоже всё объяснил, — и это была правда. Когда почти все мальчишки были у меня, Бинни поднял эту тему и попросил меня простить Чана. Удивительно, но я тогда не сразу поняла о чём он говорит, но когда Джинни стал пересказывать слова лидера, я вспомнила и по второму кругу вспыхнула. Не на парня, а на ту особу. Тогда то меня и стали все успокаивать, что это обычная форма общения с мужчинами у Рю, — И никто не пытался её до сих пор осадить? Эту секси кошку. — Прости что? — засмеялся Крис, — Секси кошка? Это ещё что за выражение такое? — Не издевайся, — шлёпнула я парня по плечу, но внутри заверещала от счастья, глядя на самую прекрасную улыбку с ямочками. А бархатный смех заставлял моё сердце биться быстрее, качая кровь с ускоренном ритме, приливая её к моему лицу. — Плохая кошечка значит, — продолжал подкалывать лидер, поднимая мне давление, — Нужно видимо отругать, метит не там где надо. — «Кастрировать» ты хотел сказать, — вытянув губы вперед проговорила я. Наверняка со стороны я выглядела как обиженный ребёнок, но мне плевать. Главное мы разъяснили этот момент и Чан дарит мне своё весёлое настроение.        Когда эта тирада ревности окончилась, я начала уже другой разговор по поводу Хвана. Рассказала в подробностях ситуацию с фотографией, но умолчала о том пьяном поцелуе. С моей стороны не было и капли влюблённости к Джинни. Да, я люблю его и дорожу, но только как другом. С его стороны я уверенна была такая же симпатия, просто в тот момент он сорвался и пытался вытворить чего нибудь, что не мог бы сделать на трезвую голову. Или же ему просто нужна была разрядка, которую я ему не могла предоставить. И не смогу. Это осознавал сам Хван и так же как и Чан сейчас, извинялся, пряча слёзы в рукавах своей толстовки. Ему было стыдно и неловко передо мной. А я не могла долго наблюдать эту картину, понимая что у него сейчас и так в жизни всё верх тормашками, не хочу что бы его голова забивалась и мной. Поэтому мы просто договорились забыть о поцелуе и жить дальше.       Так же я рассказала Крису неприятный момент уже на улице, встречу с хейтерами. Цитировала их обращения ко мне и мои ответы. В красках описать кто куда сумел ударить я не могла, но меня удивло то, что смог рассказать мне об этом сам Крис. Он поведал мне, что их нашли и собираются судить. В тюрьму их вряд ли посадят, так как девушки юного возраста, потому отвертятся штрафами, с выплатой компенсации в мою сторону. А так же рассказал о свидетеле. Услышав его имя я опешила. Чон был там и именно благодаря ему я оперативно получила медицинскую помощь. Нужно было бы его отблагодарить. — Успеешь отблагодарить, а сейчас, — Чан поднял глаза на часы, — Пора спать и набираться сил, маленькая. И даже не смей отнекиваться. — Как скажешь, папочка, — выдохнула я, стараясь перевернуться на другой бок. — Как? Как ты меня назвала? — воскликнул парень чуть посмеиваясь. — Мм? — игралась я, — Не мешай засыпать, сладких снов, милый. — И тебе сладких снов, секси кошечка. — Эй! — я тут же повернулась обратно к нему с желанием надавать парочку смачных шлепков по его телу, но тот с лёгкостью выловить мою руку и скозь смех начал её целовать, — Шучу-шучу. Засыпай.

***

      Дни прошли быстрее чем могли бы. Всё благодаря моим сумасшедшим друзьям, которые приходили ко мне только для того, что бы баловаться как настоящие дети и веселить меня. Чанбин даже устроил небольшой бесплатный концерт для всех желающих в центральной больнице Сеула. К нему с удовольствием присоеденился Чани с Ханом. 3рача как никак. Все пациенты и врачи их знали, потому ор стоял неимоверный, зрители верещали от радости. А я дёргалась в конвульсиях счастья в тот момент, когда меня на коляске выкатывали из здания больницы с выпиской. Пришлось позволить медсёстрам усадить меня на это четырёх колёсное кресло только из-за того, что тут были такие правила. Пока ты находишься в стенах их владений, они отвечают за твоё здоровье, но как только ты сделаешь шаг от сюда, ты сам в своей власти и защите. Главное что тебя без последствий смогли откатить за порог.       Но я не злилась этому. Всё верно. Здешний персонал провидят огромную работу в спасении людей и поддержке их здоровья. Замечала, что некоторые врачи могут выходить на смены ежедневно. От куда только у них появлялись силы и время для сна? А может главврачу стоит провести проверку в шкафчиков с хранением наркотиков? Не важно. Я о том, что безумно благодарна каждому, кто смог поставить меня на ноги и вернуть в обыденную Сеульскую жизнь, по которой я так скучала.       В машине меня ожидал Чан со своим телохранителем, который всегда и везде был с ним. Но только когда сам Крис этого хотел. Я только недавно поняла, что видела этого большого парня раньше. А именно на небольших нарезках видео с концертов и фан встреч. Охраник всегда стоял неподалёку и с любовью наблюдал за своей целью сохранности.       Кристофер как только увидел меня, поднимающуюся на ноги с кресла, тут же подлетел и коротко поклонился врачам за моей спиной. После обхватил меня за талию и повёл к близко припаркованной машине, при этом заслоняя меня рукой и плечом от неожиданных фотовспышек камер. Неужели моя история до сих пор имеет какой то вес для папараций? Почему то была уверенна, что все про всё уже давно позабыли. Дорога была не долгой и приятной. Крис держал меня всё время за руку, целовал в лоб и висок, при этом приговаривая как рад, что я наконец возвращаюсь в дом. Дом…       Дома же меня встретили все остальные с хлопушками конфети, криками счастья и даже тортиком с свечами. Бинни поднёс мне его почти к самому лицу и кричал о том, что срочно нужно загадать желание. — Скорее! А то сейчас весь воск зальёт шоколад! — верещал он как умеет громко, — Мы стоим, ждём вас пол часа уже! Свечи почти расстаяли!       