Скульптура

Редкий серо-голубой свет искусственной луны мягко проскальзывал в мрачную комнату, являясь единственным источником света и помощником для художников. Круг из их тёмных мантий был непрерывен – все сидели вплотную друг с другом, изредка перешёптываясь о чём-то или тяжело вздыхая. Грифели, оставляя следы на бумаге, создавали монотонный шорох, царапая барабанные перепонки юного мальчика-натурщика, насильно оставляя его в сознании. Он застыл в одной позе – задумчивый взгляд направлен на позолоченное яблоко в левой руке, в это же время правая крепко держала песочные часы, наполненные алой жидкостью. От каждого вздоха нездорово худенькое тельце вздрагивало, пытаясь противиться острой, пульсирующей боли, исходящей с правой стороны тела или холоду, обволакивающему комнату. Вдоль одного из рёбер шёл ровный шрам, заостряясь лишь ближе к центру груди. Темно-красная кровь уже окропила пол и понемногу начала собираться в лужицу. Нельзя шевелиться. Нельзя смотреть. Нельзя показывать эмоции. Даже когда в глазах начинает темнеть, а к горлу подступает тошнота от многодневного голода. Или, когда впервые за много лет в голове появляются собственные мысли… До этого он был жив? Или убит ещё в утробе? Спасен ими? Он всегда был мёртв? Однажды он смог встретиться с собой из прошлого. Правда остальные говорят, что такого никогда не было. Что это лишь сон, иллюзия, психологическая травма. Но он запомнил каждую деталь. Просторная комната отливала оттенками оранжевого и розового – цвет уходящего солнца. Ветер легонько врывался в комнату, преодолевая прозрачные занавески и принося запах моря, цветов и некой непонятной, но такой манящей сладости. Он сидел на светлом диване и просто наслаждался видом, пока где-то сзади не громыхнуло. Повернувшись, он увидел… такое беззащитное, такое слабое существо, похожее на него самого. Как это дитя вообще могло стоять на своих слабых ножках и не падать? Но жалость заменилась на любопытство: юноша подошёл к ребёнку и взглянул прямо в глаза. -Здравствуй? – начало дитя. Прохладный ветерок трепал его длинные, скомканные волосы. -Здравствуй. - Ты выглядишь намного лучше, чем я. И счастливее. Продолжаешь сиять, помогая другим? -Да, сияю. – улыбка скользнула по его лицу. Слабое, простое и понятное существо, так он----------- -И каково тебе помнить всё, что они сделали? Пространство начало искажаться само по себе. Свет пропал, вместо него комната погрузилась во мрак. Темнота всё быстрее и быстрее окружала собеседников. Мальчик поменялся в след за комнатой – вместо лица черная дыра с двумя белыми точками на месте глаз. Звуки всего мира исказились и стали одним целым. Размытый, гулкий, тихий, громкий, скрипящий, такой знакомый???, пустотный, устрашающий, затягивающий, такой же как и тогда------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------ Он понял, что происходящее ненормально, только когда в саду из роз, освещаемый настоящим солнцем с поверхности, в отличии от всего остального «дома», появился новый член культа. Это был мужчина ;%»:? лет, похож на %̶͙͉̮̯̝͇̩̥͋̈́?̵͗͗̅̎̔̈̆͠ ̧"̸̢̡̗̟̻̣̹͇̦̔͗̾͌́̓̇"̴̤͔̜̝̱̱̞̲̍͐̋̏̈́͠ *̵̡̨̡̢̛̤͔̮̼̪͊͛́͊"̶̺̗̑̍͠͝?̵̡̡̰̩̃́̍͗̓͗̎̂"̴͆ ͚̭̻̒͒́̎̚͝:̵̮̜̦̻͇̞̩̱̤̾%̴͙̀́!