Tu mihi sola places | Ты единственная мне нравишься

      В горле встаёт ком из слов, напоминающий случай в Цитадели. Однако теперь ей было не просто боязно – страшно. Даже безрассудству Арии существовал предел, до которого главный советник сумел добраться достаточно быстро. Желая увеличить расстояние между ними, девушка делает шаг назад, упирается ягодицами прямо в стол и скользит по нему в сторону стены, выставив перед собой стул в качестве своеобразной преграды. Серафиму плевать: он без колебаний сокращает дистанцию, пока одним широким элегантным движением не загоняет оппонентку в угол, сжав её подбородок всего двумя пальцами. От шока серые крылья затрепетали, пытаясь рефлекторно закрыть тело, но он отмахнул их своими, расправляя, словно это лёгкая тряпка.       – И на этом ты летела в Столицу..? – вскинув брови, уже без раздражения спрашивает Эрагон, он выглядит искренне заинтересованно. – Ария, я так полагаю, ты не так долго находишься в этой школе и не знаешь некоторых правил. Ну, или упорно их игнорируешь… Позволь тебе разъяснить: сам Сатана не смеет водить меня за нос, не говоря уже о непризнанных, – не гневно, но твёрдо и властно звучит этот бархатистый голос.       Тонкие тёмные брови опустились к переносице, а в голубых глазах так чётко виднелось осознание собственного превосходства. Сердце продолжало бешено колотиться ещё с той секунды, как была закрыта дверь, вот только сейчас весь ужас растворился, заставляя бабочек внутри биться о стенки живота. Гатри просто застыла на месте, восхищённым взглядом продолжая наблюдать за мужчиной. Спустя несколько секунд тот осознал всю нелепость чужой реакции, а, соответственно, и происходящего. Вскинув одну бровь, светловолосый свободной рукой щёлкнул собеседницу по носу. Она помотала головой, покидая лёгкий транс, и вопросительно уставилась на директора.       – Так, эм… Вы со мной флиртуете? – это звучало абсолютно наивно, будто она действительно может получить положительный ответ.       – Что? О, Шепфа… – убрав руку от маленького женского подбородка, серафим потёр переносицу. – Я просто хочу, чтобы ты рассказала мне то, о чём собиралась пару дней назад, и не играла со мной в подобные игры. Или я, по-твоему, похож на юнца, которому интересно бегать за девушками? – несмотря на всю абсурдность, это его даже развеселило, отчего он улыбнулся, скрещивая руки на груди.       – А-а… ой! – непризнанная, осознав собственную глупость, зарделась. – Но ведь бегали же… – та поджала губы, кажется, ничуть не сожалея, и столкнулась с недовольным взглядом. – Извините! Я так больше не буду!       Вот только этого собеседнику было недостаточно. Главный советник продолжал на неё пристально смотреть, не говоря ни слова. Было понятно, что он ждал чего-то ещё. Осознание пришло достаточно быстро – взгляд стыдливо опустился в пол, руки сжали юбку её чёрного платья. «Насчёт того разговора… Я Вас обманула. Очевидно же, что Вы не просто так в школу приехали, а зачем-то. Ну, я и подумала, что поймаю Вас на крючок вот таким вот трюком…» – начав тараторить, Гатри не сразу осмелилась взглянуть на чужую реакцию. Только в конце её глаза смогли вновь взглянуть в эти миниатюрные небеса, несмотря на свою ясность, не предвещающие ничего хорошего. Эрагон достаточно долго молчал, даже отвернулся и прошёл в середину комнаты, размышляя о том, что услышал.       Она – его камень преткновения. Огромное исключение из непреклонного правила, представшее прямо перед ним – правой рукой Шепфа, вторым законом, властным над бессмертным миром. Наглая, дерзкая человеческая девчонка, что после смерти смеет себя так вести с ним. Серафим плотно сжал зубы, делая глубокий вдох и выдох, дабы прийти в чувства. Быть может, стоит отправить её назад на землю? Избавиться от мелкой букашки, знатно усложняющей жизнь? Почему-то внутри он чувствовал, что это неправильно. Её очевидная влюблённость вызывала ко всему прочему сочувствие. Да и сама девушка представляла интерес: ещё не вырванные крылья, слишком мощная для непризнанного энергия и красные глаза. Очевидно, она не альбинос, так откуда они могли быть у смертной?       – Когда ты умерла? – наконец развернувшись в её сторону, заговорил мужчина.       – Ну, может, неделю назад…       – А твои глаза..? Какого цвета были при жизни?       – Голубые, – ничего не подозревая, отвечает Ария и пожимает плечами, будто не может ответить на не озвученный вопрос. – А что? Что-то не так?       – Нет, иди, – задумчиво бросает директор и смотрит на дверь.       Затем он резко вспоминает, что она закрыта, и тянется за ключом, устраняя преграду буквально за минуту. Очевидно, ему поскорее хочется остаться в одиночестве. Оказавшись за дверью, девушка облегчённо выдыхает. Ситуация казалась каким-то странным эротическим сном, который явно должен был закончиться не так. Хмурясь, она ущипнула себя за руку и скрипнула зубами от боли. «Нет, не сон…» – вслух выдыхает непризнанная и направляется к себе в комнату, попутно обдумывая, повезло ей в итоге или нет. Рина наверняка настучит ей по голове за столь чудесную историю и попросит больше не связываться с «этой шишкой». Но как не связываться, когда сердце зовёт..?