С моих губ без устали вырывался смех, а глаза наровились наполниться влагой, но собравшись с мыслями, и прикрыв глаза, я загадала желание. Заветное, чистое, искренние. Новая волна оваций полилась со всех сторон, а после, меня окутала будто сотня рук, обнимая и прижимая к себе. Крис хотел уже вмешаться со словами, что мои рёбра ещё не полностью восстановились, но я его остановила, крикнув… — Я так вас люблю, ребята! — я была не тише Чанбина, что он даже оценил мой голосок, подняв большой палец вверх. — Плюс новый участник в наших играх «Кто громче крикнет слово …»       Удивило меня и то, что кроме моих мальчиков и Нану с Миной, здесь были и другие ребята. Полный состав Ateez улыбался, смотря на меня чуть поодаль. А как только Сан с Уеном заметили, что я смотрю на них с удивлением, тут же подошли и так же обняли. Сан долго спрашивал о моём самочувствии и даже попросился осмотреть мою руку, аккуратно нащупывая повреждённый участок около локтя. А Уён вызвался знакомить меня со всеми остальными парнями, с которыми мне не довелось познакомиться ранее. — Ребята, это Эля, — говорил Уен, — Моя хорошая подруга и девушка нашего хёна Чана. — Мм? — не смогла я скрыть свою реакцию, обернувшись в сторону Криса. — Я решил, что не стоит больше скрывать. Хотя бы не от друзей, — прошептал он мне на ухо.       Так и началась наша весёлая, безалкогольная вечеринка моего возвращения. Парни накупили разнообразных настольных игр, еды на любой вкус и газировки с соком. Было даже веселее, чем все наши предыдущие сборища с тем же пивом, либо я просто сильно скучала по всем. Не знаю. Но больше всего меня удивило и привело в шок другой момент.       Крис с уверенным лицом и небольшой улыбкой взял меня под руку, и повёл в свою комнату. Усадил за рабочий компьютерный стол и открыл крышку ноутбука. Я сразу заметила уже открытое окно на вкладке браузера и была готова заверещать, вскакивая на ноги, но парень крепко ухватился за мои плечи с нажимом вниз, дабы я не смогла подняться. А следом его губы коснулись моей макушки, а правая рука щелкнула по мышке, нажимая курсором на красную кнопку «play». — Чани, — с дрожью в голосе начала я, — Ты совершаешь глупость, прекрати сейчас же. — Всё в порядке, мы начинаем стрим, ты мой стафф, — улыбался он с хитринкой, — Мы не нарушаем ничего из наших общих обязанностей. — Но… — Всем привет! — перебил меня парень, начав активно махать ладошкой перед малюсенькой камерой ноутбука, — Как ваши дела, стей?       Зрители с начала было не замечали лишнего человека на стриме, здороваясь с его хозяином, но вот после, сообщения полились градом. Многие задавали вопрос «Кто это?», а Крис просто отвечал «Эля». У некоторых зрителей это вызвало недоумение, у других смех и умиление. В основном же люди были рады увиденному и готовы были пообщаться со мной тоже, что сбивало меня с толку. Вот только я сама не знала, что ответить, ведь не была уверена, кто же я такая. Что мне можно было говорить, а что нет. Но, посмотрев на реакцию Чана, зрители поняли, что я не обычный для него человек. А дальше я была в шоке от содержаний сообщений специально для меня. — «Эли! Как вы себя чувствуете? " — «Вам уже лучше? Мы ужасно переживали!» — «Простите! Мы хотим извиниться за действия тех людей, которые сделали те ужасные вещи!» — «Мы в шоке от того, какие бывают Стей…» — «Они не настоящие Стей! Мы не посмели бы обидеть друзей наших биасов, это бесчеловечно!»       Чан улыбался и гордился своими зрителями, смотря на их слова с любовью. Он подкатил ко мне ещё одно кресло и уселся на него, начав спокойно с ними болтать, говоря о том, что меня выписали и ребята устроили небольшой праздник в мою честь. А так же то, что мы вырвались к ним совсем на немного, так как малыши могут устроить бум в гостиной, пока мы будем прохлаждаться здесь. — Так уж получилось, что Эля является нашим родным и дорогим человеком, — начал он, повернувшись ко мне, — Она наша опора и самый чувственный человек которого я встречал, — я согласно кивнула головой, потому что пока ничего провокационного он не произнёс, — Так получилось и то, что мы с Элей вместе работаем, но это не мешает нам быть друг у друга в гостях. Так ведь? — смущался он, прикрываясь рукой от смеха. Наверняка я выглядела очень глупо, смотря на него широко раскрытыми глазами, — А еще я хочу сказать, что она очень ответственный и надежный человек. Я бы очень хотел, чтобы вы были с ней рядом и понимали её, так же как и всю команду Stray Kids.       Моё дыхание прервалось. Боже, что же он творит? Для чего он это делает? Я не понимала и не могла понять, даже если что-то свыше одарит меня огромным количеством ай-кью. Мои глаза только и делали что перемещались между лицом Криса и миллиардом сообщений фанатов. Они писали слова поддержки и согласия с тем, что я для них тоже отныне близкий человек. Конечно промелькали циничные фразы, подкалывающие мою внешность и в общем меня, но большинство было на стороне Чана. И тут меня зацепил вопрос о том, что я участвую в съёмках проекта ребят. Крис тоже его заметил и ответил, что так и есть. — Но думаю, она больше не будет в нём участвовать, — с грустью проговорил он и повернулся ко мне, — Ведь это будет не честно, если моя девушка не даст другому стей показать себя. Так же?       Вот теперь я точно готова была упасть в обморок от кислородного голодания. Я резко подняла руку и схватилась за кисть парня, вгоняя в неё свои ногти. Он ойкнул, а после накрыл мою ладонь своей и тихо засмеялся. — Я же сказал, что не хочу больше скрываться, — он улыбнулся и вновь взглянул на меня. Я же в ответ лишь начала качать головой. Всё что он делает не правильно. Нельзя же просто так взять и пойти против правил компании. Его засудят, уволят, накажут! Из-за меня! Но его это мало волновало.       Чан принялся меня рассматривать, но в этот раз не так как раньше. Это было как-то странно, ведь он смотрел на меня так, будто я была единственной девушкой на земле. Той, которой он не мог насмотреться, насладиться и наполнить свой голод. Ему было мало и он решил действовать. Что он со мной делал? Он не скрывал своей любви перед эфиром, он хотел меня, как будто на свете нет никого кроме него и меня. Как будто он первый, кто увидел меня и понял, что я существую. Как будто в мире нет никого, кроме нас двоих. Мне стало страшно. Страшно от того, что его желание может обернуться чем-то плохим.       