̵̹̼̜̖̔̑͌͐̇̑̒̅)̷̈́͋̌̽ ̓͌ ̨̩̱̰̠̙͎̻-̷̹̺̜̖̓̈́̔. Он часто приходил в сад, и они вместе сажали розы. Мужчина поведал, что культ спас его от голода и смерти. Отплатить не мог, потому, решил помогать изнутри. По его словам, дети должны хорошо есть и играть, не думать о чужих проблемах и просто жить, а ещё--- . . . . . . Тело передёрнуло. Чувство реальности происходящего поплыло вместе со всем окружением. Через пару минут мозг начал работать нормально и смог понять, где же находится его обладатель. Холодный, каменный пол, отсутствие света, запах сырости, железная решетка вместо одной из стен – «прощальная комната» культа. Но за что он здесь? Попытка встать или просто подвигать конечностями заканчивалась неудачно – тело ломило во всех местах одновременно. Зная наказания культа, можно предположить, что это было битьё палками. Послышалось несколько приближающихся шагов. Кто-то остановился прямо перед его камерой, разглядеть лицо мешала тьма и капюшоны пришедших. - В следующий раз отделаться будет тяжелее. Если хочешь, чтобы твой грех простили – откажись от бренного тела своего и оставь житейское позади в комнате прощения. Буду молиться за твою душу. Ирэ́! – сказал первый и сразу же ушёл. Второй зашёл внутрь и начал раздевать мальчика, приговаривая: Ах, так вот, что случилось. Он всё же не выдержал пока позировал и упал в обморок. Туманное прошлое. И такое же туманное будущее, если ничего не поменяется. Слушая рассказы о другой жизни становится так завидно и больно, что слёзы сами непроизвольно наворачиваются… Чем он заслужил такую жизнь? Если Бог, о котором говорят остальные члены и правда существует, то он несправедлив. Внутри маленького тельца копилась ненависть и боль. Однажды, он выплеснет их. Ранее неизведанные чувства начали заполнять сознание, причудливо преображаясь в желание. Что это? Почему так неприятно осознавать происходящее? Почему молитва больше не помогает избавиться от дурных мыслей? Это «почему» врезалось в тело и стало больно. Больно от осознания неправильности происходящего. По телу пробежал холодок, каменный пол окропился горячими слезами. Никто никогда не поможет ему, не спасёт и не скажет, как жить правильно. Только не здесь. Не в этом подземном мире, скрытым даже от солнечных лучей. •−−• ••− ••• − −••− −•− − −−− −••••− −• •• −••• ••− −•• −••− ••• •−−• •− ••• • − −− • −• •−•− -Ирэ! - глухим эхом вторило множество голосов в усыпальнице. Место, где мертвецы культа достигали наивысшей степени слияния с Богом и становились его частичкой. Неверующие же, после смерти оставались со своей грязной душой, продолжая бесполезно скитаться по земле, в поисках принятия. Но вера в учение с каждым днём угасала всё сильнее и сильнее. Куда на самом деле уходят мертвецы? Отдавать себя богу через странные таблетки разве правильно? Разве оно не создавало их наоборот – для познания жизни? Столько вопросов появляется в голове, давя своей «неправильностью», вызывая не просто боль, а дрожь по всему телу. Кто-то оттолкнул лодку с трупом и когда хрупкая деревянная конструкция остановилась на середине подземного озера, будто омрачая светлую лазурную гладь воды, в неё полетел факел. Было даже немного забавно понимать, что это не огонь охватывает лодку, а смерть принимает яркие острые языки пламени. Вот и понемногу показывается её истинное лицо – чёрный дым, пепел, кости. Всё падает в хрусталь, всё пачкает, буквально секунду назад, чистое озеро, превращая его в такую же смерть. Остальные радуются. Они считают, что божественный свет принял невежественную тьму, но это не так. Никто не видит, что пепел не растворяется, а лишь оседает на глубине. Он пачкает всё вокруг. - Дитя моё! Ты был сыном этого замечательного человека. Покуда в тебе пребывает его часть, ты должен отправиться с ним. Исполни последнюю волю своего творца! – дрожь усилилась. Отправиться к нему означает смерть. Означает пепел. Означает грязь. Но никто не услышал мысли маленького мальчика. Не увидел его испуганный, опущенный взгляд. Не почувствовали трясущиеся руки, когда, подняв это тельце над землёй, бегло осмотрели взглядами полными…надежды? Им нравится…его убивать? Им нравится…смерть?! Но дальше мысли