Сын Небесного пантеона

Прошло чуть больше полгода , малыш Сянь-Сянь уже переехал с родителями в Призрачный город. К негодованию Се Ляня, там супруг тут же заказал у мастеров другую кроватку, огромную, в которую поместилось бы еще малышей пять, увесил ее красными балдахинами, чтобы та не выбивалась из колеи всей комнаты , а после повесил над изголовьем блестящую  серебряную карусель с фигурками, которая радовала своими звуками подрастающего малыша до момента ,когда он подрос и теперь сидя мог доставать до них , то и дело сам раскачивая свой предмет обожания для большего шума. Это немало выводило Инь Юя, который после появления ребёнка встал еще и на пост няньки во время тех моментов, когда супруги по каким-то причинам не были каждую минуту рядом с сыном. Всходит новый день , А-Сянь вылезает из кроватки и шагает к кровати своих родителей, которые спали мирным сном и никого не тревожили. Подбежав, малыш стал пытаться трясти Се Ляня, а поняв , что ничего не получается , плюхнулся на пол и заплакал. Хуа Чен подскочил первый, переваливаясь через супруга, чтобы посмотреть, что произошло. На это проснулся уже и Се Лянь, непонимающе хлопающий глазами, видя такую картину спросонья. – А-Сянь, ты чего плачешь? Как ты вылез из кроватки, ты упал? – он перегнулся через край постели, поднимая малютку к ним, и усаживает его напротив себя. – Папа..и папа...спать..не проснуться..– Усянь лишь всхлипывал, обнимая родителей за шею. Кроме этого он не мог сказать больше ничего, но сонный Хуа Чен предположил: – Может он нас будил, а мы не просыпались? – он положил голову на плечо гэгэ спокойно и смотрит на сына с улыбкой. Сянь-Сянь ,увидя что оба отца спокойны и улыбаются, тоже улыбнулся, щечки малыша приподнялись, заставляя родителей расплыться в ответной улыбке. –Видимо, ты прав. А-Ин, папы здесь, всë хорошо. Видишь, мы рядом. Хуа Чен смотрел на сына и про себя удивлялся, как такой кроха угодил именно к ним.. А если бы их не было в Храме Водных Каштанов тогда? Их А-Сяня отдали бы Цзян Фэнмяню? Да упаси боже чтобы их сын и в руки Мадам Юй и главы клана Цзян. Хуа Чен боялся навредить малютке ещë три месяца после появления Вэй Ина у них. Когда Се Лянь давал подержать его на руках, Чэнжу брал этот комочек жизни с такой осторожностью, с какой не обращался ни с кем и никогда. В сильных руках Непревзойденного демона этот кроха мог развалиться в любой момент по малейшей неосторожности, которую Хуа Чен как раз и боялся допустить. С первого дня в Призрачном городе был отдан приказ всем мастерским сшить огромное количество детских одëжек, каждая краше другой. Одна, надетая на А-Ина прямо в этот момент, была с позолоченными ветвями Яшмы, вышитыми повсюду. Другая из самого дорогого красного бархата, который существовал в Трёх Мирах. Третья, четвертая, пятая... Всех не перечесть. Но ко всему этому, Чэнжу всё время казалось, будто бы этого недостаточно. Словно их малыш еще не до конца окружён всеми благами этого мира. В один день это быстро пресëк его супруг. Се Лянь сказал тогда, что как бы он ни старался, сколько бы средств и сил на самые лучшие и дорогие вещи он не спустил, единственное, что ребенок запомнит на всю жизнь - это их любовь. Сейчас полугодовалому малютке совершенно всё равно, в насколько дорогой кроватке он лежит, в насколько роскошную одежду его одели. Главное не обделить его любовью от любой из сторон . Тогда после этих слов Чэнжу стал всё больше и больше позволять себе вместе с сыном. Брать на руки не когда гэгэ даст такую возможность, а самому подходить к игравшемуся на ковре малышу , брать на руки, и кружиться под заливистый смех его семьи. Самому выходить с ним гулять по двору Дома, иногда выходя за его пределы, чтобы вместе с А-Сянем прогуляться по рынку, где его одаривали столькими сладостями, подарками и словами восхищения, что ни одному ребёнку, кажется, такого и не снилось. Это было определенно лучше, нежели прятаться от него за спиной своего Гэгэ, который так отчаянно пытался их сблизить. Се Лянь же с самого начала знал, чего делать точно нельзя. За его спиной был брошенный