Он коснулся моих волос, вплёл свои пальцы в них и притянул меня к себе, прижимаясь губами к моему лбу. «Я люблю тебя», — прошептал он мне на ухо. Я почувствовала жар его губ на своей коже, на затылке, у основания шеи. Всё моё тело затрепетало, а сердце бешено забилось. «О, Боже, как же я люблю тебя», — снова шепнул он. — Ты моя. И пусть все знают об этом». И я знала один единственный правильный ответ. Я знала то, как сильно и я люблю этого парня. Ведь выскакивая из моей груди сердце, держится за него мёртвой хваткой. И когда он обнимает меня крепкими объятиями, я понимаю, что нет ничего в этом мире такого, чего я бы не смогла сделать. — Ох, вы в эфире? — промурлыкам Феликс из приоткрытой двери комнаты, — Можно к вам?       Парень уверенной походкой присоеденился к нам, а за ним гуськом вошли Хёнджин, Хан и Минхо, мило улыбаясь в мою сторону. Заразы были в курсе, что Чан устроит мне такой поворот событий с знакомством сглазу на глаз со своими фанатами. — Стей! Как делишки? — улыбался Хан, — Познакомились с нашей нуной? Смотрите, не обижайте её, — он поднял палец в угрожающем жесте, а после мило улыбнувшись, плюхнулся на кровать, скрытую от взора зрителей. — Можно я скажу? — Хёнджин встал позади меня и уложил свои руки мне на плечи, чуть начав их мять. Он это делал не для цели сделать мне массаж. Он переживал и пытался занять свои руки. Когда Чани кивнул, позволяя говорить что хочет, он начал, — Все вы знаете ситуацию связанную со мной, с Элей. И я хотел сказать, что хейт в мою сторону зацепил ни в чём не повинного дорогого для меня человека. — Хёнджи, — хотела я влезть, но прикосновение горячей руки Чана, остановила меня. — Просто хочу сказать, что это тот человек, который поддержал меня. Не позволил моим рукам опускаться и сдаваться. Я не скажу, что я такой же как раньше, но она помогла мне в том, что бы я не упал ещё ниже, ниже плинтуса, — слова Хвана были как сталь, уверенными, сдержанными. Я поняла, что все ребята были в курсе того, что он будет говорить, но это не спасало меня от слёз которые хотели облить всё моё лицо, — Она один из самых чистых, светлых людей. Вы говорите, что Чан наш отец. Так поверьте в то, что Эля нам как мама. Она отчитывает нас, хвалит, поддерживает, помогает. Каждому. Поэтому если вы по настоящему нас любите, примите и её под своё крыло. Защитите нашу подругу, сестру.       Несчастные слёзы потекли с моих глаз. Я понимала, что всё, это конечка и я разревусь в первый же свой открытый стрим перед публикой. Мне пришлось поднять голову вверх, что бы остановить тот водопад, который наровит затопить всё вокруг, но встретилась взглядом с Джинни, у которого в глазах так же были слёзы и я не сдержалась. Сначала засмеявшись, а после всхлипнув, меня накатило. Из меня полились потоки слёз, смывая все эти дни, проведённые в больничных стенах, со всей той злопоучной ночи. О, как я ненавидела этот мир, от которого мучались ребята, не могли показать себя реальными. Свою настоящую жизнь и жили по прописанным правилам. А теперь плевать на то, насколько эти правила несправедливые, на то, кем придуманные, и когда эти прописанные правила нарушают. — Будьте с ней аккуратны. Или будете иметь дело с нами, — добавил от себя Минхо, от чего заставил нас всех засмеяться, — Я серьёзно! Напущу на вас своих кошек, будите знать. — Вот это уже угроза, — сквозь смех проговорила я, попутно вытирая слёзы.       Феликс присел на корточки слева от меня и нежно гладил меня по плечу, неотрывно смотря на появляющиеся вновь и вновь вопросы. И он на них отвечал вместе с Чаном. О том, что на всех стримах буду присутствовать я вместе с каждым мембером. О том, что я не хочу становится айдолом и что я являюсь теперь матерью каждого из ребят. — Нет! Она не мачеха! — смеялся Ликси. — Так, мне кажется вы уже подзадержались, — подал голос со спины Чанбин, — Стей! Привет! — кинул он пятюню в эфир, — Вас ждут, закругляйтесь уже. — И ты был в курсе? — вскочила я на ноги, — Вы бессовестные! Могли бы хоть предупредить! Голову хотя бы помыла бы. — Тебе бы это никак не помогло, — пожал плечами Минхо и я дёрнулась в его сторону, с желанием шлёпнуть хорошенько по его округлой заднице. — Так всё, кажется действительно нам пора, — засмеялся Чан, — Обнимашки?       Крис обернулся к нам и указал подбородком, что бы мы все подошли и провели его традицию с окончанием эфира. Неужели я это сейчас буду делать? То что наблюдала каждый раз по ту сторону экрана, сделаю сейчас? Обниму каждого Стей? Но нужно ли им это от человека, которого они видят впервые в жизни?       Парни подбежали к Чану и потянулись к экрану ноутбука для вирутальных объятий с кряхтеньем и комментариями, что уже слишком стары для всего подобного. А когда встали в ровном положении обернулись ко мне. — Тебя тут ждут, — улыбался Чан. — Меня? — тихо прошептала я. Крис протянул мне руку и когда я неуверенно вложила свои пальцы в его ладонь, он мягко потянул меня к себе и указал на экран. Там действительно меня ждали. — «Хотим объятий от мамы». — «Стоп-стоп! Где нуна?». — «Эли объятия будут такими же тёплыми как от отца семейства?». — Давай же, — хихикнул Феликс.       Мне ничего не оставалось, как сделать неловкий шаг вперёд, немного распахнуть руки и наклониться к экрану. В этот же момент все парни навалились на меня и десять рук обхватили моё тело то за талию, то за шею, то за руки. Мальчики подарили мне такое колличество любви, что мне хотелось смеяться не прекращая. Потому я взяла в руки ноутбук и на последок сказала зрителям. — Все они очень вас любят, поэтому оставайтесь с ними, — я видела отклик от Стей в виде смайликов с сердечками и поцелуями, а так же словами поддержки, — Принимайте их такими какие они есть. Целую вас всех. Всем пока? — Да, — кивнул Чан, забирая компьютер с моих рук, — Пока, Стей! — и ловким движением мышки, эфир был отключен.