обрывались. Они были затоплены. Смерть, проникнув в воду, тянула свои тонкие пепельные руки к тельцу. Тьма обхватывала его. Такая же была и за закрытыми глазами. Все искорки чувств к этому моменту уже превратились в прах, наступило спокойствие и принятие. Дрожь ушла, оставив после себя пустоту на душе. Ведь даже такая примитивная вещь, как инстинкты смолкли. Оркестр жизни замолк. ..? глаза открылись сами по себе на секунду свет ослепил его вокруг была не вода, а самоцветы голубые, лазурные, бирюзовые они все были так прекрасны пузырьки походили на бриллианты… но если я умру я больше не смогу их увидеть? Да. Тебе придётся попрощаться с ними. но я не хочу. Я больше никогда не увижу ничего прекрасного… А как же мои розы в саду? С ними тоже надо расстаться. нет! Я не согласен! Я хочу жить! У тебя есть право выбора. Используй его. Ноги сами оттолкнулись от черной пыли, направляя тело к свету. В какой-то момент руки потянулись наверх, словно пытаясь ухватиться на тоненькую ниточку. Она была готова порваться в любой момент, но давала шанс через неё дотянуться к жизни. Наконец, в лицо подул холодный воздух, в нос ударил запах костра и восковых свечей. Сделать глубокий вдох было самым приятным. После него сердце будто забилось по-новому. Ранее неизведанные чувства волной хлынули на душу, так и не ушедшую на небеса. Он смог выплыть на берег, оставив в воде старого себя, перевязанного верёвками. Все носились в панике. Усыпальник принялся успокаивать их, но его никто не слышал. Вернувшаяся душа – символ отвержения богом. -Послушайте, ещё не поздно попробовать даровать душу обратно! Это какая-то ошибка! – с этими словами проповедник бросился к мальчику, схватил его за горло и поднял высоко над землёй. – Мы не могли разозлить бога! Душа этого мальчишки должно быть нечиста, так исправим же это пока не поздно, братья и сёстры! Он бессильно упал на землю, вцепившись рукой в собственную грудь. Все обступили его плотным кругом мантий. Их лиц нельзя было увидеть, но они злились на него. Он прекрасно осознавал это. Но дороги назад нет. Он единожды уже выбрал собственную жизнь. Тогда придётся бороться за неё. Градом на тело обрушились удары. Они били ногами в живот, оставляли ножами порезы, руками дёргали за волосы… Уже через несколько минут кровь забрызгала песок, мантии и покрыла лицо мальчика. Наконец, они расступились. Проповедник встал перед ними, закрывая собой тело и произнёс: - Братья и сёстры! Его душа уже давно должна была отправиться на небеса, но из-за того, что она была черна, бог разгневался на нас. Так давайте – Он не успел договорить. Мальчик резко накинулся на усыпальника со спины. От неожиданности последний потерял равновесие, что и стоило ему жизни. Оказавшись лицом на земле, маленькие ладошки сомкнулись на его шее и начали давить с огромной силой. Через несколько секунд послышался хруст. . . Остальные в ужасе следили за происходящим не в силах шевельнуться. Взгляд сам перешёл на мальчика – он стоял согнувшись, вцепившись руками в собственную голову и кричал. Желание пробудилось в нём. И его нельзя остановить. Убрать пепел Убрать понятие о бесценности жизни Левый глаз пульсировал так, будто его кто-то тянет своими длинными острыми пальцами из глазницы. Из-за него же мир причудливо искажался, обнажая грязную истину. Черные пятна, ранее совсем незаметные на теле, разрастались с каждой секундой все больше и больше, давая почувствовать каждый участок тела, каждую артерию и каждый капилляр. Чернота быстро добралась до волос, изменяя их в цвет вороньего крыла. Вместо привычных рук в голову скоро стали впиваться когти, а запах сладости вперемешку с железной кровью манил всё больше и