Три реки

       «Когда ты смертельно болен, тяжело не тебе, а тем, кто тебя любит»       Эту фразу Кушель услышала ещё в детстве, в полной мере прочувствовав её смысл в тот самый момент, когда мать начала сгорать, словно серная спичка, буквально на глазах становясь слабее день ото дня. Тогда девочка и не думала скрывать отчаяния и своих горючих слёз, добивая несчастную женщину ещё сильнее. Она была слишком мала, поэтому не понимала, что в таких ситуациях больному человеку становится только хуже, ведь чувство всепоглощающей вины за быстроразвивающуюся болезнь и ощущение собственной беспомощности, цепкими клешнями сдавливают душу до самых последних секунд жизни. Не понимала. Зато теперь целиком и полностью ощутила всю безграничную тяжесть подобных мук на себе.       Парни старались делать вид, будто всё хорошо, и вести себя с ней так, словно ничего не поменялось. Получалось плохо. Всё это было до одури наигранно. Кушель то и дело ловила на себе их тоскливые, обеспокоенные взгляды. Да и выглядели они всегда напряженными, словно каждую секунду ожидали того, что девушке внезапно станет плохо и ей потребуется их помощь. Она всё еще была в состоянии передвигаться самостоятельно, но ослабевшее тело действительно могло подвести её в любой момент. Поэтому дома Кушель никогда не оставалась одна. Фарлан целиком и полностью взял на себя обязанности руководителя их небольшой группировки и ходил на собрания в одиночку, оставляя Леви присматривать за больной подругой. Брюнет сам принял такое решение. Он не желал оставлять Кушель одну ни на минуту. Он приносил ей еду в кровать, а если девушка чувствовала себя не очень хорошо, то помогал добираться до ванной комнаты и туалета. Мылась она, к счастью, пока что самостоятельно, но дверь больше никогда не запирала и прекрасно понимала, что за ней стоит Леви, готовый в любой момент броситься на помощь. Спал он теперь тоже с ней. Хотя спать в его случае — слишком громко сказано. Скорей всего Леви вообще перестал отдыхать. Всю ночь он тревожно вслушивался в дыхание девушки, с облегчением встречая каждый новый вдох и опасаясь, что следующий может стать последним, а он этого даже не заметит, если уснёт по-настоящему. Глядя на его измождённый вид, Кушель остановилось больно. От своей беспомощности хотелось просто-напросто сдохнуть, да побыстрее.       И это желание не было пустым звуком. Кушель думала, что никогда больше не вернётся к этому отчаянному стремлению покончить со своей жизнью, которому она следовала до встречи с парнями. Как же она ошибалась. И если раньше это желание было ради собственного освобождения, то в этот раз она хотела избавить близких людей от тяжкого бремени. Леви и Фарлан должны двигаться дальше. Она все равно обречена и лишние дни жизни только будут усугублять ситуацию. Перед смертью не надышишься. И тут она была готова на всё. Даже собственными руками. Страха больше не было. Она смирилась. Но не учла тот факт, что Леви был далеко не дурак. Он прекрасно знал, как девушка может повести себя в стрессовых ситуациях, поэтому, ради её же безопасности, в доме были спрятаны все предметы, которые она могла бы использовать для осуществления желаемого. Очень предусмотрительно с его стороны.       Очередное безрадостное утро встретило девушку в её, уже до боли родной, светлой комнате. Сегодня слабость ощущалась гораздо сильнее, чем вчера, но Кушель не хотела этого показывать. Былое упрямство, видимо, не собиралось покидать её до последнего, что не могло не радовать. Не хотелось становиться безвольным куском дерьма, требующим постоянного ухода за собой и не способного на простейшее самосознание.       Она приподнялась, упираясь спиной о изголовье кровати и, немного помедлив, спустила ноги вниз, ощущая босыми ступнями прохладу деревянного пола. Оттолкнувшись руками, девушка поднялась на ноги, немного пошатываясь от нахлынувшей дурноты, превращающей всё тело в киселеобразную субстанцию. Скорее бы эти мучения закончились.       Дверь предательски скрипнула, оповещая о том, что в комнату вошел посторонний.       — Зачем сама поднялась, дурёха?!       Леви за долю секунды оказался рядом, аккуратно придерживая за плечи и помогая сохранять равновесие. Его укоризненный взгляд обычно заставлял девушку чувствовать себя виноватой, но не сейчас.       — Ненавижу чувствовать себя слабой, — тихо пробормотала она, — не хочу доставлять еще больше хлопот.       — Замолчи, — резко оборвал её парень, но, тяжело вздохнув, продолжил, смягчая свой тон, — ты не доставляешь никаких хлопот. Перестань надумывать себе.       — Ну да, конечно. И именно поэтому вместо того, что бы заниматься привычными делами, ты каждый день возишься со мной, — резко выплюнула Кушель. Она не хотела грубить парню, просто ненависть к самой себе выходила наружу неконтролируемым потоком напитанных ядом слов. И Леви прекрасно это понимал, пропуская всё мимо ушей.       — Пошли, я помогу тебе умыться, — переместив руку с плеча на её тонкую, истончившуюся талию, парень аккуратно потянул Кушель в ванную комнату. Подойдя к тазу с чистой водой, она машинально мазнула взглядом по зеркалу, висящем над тумбой и застыла, рассматривая собственное отражение. На неё смотрела измотанная девушка, с неестественно впалыми щеками и потухшими, тусклыми глазами, под которыми залегли болезненные, серо-чёрные круги. Кожа лица была гораздо бледнее обычного, отчего девушка показалась себе настоящим приведением, словно сошедшим с страниц очередной книжки Фарлана со страшными историями.       — Какое уродство, — скривилась она, с отвращением вглядываясь в свое отражение.       Леви аккуратно отвернул её лицо от зеркала в свою сторону. В его глазах читалась злость, вперемешку с пониманием происходящего.       — Ты больна, Кушель. Не удивительно, что внешне это тоже накладывает отпечаток. Но я хочу вбить в твою упрямую голову одну простую истину. Для меня ты по-прежнему красива и я еще никогда не встречал девушку, прекраснее тебя.       — Перестань меня успокаивать, Леви. Я не слепая. Не думала, что ты докатишься до вранья, — девушка предприняла слабую попытку вырваться из рук парня, но он в ответ сделал хватку только крепче и несильно тряхнул Кушель, заставляя обратить на себя внимание.       — Я не имею привычки ссать людям в уши. Если я тебе это сказал, значит так оно и есть. Красота — в глазах смотрящего. И в моих глазах всё именно так, как я и сказал минутой ранее.       Девушка отвела взгляд и через секунду, прикрыв лицо руками, обессилено уткнулась парню в плечо.       — Я устала, Леви, — прошептала Кушель, отчаянно вжимаясь в тело парня. Его рука снова обвила талию девушки, а вторая зарылась в её волосы, чёрными волнами собирающиеся у плеч.       — Я знаю. — Устало выдохнул парень, — ты большая умница. Прошу тебя, продержись столько, сколько будет в твоих силах.       — Ты же знаешь, что от этого будет только тяжелее.       — Знаю. Неизвестно, сколько они так простояли в обнимку, отдавая друг другу всё тепло и поддержку, которые у них остались. Время будто остановилось. Хотелось бы остаться в этом моменте навсегда, никогда не отпуская другого, ведь каждый из них понимал, что конец как никогда близок.       Закончив с водными процедурами, Леви усадил девушку за стол, а сам принялся колдовать над чаем, заваривая его только по одному ему известной технологии. Кушель следила за действиями парня с грустной полуулыбкой. Интересно, как бы сложилась их жизнь, если бы она по-прежнему была здорова? Скорее всего она также продолжала бы тренировки с Леви, носилась с ребятами на УПМ, упиваясь чувством невероятной свободы в воздухе. Со временем, возможно, её бы все-таки приняли в группировку, и она стала бы помогать парням в их, не самых законных, делах. Жизнь бы кипела и била ключом, даря счастье и новые впечатления. Возможно, их взаимоотношения с Леви хоть и постепенно, но вышли бы на другой уровень и они были бы действительно счастливы вместе. Были бы. Но явно уже не в этой жизни.       Леви поставил чашку перед девушкой, уловив её отрешенный взгляд.       — О чем задумалась? — спросил, присаживаясь напротив.       — Да так, ни о чем серьезном… — отмахнулась Кушель. Не хотелось ей взваливать свою тоску еще и на парня, который и так был на грани. Но все-таки кое-что перед смертью она бы хотела сделать, а выполнение её желания зависело целиком и полностью от человека напротив, — знаешь, Леви. У меня будет к тебе последняя просьба.       От предпоследнего слова парень прикрыл глаза, пытаясь совладать с эмоциями. Такие фразы резали, подобной холодной стали.       — Слушаю тебя, — выдохнул устало Леви.       — Я хочу посетить то место, откуда видно поверхность. И заодно полетать напоследок. Ты мне поможешь? — её глаза были наполнены сумасшедшей надеждой и она с нетерпением ждала ответа.       Леви не был сильно удивлен такой просьбе. Кушель часто наведывалась в то место с ним или Фарланом. Там она действительно выглядела счастливой, с почти детским восторгом наблюдая за облаками, видневшимся через отверстие в пещере и наслаждаясь солнечным теплом или каплями свежего дождя. У него навсегда останется в памяти её образ, когда он показал это место девушке в первый раз. Образ, который будет жить в его сердце до самой смерти.       — О чем речь. Но не навредит ли тебе такая прогулка?       — Думаю, она наоборот пойдет мне на пользу, — уверенно ответила Кушель, отпивая из чашки любимый чай.       Послышался шум захлопнувшейся двери и из коридора вышел довольный Фарлан, аккуратно укладывая на комод своё устройство. Довольное выражение лица явно говорило о том, что принес он хорошие новости, которые были бы не лишними, в свете всех последних событий.       — И с чего ты такой довольный? — спросил Леви, с прищуром всматриваясь в лицо улыбающегося друга.       