***

      Следующую неделю в компании был ажиотаж. Во- первых из-за нашей выходки с эфиром. Во-вторых, стаффы были заняты поисками нового участника шоу STAY KIDS. В-третьих началось огромное колличество съёмок у ребят и выступлений. На каждой встрече с журналистами ребят мучали вопросами о моей персоне и о том, какое мужество они имеют, открываясь перед фанатами. Ведь айдолы скрывают своих вторых половинок, не желая волны хейта в их сторону.       В ответ Чан заявлял, что к сожалению и без этого я имела дело уже с антифанатами, потому решил что будет правильным не скрывать меня от всего мира, друзей. Спустя время, я поняла для чего он это сделал. Подобным образом, он обезопасил меня от хейтеров Хенджина. Крис боится, что со мной может произойти что-то подобное ещё раз. Но не подумал, что и у него имеются подобные зловредники. — Для подобных у тебя под боком будет Сэм, — говорил он, указывая на своего телохранителя. И действительно, теперь этот большой парень всегда был рядом со мной, куда бы я не пошла.       Работы у меня было так же куча, не смотря на занятость ребят. Мне приходилось ездить с ними на все мероприятия и следить за эфирами. Но отличалось всё уже тем, что и я общалась с фанатами, снимала им ребят со стороны и подшучивала вслух над мальчишками. Больше всех радовался парным эфирам Айен. Мы болтали, обсуждали всё на свете и малыш озарял всё вокруг своим теплом. Стей же нашли все мои соц сети и стали подписываться на меня, атакуя личные сообщения огромнейшими письмами поддержки и просьб. Я не знала от куда найти время для каждого. Но так как я не являлась официальным лицом JYP, мне было не запрещено общаться с ними подобным образом.       Каждый концерт у ребят был забит до основания. Билеты разбирались в первые часы продаж, от чего мне оставалось только следить за мальчиками из закулисья. Но я не жаловалась. Я помогала стаффам снимать миниблоги в гриммерных, а стилистам одевать ребят. Образы тура ODDINARY заставляли меня задерживать дыхание. Каждый был одет с иголочки и так эффектно, что не хотелось позволять своим глазам и передышки, лишь бы не отлипать от этих парней. А они этим пользовались, поднимая мне давление. Хан как обычно всегда распевался дурачась, меняя либо слова в песнях, или же принимая иную тональность чем надо. Правда все веселились от этого и никому никогда это не надоедало. Чан всегда кормил меня, подзывая к себе. И я каждый раз удивлялась, как он с набитым до основания животом, может так грациозно продолжать плясать хореографию на сцене.              На одном из подобных выступлений я таки смогла встретиться с Чоном. Он как обычно занимался настройкой звука и чаще всего находился за или даже под сценой, рядом с звуко режиссером. Мне было стыдно, что я до сих пор не сумела найти время для встречи и поблагодарить его за помощь. И в то же время просто не хотела его видеть. Не знаю даже почему. Этот парень казался мне странным, ведь даже сами ребята говорили, что он не из милых и добрых людей. Многие имели с ним конфликт на работе, но из-за чего, никто мне так и не сказал. — Чон? — переминаясь с ноги на ногу проговорила я, подойдя к нему со спины, — Привет, ты занят? — Кто пришел! — улыбался высокий парень. Чон как всегда выглядел сногсшибательно. Уложенные крашенные волосы, облегающая футболка и джинсы, красиво насыщенного синего цвета, — Нет, не занят, проходи к нам.       Мне еще не доводилось находиться под сценой, от чего было интересно посмотреть на всё вокруг с нескрывающим восхищением. Множество аппаратуры, проводов, огромных неизвестных для меня боксов, благодаря которым видимо и шёл хороший звук для ребят. Очередной раз я благодарила судьбу за то, что я могу узнать и эту сторону шоу бизнеса. — Как дела? — пыталась я начать разговор, пока Чон что-то тыкал на своем планшете. — Всё отлично, — пропевал он, а когда оторвался от гаджета и повернулся ко мне, добавил, — Ты выглядишь хорошо. Полностью поправилась? — Да, — неотёсанная улыбка коснулась моего лица, — Мне уже на много лучше. — Я рад. Так когда, ты говоришь, мы пойдем на свидание? — Чон поднялся со своего кресла и сделал шаг ко мне, попутно напяливая на себя такое выражение лица, которое должно было по планам накрыть меня сексуальными флюидами. — Не поняла, — включила и я дуру, повернувшись в сторону сидящего режиссера, делая вид, что мне очень интересно, куда он сует богом забытый проводок. — Что значит не поняла? Ты пришла сюда, так? — стафф сделал очередной шаг, — Интересуешься как я тут, верно? — провел одной рукой по подбородку, — Значит вспомнила о том, что мы должны сходить куда-то? — Чон, ты меня не так понял. Я пришла поблагодарить тебя за помощь и… — Хван Хёнджин, как мы поняли, не твой парень, тогда в чем проблема не посидеть где нибудь? Выпить? — он будто не слышал меня.       Пока я была занята разглядыванием всех лампочек и проводов, я не заметила как Чон подошел ко мне слишком близко. Моё лицо почти что не окатило его теплое дыхание, от которого мне захотелось отдернуться. Что он творит? Это слишком интимно. Я смутилась, но он не остановился, а просто нагнулся, посмотрел на меня и тихо проговорил: — Я знаю, как ты относишься к моей тяге к тебе, — он почти что не облизнул свои губы, да так, что мне тут же захотелось в уборную, что бы очистить желудок от всего, чем меня накормил на кануне Чан.       Но я чувствовала себя некомфортно. Во-первых, мне показалось, будто он берет меня силой. А во-вторых, близость его тела говорила, насколько опасно это. И я испугалась, когда заметила- его глаза превратились в два колодца, в которые я могла заглянуть в поисках подвоха. Я вытянула руку вперёд, уперев сжатый кулак в его грудь. Пытаясь оставить какое-то пространство между нами, но он просто напросто начал надавливать вперёд, будто бульдозер не видящий препятствий. Мы стояли так с минуту. В его движениях было что-то хищное. — Ты заставляешь меня подумать, что я зря подошла к тебе, — громко и четко выплюнула я, — Причем здесь Хёнджин? Я никогда не говорила, что он мой парень. — Вчера Хёнджин, сегодня Чан, а завтра кто? — издевался он, — Не строй из себя дурочку. Пользуешься мальчиками как парнями недельками? Вот только их восемь, а в неделе только семь дней. — Что ты несешь? Что с тобой происходит? — не могла поверить я своим глазам и ушам. — Я просто ненавижу когда мне льют в уши. И я думаю ты должна была понять, что провел я тебя на ту уже забытую фан встречу не за красивые глазки.       