больше. Вскоре все перестало иметь значение, кроме боли. Под каждый взмах руки то начинал играть, то затихал, сопровождаемый брызгами крови, очередной крик или просьба. После него осталась торжественная тишина. Но это был лишь первый акт. Грязь была везде в подземном аду. Нужно избавиться от неё, очистить это место кровью. Пройдя мимо ещё тёплых тел, существо не оглядываясь рвануло в другие части культа. Как только он пробегал мимо факелов – они гасли, оставляя очередных жертв без возможности даже разглядеть облик своей смерти. Ах, знали бы они, что их палачом станет не рука бога или сошедший с поверхности, а маленькое беззащитное существо, которое они сами превратили в монстра, даже не подозревая об этом. Тьма была в нём с самого начала, но смогла пробудиться, когда свет указал ему путь. Две несовместимые части смогли слиться в нём, заставив совершить ужасные действия из хороших побуждений. Он – само противоречие. Ему придётся убивать, чтобы выйти на желанный свет. Использовать смерть на благо жизни других. Но сложнейшим испытанием для него станет принятие этого факта. Будет казаться, что все эти поступки плохие. Что боги наделили его жизнью, чтобы поиздеваться. Что мучениям не будет конца. Жизнь, этот великий дар кого-то свыше, возможность изменить мир… Он даётся не просто так. Но ему лишь предстоит узнать это. Весь подземный город навечно замолчал, погружаясь в сон, из которого уже никогда не выйдет. Лишь в одном месте ещё была жизнь – сад роз. Мальчик вернулся сюда чтобы окончательно отбросить старую жизнь и начать новую. Все цветы сладко спали под нежным серо-голубым светом настоящей луны. Выход был совсем близко. Но поверхность была слишком далеко, чтобы допрыгнуть до неё. Вокруг были лишь сонные цветы и одинокие инструменты для их посадки. «Нужно воспользоваться телами…» Кто-то вложил эту мысль в голову, не давая даже обдумать другие варианты. Это просто казалось самым правильным решением. Цветы в скором времени были замяты телами, которых понемногу становилось всё больше и больше. Кровавый след тянулся изо всех уголков культа. Он вёл к горе трупов. Сад превратился из умиротворяющего места в небольшое подобие ада. Кровавая река. Каша из трупов, земли и мёртвых цветов. И мягкий алый свет сверху освещает всю эту жуткую картину. На вершине тел стоит мальчик. Он в последний раз осматривает проделанную работу и с пустотой на душе, наконец, вылезает на поверхность… В лицо дует прохладный ветерок. Пахнет свежестью и солёной водой. Мальчик не обращает на это внимание и ступая по прохладной траве, идёт вперёд. Пустота постепенно уходит, возвращая возможность чувствовать решимость внутри маленькой беззащитной души. Эмоции лишь усиливаются, когда дитя оборачивается на шум волн и подходит к краю обрыва. С него открывает вид на волны, что ритмично бьются об одинокий песчаный берег, далекие лодки моряков и множество тёплых мигающих огней по ту сторону моря. Красная луна освещает всё вокруг себя, но её цвет не ассоциируется с кровью и болью, как это было раньше. Теперь, она лишь часть новой жизни, что светит независимо от его страданий или смерти других. Она сильно контрастирует с искусственной луной в тот самый день, когда собственное сознание впервые пробудилось, когда жизнь начала приобретать смысл и цену. Отныне, только этот свет, этот шум моря, этот шелест листьев, этот ветер, эти чувства внутри… Только они заставят меня двигаться вперёд, делать то, чего хочется мне, Жить собственной жизнью! По сей день мне снится то драгоценное озеро и по телу вместе с ним разносится тепло… Но за ним всегда следует хо17од. Тр16ы. Бо14.Смер16. Гр4зь. Ложная надеж10. Я проклят ими до конца своих дней