* * *

      Это был настолько же обычный день, как и все остальные. Несмотря на атмосферу, витавшую вокруг дуэта непризнанных. Парсон беспокоилась за подругу, в голове который творилось невесть что, а та продолжала обречённо вздыхать в попытках придумать очередной «гениальный» план по захвату сердца главного советника. Смотреть на эти безрезультатные немые попытки было неумолимо тяжко, поэтому, выхватив первую минуту начала урока, Рина с детским любопытством обратилась к Мисселине: «Скажите, пожалуйста, а что бывает с теми, кто нарушит закон?»       Преподавательница и так выглядела несколько рассеянно, а от вопроса окончательно замялась, поджала губы и отвела взгляд в сторону. Она явно задумалась о чём-то важном, но ответ не заставил себя долго ждать, оказавшись, к тому же, весьма чётким и ясным: «Тех, кто совершает нечто ужасное и недопустимое, отправляют на землю, предварительно вырвав крылья». Поблагодарив ангела, Парсон с вопросом смотрит на подругу, призывая ту к реакции. Ария мягко улыбается, ведь для неё подобный расклад, в отличие от учительницы, казался вполне замечательным.       Это был очередной скучный урок о теории равновесия, поддерживаемой среди бессмертных – практика будет завтра. Оттого всё мысли Гатри были заняты размышлениями о том, что делать с объектом её влюбленности и как найти новой встречи, чтобы ещё раз заглянуть в эти прекрасные глаза. Наверняка главный советник пользуется подводкой, чтобы подчеркнуть свою красоту. «Может, посоветовать ему хорошую фирму? Стоп…» – девушка хмурится с осознанием того, что её мысли зашли вновь не туда. К концу урока в ней всё же созревает план.       Найти серафима даже в такой огромной школе казалось задачей несложной. Тем более, когда ты за ним следишь, прогуливая урок. Пятки разве что мёрзли на холодном каменном полу, но и это сейчас не выглядело чем-то катастрофическим в сравнение с очередной встречей. Всё же, после прошлого вечера ей стало безумно интересно, что здесь забыл Эрагон, которого «сам Сатана не смеет водить за нос». Прокравшись за ним до старого крыла, куда ходить в принципе запрещалось, Ария притаилась у входа в конечный коридор. Пока мужчина не зайдёт в какую-нибудь дверь, идти за ним бессмысленно. Только услышав мощный стук, она осмелилась снова выглянуть за угол. Пусто – значит, можно идти. Непризнанная старалась перемещаться максимально тихо, не издавая ни звука, даже туфли в её руках не стучали друг о друга. Она шла мимо массивных дверей, прикрывая иногда глаза и прислушиваясь. Сегодня, на удивление, энергия серафима была чётко видна. Она прослеживалась сквозь стены, позволяя не тратить время зря. За двойной дверью, высокой и на вид очень толстой, ощущался этот яркий, будто солнечный, свет. Он не слепил глаза, а мягко расплывался по округе, едва ли согревая. Так и тянуло коснуться его рукой, ощутить эту золотистую, с прожилками чистой платины, энергию кончиками пальцев.       На секунду Гатри непроизвольно застыла, тряхнула головой и посмотрела на ручку. «Тихо открыть дверь не составит настолько большого труда, наверное», – она сосредоточилась, хмурясь, защёлка тихо спряталась, так что можно было наконец потянуть препятствие на себя. Плавное движение руки – дверь отворяется и отвратительно скрипит. Даже сквозь небольшую щель видно, как светловолосый, сидящий на корточках у камина, дёргает всеми четырьмя крыльями от неожиданности и с удивлением оборачивается. Девушка подпрыгивает на месте и, вместо того, чтобы закрыть дверь и убежать, заходит внутрь, закрыв за собой.       – А что Вы тут делаете..? – прервав тишину, она спрашивает с неподдельным интересом.       – Ты серьёзно следила за мной? – главный советник выпрямляется и подходит к собеседнице, чтобы в полумраке комнаты рассмотреть это наглое лицо. Небесно-голубые глаза не отражают гнева, в них видны удивление и замешательство. – Даже учителя не до конца знают, зачем я здесь, с чего я вдруг стану тебе это рассказывать? – тонкая тёмная бровь слегка приподнимается, когда его губы растягиваются в ухмылке.       – А может, я Вам помочь смогу, Вы не думали над этим..? – её заявление, хоть и звучит дерзко, но интонация максимально ребяческая, словно пионер желает разрешить событие мирового масштаба.       – Ты? – впервые за много лет серафим не смог сдержать смеха, отчего даже неловко отвернул лицо, ощущая дискомфорт из-за наличия зрителей. – Ты даже понятия не имеешь, что здесь происходит. Как какая-то непризнанная может… – взгляд его задержался на алых глазах, сверкающих то ли от чувств, что собеседница к нему испытывала, то ли от огня свечей. – Хотя, знаешь, да, ты можешь мне помочь.       – Отлично, а на Ты обращаться можно? – её тёмная аура стала ярче, демонстрируя искреннюю бурю эмоций. Несмотря на то, что лицо Эрагона стало холодным и отстранённым, девушка всё равно смотрела на него с восхищением.       – Тц. Можно, но не при других, – скрипнув зубами, отчеканил тот.       Он вдруг резко потерял интерес к разговору, и его взгляд переключился на камин, где валялись не до конца прогоревшие дрова, вынуждая занять ту же позицию, в которой его прервали. «Подойди, – звучит тонкий баланс между просьбой и приказом, от которого ноги сами несут её к камину, пока взгляд серафима не заставляет остановиться. – Ты собираешься и дальше ходить босиком?» Неловко замявшись, та отряхивает пятки и наконец надевает туфли, затем же подходит совсем близко к мужчине и тоже приседает на корточки.       – Подвинься, пожалуйста, – голос главного советника звучит так, будто он сдерживает крик, и взгляд алых глаз падает на пол: каблук оказался на прекрасном золотом пере.       – Ой, извини, – она делает несколько шагов в сторону, неловко отведя взгляд.       «Вытяни руку», – роняет он, как ни в чём не бывало. Его лицо, едва ли видимое в полумраке, не выражает эмоций. Гатри послушно протягивает ладонь к камину, и в нём загорается чёрное пламя, заставляя отдёрнуться и упасть на ягодицы. Если на появление огня главный советник реагирует вполне спокойно, то падение пугает и его – не удержав равновесия от неожиданности, опускается на пол следом. Белоснежный костюм явно это запомнит.       – У тебя без приключений и дня не обходится, да? – бархатистый голос звучит раздражённо.       – Ты просто ещё не привык, – отшутившись и махнув рукой, девушка поднялась на ноги и уставилась на пламя. – А что это?       – Всё, как я и думал, – поднимаясь, серафим старался стряхнуть как можно больше грязи с одежды. – Очевидно, что ты с ним связана.       – С кем? – с непониманием уточняет непризнанная и, заметив, как чужая ладонь елозит туда-сюда по пятну пыли на белоснежном плаще. – Ой, давай я постираю!       – Нет, – отрезает мужчина, явно недовольный излишним энтузиазмом. – Иди-ка к себе в комнату и больше не прогуливай уроки. А сегодня можешь сказать, что это я тебя задержал. Всё, ступай, – отмахнувшись, тот вновь присел к камину.       Непризнанной ничего не оставалось, как послушаться и уйти. Долгий путь до комнаты позволил ей вдоволь поразмыслить над сегодняшним днём. Что в итоге ищет этот главный советник? С кем она связана? Неужели он влюбился в неё без памяти и именно поэтому разрешил обращаться к нему на Ты? «Нет, бред какой-то…» – хмурясь, бубнит себе под нос непризнанная. Она уже готова поделиться с Парсон своими достижениями и догадками. Быть может, у неё окажутся дельные мысли.       Ночь была для Арии бессонной – связь с кем-то не давала покоя. Может, она тоже дочь Сатаны, которую отправили на землю, чтобы не мешалась в Аду? Или она какой-нибудь супер-крутой наполовину ангел, наполовину демон и может уничтожить мир одной мыслью? Глубоко вздохнув, девушка накинула на свой чёрный пижамный комплект шерстяной кардиган кремового цвета и надела кроссовки. Стараясь излишне не шуметь, непризнанная пробралась сначала во дворик, а затем направилась к саду Адама и Евы.       Усталый взгляд пробежался по живой изгороди, по каменной дорожке и остановился на золотом оперении, так сказочно переливающемся серебром в тусклом свете луны…