И меня осенило. Господи, так он все это время требовал от меня оплаты? Крутился и вертелся не только, потому что нас так интересно свела судьба для знакомства? Не потому что мы стали коллегами? А просто желание потрахаться разок? Он что, совсем свихнулся? Стало так неожиданно противно от него. Я начала вспоминать как и когда познакомилась с ним, когда что-то в нашем общении изменилось. Когда оно становилось все более странным. И поняла. Ведь он и в правду всегда пытался побыть со мной наедине, но нам вечно мешали. Сначала мешали обстоятельства, потом люди. А теперь уже стало невозможно поговорить с глазу на глаз. — Чон, ты перегибаешь палку, — мой твердый взгляд не отлипал от него, показывая мой жесткий настрой на всё происходящее, — Я пришла, сказала тебе спасибо и я лучше пойду. — Но мы не назначили встречу, — не унимался он, при этом осмелившись взять меня за руку, которая до сих пор была почти что не всунута в его грудную клетку, — Раз ты такая любвеобильная, хотя бы обними меня разочек. Мм?       Крепкие пальцы парня потянули меня на себя, вторая рука легким движением обернулась вокруг моей талии и с хлопком стукнуло моё тельце об его крепкий торс. Я была готова покрыть себя трехэтажным матом, когда словила себя на мысли, что у него неплохое тело, но дернув головой, быстро пришла в себя. Больная рука, иногда пульсирующая если я слишком активно ей пользуюсь, была готова замахнуться, как я услышала. — Оставь в покое девушку и займись работой, — это был режиссер. Я была готова спеть ему оды благодарности, вот только внешне не повела и лицом, дабы маска уверенности не слетела с него. — Тебе повезло, малышка, — ухмыльнулся очередной раз Чон, — Будь на связи. Поверь, ты меня сама потом будешь благодарить.       Когда почувствовала хоть какую-то поддержку со стороны, я собралась и с легкостью сумела выдернуть себя из лап самовлюбленного парня, а после развернувшись на пятках, молча ушла. Не хотелось брызгаться желчью и яркими словечками, которые с легкостью могли сорваться с моего языка. Не сейчас, не сегодня. Концерт ещё не окончен, ребята на сцене. Не хотелось бы, что бы из-за моих необдуманных действий могло пойти что-то не так.       Нужно было занять себя занятием, потому достав телефон, я начала из-за кулис снимать ребят. Они естественно меня не видели и не работали для моего объектива, но картинка которая получалась в моем экране, была прекрасна. Радостные мальчишки прыгали и улыбались зрителям. Бинни подошел близко к краю сцены и прищуриваясь читал плакаты Стей, которые наверняка долго придумывали как привлечь своего биаса. Одним он отправлял воздушный поцелуй, другим показывал сердечко пальчиками, а третьим отказывал в освещении своего пресса. Я сама пока не знала, почему же он его скрывает, ведь день и ночь проводит в спорт зале и наверняка там всё так же хорошо, как и в других частях тела.       Хёнджин тоже общался с зрителями. Он им махал и даже у кого-то из зала сумел взять телефон, что бы заснять на него себя и остальных ребят. Хозяйка гаджета запрыгала от счастья, не забывая при этом стирать слёзы. Или это был пот, я точно не могла разглядеть. Но была уверенна, что там безумно жарко и не только от вида моих мальчишек. Все танцевали, веселились и общались с айдолами. Что может быть лучше для таких как мы? Только если один из них твой парень. Даже здесь мне повезло.       Решив больше не злорадствовать, я убрала телефон обратно в карман и в этот момент поняла, что мальчики развернулись в мою сторону и двинулись ко мне. Им пора было сменить вещи, начинается финальная часть концерта. Стаффы тут же подбежали встречать ребят и на ходу начали их раздевать. — Я думаю мы сами справимся, — улыбнулся Чан, мягко убирая руки подошедшей к нему девушке, — Ты же мне поможешь, маленькая? — Думала не предложишь, — подмигнула я ему и обхватила руку, попутно целуя его щеку.       Крис тяжело дышал, был запыхавшийся и мокрый от активных хореографических движений, но счастливый. Его улыбка не сползала с лица, а глаза горели ярким пламенем. Рядом с ним витала такая мощная аура, благодаря которой ты мог напитаться тем крепким стержнем мужчины и понять главную вещь. Если ты занимаешься тем, что тебе приносит радость- ты добьешься огромных успехов, даже если это будет тяжело.       Я вела за собой парня в общую гримерную, как вдруг, Крис потянул меня в свою сторону и завёл в другую, неизвестную для меня комнатку. Здесь хранилась куча разнообразной сценической одежды. Мои глаза надеялись быстро привыкнуть к здешней темноте, но у Чана были другие планы. Его руки накрыли моё тело, а губы впились со сладостной нежностью. Наши языки переплелись, соединившись в какой-то замысловатый танец, который плавно перешёл в не менее замысловатую борьбу за власть. Я давно хотела таких сладких прикосновений, но позволить себе была не в силах, благодаря моему ещё не до конца зажившему телу. Сейчас же мы были готовы. Я скучала по нему такому, страстному, властному и требующему от меня полного присутствия. И это была моя награда. Когда он наконец соизволил оторвать свои губы от моей шеи, моя голова упала ему на грудь. Мы оба тяжело дышали и старались прийти в себя. Но его руки сжимали меня всё крепче. А его поцелуй в ключицы меня совершенно не смущали. Мне пришлось опрокинуть голову назад и выпустить стон удовольствия от которого мужское тело рядом со мной дёрнулось от переизбытка эмоций. Нас снова сковала химия. Каждое движение теперь обжигало кожу тел — ладонь то нежно царапала мою грудь, то поглаживала ягодицу, и пальцы проходили по животу.       