Фарлан уселся за стол и весело подмигнул Кушель. Схватив с тарелки пряник он с удовольствием его откусил, и посмотрев на брюнета сказал:       — Лотнер с нами связался.       — Да ну? И года не прошло. — проворчал Леви, с раздражениеи провожая взглядом несколько упавших на стол крошек, выпавших из набитого рта Фарлана.       — Завтра мы должны будем проникнуть в штаб одних из местных головорезов, и забрать у них весьма ценную для этого богатея вещицу. Как я понял, они сами у него же её и сперли. Вещь не сказал бы, что сильно дорогая, но для нашего заказчика она многое значит. Он, вроде как, хранил её в память о каком-то человеке. Ну это не суть важно. Главное, он обещал нехило так заплатить. Дело на самом деле проще простого, но ты нам будешь нужен, Леви, — дожевав пряник, блондин выжидающе уставился на друга.       — Я вам на какой хрен там? Вы и сами можете справиться, — грубо отрезал Леви, невольно бросая взгляд в сторону Кушель.       Фарлан, заметив брошенный на девушку взгляд, заметно погрустнел и понимающе кивнул. Но вот сама Кушель была настроена на совсем другой лад.       — Если ты отказываешься из-за меня, то не дури. Если дело лёгкое, то управитесь вы быстро. Мне не нужна опека каждую минуту своей жизни. Уж несколько часов и в одиночку проживу, — в слабом голосе Кушель проскальзывали привычные для парней стальные нотки, а это значило, что она не отстанет от Леви, пока он с ней не согласится.       — Это не обсуждается, Кушель. — строго ответил Леви, даже не посмотрев в её сторону.       — Хорошо, ни тебе, ни мне. Пусть со мной посидит кто-нибудь из ваших ребят. — не уступала девушка, продолжая пристально смотреть на игнорирующего её брюнета.       — А это идея! — Вклинился воодушевляясь Фарлан, — можно попросить Тома. Он у нас обычно лажает, но напрямую отстранять от дела мы его не можем. А тут есть хороший такой повод.       — Я по-моему ясно выразился, — стальной голос Леви был непоколебим.       — Но это же реально выход из положения. И Кушель права, там делов-то на пару часов. — не унимался блондин.       Начало разгорающегося спора прервал громкий удар ладонями по столешнице. Парни резко перевели взгляд на разъяренную девушку, в которую словно вселился хищный зверь, как бывало с ней и раньше.       — Я вроде тоже ясно выразилась, Леви, — наигранно спокойный голос Кушель заставил бы постороннего человека сьежиться в мурашках от страха, но парни знали такой её тон, — если ты и дальше будешь возиться со мной, как с беспомощной, я просто молча уйду. Мне и без того дерьмово, а понимание того, что из-за меня ты откладываешь свою работу — вообще выворачивает наизнанку. — Она перевела взгляд на притихшего Фарлана, — пришлешь завтра своего человека.       С этими словами она медленно поднялась из-за стола и, остановив взмахом ладони Леви, готовящегося встать ей на помощь, пошатываясь направилась в сторону своей комнаты. Когда девушка скрылась за дверью, Леви отодвинул чашку и устало потер переносицу, глубоко вздыхая. Он был морально вымотан всеми переживаниями. А тут еще и Кушель продолжает показывать свой характер. Откуда только силы берутся? Парень не переставал восхищаться её выдержкой и тем, как она упорно продолжала быть той самой Кушель, которую он полюбил. Она не расклеивалась, а вот он сам был уже на грани.       — Как она сегодня? — аккуратно спросил Фарлан. Он тоже любил Кушель всей своей братской любовью, и ему было также больно, как и другу. Но он давно уже заметил, что для Леви девушка значила гораздо больше, чем он показывал на самом деле. А когда открылась правда о её болезни, он словно начал угасать вместе с ней, и за этим было действительно тяжело наблюдать. Он не ожидал, что Леви настолько полюбит эту девушку.       — Хуже, чем обычно. — пробормотал брюнет и недовольно цыкнул, — тц, упрямое отродье. Скажешь Тому, чтобы проследил за ней завтра.       — Конечно, не вопрос, — отозвался Фарлан, — по поводу завтрашнего заказа… Человек Лотнера будет ждать нас сразу же после выполнения задания на лестнице, принадлежащей Лобову. Отдадим вещицу, — получим деньги. Всё по старой схеме. Марк знает тех людей, у которых мы будем изымать вещь. Личности пренеприятные, скажу я тебе. Чаще всего занимаются работорговлей и в основном крадут детей из приютов. Сволочи одним словом. Завтра они должны будут тусоваться в баре, напротив рынка, дело какое то провернули и планируют отмечать.       — Откуда такие подробности? — напрягся Леви.       — Говорю же, Марк знает этих людей. А друг его брата с этой компашкой тесно общается, таким образом и выудил информацию.       — Как бы такая осведомленность боком нам не вышла. Марк у нас не так давно, нужно будет к нему присмотреться.       — Да брось, я уверен тут нет никакого подвоха. Зачем это ему? — беспечно пожал плечами Фарлан.       — Ты забыл, где мы живем? Отовсюду можно ожидать ножа в спину. Не расслабляйся, Фарлан, ты слишком беспечен.       — Уговорил, я буду все время на чеку, — выдохнул Фарлан. Он понимал, что его друг сейчас на взводе и разумнее будет просто соглашаться с его доводами, тем более интуиция Леви обычно их никогда не подводила.       Наспех выпив чай, Фарлан ушел обговаривать дальнейшие действия с остальными членами группировки, и предупредить Тома о индивидуальном задании. Леви тем временем убрав со стола, оглядел помещение и наткнулся глазами на оставленное Фарланом УПМ. Он вспомнил о просьбе Кушель, и сейчас это было бы как нельзя кстати, потому что девушка явно была не в самом лучшем расположении духа, и Леви желал это исправить.       Постучавшись в дверь её комнаты, он выждал несколько секунд и вошел внутрь. Кушель лежала на кровати, отрешенно уставившись в книгу, явно её не читая на самом деле. Лениво переведя взгляд на парня, она отложила её в сторону и медленно приняла сидячее положение. В её голубых глазах плескалось отчетливое чувство вины и стыда.       — Прости меня, — еле слышно пробормотала она, — я не должна была таким тоном разговаривать с тобой. Но все-таки от своих слов я не отказываюсь.       Леви подошел к девушке и, протянув руку, потрепал волосы на её макушке.       — Всё нормально. Фарлан передаст Тому, чтобы он зашел завтра.       — Спасибо, — девушка с благодарностью посмотрела на парня и перехватила его опускающуюся руку своей ладонью. Леви переплел пальцы рук с пальцами девушки, наблюдая за итогом своих стараний и перевел взгляд на саму Кушель.       — Ты просила, что бы я помог добраться тебе до того места. Если ты готова к этому, то можем отправиться прямо сейчас.       Глаза девушки загорелись и она без раздумий закивала головой, принимая помощь парня, чтобы подняться на ноги. Переодеваться девушка не стала, оставляя себя в рубашке и зауженных штанах, которые с нынешним её телосложением висели на ней, словно мешок картошки.       Часть пути они шли медленным, прогулочным шагом, чтобы девушка не устала раньше времени и не потеряла сознание. Использовать привод Леви решил с тех мест, где начинались опасные районы, полные преступности и всякого сброда. Устраивать бои без правил в его планы никак не входило, особенно, когда рядом с ним была слабая и больная девушка. В своих силах он, конечно, не сомневался, вот только, лишний стресс Кушель абсолютно ни к чему. Парень старался вообще не думать о том, что Кушель скоро не станет, поэтому выстраивал в голове обманчивые образы того, что они как и раньше, просто направляются развеять скуку под иллюзией свободы, пробивающейся сквозь расщелину пещеры. Только не очень как-то получалось. Леви никогда раньше не пытался себя обмануть и был до мозга костей реалистом. В этом прогнившем городе, да и в мире целом, он всегда осознавал сложившуюся ситуацию, которую преподносила ему суровая жизнь. Но это было прежде. Сейчас же эта иллюзия помогала оставаться на плаву ради той, что доверчиво шагала рядом с ним, вяло перебирая ногами от болезненной усталости. До чего же он стал слабым. Хотелось врезать себе по лицу и накричать, чтобы наконец пришел в себя. Он даже иногда начинал проклинать тот день, когда встретил на своем пути эту девушку. Было бы намного проще, без всех этих душевных терзаний. Их в его жалкой, бесполезной жизни, и без того хватало по горло. И снова захотелось втащить себе как можно сильнее. Он взял ответственность за эту девушку, обещал, сам себе, что всегда будет её оберегать, чтобы не случилось. И вот, когда наступил переломный момент, он стушевался, как слабак, позволив гнусным мыслям залезть в свою голову. Неправильно это. Сволочь, иначе не скажешь.       А Кушель старалась не отставать от парня. Собрав все оставшиеся силы в кулак, она пыталась не показывать, насколько ей было хреново в этот момент. Голова нещадно кружилась, то и дело заставляя сбиваться шаг, а тело покачиваться. Ощущение было таким, словно она моментом ранее нещадно кружилась на УПМ. В общем, паршиво. Но из-за упрямой натуры она старалась не показывать свое состояние попутчику. Ненавидела она свою слабость, хоть и понимала, что это от неё уже совсем не зависело. Единственное, что упорно подталкивало её шагать вперед — это цель. Хотелось напоследок увидеть то самое место, где она впервые почувствовала себя по-настоящему свободной и счастливой. Ей это было нужно. Не дура была, понимала, что лучшего момента ей не будет предоставлено. Возможно, завтра она и с кровати то встать толком не сможет, все силы свои потратит на сегодняшний день. А в прочем, больше ей и не нужно будет из себя строить сильную даму. Даже хоть и просил её брюнет держаться как можно дольше, но она понимала — не осилит уже. Да и смысла не было за что-то цепляться, пустое это. Только парней в конец измотает.       