сиротой Ци Жун и живущий в бедной семье Хун'эр. Ни одному из них не дали достаточно ласки и любви в детстве. Только на обоих подействовало по-разному. Кто-то обозлился на весь мир и не смог полюбить хотя бы букашку из всей планеты. А кто-то полюбил много лет тому назад, и обозлен был лишь на тех, кто делал больно его любви, направив всю обиду в защиту Принца. Ни один из случаев нельзя называть правильным, оттого Се Лянь и Хуа Чен решили, что их сына они воспитают так, как их самих никогда не учили. Наследного Принца вырастили обложенным всеми благами мира, но не любовью. А Хун'эра в бедной семье, но имевшей способность любить. Повторить ошибки родителей вовсе не входило в их планы. Их ребенок должен содержать качества их нынешних, а не тех детей, которых бросили на произвол судьбы во взрослую жизнь. С супругами понятно, но как же отреагировали друзья семьи? Фэн Синь, Му Цин, Черновод, Ши Циньсюань? Небесные чиновники, только-только узнав о появлении наследника у Его Высочества, тут же прилетели на встречу с родителями и ребенком. Му Цин не отлипал от крохи, чем неимоверно злил Хуа Чена, пока Фэн Синь расспрашивал Се Ляня обо всём на свете, связанном с Сянь-Сянем. Черновод явился лишь недавно, на девятый месяц жизни малыша. Он относился к нему с неким отстранением, ведь сам по себе пришел не на ребенка глазеть, а по делу к коллеге. Но добрая душа Се Ляня конечно же решила , что ему обязательно надо видеть их сына, потому, не слыша возмущений от супруга, потащил волоком за собой Хэ Сюаня,который во благо своей жизни, чтобы не быть съеденным своим другом, последовал послушно за Наследным Принцем, молча соглашаясь на всë, что тот скажет, и кивая в такт восхищениям. Мнение самого, как казалось Се Ляню, важного человека в его жизни после Сань Лана им узнать так и не удалось. Циньсюань передал им, что сможет явиться лишь на первый День Рождения Вэй Ина, извинившись тысячу раз в письме за свой отказ от прибытия в Призрачный город. Весточку другу Се Лянь смог отправить лишь по истечению уже одиннадцати месяцев , потому ждать оставалось совсем недолго, но мучительно. Каждый первый день недели супруги проводили в усиленной подготовке к празднеству, желая провести всё на высшем уровне. Были приглашены также и главы приближенных кланов Поднебесной, которые смогли ответить согласием на приглашение. В их числе оказались Цзян Фэнмянь с супругой и детьми, Лань Цижень с племянниками и Не Минцзюэ со своим братом. Практически главным условием Се Ляня было, что он устроит этот праздник только если главы кланов смогут привезти с собой младших детей, погодок с А-Ином. Его беспокоило то, что А-Сянь растёт без сверстников. В Призрачном Городе не было ни единой настолько молодой души, да и тем более первыми друзьями подрастающего ребёнка вряд ли должны были стать мертвые души. Через неделю уже подходил срок празднества, и сегодня у супругов был день отдыха от этого всего. А-Сянь спал в кроватке, пока его родители лежали на кровати, наслаждаясь нежными касаниями друг друга. Се Лянь грудью улëгся на торсе Сань Лана, пока тот обнимал его, совершенно нежно пробираясь пальцами под холщовую ткань нижних одеяний, чтобы огладить крепкие плечи мужа под одеждой и спустить рукав на плечо, дабы удостоить поцелуем веснушчатую от солнца кожу на ключицах Принца. Жмурясь от лёгкой щекотки, Се Лянь тихо посмеивался. Он занимался тем, что расцеловывал губы и щеки супруга так, чтобы каждый миллиметр его лица был отмечен невидимыми метками. Комнату, пребывающую в тишине наполнял лишь звук соприкасающихся губ и шелест одежды. Длинные волосы обоих мужчин усыпали всю постель, тянулись шëлковым шлейфом за двумя фигурами, в приступе любви друг к другу перекатывающимися по кровати, смеясь и целуясь. Еще пара минут таких валяний на кровати и они уснули друг на друге, зная, что у них был еще хотя бы час, чтобы поспать в тишине. Вэй Ин, проснувшись, кажется, даже понял их желания, потому он без истерик перебрался к родителям, устроившись меж ними, как меж двумя надежными стенами. Хотя они, наверное, ими и являлись?