Я горела будто в агонии. Тело перестало слушаться и двигалось на неизвестных для меня животных инстинктах. Я извивалась рядом с ним, терлась бедром об его набухшую плоть и желала большего. Руки мои маячили по крепким плечам, запутывались в волосах и притягивали парня крепче к себе за шею. Его дыхание стало судорожным. А потом он взревел и еще сильнее напрягся в моих руках. Теперь я не хотела отпускать его, и вокруг нас все закачалось и завертелось. Видимо, так мы ощущали вечность.       Крис поднял свои ладони к моему лицу и властно обхватил меня за щеки. Языки снова встретились друг с другом, делились вкусом наших тел. Я чувствовала, что мои губы знатно опухли от нашей влюбленной тирады и была благодарна этой пульсирующей, ели тревожущей не то боли, не то страсти. Пронзительный стон, сорвавшийся с его губ, на несколько секунд лишил меня здравомыслия. Еще несколько больших поцелуев, когда все его мускулистое тело выгнулось под моими руками и я встретилась с ним глазами. — Давай сбежим? — прохрипел он. Горячий поток выдоха с его рта мазнул моё лицо. — А как же выступление? — пыталась образумить парня, но понимала, что отдала бы всё, если бы мы действительно могли уйти от сюда прямо сейчас. Остаться одни. — Тогда я могу надеяться, что после ты будешь ждать меня? — хищная волчья улыбка ослепляла. Он знал мои слабые места и активно ими пользовался. — Я всегда буду ждать тебя, Бан Кристофер Чан, — привстав на носочки я таки обхватила его вытянутую в улыбку нижнюю губу и мягко прикусила, при этом не прекращая зализывать влажным до невозможности языком. — Блять… — парень прикрыл глаза и тихо зарычал от безысходности. Уж прости, милый, я тоже знаю как тебя поджечь.       Крис сделал небольшой шаг назад, выпустил меня из своих рук и стал нервозно поправлять брюки в районе ремня. Мы оба видели и чувствовали, что там стало слишком тесно. А это значит, что сейчас было два варианта, помочь ему — либо я делаю так, что бы член перестал беспокоить парня, или же отправиться в настоящую гриммерную для смены одежды и принятия душа. Мы решили что второй вариант самый адекватный, так как не хотелось бы, что бы каждый присутствующий в этой части закулисья держал над нами свечку в ожидании кульминации.       Вечер закончился ярко и весело. Фанаты плакали от счастья и кидали небольшие листочки с посланиями в надежде, что мальчики смогут их собрать и прочесть. А некоторые из них были умней. Последние несколько дней мои соц сети атаковали Стей. Благодаря им я поняла, что многие имеют огромное желание для поддержки Хёнджина и почти что не на коленях просили от меня помощи быть их послом. Я естественно согласилась.       Когда последние строчки песен были спеты и мальчики помахали на прощание зрителям и ушли отдыхать, я выскочила на сцену вместе с командой стаффа, которые убирали все реквизиты, и крикнула нашему другу Сэму, который на протяжении всего мероприятия стоял неподалеку от края сцены. Я заранее его предупредила о своей шалости. Феликс же шел последним и заметил, что я сев на самый край, прыгнула вниз, почти что не в руки фанатам. Солнечный мальчик испугался и ринулся в мою сторону. — Эля! — крикнул он мне, от чего заставил обернуться. Тут же все фанаты запищали от радости, что могли видеть Ликса ещё лишние пару минут, — Что ты делаешь?! — Помоги мне, — крикнула я в ответ, — Я выполняю секретную миссию! Подожди меня секунду!       Сэм, стоявший рядом со мной, лишь только пожал плечами и следуя моим указаниям, быстро стал собирать у близстоящих людей конверты и небольшие пакетики с презентами. Каждый был подписан и мы поняли, что здесь послания не только для Хвана, но и для других ребят, что сильно меня умилило. Было бы грустно, если бы все остальные мальчики сидели без слов поддержки. Они ведь тоже нуждаются в них.       Мы управились буквально за пару минут. Многие девочки и парни благодарили меня, гладили руки и плечи, будто я тоже была для них нечто знаменитым. Но я такая же как и они. Такая же простая фанатка, которая носит внутри большую любовь к детям. Все кричали что я красива и удивительна. А некоторые даже передавали мне письма лично для меня. Это удивляло. Но времени было мало для того, что бы сказать каждому, как сильно они тронули моё сердце. Сэм без слов обхватил меня чуть ниже попы и поднял наверх, где меня уже принял в свои руки Ликси. Мы помахали на прощание ещё раз всем и ринулись с глаз долой. — Сумасшедшая! Чан тебя съест! — ругался малыш, при этом помогал дотащить всё то множество предметов в руках. — Зато смотри сколько радости я успею вам отдать перед своей смертью! — во мне играл адреналин и предчувствие чего то трогательного.       И все было действительно так как я себе представляла. Когда я зашла в комнату к ребятам, пока они чуть бы не обливали себя водой из бутылок, или же просто нежились под небольшими ручными вентиляторами, все замерли. Никто не смотрел лично на меня, их глаза были устремлены на пакеты и груду конвертов. Сначала я хотела рассмеяться от этих мордочек, будто я Санта посетивший их дом в канун Рождества, а они настоящие дети, увидевшие море подарков, а после решила отыграть роль. — А кто себя хорошо вёл в этом году? — начала я отыгрыш, — Кто не баловался и слушал старших? — Что происходит? — Минхо прищурил глазки и сделал шаг вперёд, пытаясь понять подвох. — Значит Ли Минхо у нас хороший мальчик! — улыбнулась я, — Давай посмотрим, что приготовил для тебя дедушка!       Приманив Феликса ближе к себе, мы вывалили всё добро на свободное кожаное кресло и стали разбирать по стопкам для каждого. Мальчики подходили с замиранием сердца и брали в дрожащие руки признания в любви. Ликси прошептал мне в ухо, что до сих пор им никто не позволял забирать подарки от фанатов, только если это не фан встреча. Поэтому тихо собрав всё что принадлежало ему, ушел в свой краешек комнаты, уже начав проливать небольшие градинки слёз, не успев даже взглянуть внутрь.       