Подойдя к очередному обшарпанному дому, который со всех сторон облепили тощие, блохастые кошки, рывшиеся в валявшихся повсюду отходах, Леви остановился и шустро нацепив на себя устройство. Закончив, он повернулся к брюнетке, бросая на неё пристальный, изучающий взгляд. Даже слепой заметил бы, что держится она из последних сил, но лицо держит упрямое, словно с вызовом, в ответ прожигая его немигающим, холодным взглядом. Только парень давно научился в этом взгляде замечать истинное состояние девушки. Боль, тоска, и вселенская усталость. Захотелось отвернуться, чтобы не видеть такую удручающую картину, но вместо этого парень раскинул руки, позволяя девушке обхватить его и крепко прижаться к своему телу. Кушель была до ужаса легкой, почти невесомой. Когда Леви выпустил тросы и взлетел вверх, он даже особо и не ощущал того, что передвигается не один, а с другим человеком на руках.       Перелёт прошел весьма успешно. Все время проведенное в воздухе, Кушель держалась зажмурив глаза, и пыталась наслаждаться ощущениями от полёта. Интересно, какого было бы летать под открытым небом? Без сомнений это было бы великолепно. Но девушка была благодарна судьбе и за такую возможность, как ощутить себя птицей в полете, пускай и в такой унылой клетке, именуемой Подземным городом.       Оказавшись в пещере, Леви аккуратно поставил девушку на ноги и оценивающе посмотрел наверх. Погода была пасмурной и солнце не делилось своими яркими, тёплыми лучами. Вероятнее всего, в скором времени должен пойти дождь. Это ощущалось как по запаху воздуха, так и по темным тучам, видневшимся через небольшое отверстие. Парень невольно расстроился. Он надеялся, что погода будет яркой и солнечной. Это бы приподняло настроение Кушель. Мрачная атмосфера на поверхности только нагнетала обстановку и вводила в тоску. Леви с виноватым выражением лица посмотрел на девушку, словно он сам накликал такую погоду, но в миг застыл, завороженный открывшейся картиной.       Кушель вдыхала воздух полной грудью и блаженно улыбалась, зажмурив глаза от удовольствия. Вокруг неё словно не существовало ничего и никого. Ни каменных стен, ни смрадного города, ни даже Леви словно не было рядом. Она наслаждалась последними минутами такой манящей и недоступной свободы, стараясь впитать в себя крохотные частицы природы с поверхности. Отсутствие ярких лучей солнца ни капли не беспокоило девушку. Дождливая погода ей тоже была по душе, ведь она обожала запах дождя и даже была рада такому раскладу.       — Как свежо, — прошептала она, стараясь вытянуться выше и уловить на лице мягкие касания ветерка, пробивающегося внутрь.       Она улыбалась, а парню хотелось кричать во всё горло от нахлынувшей на него тоски. Кричать, разбивать руки в кровь, рвать на себе волосы. Почему-то именно в этот самый момент к нему наконец пришло полное осознание: такой он её видит в последний раз. Леви резко отвернулся и уставился на носки своих ботинок, а сердце в груди разносило все к чертям собачьим, срываясь в бешеном ритме. Становилось трудно дышать. Пришлось одёрнуть ворот рубашки, словно это поможет избавиться от нахлынувших эмоций.       — Леви…       Её тихий шепот, прозвучавший в такой кромешной тишине, пробрался к нему в голову, оставляя за собой табун мурашек по всему телу. Прикосновение холодных девичьих рук весомо ощущалось даже через плотную ткань одежды и Леви еле удержался, чтобы не вздрогнуть. С усилием заставив себя повернуться, он посмотрел на девушку, чья улыбка уже не была счастливой, а скорее печальной. На удивление, выражение её лица словно кричало: «успокойся, Леви, все еще будет хорошо.» Всё еще будет хорошо у него, и она это пыталась донести даже без слов. На себе девушка крест уже давно поставила, но не желала, чтобы парень делал то же самое с собой. Аккуратным, едва уловимым движением, Кушель смахнула черные пряди с его лба и оставила холодную ладонь на горячей щеке. От такого контраста в районе груди заполыхал пожар, ощущавшийся почти что болезненно.       — Прости меня, Леви. За то, что всегда попрекала тебя и твою заботу. За каждое сказанное грубое слово, которое обижало тебя, хоть виду ты не подавал. За то, что не смогла уберечь себя…       — Прекрати, — процедил он, сжимая руки в кулак, до маленьких ранок впиваясь ногтями в ладони.       — Нет, я должна сказать, — упрямо мотнула головой Кушель, — мне действительно жаль, что у нас все так вышло. Больше всего на свете я бы хотела жить. И жить рядом с тобой. Не отходя от тебя ни на шаг. Я не хочу сейчас кидаться признаниями от которых легче никому из нас не будет, но…       Она судорожно вздохнула и заглянула в глаза парня напротив. А он и забыл как дышать. Впервые в её взгляде напрочь отсутствовал привычный холод, который словно маска не давал распознавать истинную палитру эмоций девушки. Сейчас она смотрела на него с такой теплотой, любовью и признательностью, что слова тут действительно были бы лишними. Без них было все и так предельно ясно.       — Единственное, что я сейчас действительно хочу, так это поцеловать тебя. Хотя бы напоследок хочу ощутить, какого это, когда к человеку испытываешь чувства.       