Минхо стал смеяться в голос когда вынудил из одного пакета корм для кошек в форме консервной банки. Бинни читал письмо, утирая глаза и делая вид, что не плачет вовсе. Чан шмыгал с покрасневшим носом, не скрывая эмоций. Мой золотой мальчик. Айен стал набивать рот разными подаренными вкусняшками, не собираясь даже делиться с кем то. Сынмин рассматривал свои фотокарточки сделанные на паралоид своего фаната и вчитывался в каждую фразу под ними. Хан округлил глаза, рассматривая толстую книгу с надписью «Сборник фанфиков с Минсонами» и вприпрыжку подбежал к Ли. А Хёнджин забился в угол и не отлипая от всех писем читал. Читал и читал, перечитывал каждое слово.       Так хотелось посмотреть в каждое письмо, взглянуть хотя бы одним глазком, ощутить тоже что и ребята, но я понимала, что не стоит. Это их личное между ними и фанатами. В эти отношения мне уж точно не стоит лезть. — Нуна, — подал голос Сынмин, — Спасибо тебе!       Мальчик щеночек встал на ноги и почти что пролетев комнату в два шага, обнял меня, пряча лицо в моих волосах. В ответ, мои руки обхватили его тело и стали гладить по уложенным волосам и согнутой спине. Мальчишка не плакал, не дрожал от переизбытка эмоций, он просто был счастлив. А значит рада была и я.       Спустя не больше часа, мы стали собираться. Мальчики решили поехать домой отдохнуть, а вот у Чана были другие планы. Мы с парнем проводили всех до личного автомобиля, а после пошли на парковку. Я даже на секунду не удивилась мотоциклу. Он стоял в ожидании одного из своих хозяев и красиво мерцал на фоне ночных фонарей. Не говоря ни слова о том, куда мы едем, Чан надел на меня шлем и пригласил сесть позади него, что я и сделала. Мне не было уже страшно как в первый раз. Я доверяла своему водителю. Своему Крису. Знала, что он не сделает ничего, из-за чего мне будет плохо или страшно. Он умел делать только то, от чего я радовалась.       Так и произошло. Приехали мы за город, к красивым треугольным домикам из сруба. Здесь пахло свежестью, соснами и им. Моим родным человеком, который с каким-то трепетом нащупывал под входным ковриком ключ от двери. Внутри так же нас встретил древесный аромат вперемешку с ванилью. Большой уютный зал был обставлен охотничьим стилем, при этом очень притягательным. Черный бархатный угловой диван, белый вязаный ковер, над которым хозяйничал журнальный стол из тёмного древа. Плазменный телевизор на против, в компании множества книг с разными иллюстрированными обложками и фигурками различных животных. Повернув голову вправо, мы увидели винтовые ступеньки на второй этаж, где находилась небольшая спальная зона над скошенной прозрачной крышей. Сразу представилось, какой прекрасный вид на звезды может нас ожидать перед сном. — Тебе нравится? — Чани подошел ко мне со спины и мягко заключил в объятия. — Здесь прелестно, — обернувшись к парню, мои руки обхватили его шею и я подарила ему мягкий поцелуй в губы, — Как ты нашел это место? — Слышал о нём, но никак не мог вырваться, — пожал он плечами, — Решил, что мы вместе должны побывать здесь. Но самое прекрасное нас ждет во дворике.       Интерес взял надо мной вверх и я как нетерпеливый ребенок потащила Криса за собой, от чего заставила его засмеяться. Когда он открыл мне стеклянную дверь на задний двор, я замерла, а в голове тут же стало вырисовываться всё что может произойти этой ночью. В трех шагах от нас стояло готовое джакузи, наполненное до краев прозрачной водой. Рядышком стояла вазочка с фруктами и ведерко с дорогим шампанским, горлышко которого аккуратно обвязано тканью. Чан обошел меня и встал по середине площадки, с стеснением глядя на меня. — Это слишком? — зубки парня сжались, а губки вытянулись в неловкую улыбку, показывая красоту его почти что волчьих клыков. — Если вода прохладная, то я готова зацеловать тебя до смерти! — я опустила руку в воду и прикрыла глаза, — Прохладная… — Тогда жду своего конца, — Чан скрестил руки на груди и откинул голову назад, имитируя покойника. Он умел веселить меня и при этом возбуждать. Что же с этим парнем такое? Как он смог появиться таким на свет?       Мы не стали больше ничего ждать и между шуточками и толчками в бок, снимали одежду, для принятия совместной ванны. Когда же дело дошло до нижнего белья, Чани отвернулся, что бы я не чувствовала неловкость, и подождал, пока я скроюсь в воде. Джакузи приняло в свои влажные руки, пузырьки массажировали забитые мышцы за весь тяжелый день, а мягкие подголовники так и тянули к себе, что я не смогла им отказать. Я прикрыла глаза в наслаждении и ощущении свежести в эту ночную жару. Открыла я их, когда меня отвлек плеск воды и парень сел напротив меня, чуть касаясь ногой.       Бокал шампанского красиво наполнился, украшая краешки сладкой пеной. Перед тем как испробовать напиток, Чан протянул в мою сторону свой бокал и мы молча чокнулись, при этом не скрывая улыбок. — Неплохо, — выдал свое мнение мой главный дегустатор, — В меру сладкое. — Да, я люблю шампанское, но только в меру, — отложив бокал на бортик добавила и я. — В меру? А что будет если его перепить? — Крис либо задавал вопрос с издевкой, либо по настоящему ждал интересную историю где в главной роли была я с игристым. — Если его перепить, то будет очень плохо, причем всем, — засмеялась я, — Не знаю как остальные, но я от него быстро пьянею и перестаю держать себя в руках. — Ох, — воскликнул волчонок, — Я буду знать. Значит как можно меньше шампанского.       Разговоры с Крисом всегда были такими легкими, теплыми и родными, что мне было плевать о чем разговаривать. О чем спорить. С наших лиц никогда не спадала улыбка, а активная жестикуляция у обоих отлично дополняла болтовню. Сегодняшний концерт, их образы на нём, крики фанатов, плакаты и разные приколы которые они исполняли на сцене. Мы обсуждали всё. — Спасибо тебе, — неожиданно начал Крис, — Я про те письма от Стей. Нам так редко предоставляется случай, что бы из получить, но ты смогла и сделала. Только как? — Это не важно. Я была простым посыльным от них, вот и всё. Ведь меня теперь зовут матерью, а что я за мать, если не дам понять своим детям, что их сильно любят, — Чану понравилась моя фраза и он весело захохотал. Красивые ямочки по бокам губ блеснули в темноте, маня. — Иди ко мне, — рука поднялась из гущи пузырьков и потянулась ко мне. Я не могла отказать.       