После таких слов у Леви уже напрочь снесло весь разум. Он не задумываясь обхватил девичье лицо своими мозолистыми ладонями и отчаянно впился губами в губы девушки. Как же давно он желал, чтобы этот момент наконец настал. Её слегка обветренные губы приоткрылись, давая разрешение углубить поцелуй еще сильнее. Хрупкие ладони вцепились в предплечье брюнета мертвой хваткой, не позволяя отодвинуться от себя ни на шаг. А Леви и не собирался этого делать. Ни в коем случае. Их языки сплелись в страстном танце отчаянья и безнадеги, приправленном болью от невысказанных чувств. И каждый из них жалел, что не сделал этот шаг раньше, когда еще было время насладиться друг другом сполна. Кушель охватило чувство эйфории и вся слабость от болезни ушла далеко на второй план, но ноги начали предательски подкашиваться от нахлынувших чувств, и парень, заметив это, крепко подхватил её рукой за талию, не давая и шанса на падение. Их губы блуждали по щекам друг друга, с каждым разом соединяясь снова и снова.       Послышался шум начинающегося дождя. Крупные капли оседали на одежде, волосах и лицах молодой пары, стекая по коже, словно скорбные, прощальные слёзы. Погода подстроилась под их настроение и как же это было символично, черт возьми! Оба упрямые и гордые, никогда не покажут своих эмоций, тем более своих слез. И никто из них так никогда и не признается друг другу, чей же привкус соли они ощущали при поцелуях на своих губах.

***

      — По нашим подсчетам, мы должны будем вернуться через полтора часа. За Кушель отвечаешь головой, ты понял меня?       Леви был чрезвычайно напряженным. Все его нутро кричало о том, что должно что-то случиться. И случится должно было что-то явно нехорошее, но он не мог понять, с чем именно это связанно. Либо во время операции все пройдёт не по плану, либо что-то произойдет в доме, во время их отсутствия. От этого он хмурился больше обычного и так и норовил послать все к черту и запереться с девушкой в комнате, чтобы удостовериться лично, что ей ничего не угрожает.       — Да понял я, понял. Мы с Кушель отлично проведем время, тебе не о чем переживать, — расслабленно сказал Том, подмигивая девушке. Такое заигрывание явно было не по душе хмурому брюнету и он отвесив смачную затрещину нерадивому коллеге процедил:       — Зубы не волосы. Вылетят — не поймаешь. Я тебя предупредил.       Том заметно занервничал и кроме как кивнуть больше ни на что не решился. Кушель подошла к Леви и ободряюще положила ладонь на его плечо.       — Не переживай ты так. Будешь много думать — дело запартачишь. Время пролетит быстро, не успеешь и глазом моргнуть. Будьте осторожны, я вас жду целыми и невредимыми.       — Неспокойно мне как-то, — проговорил Леви, что бы слышала только девушка, — внутри все словно выворачивает.       — Ты просто возложил на себя кучу ответственности за всех и вся. Нельзя так. Верь в своих товарищей и в меня тоже верь. Все будет хорошо. Как вернёшься, заставлю тебя отдыхать. Книжку тебе почитаю, чтобы заснул быстрее, лохмы твои повошкаю, — она ухмыльнулась и провела рукой по уже изрядно отросшим волосам брюнета. Тот прикрыл глаза, шумно выдохнув, и слабо кивнув прижал девушку к себе.       — За язык тебя никто не тянул.       Дождавшись когда Леви и Фарлан выйдут из дома, Кушель присела на диванчик с намерением продолжить читать книжку, которую забросила уже как несколько дней. Том сидел за обеденным столом и с умиротворенным лицом точил нож, витая мыслями явно где-то в облаках. В таком уютном молчании они провели минут сорок, пока Кушель не начала содрогаться в кашле, снова сопровождающимся испачканным платком.       — Врачи так и не выяснили, что это за недуг такой? — сочувствующе подал голос Том       — Нет, руками разводят только. В этом городе часто такие симптомы наблюдают, может влияет само место жительства. Ни еды нормальной, ни солнца. Врач сказал, что на поверхности такое мало кто подхватывает, — устало ответила девушка, откидывая повлажневшие пряди со лба.       — Хреново.       И снова ненавязчивая тишина, в которой каждый был занят своим делом. Изредка её нарушала Кушель, борясь с симптомом болезни, либо Том, решающий насвистеть какой-нибудь незамысловатый мотивчик. До ориентировочного времени возвращения парней оставалось минут пятнадцать и поэтому девушка все больше расслаблялась и периодически поглядывала на дверь, прислушиваясь к шагам.       Наконец послышался топот и Том с улыбкой соскочил с места:       — Ну вот и всё, миссия выполнена!       Услышав стук, он не задумываясь вставил ключ и открыл дверь, пропуская вернувшихся ребят. Кушель уже будучи уверенной, что волноваться больше незачем, спокойно решила дочитать последние пару строк, прежде чем пойти встречать парней, но странный булькающий звук заставил её оторваться от своего дела. Подняв голову, она в оцепенении наблюдала, как Том рухнул на пол, хватаясь за горло, из которого струями хлестала алая кровь. Перед парнем стояло два крупных мужика с ножами, которые с нескрываемым интересом осматривали убранство дома. Когда их взгляд наткнулся на испуганную девушку, то мужчина, убивший Тома, приподнял брови в удивлении, а затем расплылся в противной улыбке.       — Так, так, так, кто это у нас тут такой хиленький? Что за мышка? Погано выглядишь, скажу тебе так. Эти крысы тебя тут голодом что ли морят?       И не дожидаясь ответа, он остановил взгляд на кровавом платке, лежащем на коленях Кушель. Его глаза наполнились азартом и решимостью.       — Гляди, так она больная, — пихнул он локтем своего напарника, — с чего бы этому Леви держать у себя больную бабу? С такой и покувыркаться не получится, хер даже на такую не встанет.       — А может ему такие по нраву? Он тот еще больной ублюдок. Да это даже и к лучшему. Раз она тут, значит вероятнее всего имеет для него какую либо ценность. — задумчиво протянул второй, — сам виноват, нехер было нам дорогу переходить.       Уверенными шагами он направился к Кушель, при этом брезгливо пнув в сторону тело парня. Девушка от нахлынувших эмоций задрожала и попыталась резко встать с дивана, но от слабости неуклюже свалилась с него, распластавшись по полу.       — Да тут еще все хуже, чем я предполагал. — почесал щетинистую щеку подошедший к ней мужчина и схватил её за волосы, поворачивая лицом к себе, — а знаешь, Брайн, у меня даже есть мысль, что с ней можно сделать.       — Трахать я её не буду, не хочу, что бы потом член отвалился, — мерзко хохотнул Брайн.       — Ты одним только местом и думаешь. Мы поступим иначе. Нужно вывести её наверх.       — Ты спятил, нахер она там нужна? Её даже не продашь, сдохнет того и гляди.       — Я знаю, где за неё нам отвалят не хилую такую сумму. Да и к тому же я хочу насолить этому щенку. Пусть в следующий раз думает перед тем, как нам дорогу переходить. Спиздил побрякушку — мы ответим тем же. — проговорил мужчина, еще сильнее стягивая волосы на затылке девушки.       — Отпусти, ублюдок. Леви тебя найдет и закопает, — процедила Кушель, предпринимая слабые попытки вырваться из тисков.       — Уж кого в ближайшее время вероятнее всего закопают, то точно не меня, — усмехнулся бандит и встав на ноги, потащил девушку следом за собой, волоча по полу. Кушель пыталась уцепиться за доски ногтями, сдирая с пальцев кожу и оставляя на дереве незначительные следы, но все было безуспешно. Ей становилось дурно, а сознание мутнело с каждой минутой. Единственной надеждой на спасение было то, что с минуты на минуту прибудут Леви с Фарланом.       Выйдя из дома, мужчина закинул девушку на плечо, как мешок с картошкой, и быстрыми шагами направился со своим подельником в сторону ближайшей лестницы, ведущей на поверхность. Как на зло она была не так далеко от дома, и поэтому с каждым шагом, отчаяние охватывало девушку все сильнее и сильнее. Она пыталась вырываться, била кулачками мощную мужскую спину, но он на это не обращал никакого внимания. Вдруг к ним подошли еще человек шесть.       — Мы тут с небольшим уловом, — усмехнулся мужчина подкинув девушку на плече.       — Хорошая работа, Крис. Я слышал про неё, Марк мне рассказывал, что они притащили к себе девку, а она оказывается и не жилец уже. Но этот Леви с неё пылинки сдувает. — сказал один из подошедших бандюганов.       — Мы уже придумали, что с ней можно сделать. Будет хорошим уроком для коротышки. — довольно протянул Крис.       Вдруг Кушель услышала до боли родной свистящий звук, издаваемый приводами. Она лихорадочно забегала глазами и попыталась обернуться, чтобы рассмотреть маневрирующих парней между домами, но бугай держал её очень крепко и не давал делать лишних движений. Собрав в себе все оставшиеся силы она вдохнула побольше воздуха и что есть мочи закричала:       — Леви!       — Заткнись, сука! — прикрикнул Крис, а один из мужчин подошел к висящий девушке ближе и сильным ударом кулака прошёлся по её лицу. Слезы брызнули из глаз и она почувствовала, как из разбитого носа потекли струйки крови. Из-за нахлынувшего стресса боли она даже не почувствовала, но разум стал более мутным и она обмякла на плечах мужчины.       — Отпусти её, грязная свинья, — раздался ледяной голос, полный ненависти и презрения. Леви остановился на небольшом расстоянии от мужчин и рядом с ним приземлился Фарлан.       —Ребята бегут к нам, но прийдется пока отбиваться вдвоем, — пробормотал блондин, оценивающе окидывая взглядом каждого противника.       