Ноги оттолкнулись от небольшой ступеньки джакузи, моё тело двинулось будто в невесомости в сторону Криса. Его крепкие пальцы словили мою талию и не позволили мне сесть рядом, они усадили меня сверху, к нему на колени. Легким движением он убрал с моего лица мокрые пряди, притянул для поцелуя. Вкус сладкого алкоголя и цитруса яркой вспышкой родился в моем рту. Язык моего возлюбленного сразу же принялся искать мой, потом он обвился вокруг моего языка и еще в течение десяти секунд я чувствовала его у себя во рту, как бы повторяя все его движения. Наслаждение было непередаваемым. Я продвинулась к нему ближе, что бы сесть удобней, почувствовала, как в меня уперся уже готовый ко всему член. Затем я положила одну руку на его бедро, а другой обвила его шею. Казалось, в этот момент я немного расслабилась, потому что оба этих ощущения очень ждали. Это был самый сладкий и пьяный вечер в моей жизни. Пьяна я была любовью.       Я дернула бедрами ещё раз и основание члена прижалось к моему лобку. Мои глаза уже не видели ничего, не хотели видеть, только лишь Криса и его затуманенные зрачки. По ним можно было прочесть, то как он голоден. Голоден мной. То как он жаждал меня и только меня. А я надеялась, что и в моих он может прочесть такой же текст. Влажные губы встретились, крепкие пальцы легли на мою спину, вырисовывая каплями воды замысловатый рисунок. Мои тонкие пальцы с легкостью заплелись в волосы Криса и я аккуратно, держась за них, начала двигаться, потираясь об его возбуждение.       Мозг уже практически не воспринимал окружающий мир, осталась только потребность в прикосновении, нежности и ощущении моего мужчины рядом. Я знала, что Крису понравится все то, чем я занималась, но сама я пока могла думать только о том, как будет безумно больно, когда мой рот наконец оторвется от него, а на улице уже поднимется солнце. Времени было катастрофически мало. — Как же хорошо… — прошептал он мне в рот, а я глотала каждый слог. Облизывала и кусала, целовала и снова облизывала шероховатость мужских губ. А когда он опустил руки мне на ягодницы и стал помогать в движениях, я была готова на любой подвиг, на любое приключение. — О боже, да, — мой тихий стон прозвучал у самого его уха, чем и завершил прелюдию.       Резким движением Чан поднял меня вместе с собой, повернул к себе спиной и заставил опереться коленями об ступеньку, на которой пару мгновений назад сидел. Тут же я ощутила мощный поток струи, который так точно бил по моей промежности. Сам же Крис остался позади меня, мягко поглаживая моё тело, опуская руки всё ниже и ниже, наконец дойдя пальчиками до клитора. Слегка мазнув ими по горошинке, он прошелся ниже и я почувствовала его палец в себе. — Скажи моё имя, — прозвучало у моего уха. — Ах! — моё тело не слушалось. Голова опрокинулась назад, уперевшись в его грудь, а глаза раскрылись и я увидела темный заведенный взгляд волка. — Скажи моё имя, Эллина, — следом пошел второй палец. Они стали двигаться, мягко затрагивая все чувствительные точки и я погибала от эйфории и ощущений. Глотала воздух ртом, не отводя взгляда от самого сексуального лица, но не говорила, не понимала, что он требует от меня, — Вот значит как, непослушная…       Хитрая ухмылка появилась перед моим взором, после чего пальцы на секунду исчезли, а вместо него в меня вторгся его набухший член. Двойная стимуляция клитора и влагалища уничтожала и я почти что не потеряла координацию, но меня держали крепкой хваткой. — Ах, Крис! Да! — взмолилась я, лишь бы он не прекращал. — Ещё, хочу слышать тебя, — шептал он мне в ухо, держа аккуратно за шею. А после повернув моё лицо вбок, нагнулся и поцеловал дико, властно, при этом не останавливая движения.       Стоны и крики возбуждения разрывали пространство. Хлопки наших тел были словно бензин в подожженном доме и только прибавляли нам неприличные желания. Крис кусал мои плечи, шею, мочку уха, а я звала его по имени и измывалась в его руках. Когда я осмелилась начать двигаться бедрами ему на встречу, он взревел. Тихий рык обдал мою спину, даря мне столько сил для ублажения своего мужчины, что я начала двигаться так, будто от этого зависели наши жизни. — Да, маленькая, — говорил он, смотря вниз, на то как его плоть теряется во мне, — Двигайся, о да… — Я…я почти… — Нет, — резко остановил меня парень, — Я хочу видеть.       Не совсем понимая что он имеет в виду, я обернулась. Крис подарил мне сексуальную ухмылку и тут же поднял меня на ноги, а после посадил на край джакузи, заставив расставить ноги и приблизился. — Я хочу видеть тебя в этот момент, — его рука опустилась вниз и взяв в свои руки член, он направил его обратно в меня, — Всегда хочу.       Мои ноги обвили его талию, благодаря чего проникновение стало куда глубже. Капельки воды стекали по крепкой груди, убегали вниз к прессу и стекали до косых мышц, где уже смешивались с моей влагой. При виде Криса в таком амплуа, я закусила губу почти до крови. Заметив это, он впился в мой рот, будто вампир требующий порцию крови, а я только и рада, что бы он испил меня всю без остатка.       Сосредоточившись на своих ощущениях, я чувствовала, как меняется его тело — крепнет вдавливаемая им в меня плоть и немного опускается моя. Он двигался все быстрее, мои руки притягивали его к себе — а потом я вскрикнула, потому что ощутила электрический разряд в моей шее. Меня накатывала волна. Он понял это и ускорился с желанием кончить вместе со мной. Описать это невозможно. Это можно только пережить. На какой-то момент я перестала себя контролировать, и конвульсивный ток молнии пронесся через нас обоих, породив бурю разрядов, промелькнувших между нашими телами, — сверкающую, искрящуюся золотую сферу, которая прочертила пространство между нами, соединила наши тела и крики. Глаза Криса были прикованы ко мне, а мои к нему. Мы оба запечатлили момент экстаза друг друга и я могу с точностью сказать, что это самое невероятное что я могу видеть в своей жизни.