Мужчины окружили парней и достали ножи, а парочка из них прицелились из револьверов. Леви и Фарлан оказались в паршивой ситуации. У них с собой тоже были ножи, но против них играло как и количество противников, так и наличие огнестрельных оружий в их руках. Леви оскалился, а из его нутра словно раздался звериный рык. Он еще никогда не был так зол. Мало того, что его подозрения по поводу их нового парнишки Марка оправдались, так еще эти твари посмели проникнуть в их дом. Фарлан, который по наказу Леви пристально следил за Марком, заметил, как тот умчался в неизвестном направлении, после совершенной кражи. Догадаться было не сложно, что он просто решил переметнуться к своим старым знакомым, так еще и в придачу сдать ребят с потрохами. Когда парни выдавливая максимум газа из УПМ примчались домой и увидели мертвого Тома, в них словно бес вселился. Не задумываясь, они помчались по следам похитителей, отчаянно разглядывая с воздуха обстановку в городе, в попытке наткнуться на этих ублюдков. Спасибо Кушель, что закричала и дала понять им их местонахождение. Парням действительно повезло, что они направились именно в эту сторону.       — Верните девушку, — потребовал Леви, крепко сжимая нож в руке.       — Верните драгоценность, — парировал один из противников, довольно ухмыляясь. Они знают, что украшение уже передано в руки заказчика и парни не смогут выполнить это требование. Также как и сами бандиты не собирались выполнять требование парней.       — Сука, сами напросились, — прошипел брюнет и ринулся к мужчинам, петляя из стороны в сторону, чтобы не попадать под прицел.       Раздались выстрелы. Парень нырнул ниже и рассек брюхо первому попавшемуся сопернику, лихо уворачиваясь от ножа, которым замахнулся рядом стоящий бандит. Фарлан последовал его примеру, нападая на ближайшего мужчину и прикрываясь его же телом от пули, выпущенной следом в его сторону. Звуки борьбы и криков были слышны далеко за пределами улицы и это было парням на руку. Приближающиеся товарищи из из группировки, услышав выстрелы, поняли, куда нужно направляться и молниеносно пришли на выручку своим командирам.       Леви отбил ногой нож из рук напавшего на него соперника, и точным ударом в сердце устранил препятствие и откинул в сторону. Он понял, что что-то тут не то. Чего-то не хватает. Вернее, кого-то. И он понял. Он не видит Кушель.       Судорожно осматриваясь по сторонам, парень уловил взглядом движение на лестнице, что вела к выходу на поверхность. Бандит держал в руках вырывающуюся девушку, которая так некстати пришла в себя и со всей своей возможной силой сопротивлялась, пытаясь вырваться из цепких мужских рук. Кушель пыталась проскочить вниз, но он заломив ей руки за спиной, тянул её наверх. Леви стиснул зубы до боли и прикинул расстояние. Он сможет помочь ей избавиться от этой грязной свиньи, что делает ей больно своими погаными лапами.       Девушка встретилась глазами с Леви и он пользуясь моментом крикнул:       — Не двигайся!       Кушель послушно замерла на месте и прикрыла глаза, из-за чего получила озадаченный взгляд похитителя.       Подойдя на несколько шагов ближе он перекинул нож в руке и прицелился точно в цель. Он не позволит её украсть у него. Он обязан её спасти. Замах…       Никогда Леви не думал, что такая ситуация сможет произойти с ним и, что он словно в замедленном времени будет только наблюдать с отчаяньем на лице за результатом своих действий. В момент когда он собрался отпускать нож, он почувствовал толчок из-за неуклюже упавшего в его сторону противника. И этого оказалось вполне достаточно, чтобы траектория полета, хоть незначительно, но изменила свой курс. Он почувствовал, словно в его грудь воткнули сотни таких ножей. Почувствовал, как наяву. В то же самое время, когда увидел, что нож брошенный им, вонзился чуть ниже груди в тело замершей девушки. Все вокруг словно застыло и он перестал что либо слышать.       Глаза Кушель распахнулись от неожиданности и она с недоумением посмотрела на инородный предмет в своем теле. Приподняв голову, она вновь встретилась взглядами с Леви. Недоумение на её лице постепенно сменялось выражением облегчения и умиротворения. Кровь хлынула из её рта крупными каплями, и она приоткрыла его, чтобы прошептать последнее:       — Спасибо…       Он разобрал то, что она пыталась ему сказать. В голове словно стрелой пролетели её слова сказанные в первую встречу: Умоляю, убей меня. И вот, как иронично получилось. Он не по своей воле, но выполнил её просьбу. Глаза девушки закрылись, а тело обмякло, позволяя мужчине без каких либо проблем дотащить её наружу. Он даже умудрился смеяться в голос от такой ситуации. Его явно все это позабавило.       А Леви стоял и смотрел, полностью опустошенный снаружи и убитый внутри. Руки дрожали а глаза предательски щипало.       — Полиция наступает, Леви, сматываемся!       Фарлан схватил друга за плечи и сильно встряхнул. Он стал невольным свидетелем произошедшего и был чертовски растерян, не зная, как поступать в подобных ситуациях. Как спасти своего друга от того, что случилось. Но сейчас было не время поддаваться эмоциям, иначе их попросту схватят. И Леви это тоже понимал. Он последовал просьбе Фарлана, но даже и не помнил, каким образом добрался до дома, как они хоронили тело Тома, как он убирал следы произошедшего в квартире. Он ни черта этого не помнил, потому, что разум его оставался все время в том моменте, когда Кушель благодарила его за своё убийство.